Сердце всегда сдаётся первым

Джейсон Дворец Саддама 1315 Неполный интерьер хорошо сохранил аутентичность дворца. В таком климате это играло на руку, ведь отсутствие какой-либо отделки позволяло поддерживать прохладу в этих каменных помещениях. Рейчел переступила порог, окинув взглядом ее новое жилье. — Получше той хижины пастухов, — она даже не обратила внимания, как сказала это вслух. Подойдя к зеркалу, она едва узнала свое отражение — багровые подтеки исполосовали все ее лицо, а незначительные ссадины и ушибы по всему телу отдавали терпимой болью. Рейчел начала снимать предметы одежды один за другим — сперва тяжелый бронежилет, затем обувь, ремни и все остальное. Освободившись от стесняющей ткани, она подставила свое лицо потоку теплой воды. Стекающие капли тут же окрашивались розоватым оттенком, смывая с Рейчел все следы пережитого ужаса. Звук струящейся воды ее успокаивал, ведь водная стихия — источник жизни, которая возвращала Рейчел утраченные силы. Закончив свой ритуал, она обмотала мокрые волосы полотенцем и принялась надевать одежду, которую ей так заботливо — она немного поморщилась — оставили новые коллеги. Рейчел незаметно посмеялась про себя — удивительно, как ценности человека имеют обыкновение меняться от внешних обстоятельств. Еще позавчера она думала о дальнейшем карьерном росте, а сейчас радуется новым чистым шмоткам и принятому душу. Рейчел подошла к окну, чтобы полюбоваться видом. Хотя нет, такое утверждение явно не про нее. Она подошла к окну, чтобы оценить, в какой части дворца они находятся и продумать пути отступления в случае опасности. У нее не было оснований доверять нынешнему начальнику, а теперь еще и официальному представителю Центрального Командования. Ожидание допроса было просто невыносимым. Скорее не сам допрос, а мысль о неопределенности — что будут спрашивать, с какой целью, куда эта информация пойдет дальше и дойдет ли до ЦКВС. Рейчел с каждой минутой чувствовала, что пребывать в одиночестве перед таким волнительным мероприятием ей хотелось меньше всего, поэтому решила ненадолго проведать Джейсона. Они же не в тюрьме все-таки, визиты никто не запрещал. Она едва слышно открыла дверь и буквально в одно движение проскользнула к его комнате. Для излишней осторожности не было причин — эта часть дворца, как помнила Рейчел, была отведена жилым помещениям, так что ничего, кроме периодических возгласов компаний солдат, тут слышно не было. Да и охрану приставлять не было смысла. Она постучала в дверь, но видимо недостаточно громко, ведь ответа и приглашения зайти не последовало. Не желая торчать у всех на виду, будто она напрашивается к Джейсону, а тот ее динамит, она стремительно зашла, но тут же пожалела. Точнее, пожалела бы та Рейчел, которая прежде выдерживала статус «Альфа-Суки», да и в целом исключительно формальные отношения с Колчеком. Сейчас же она не хотела прерывать такую картину. Джейсон, по примеру Рейчел, также не стал медлить и решил принять душ. К ее радости, или же разочарованию, Колчек стоял за матовой перегородкой, что препятствовала Рейчел любоваться открывшимся видом, поэтому она все также стояла у двери, разрываясь между желанием поспешно удалиться или же остаться подольше. Но, как было подмечено ранее, нравственность — явно не самая сильная сторона Рейчел. Все, что сейчас она могла наблюдать — это размытый по краям силуэт тела, так хорошо скрытый за этой пластиковой ширмой. Разумеется, она осталась. Она даже не думала, как собирается объяснять, почему так бесцеремонно ворвалась в личное пространство. А главное зачем. Дальнейший расклад событий она почему-то не хотела просчитывать, а просто стояла, рассматривая идентичное помещение. Недалеко от входа стояла его винтовка М4А1 песочного цвета с модифицированным карабином. Рядом на стуле была небрежно сложена одежда — типичная форма морпеха — камуфляжный бронежилет с подсумками, такие же трехцветные штаны, наколенники, рюкзак и некоторые личные вещи, такие как синяя футболка и, конечно же, его любимая бейсболка с надписью «Remember 9/11». Именно такой внешний вид Колчека мозолил ей глаза на базе весь прошлый год. А еще его вечно осуждающий и оценивающий взгляд, особенно после построений. Тогда Джейсон ловил ее на каждом слове, саркастично цитируя и искажая свой голос для большего сходства перед остальными коллегами. Но Рейчел, так сказать, была «птицей не его полета», она — старший офицер ЦРУ со стремлениями и четким пониманием всего происходящего, а именно — цели своего пребывания, масштаба личных амбиций и важности карьерного роста. Он же, в свою очередь, в момент откровения с Рейчел признал, что не может даже подобрать более глубокую причину, чем банальное исполнение государственного долга. Однако Рейчел это не сильно волновало, ведь она догадывалась, точнее знала, исходя из анализа личного дела, о первоисточнике его жизненных проблем, которые сваливались на него одна за другой. Она была выше этого и всегда выдерживала профессиональные рамки, несмотря на личную неприязнь подопечных. Может это и злило Джейсона. Рейчел была непробиваема, и он знал, что к ней не подобраться, отпуская лишь циничные шутки в ее адрес. Рейчел все также стояла, цепляясь за его разбросанные вещи, как вдруг шум воды резко прекратился. Полотенце соскользнуло с края переборки, и Джейсон принялся хаотичными движениями растирать мокрые волосы. Она немного занервничала, так как отступать уже было поздно — оставалось лишь наблюдать за дальнейшим развитием событий. Колчек обвязал полотенце вокруг поясницы и вышел из-за переборки, открывая Рейчел полуобнаженное тело. Она прилагала все усилия, чтобы выглядеть незаинтересованной и старалась не опускать взгляд, но сопротивление было бесполезно. Глаза невольно скользнули вниз, обводя ключицы и оценочно фиксируя гладкую рельефную грудь, вздымающуюся от частого дыхания. Затем ниже, следуя за каплями воды, которые стекали по проторенным ложбинкам между мускулами пресса, пока не сливались в общем потоке нижней части живота, где встречаются косые и поперечные мышцы, создавая V-образную форму. Рейчел впервые смогла беспрепятственно разглядеть его татуировки, ведь ранее их скрывала одежда. На правом плече она была схожа с той, что у Ника. На левом же предплечье был изображен орел и земной шар, переплетенный желтой лентой с надписью «DEATH BEFORE DISHONOR». Вполне объяснимый выбор — Колчек же у нас патриот. Или просто хочет таким казаться. Последней татуировке был явно не первый год, о чем свидетельствовал выцветший пигмент. Мокрые волосы небрежно спадали на лицо, но при этом только придавали Джейсону своеобразную эстетику. Он не спеша подошел к окну, до сих пор не замечая Рейчел. Она подметила манящую игру мышц спины и рук, поразившись его свободному владению телом, которое в каждом изгибе подчинялось воле Джейсона. Его тело — словно послушный инструмент, которым он владеет, как профессионал — непринужденно и с приятностью. Дыхание Рейчел немного сбилось, так как наблюдать такое физическое изящество без возможности прикоснуться было настоящей пыткой. Запретный плод сладок, Рейчел. От этого осознания у нее мутнелись мысли, а разум вырисовывал непристойные сюжеты, визуально дополняя только что увиденным каноном эстетической красоты. Чувство вины делает соблазн более притягательным. Рейчел проклинала свое подсознание, что то работает таким мазохистским способом. Мысль об удовольствии вызывала у нее чувственное переживание, ведь она знала, что порок выглядит таким заманчивым от ее же понимания, что он в первую очередь — порок. — Не думал, что у меня будут сегодня гости, — Колчека совсем не смутило ее присутствие. — Я… Я пришла, чтобы… — Рейчел пожалела, что заранее не продумала отмазку, — чтобы обсудить с тобой некоторые аспекты предстоящего допроса. Вот, — она тут же отвела взгляд куда-то в сторону, смыкая перед собой руки. — Давно ты тут? — он не был глупым, чтобы не заметить ее рассматривающий взгляд, который очень ему льстил. Джейсон вообще был довольно самоуверенным и нетерпимым к остальным. Что касалось общения с девушками, он никогда не рассматривал отношения в долгой перспективе. Чем меньше земных привязанностей, тем легче на службе — меньше думаешь, что тебе изменят, не дождутся или выкинут что-то подобное. Он много раз видел разбитые сердца сослуживцев, и как сильно это отражалось на боевом духе перед заданием. Такое пережить на своей шкуре он хотел меньше всего. О крепкой семье он тоже не задумывался. А может и задумывался, когда вдруг решил попробовать разобраться в смысле жизни, в очередной раз так его и не найдя. Одним словом, он понимал, что любовь к человеку сделает его слабее. Если же натиск жестокого мира он сам лично сможет выдержать, то наличие любящего человека будет поводом другим ранить его, причинив вред как раз-таки этому человеку. Любовь сделает его беззащитным, быть может даст ему смысл существовать — все это очень его пугало, поэтому он никак не мог найти в себе силы, чтобы поддаться этому чувству и позволить себе полюбить кого-то. — Пришла только что. Я постучалась, но ты не ответил и я… — Решила войти без приглашения? — голос Джейсона заставил ее смутиться, — что же ты спинку не потерла? Я еле дотянулся, — он улыбнулся так, что ямочки на щеках стали еще виднее. — Смешно, Колчек, — она закатила глаза, мысленно радуясь, что тот не злится на ее вторжение. — Позволишь мне одеться или так и продолжишь меня разглядывать? — он усмехнулся, взяв с кровати заранее приготовленную одежду. — Что?! — она почти взвизгнула от возмущения, — да кто тебя разглядывать-то будет?! Я к тебе вообще-то по делу пришла, — она скрещивает руки у себя на груди. — Ну, ладно, мне все равно, можешь разглядывать, — он игриво хмыкнул, развязывая полотенце, но Рейчел, к его разочарованию, тут же отвернулась лицом к двери. Он быстро оделся и продолжил стоять на месте. — Ты закончил? — Повернись и посмотри, — голос Колчека так и отдавал самодовольством. — Я серьезно, Джейсон. Я не в настроении, — на самом деле Рейчел просто злилась от неловкости и от своих недавних мыслей. — Ну ладно ладно, все, можешь поворачиваться, — он понимал, что сейчас действительно пересек черту, но больше его удивило то, что она не напомнила ему, как подобает обращаться к старшим по званию. Видимо, ее саму устраивает не совсем профессиональное общение, — прости, я немного перегнул. Рейчел не поняла, о чем он, ведь ей и правда нравилось такое отношение с его стороны — немного игривое, с нотками флирта, пошлыми шутками. Такое запретное и такое неправильное. Она чуть даже не спросила, в чем причина его извинений, ведь пару дней назад он и близко не осмелился что-либо подобное сказать. — Извинения приняты, — она, скрывая досаду, едва смогла выдавить. — Так какие такие аспекты допроса ты хотела обсудить? — Колчек перешел к более деловому тону. — Что? — она подняла взгляд. — Ну, ты сама сказала, что хочешь обсудить со мной допрос, — он сделал вид, будто это не он только что поймал Рейчел на такой мелкой лжи. — А, ты про это… Да, я просто подумала, что нам лучше бы заранее согласовать показания. Ну, знаешь, чтобы не было… не было… Несостыковок, — Рейчел сама понимает, что плохо поставленная речь выдает ее с ног до головы, но отчаянно пытается поддерживать непоколебимость. — И как ты думаешь это сделать? Мы уже договорились не врать, так зачем все так продумывать? — он внимательно смотрел на нее, наблюдая за тем, как долго она собирается скрывать настоящую причину своего визита. — Мало ли спросят чего такого, не знаю… К чему мы не готовы, например, — Рейчел осознает, как нелепо она звучит, вернее, как нелепо звучит старший офицер и как теряется при виде лейтенанта. — Не готовы? — Колчек усмехается, — Рейчел, мы с тобой такое пережили, что по-моему им нас уже ничем не удивить. — Это уж точно, — она все также неуверенно отвечает. — Так что все будет хорошо, ты зря переживаешь. — Ну тоже верно, — еще немного постояв, она делает попытку развернуться, — тогда я пойду к себе, отдохну немного, — она направляется к двери. — Рейчел, — Колчек ее одергивает. — Что? — Побудь со мной, хотя бы недолго, — он смотрит на нее, не отрывая взгляда. — Разве что недолго, — она пытается не выдать бушующую в ней радость и одновременно волнение. Рейчел проходит вглубь комнаты и усаживается на подоконник, с которого открывается похожий вид — как у нее, только немного с другого ракурса. Бурная жизнь на военной базе никогда не давала спокойно отдохнуть. Все время надо быть на готовности, все-таки территория врага, мало ли какая напасть. — К этой работе нельзя привыкнуть, — она тяжело вздохнула, рассматривая подъезжающие к базе фургоны со снаряжением. — Вот нам и не привыкать, — Колчек забрался с ногами на кровать, поджав к себе колени и облокотившись об стену. — Ты уже думал, что сделаешь первым по возвращению домой? — Хах, если еще вернемся, — он недовольно фыркнул. — Откуда у тебя такой пессимизм? Еще минуту назад ты уверял меня, что все будет хорошо. — Просто разговоры о доме вызывают у меня… Некоторый спектр неприятных эмоций, — он поднял на нее взгляд. — Если тебе станет легче, то меня дома тоже ждет сплошная неопределенность, — она немного истерично цокнула. — А у тебя-то что? — в его вопросе слышалось удивление, — что может быть не так? У тебя есть должность и… — тут он поймал себя на мысли, что перечислять-то особого нечего. — Вот именно, что кроме должности у меня ничего нет, — она грустно опустила голову, — точнее, теперь не стало. — Рейчел, прости, я не хотел. — Все хорошо, я ведь первая завела этот разговор, — она действительно не злилась на него, — из-за вечных командировок мое общение с родными становилось все реже, пока в конечном счете вообще не свелось к нулю. Они даже не знают, где я. Просто знают, что их Рейчел на работе. — Звучит так себе. — Ты прав, звучит не очень. Но я привыкла. В каком-то смысле мне так даже легче жить, — она перевела на него взгляд, — ну, знаешь, меньше переживаний, когда нет эмоциональной привязки. — Понимаю, — он выдержал паузу, взвешивая свое желание поделиться с ней личным, — я и сам живу с подобными установками. — Какими же? — Не подпускать к себе людей. Выдерживать дистанцию, чтобы не привязываться, и потом не мучаться от душевной боли, — он безразлично пожал плечами, — так реально легче жить. Полагаться только на себя и не ждать помощи от других. — Какие мы с тобой независимые, — Рейчел немного улыбнулась. — Так и есть. Независимость дает свободу действий и освобождает от надобности с кем-то считаться. — О-о-о, о своей нетерпимости к другим можешь мне не рассказывать, — весело протянула Рейчел, — я-то знаю, как тебе нравится кого-то слушаться. — Я сейчас говорю про... Внерабочие ситуации, — он ответил сдавленно, тем самым подтверждая правду Рейчел о том, что ему действительно не нравилось ее слушаться, но его обязывало служебное положение. — Да я шучу, Колчек, — она легко махнула рукой в знак своей несерьезности, — мне бы тоже не понравилось слушаться «Альфа-Суку». — Э-э-м, если что… Это я так выражаю… Симпатию к тебе, — он знатно заволновался, ожидая порыв ярости Рейчел. — Боже, Колчек, ты сегодня все собираешься воспринимать всерьез? — она закатила глаза и откинула голову, немного разозлившись, что он понимает все буквально. — А ты сама попробуй понять, когда ты серьезно говоришь, а когда нет, — он тоже махнул рукой, разочаровавшись, что попался на ее шутку, — вас, женщин, фиг поймешь. По типу «стой здесь, иди сюда». Что я по-твоему должен думать? — Сам решай, что я имела в виду, — ее рассмешило то, как Колчек рассуждает о женской логике. — Ага, потом еще и крайним останусь, как всегда, — он тоже подхватил ее наплыв веселья и поддержал смехом. — Не все девушки такие, есть те, которые напрямую говорят, чего хотят, — Рейчел выдвинула свое предположение. — Да? Странно, никогда не встречал таких, — он саркастически парировал. — Значит, не там искал. — Не подскажешь парочку мест? Я бы заглянул по возвращению, — он все также не терял веселого настроя. — А что, разве тебя никто не ждет? — Рейчел только потом осознала бестактность вопроса и мысленно отругала себя за столь явный личный интерес, — Джейсон, я не подумала… — Все хорошо, Рейчел, — он посмотрел на нее без капли злобы, — у нас сегодня и так день неловких ситуаций. — Это уж точно, — Рейчел все-таки признала свою бесцеремонную выходку часом ранее. — А так нет, на личном фронте тихо, — он с долей сожаления выдохнул, надеясь, что Рейчел не заметила, — если честно, меня еще ни с одного контракта не встречали. Наверное поэтому и домой не тянет. — Мне жаль, Джейсон. — Не надо меня жалеть, Рейчел, я сам обрывал все отношения, будучи в командировках. Не нужна мне лишняя нервотрепка, и так тут каждый день как последний живем. — Отношения это не всегда нервотрепка. Есть и приятные моменты, — Рейчел попыталась убедить его в обратном. — Ага, а после приятных моментов все возвращается на круги своя — скандалы, истерики, выяснения отношений. А когда все это накладывается на работу — да нахер оно все надо, мне и без этого неплохо жилось, — Колчек и сам-то с трудом верит, но пока он не готов сказать Рейчел истинную причину отсутствия личной жизни, — мне проще в непродолжительных отношениях, когда вы не паритесь, живете себе без обязательств и… — Но так долго продолжаться не может, рано или поздно все равно придется решиться на что-то более серьезное, — мысли Рейчел звучат зрело, отчего Колчеку не хочется с ней соглашаться и признавать правоту. — Меня так устраивает. И все, — он хотел поставить точку, так как этот малоприятный разговор с каждой минутой нравился ему еще меньше. — Не знаю, как по мне, когда в человеке находишь отражение свои нравственных суждений, нет ничего плохого, чтобы строить жизнь дальше вместе, — последнее предложение она произнесла монотонно, будто сомневаясь в своих же словах, — правда, не всегда находишь то, что ищешь, — такую корректуру она посчитала существенной. — Что ищешь ты, Рейчел? — Я? — она снова подняла на него взгляд, — не знаю, сложно сейчас сформулировать, — она устранила взор в окно, наблюдая, как военные разгружают снаряжение, — наверное мне бы хотелось больше сочувствия… понимания к себе. Хотелось бы ощущения защиты, чтобы меня обняли и на мгновение оградили от всего мира, как тогда на… — она чуть было не сказала «на зоне посадки», но вовремя опомнилась, — как тогда на брифинге перед нашим отправлением на задание, — она откровенно соврала, вспоминая, как обняла Эрика перед миссией, — а ты? — А что я? — он удивленно посмотрел на нее. — Что ты ищешь в человеке? — Не знаю. Не думал об этом, если честно, — конечно, он думал, просто как всегда сбегал, не давая никому полюбить себя. — А если честно? — она немного наклонилась, пытаясь заглянуть ему в лицо. — Перестань так смотреть на меня, — он попытался увернуться от ее вездесущего взгляда, — я правду говорю. — Нет, ты увиливаешь от ответа, — Рейчел довольно улыбнулась, зная, что поймала его. — Нет, Рейчел, я говорю правду — я действительно не думал об этом, — он резко перешел на серьезный тон так, что ей стало немного не по себе. — Почему? — Рейчел поинтересовалась уже намного тише. — Потому что не успевал, — он покачал головой, понимая, что сейчас придется сказать правду, — не успевал даже узнать человека, прежде чем порвать с ним. Я не хотел, чтобы она сильно привязывалась ко мне, а я к ней. — В чем тогда смысл быть вместе? — Рейчел, конечно, была достаточно эгоистичной, но такого подхода не могла понять. — Нам просто было хорошо, вот и все. Потом я сбегал, пропадал из ее жизни. Находил следующую и так по кругу. От контракта до контракта. Из года в год, — он тяжело выдохнул, закрывая лицо руками. Рейчел не выдержала и переместилась на край кровати, немного к нему придвинувшись. — Тебе не хотелось бы стабильности? — Мне не хотелось сильных чувств, Рейчел. — Но тогда ты не узнаешь, что такое любовь и… — она не успела договорить, так как Колчек перебил ее. — Любовь, Рейчел, делает нас слабее, — он тоже придвинулся на край кровати, — я знаю, как тебе тяжело после утраты. Я не хочу испытывать то же. — Любовь, Джейсон, единственное ради чего стоит жить, — она грустно опустила голову, — и мне искренне жаль, что тебе не довелось это испытать. — А как же ты, Рейчел? — он сел вплотную к ней, — ты испытала любовь? — Я… — она ведь и правда не может однозначно ответить, — какое-то время может я и была счастлива, но это было пару лет назад и… — Я говорю не про счастье. — Я знаю, что такое любовь, Джейсон, — ее задело то, что он усомнился в ней, — я знаю, какого это — просыпаться по утрам в объятиях любимого, чтобы при виде его трепетало все внутри, когда ты уверен в безусловном принятии тебя другим человеком, — Рейчел бы могла продолжать этот список, если бы не одно «но». — Ты говоришь про Эрика, не так ли? — Колчек немного безразлично посмотрел на нее, догадываясь, что она ответит. — Да, но… — она нащупала у себя обручальное кольцо и прокрутила его большим пальцем вокруг безымянного, — но даже самая искренняя, как мне казалось, любовь начинается, как в последний раз, и заканчивается, будто рушится впервые, — после нескольких попыток ей все же удается снять кольцо и положить на прикроватную тумбочку. — Рейчел… — Рано или поздно его ложь всплыла бы наружу. Это был всего лишь вопрос времени. — Может, ты ошибаешься насчет него, и все не так, как мы подумали? — Джейсон пребывает в легком шоке от ее перемены настроения. — С чего ты его вдруг защищаешь? — Я не защищаю, просто предостерегаю тебя от поспешных выводов. — Я сама могу о себе позаботиться, Колчек, — несмотря на контекст, она не злилась на него за эту маленькую заботу, — я точно знаю, что это из-за него операция пошла под откос. По крайней мере, все на это указывает. Если бы он рассказал мне, если бы не был таким самонадеянным, — она встала с кровати, но не сдвинулась с места, — даже если бы он выжил, я бы не смогла его простить. — Тогда надеюсь, ты сможешь простить меня за это, — Джейсон взял ее руку, также вставая и равняясь с ней взглядами, и нежно прикоснулся к ее губам. Не так, как он любит — грубо, с напором, а осторожно, словно боясь ее спугнуть.