От ненависти до любви, и обратно, всего один шаг

      Вот уже 7 часов Паша не может найти себе место. Операция до сих пор не закончилась, и это очень сильно волновало мужчину, заставляя представлять самые страшные исходы. Два раза из-за дверей слышался голос Оли, сообщавший об остановке сердца, но из операционной никто не выходил, а значит все продолжается. Первые два часа Рыков держался спокойно, молча смотря на дверь и убеждая себя, что все будет хорошо. Следующие три часа мужчина ходил из одного конца коридора в другой, наблюдая за врачами и пациентами. Каждый из них спешил по своему делу, совершенно не обращая внимания на происходящее вокруг. А вот Паша наоборот вглядывался во всякую мелочь, лишь бы успокоиться. Когда стрелка часов стремительно пересекла 12 часов ночи, Паша устало сел на скамейку, тяжело опуская голову на руки. В голове сейчас была только одна мысль: почему так долго? Никто не говорил, что операция затянется на 8 часов.       Нина все это время наблюдала за Рыковым. Она всегда переживала за родных пациентов, которые ожидали хоть каких-то новостей от врача. Поэтому всегда старалась поддержать их и отвлечь от ненужных переживаний. Вот и сейчас Дубровская, закончив свое дежурство, направилась к Паше. Аккуратно, чтобы не напугать Рыкова, Нина присела рядом, кладя руку на его плечо. -Павел Дмитриевич, не переживайте так. Я уверена, что все пройдёт успешно. Там лучшие врачи Москвы, тем более Оля уже проводила такие операции. -Я знаю, но что-то долго они там, и так уже 2 остановки было, — поднимая уставшие глаза на блондинку, ответил Рыков. -Ну порой даже самые лёгкие операции затягиваются, так что в этом нет ничего страшного. Вы же врач, должны понимать это. -Как у Вас получатся быть такой оптимистичной? — искренне не понимал Паша. -Ой, Павел Дмитриевич, жизнь и не такому научит. Я очень хорошо запомнила один урок: Сохраняя положительное отношение к жизни, можно быть счастливым даже в самых неблагоприятных условиях. И так на самом деле легче жить. Жестокость этого мира, перестаёт казаться мучительной, — грустно улыбаясь, ответила Нина.       Неожиданно двери операционной открылись, и из неё показались уставшие врачи. Паша тут же подорвался с места, подходя к измученной брюнетке. -Ну что? Как все прошло? — нервно спросил Рыков. -Операция прошла успешно. Как только мы убрали пораженный аортальный клапан и ткани, случилась остановка на 3 минуты. Сердце завели, отсоединили от аорты правую и левую коронарные артерии. Поменяли на собственный клапан легочной артерии пациента, а на место того имплантировали клапаносодержащий биологический протез. Во время установки протеза произошла вторая остановка уже на 5 минут, но Ханиной удалось снова завести. Сейчас его перевезут в реанимацию. Если осложнений не будет, завтра переведём в палату. Вот теперь, Рыков, можешь говорить спасибо, — устало сказала Арефьева.       Но вместо слов, Паша сжал брюнетку в объятьях, вдыхая сладкий запах её волос. С души мужчины упал огромный камень, позволяя ему нормально дышать. -Оль, не представляешь, как я тебе благодарен. Не знаю, чем бы это кончилось, если бы не ты. Спасибо, — сильнее прижимая к себе Олю, шептал Рыков. -Пожалуйста, Паш, пожалуйста, — утыкаясь носом куда-то в его шею, улыбнулась брюнетка. -Кхм, Кхм, не хочу вас отвлекать, но нам нужно заполнить отчёт об операции, — ухмыляясь, сказал Соколов.       Паша с Олей нехотя оторвались друг от друга, переводя внимание на Соколова. -Слав, давай завтра. Мы все очень устали, езжай домой, — сказала Оля. -У меня завтра смена и времени на заполнение бумажек нет, — недовольно произнёс Вячеслав -Я сама все напишу, только не сегодня. Мне ещё нужно проверить Дмитрия Сергеевича. -Как скажешь, — бросил напоследок Соколов, уходя в сторону ординаторской. -Ты остаёшься здесь на ночь? — удивлённо спросил Паша. -Да, первые 10 часов после операции нужно наблюдать за пациентом. -Ты же на ногах еле стоишь. Давай я останусь. Я все-таки врач. -Нет, ты тоже едешь домой. Хоть один из нас должен нормально выспаться. Тем более сейчас тебя никто туда не пропустит. Да, Ниночка? — заметив появившуюся рядом Дубровскую, сказала Оля. -Да, Ольга Кирилловна. Как спина? — зная проблемы подруги, спросила медсестра. -Ужасно, но сейчас сяду, и будет лучше. -Нет, подруга, так дело не пойдёт. Пошли в свободную палату, я тебе её разомну, а то завтра сама знаешь, что будет, — приобнимая брюнетку за талию, сказала Нина. -Может все-таки я останусь? — возразил Паша. -Нет, — в один голос сказали женщины. -Ладно, ладно, уговорили. До завтра, девочки, — попрощался Рыков.       После массажа Нины, стало немного легче, но стоять было по-прежнему больно. Придвинув стул ближе к кровати Рыкову, Оля обессилено села. Ночь обещала быть долгой.

***

      В 8 часов Паша приехал обратно в больницу, надеясь, что его пропустят к отцу. Подходя к посту, Рыков увидел Дубровскую и облегчённо выдохнул. -Доброе утро, Нина, — Улыбнулся Рыков. -Здравствуйте, Павел Дмитриевич, — тоже улыбнулась Дубровская. -К отцу можно, или ждать пока его переведут? -Вам можно. Прямо по коридору 14 палата реанимации. Да, и разбудите Олю, а то скоро Бреславец приедет, будет требовать отчёт. -Хорошо.       Зайдя в палату, Паша увидел милую картину. Оля спала, положив голову на край кровати, а Дмитрий Сергеевич нежно перебрал чёрные пряди волос, словно убаюкивая её. -Привет, пап, — тихо, чтобы не разбудить брюнетку, сказал Рыков. -Привет, — Улыбнулся Дмитрий, лишь на минуту отвлекая на сына, а после обратно переводя внимание на Арефьеву. — Совсем деточка себя не бережёт. Всю ночь со мной тут просидела. -Мне жаль, но её нужно будить. Бумаги не ждут, — подходя к Оле, сказал Рыков       Но будить Арефьеву не пришлось. Услышав голоса, Оля открыла глаза и села ровно. Потерев руками глаза, она окончательно смахнула сон, сосредотачивая взгляд на мужчинах. -Доброе утро, как Вы себя чувствуете? — спросила Арефьева -Хорошо, только грудь сильно болит. -Это пройдёт. Я скажу медсестрам, чтобы увеличили дозу обезболивающего. -Спасибо, — искренне сказал Дмитрий, сжимая в своей руке хрупкую ладошку брюнетки. -Не надо, лучшей благодарностью для меня будет, если вы проживаете ещё минимум 20 лет -Ой, ну грех ослушаться такого хорошего врача, — смеясь, ответил Рыков старший. -Оль, правда, ещё раз спасибо. Я теперь твой должник, — подал голос Паша. -Я запомню, но помни - ходить в моих должниках нелегко, — пошутила Арефьева, встав, чтобы проверить датчики. -Надо будет у Соколова спросить, каково это. -Так, я вас оставляю. Нужно отчёт написать, пока Михаил Иосифович не устроил бунт. Дмитрий Сергеевич, сегодня ещё понаблюдаем Вас здесь. Если к вечеру все будет также хорошо, то переведём Вас в обычную палату и там начнём процесс восстановления. Где-то через час зайдёт медсестра, возьмёт анализы. Паш, если что зови, я в ординаторской.       Оля ушла, оставляя двух Рыковых на едине. Говорить совершенно ничего не хотелось, и поэтому мужчины молча смотрели друг на друга. -Присмотрись к ней, может хоть раз нормальную женщину себе найдёшь, — нарушил тишину, Дмитрий. -Пап, прекрати. Где она, а где я. У меня нет шансов. Да и слишком много мы успели наговорить друг другу гадостей, — грустно ответил Рыков. -Неужели ты не запомнил, что шанс есть всегда. Не нужно бояться, нужно делать, — серьёзно сказал Рыков старший.