Can't help falling in love

      Рей остаётся единственной выжившей на корабле в том чудовищном взрыве, который уничтожил космическое судно до основания, оставив лишь обломки, бороздящие безмолвное пространство. В взрыве, который устроила она сама из-за ревности — настолько жутко-кровожадной, доведшей всё до тёмно-алого безумия. Это затмение разума было не остановить, оно уже перекрыло беспечное небо и яркие звёзды, что вскоре становятся личными руинами Рей. Её вечной виной, её вечным страданием.       «Даже неосознанный переход на темную сторону… Не обходится без жертв. Просто порой они слишком личные», — постоянно твердит голос сознания. Рей ничего не говорит в ответ, раньше лишь отчаянно роняла слёзы на выжженную от её прикосновения землю. Сейчас сжимает зубы и скалится в пустоту.       Бен, её Бен умер безобразной смертью, как и все на том корабле. Кроме неё.       И этот факт разбивает Рей, затягивает её в чёрные дыры, ломает, сводит с ума, доводит до отчаяния, заставляет расцвести пылью Вселенной в течение многих десятилетий.       С того рокового момента она лишь немного внешне меняется, повзрослев всего на четыре года. С двадцати лет она замедляет старение с помощью Силы, тем самым наказывая себя. Чтобы смотреть с осуждением в зеркало, с ненавистью — на листовки, баннеры с собственным портретом. Каждый раз сумма выигрыша за её поимку всё уменьшается, будто с каждым годом тает надежда найти опасного отступника-преступника.       Сначала её ищут все, кто жаждет справедливости за пострадавших. Лея, несколько джедаев из ордена, родители. Все они будто чувствуют, что Рей жива, назло каждому, кто в тот день погиб. Позже присоединяются те, кто хочет заполучить целое богатство. Рей прячется и от таких персон: скрывается в заброшенных домах, на крышах, в лесах и степях, болотах, в подводных городах. Сейчас она предпочитает жить на планетах с пустынями — там отчего-то легче всего забыть о себе, своей уникальности и личности. О своих поступках, тяготящих запятнанную душу. Быть очередным странником, что видит перед собой лишь пустоту, где лишь изредка встречаются останки чьего-то величия или сокровища.       Даже среди кладбища космических кораблей. Старые, новые, сломанные, забытые, стоящие грошей и пайков и совсем уж ненужные. У каждого своя история, и Рей учится отличать их друг от друга, и впервые за семьдесят лет изгнания ей удаётся не разрушать реальность вокруг себя, а приносить пользу, пусть и сомнительную… От этого она осознаёт несколько важных вещей.       Даже самая невинная любовь может заставить совершить непоправимую ошибку, ведь неважно, какая она — всё равно похожа на чёрную дыру. Поглощает абсолютно всё без остатка, не оставляя ничего. Ни праха. Ни костей.       Но Рей любит — а не просто была влюблена — гораздо глубже, чем просто плоть и кости. Она любит душу, которую собственными руками и поступками уничтожила много лет назад.       И выбрала не ту сторону. И даже сейчас не смогла бы вернуться к свету. Не после того, как она не просто продлила жизнь, а оставалась такой же. Часто злилась на себя, разрушала, устраивала хаос, оставляла после себя лишь неизвестность с потерей контроля.       Цвет её светового меча становится алым — ещё давным-давно. А в отражении она часто видит янтарные глаза вместо карих. Вместо шоколадной глубины, вместо мудрых деревьев — ярко-желтый свет. Символ тёмной стороны…       Боль. Постоянная, не исчезающая с рассветом, с огнём, не исчерпывающая себя до конца, беспощадно ноющая… Она живёт в сердце, затрудняет дыхание. Она процветает в сознании, мешает забыть. Мешает отпустить, мешает развидеть в каждом прохожем опасность, несмотря на все меры предосторожности. В людных местах Рей всегда носит тёмный плащ с глубоким капюшоном, в пустыне — светлые тунику и брюки. Руки обмотаны бинтами, не только от солнца — и от чужих взглядов — под тканью скрыты старые шрамы. Конечно, большая часть пришлась на рёбра и на спину… Но вдруг кто-то, увидев её отметины, что-то поймёт?       Голос меняет. Во всём перевоплощении именно этот процесс даётся Рей сложнее всего. Невыносимей. Пару раз именно из-за этого Рей порывается сдаться, но каждый раз не может. Её что-то останавливает в последний миг, заставляет развернуться и уйти. Что-то заставляет её выживать, бороться. Что-то внутри диктует ей правила, которым она пытается следовать.       И пытается дышать свободно. Раз за разом пробует жить. Попытка за попыткой, и ей это не нравится настолько, что она пару раз хотела умереть. И всегда ей что-то мешает, посылая вместо смерти незаметную надежду в небе. Рей вглядывается в пространство над головой и ей кажется, что всего через несколько мгновений кто-то спасёт её. Вытащит из этих зыбучих песков… Но никого нет. И надежда прорастает в ином воплощении — в слабо ядовитых цветах — розах пустыни. Рей пытается вырастить их, но часто они засыхают ещё до своего цветения.       Она думает, что так похожа на них. Красивая и даже опасная…. Но медленно-медленно умирающая здесь.       Пребывание среди лишённых жизни кораблей — в том числе и её — наказание. По сравнению с лесами Гиперкарне это очень жалкое место. Но спокойное. Малолюдное. Зарабатывать на блага приходится кровью и последними силами. Рей часто голодает, мёрзнет, но искренне верит, что именно так она и очистит свою чёрную душу.       Иногда она забирается на уцелевшие верхушки кораблей и вспоминает легенды джедаев. Их легенды… Их история, прерванная, недосказанная… Рей любит представлять картины той утерянной жизни, находясь где-то между небом и реальностью. Получилось бы у них жить вдвоём, создать то короткое, полное любви и надежды, «мы»? Или нет, обречённо-решительные слова порвали бы их связь? Сможет ли она когда-нибудь забыть прошлое?..       Рей точно знает, что на последний вопрос ответ не нужен. И без него всё понятно — нет, не отпустит, пока собственные кости не станут ничем в пустоте.       Но однажды всё меняется. Вновь.       Рей отправляется на рынок, чтобы продать найденные детали от кораблей и получить несколько пайков с питанием. Это её обычный день, каких на Джакку — убогое место, честно — много. Солнце поднимается запредельно высоко, и болезненно кожу оно нагревает, печёт слишком сильно, обжигает до волдырей и сжигает всё под собой. Рей приходится сильнее закутаться в некогда белую ткань, чтобы не пострадать от слишком яркого света. На мазь от ожогов у неё нет средств, да и найти её в этом месте почти нереально… Поэтому рисковать не сильно хочется. Первые годы здесь Рей специально сжигала кожу лучами. Но потом поняла, что это бесполезно.       Сила всё исцеляет.       Внешне. Но не внутренне.       Восстановить то, что сломано внутри не может даже время. Шестьдесят девять лет… Всё это время Рей совершенно одна. Борется с судьбой, цепляется за острые грани костей и стекла, царапает руки, вздыхая тяжело. Слишком тяжело. Слишком надломлено, что в этом вдохе слышится вопрос: «Почему я ещё жива? Почему я ещё делаю всё это?». Рей не знает ответа, но ей он и не нужен, чтобы продолжить свой путь. Вопросы вопросами, а выбора у неё нет, кроме как искупать свою вину…       Сегодня на рынке весьма неспокойно: каждый торговец шепчется о новой политической фигуре, которая начала свою карьеру совсем недавно, однако уже успела совершить «таких» дел… Все называют её опасной, тёмной и непредсказуемой. У неё нет лица — оно скрыто под маской и никто не видел его за всё время. Знают только несколько пунктов об этом политике: он силён, богат, мудр и влиятелен. И имя ему — Кайло Рен.       — Тише вы! — взволнованно говорит кто-то из толпы, когда Рей сдаёт детали Плату и забирает свою награду. — Ходят слухи — он тёмное отродье Силы. Вдруг, вызовешь его? Нам только демонов здесь не хватает…       В ту секунду, как были сказаны эти слова, небо начинает стремительно чернеть. Словно галактика услышала зов с аванпоста Ниимы, где почти каждый второй — преступник, где у всех бесчисленное множество долгов по кредитам… Небо чернеет, а на дюны падают огромные тени, и все они принадлежат… Фрегатам. И все, как один, мгновенно идут на посадку. Все, кто присутствуют на рынке, начинают в панике бегать — от кораблей ничего хорошего ждать не следует. Они — признак власти. А с ней проблемы есть у многих.       Лишь Рей замирает в паникующей толпе, ощущая что-то странное в Силе. Она… она словно радуется тому, что происходит. Она словно счастлива вторжению, счастлива беспокойству, страху и боли, что мгновенно расцветают в воздухе. Рей вздрагивает от собственных ощущений. Она оглядывается по сторонам, планируя своё экстренное отступление.       Бежать.       Ей нужно бежать.       Это то, что она делает почти все годы своей жалкой жизни. Спасается и скрывается от правосудия. Скрывается и спасается от правды. Рей уже собирается сделать бросок в сторону дюн, как её перехватывает высокая фигура в чёрном и с непроницаемым простым шлемом. Спустя некоторое время их всех сгоняют в одну толпу, несмотря попытки оказать сопротивление. Тот, кто поймал её, не единственный — таких ещё пять, и все они охраняют… Пленных? Заключённых? Обречённых на смерть?.. Кто они, жители планеты, для них? Что им нужно?..       Несмотря на мощь пришедших, есть те, кто не стремится подчиниться. Вскоре они либо отступают обратно в толпу, либо падают без сознания под удивлённые вздохи. Но ничего больше. Тёмные фигуры застывают, будто ждут приказа свыше… И вскоре тот, кого так ждут и кого так страшатся, появляется в поле зрения. Ещё более внушительная фигура по сравнению с другими захватчиками. Рей быстро осматривает её: широкие плечи, невероятно высокий рост, сложная, но эффектная маска… И сайбер в руках.       Не веря своим глазам, Рей несколько раз моргает, но горящее оружие перед глазами не пропадает.       Незнакомец вооружён сайбером, чей свет — красный, как кровь, как лава, как цвет той ревности, которую она смела чувствовать к единственному дорогому человеку…       Конечно, Рей убила тогда не всех падаванов. Это мог быть и тот, кто никогда не ступал на порог Академии — через несколько лет после смерти мастера Люка она и вовсе закрылась. Мог быть и тот, кто… Нет. В последнее время всё меньше и меньше детей было одарено Силой. Рей следила за ухудшающейся ситуацией издалека, понимая, что она одна из последних по-настоящему сильных представителей галактики…       И то, что она ошибалась.       Мысли о Силе ненадолго отвлекают Рей, не позволяя увидеть момент, когда предводитель отдаёт приказ о постановки толпы в линию. Девушке удаётся прижаться к другому существу за счёт того, что всю жизнь она была тощей и незаметной. Даже сейчас ей удаётся быть такой неуловимой — десятки лет она убегала и не могла так просто попасться какому-то приверженцу тёмной стороны. Пусть даже если он будет единственным, кто обратит на неё внимание… Уже обратил. Он смотрит на Рей долго и пристально. После подзывает к себе одного из подчинённых и говорит хриплым механическим голосом, указывая на неё:       — Она.       — Вы уверены, магистр?       — Как никогда. Только она. Остальные мне не нужны.       Нет. Её нашли. Её обнаружили. Её поймали… Но, может, она успеет оглушить их… Но всего один пас рукой — и Рей теряет сознание, усыплённая Силой.

***

      Рей не знает, сколько времени проходит прежде, чем ей удаётся открыть глаза и тут же закрыть, испугавшись увиденного. Комната, в которой она оказывается по воли человека в полностью чёрных одеяниях и с устрашающей маской, пуста. Серая, ничем не привлекающая внимания… Камера пыток, где она прикована в кресле по рукам и ногам. Шевелить ими трудно — путы из сверхстали сковывают ничуть не хуже ужаса. Дыхание прерывисто и тяжело — грудная клетка пронизана незримыми штырями, мешающими дышать. Страх. Это страх. Он слишком силён…       Рей удаётся немного успокоиться и притворяется спящей, рассчитывая, что это поможет ей остаться невредимой. Или притвориться кем-то другим, хотя кто поверит, что её внешность — просто совпадение с той, что ищут почти столетие… Но как только входит он — Рей снова чувствует волнения в Силе, — то сразу говорит:       — Я знаю, что ты не спишь, ведь слышу все твои мысли… Слышу слишком громко, — отпираться бессмысленно. Поэтому Рей решает задать незнакомцу пару вопросов:       — Кто вы? Зачем я вам? Прошу, отпустите меня обратно…       — Моё имя — Кайло Рен, я магистр рыцарей Рен и политик, представляющий… — слышится тяжёлый вздох. — Открой глаза, Рей. Я не причиню тебе вреда.       — Почему я должна вам верить?       — Может, ты уже делала подобное когда-то? — в голосе, искажённым модулятором, слышится улыбка. Рей открывает глаза, надеясь, что этот человек снял маску… Но нет. Он по-прежнему закован в железо. Будто монстр… Но он здесь только один, и это она, Рей.       — Я вас не знаю. Прошу…       — У тебя кто-то там есть? — настороженно спрашивает магистр Рен.       — Нет, — Рей требуется пару минут, прежде, чем она находит ответ. — Но… Мне будет плохо, если я не вернусь. Пожалуйста, верните меня на Джакку…       — Тебя кто-то держит в рабстве?       — Нет! — с тревогой произносит Рей и также шепчет имя его. — Кайло…       Вместо новых вопросов он снимает шлем. Рей зажмуривается, отворачивается, боясь того, кто скрывался за непроницаемым слоем железа. Через секунду ничего не происходит, и она решается посмотреть на него… И сдавленно вскрикивает, видя перед собой Бена. Того самого, Органа-Соло. Своего возлюбленного, которого она предала своей ревностью и убила в их прошлую — и последнюю — встречу… От этого ей становится противно от себя. Страшно.       То, что она сделала, оказывается ещё хуже.       — Бен? — Рей усиленно моргает, будто пытается прогнать иллюзию перед глазами. Пытается развидеть в человеке напротив того, кого считала почти семьдесят лет мёртвым… Те же тёмные вьющиеся волосы по плечи, тот же бледный цвет кожи, те же тёмные глаза…       Но реальность, в который раз для них обоих, становится разрушительной.       — Пора вернуться из изгнания, моя дорогая, — наклоняясь к её лицу, шепчет Кайло. Всё внимание Рей привлекает цвет его глаз — такой же, как в прошлом. Если это и правда её Бен, то… Он мало чем изменился за всё это время. За исключением шрама на лице, но с ним он стал только ещё красивее. Совсем взрослый, совсем…       — Бен… — зовёт его возлюбленная, как раньше. Зовёт, чтобы он не покидал её. Зовет, чтобы рассказать о чувствах. Зовёт, чтобы поверить в правдивость собственных иллюзий. Зовёт, чтобы знать, в каком направлении идти ему навстречу…       — Т-с-с-с, — вздох скользит по её холодным обескровленным губам, — я уже давно не использую это имя, — Кайло едва ухмыляется. — Можешь просто считать, что старый «я» умер в тот день и вскоре возродился новым человеком. С этим очаровательным клеймом твоих чувств…       С шрамом, пересекающим правую часть лица, начинающимся от брови и заканчивающимся… почти на шее. А может и ниже — плотная одежда под горло не позволяет увидеть весь масштаб катастрофы. Неужели это оставила она, Рей, своему возлюбленному? Правы были мудрецы, она не больше, чем просто монстр… Чудовище… Без жалости и понимания…       Когда реальность начинает ускользать от Рей, то она не противится этому потоку: может, весь этот разговор в камере был лишь сном. Был лишь приятным мороком, долгожданным облегчением… Был сном. Да, от долгого пребывания на солнце ей снится эта дивная лживая встреча. Как же она мечтала об этом… Но прежде чем отключиться — или всё же проснуться? — окончательно, Рей слышит взволнованный голос её когда-то возлюбленного:       — Рей? Рей!       Но она уже без сознания обвисает в кресле, вызывая у Бена тяжёлый вздох. Он бережно освобождает её от оков и осторожно берёт на руки, унося прочь из холодной комнаты пыток. Унося прочь от не самых мгновений правды, от не самых приятных слов… Унося прочь от беспокойства и боли, которыми они пропитались насквозь за те годы одиночества. (в его руках оказывается почти мёртвый, завядший, измученный жизнью, цветок. сможет ли он оживить его и подарить немного счастья?..)