Выход из дня сурка

Кэйа глядит в окно, еле стоя на ногах. В одной руке тлеет сигарета, а другой от нервов крутит пряди собранных в хвост волос. Прокуренный воздух никогда не казался каким-то особенным, но сейчас ощущался непозволительно мерзко. На улице довольно темно. Света звёзд не хватает, чтобы освещать дворы домов, а фонари слишком слабы, тусклы. Где-то проезжает машина, где-то идёт одинокий мужчина с бутылкой водки в руках. Ощущение пустоты нагоняет и квартира. Кухня, на которой нет ничего, кроме пары тумб, стола, холодильника. Даже стул один, самый дешёвый, непонятно с каких времён. Наполовину высохший цветок в горшке, который достался по наследству от бывшего съёмщика и о котором Альберих никогда не вспоминал. Обшарпанные стены, лампы в пыли. Если бы кто-то попал в эту квартиру, никогда бы никто не подумал, что здесь есть жилец. Мрачно: освещение в основном противно-жёлтое, слабое довольно. Грязно: где-то на полу можно найти опустошенную бутылку самого дешёвого алкоголя, пачек сигарет, на потолке, если приглядеться, можно найти паутину, да и не одну, повсюду следы жира, крошки. Неприятно: стоит мерзкий запах, возможно плесени, возможно разлитого алкоголя и прокуренного воздуха, который, кажется, уже никогда не выветрится. Благо, арендодателю достаточно того, что за квартиру платят. А в каком состоянии она находится, пожалуй, не волнует. И Кэйю это радует. Каждый день одно и то же, словно отчаянный день сурка. Утром, часов в 6, он проклинает свою жизнь, что не умер во сне. Медленно плетется к ванной, смотрит в заляпанное зеркало, умывается, иногда бреет лицо. Затем плетется на кухню, либо доедает остатки еды, либо просто заваривает себе кофе: шесть ложек растворимого кофе и столько же сахара, пьёт эту бодягу и плетется одеваться. Выбор не столь велик: две рубашки и одни черные брюки. А потом плетется на работу. Офицер полиции звание весьма важное. Когда он смотрит на свой именной бейдж на столе, даже иногда вспоминает, что раньше у него были амбиции. К чему-то стремился, чего-то хотел. Работа — единственное, что меняется в его жизни. Каждый день разные бумажки, задания, розыски. Иногда даже люди меняются. А затем он плетется домой. Может зайдет по пути в магазин за заморозкой, чтобы дома поесть, а может и ограничится одним только кофе с утра. Приходит домой, курит, листает мобильный телефон, выпивает новую бутылку пива, а иногда и того крепче. И так каждый день. И он не знает, что может это изменить. Смерть? «Я буду ждать тебя здесь», — его взгляд был мягкий, чувственный. Альбедо стоял перед ним, размахивая рукой на прощание, улыбаясь нежно и искренне. — «Живи так, чтобы ты мне смог потом всё рассказать». После этого во снах Кэйи он больше никогда не появлялся. После этого Кэйа начал ненавидеть сон и пренебрегать им. Лишь совместные фотографии на телефоне, которые были рассмотрены до дыр в экране, фотографии случайные, которые были самыми забавными и настоящими, и фотографии с их встреч, которые были незабываемы, напоминали о том, что когда-то Кэйа был счастлив. Фотографии их совместной квартиры были уютными. Там чисто, солнечно, свежо. Там приятная атмосфера. Туда хочется вернуться. Альбедо хотел сделать сюрприз Кэйе, приехав домой немного раньше с коробкой их любимого торта и бутылочкой дорогого, но ужасно вкусного шампанского. Альберих бы улыбнулся, что есть сил, крепко бы заключил парня в объятия, долго бы не отпускал. Они бы плюхнулись на диван. Лежали бы в обнимку, целовались бы, кормили друг друга тортом. Чокались бокалами, говорили бы самые искренние тосты о любви. Клялись друг другу в верности и преданности. Кэйа бы бережно расплетал волосы Альбедо, а тот слушал бы ворчание по поводу работы. Они бы смотрели фильмы. Даже был особый список. Жизнь решила иначе, когда Альбедо не доехал до дома. И больше никогда не доедет. Кэйа всё ещё стоит на балконе, сигарета уже давным давно скурена, да и не одна. Пришло его время сделать сюрприз Альбедо и придти к нему намного раньше, чем тот ожидает. Увы только, рассказать ему будет нечего.