Бессонница.

Глубокая ночь. За окном московской квартиры Бортников горел жёлтым светом одинокий фонарь. Прохладный ветер из приоткрытого окна легко колыхал алые шторы в спальне. Эта осенняя ночь была поистине нежной. Лёва спал очень беспокойно. Сон был рваным и тревожным. Мужчина вроде бы и спал, но в любой момент мог спокойно открыть глаза без ощущения тяжести в веках. В его голове беспрерывно крутились тревожные мысли по совершенно разным поводам. В какой-то момент Бортник потерял связь между самой первой причиной переживаний и той, которая терзала его сейчас. Наконец, фронтмену удалось провалиться в сон, но в какой-то момент он вскочил в постели, охваченный дичайшей паникой. Лёва задыхался и дрожал, а мысли в его голове стали ещё более беспорядочными и спутанными. Превозмогая тревогу и тремор, Бортник тихо вылез из-под одеяла и направился в кухню. Там он опустился на стул и схватился за голову, беспомощно потирая руками виски. - Блять... - только и сумел сквозь одышку проронить фронтмен, пытаясь нащупать на столе пачку сигарет и зажигалку. Лёля, супруга Лёвы, почувствовав, что под боком нет родного тепла, тут же открыла глаза и на неё накатила та же тревога, что и на любимого. Девушка почувствовала, что с Лёвчиком случилось что-то неладное. Проморгавшись, она накинула халат и тихими шагами босиком направилась в кухню, где застала супруга в состоянии, которое было трудно с чем-то спутать - паническая атака. Лёва нервно дрожал, отчаянно хватая ртом воздух вперемешку с табачным дымом. Сердце Лёли сжалось, а в душе что-то кольнуло. Девушка тихо подошла к мужу и ласково обняла его за талию. - Лёвка, я здесь... - прошептала она в горячую веснушчатую спину. Бортник спешно потушил сигарету и повернулся к любимой. Он крепко обнял её, будто хватаясь за спасательный круг. - Лёлька, господи... - выдохнул фронтмен, утыкаясь носом в сладко пахнущие волосы жены. - Побудь со мной немного, пожалуйста... - Конечно, родной... Я с тобой, я рядом... - муза Лёвчика принялась гладить его широкие плечи и глубоко дышать, чтобы своё дыхание смог контролировать и супруг. Слушая ровное дыхание Лёли, Бортник начал дышать с ней в унисон и пульс его становился уже не таким бешеным, а дрожь в теле затихала. Девушка зарылась пальцами в густую русую чёлку любимого и провела мягкой ладонью по его слегка небритой щеке. Наконец паническая атака разжала свои тиски и Лёва выдохнул с облегчением. Он сам не до конца понимал, почему его вдруг накрыло этим состоянием. Атаки в его жизни были редкими, но, кажется, довольно меткими. - Вроде бы, отпустило... - тихо произнес мужчина, похлопывая себя по щекам. - Что вообще произошло, Лёвчик?.. Что тебя тревожит? - спросила Лёля, ненадолго размыкая объятия. Лёва снова потянулся к пачке сигарет и, достав одну, закурил. - Я не знаю, Лёлька... - всё ещё немного отрывисто ответил Бортник, выпуская изо рта облачко сизого дыма. - Меня просто в момент накрыло какой-то дикой паникой, что даже дышать стало трудно... Я даже не помню, когда в последний раз так посреди ночи вскакивал с тревогой. У меня давно не было панических атак... Лёля внимательно слушала супруга, поглаживая его крепкую спину. Девушка всегда давала Лёве возможность выговориться в моменты душевного кризиса, если у него была в этом потребность. - Я даже не могу вспомнить, с чего конкретно начались мои тревоги, - продолжал мужчина, затягиваясь горьким дымом. - В какой-то момент все мысли рухнули на меня тяжеленным грузом. - Ох, Лёвка... Я понимаю это отвратительное состояние, - с сочувствием сказала Лёля, становясь рядом с мужем и переплетая свои и его пальцы. - Если хочешь, можем об этом поговорить. Ты же знаешь, что я всегда готова тебе помочь и выслушать тебя. Лёва на мгновение опустил взгляд и растроганно хмыкнул, обнажая белые зубы. - Лёлька, ты даже не представляешь, как же я с тобой счастлив!.. - шепотом произнёс Бортник, оставляя сигарету в пепельнице. Мужчина крепко обнял супругу, каждой клеточкой тела ощущая, что она рядом и как сильно он её любит. - А я - с тобой, - тихо ответила Лёля, обдавая ушко Лёвы своим теплым дыханием, отчего тот довольно поёжился. - Пойдем в комнату, Лёвка, поговорим. Супруги вместе зашли в спальню и легли в постель, повернувшись лицом друг к другу. Лёва взял Лёлю за руку и прильнул к ней своей щекой, медленно выдыхая. - Знаешь, Лёлька, я сейчас понял, что вызвало у меня такую тревогу, - сказал Бортник, поглядев куда-то в сторону. - Что же? - спросила девушка, свободной рукой поглаживая ладонь любимого. - Я смог из всего этого комка вытащить две причины. Первая - это тревоги по поводу нового альбома и творчества, - начал фронтмен, изредка нервно покусывая губы. - Что тебя тревожит в плане нового альбома, Лёвчик? - Лёля продолжала цепочку вопросов. Лёва ненадолго отпустил руку супруги и сомкнул ладони в замок. Всё-таки ему было непривычно говорить с супругой о творческих и душевных терзаниях. Бортник был заложником старой установки о том, что мужчинам не стоит показывать свои эмоции и делиться переживаниями. И хоть он знал о всей губительности этой установки, всё равно порой прятал свои переживания глубоко внутри, пока чаша с этими накопленными тревогами не переполнится и они не выльются через края. Наконец, глубоко вздохнув, фронтмен ответил: - Знаешь, есть у меня такой страх, что я стою на месте и не двигаюсь. Страшно, что мы с ребятами не развиваемся, страшно, что альбом провалится, страшно, что больше я ничего не напишу... Страшно, что это конец, а запасного аэродрома у меня нет. - Как же мне это знакомо, Лёвка... - горестно улыбнулась Лёля, сочувственно поглаживая мужа по взлохмаченной макушке. - Я знаю, что в такие моменты слова не всегда помогают, но поверь, что то, что вы с ребятами делаете - невероятно! Вы всегда ищете новое звучание, про ваши шоу я вообще молчу! Я не знаю больше людей, которые так вкладываются в то, что они делают! И вы с каждым альбомом прыгаете в миллион раз выше головы! Вы настоящие волшебники, Лёв! Слушая супругу, Лёва чувствовал, что страх и тревожные мысли отступают. Если люди ходят на их концерты, слушают их песни, то он и группа действительно делают это не зря. Зачастую именно к словам Лёли фронтмен прислушивался чаще всего и именно они помогали ему остановить поток беспокоящих его мыслей. Бортник улыбнулся и, несмотря на темноту, царящую в комнате, Лёля заметила в его глазах огонёк. Девушка ласково обняла мужа за талию и положила голову на его грудь. - А вторая причина твоих тревог? - супруга Бортника решила вернуться к разговору. - Даже не знаю, как тебе это сказать... - слегка замявшись, ответил мужчина. - Скажи, как есть, Лёвчик. Я не буду тебя обесценивать, ты же знаешь, - сказала Лёля, нежно прикасаясь ладонью к мягкой щеке супруга. Фронтмен прикрыл глаза и, собравшись с мыслями, начал говорить. - Я не знаю, почему, но меня стала очень беспокоить тема моего возраста... Мне кажется, что мои хобби: коллекционирование автомобилей, музыка и прочее уже себя исчерпали, и что для моего возраста это как-то несерьёзно... Что я веду себя и одеваюсь как-то не по возрасту... - Лёва нервно бегал глазами туда-сюда. - И что яркие проявления эмоций тоже не по возрасту... - Лёвчик, и здесь я тебя очень хорошо понимаю... - прошептала Лёля, снова взяв мужа за руку. - Не думаю, что я смогу тебе помочь, но могу сказать, что то, что ты ведёшь себя открыто и эмоционально, не делает тебя инфантильным. И твои хобби - это прекрасно! Я считаю, что это наоборот здорово, что ты такой открытый и позволяешь себе так ярко выражать эмоции и не прячешься за маской серьёзности. Я искренне восхищаюсь тобой, когда я вижу, как ты дурачишься со мной, с ребятами на студии и концертах! Ты смог сохранить в себе ребёнка и ты не представляешь, насколько это важно! По окончании речи супруги Бортник крепко, но вместе с тем безумно нежно обнял Лёлю и зарылся носом в её спутанные рыжие волосы. Порой ему казалось, что разговор с любимой помогает лучше любых сеансов психотерапии. Лёле удавалось найти именно те слова, которые были необходимы фронтмену именно в этот момент. - Лёлька... Именно это мне и нужно было услышать!.. - Лёва перешёл на шепот. - Ты всегда находишь такие правильные и нужные слова... Ты волшебница!.. Девушка улыбнулась и принялась нежно зарываться пальцами в русые волосы любимого и гладить его по макушке. - Ну, я не волшебница, я только учусь, - скромно ответила она. - Но мне очень хочется тебе помочь и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы тебе стало легче. - Мне становится легче от того, что ты рядом и от твоей поддержки, - Бортник посмотрел на супругу исполненным нежностью и бесконечной любовью взглядом и с тёплым поцелуем прильнул к её светло-розовым губам. - Спасибо тебе за всё, огонёк. Лёва наконец почувствовал, как переживания, так долго его мучившие, наконец перестали тяготить душу. Он медленно и глубоко выдохнул и сказал супруге: - Я тебя очень сильно люблю, Лёлька... Я не знаю, что бы делал без тебя. - И я тебя люблю, Лёвушка!.. Горячо, нежно и крепко люблю... - Лёля, словно кошка, ткнулась носом в тёплую щёку фронтмена. - А теперь давай спать. Утро вечера мудренее. - И то верно, Лёля, - кивнул мужчина, поправляя себе и любимой подушку. Лёва нырнул под одеяло почти с головой и осторожно притянул Лёлю в объятия, утыкаясь носом в её худое плечо. Лёля закрыла глаза, одной рукой обнимая супруга за талию, а второй - за плечи. - Добрых снов, Лёвка, - тихо сказала девушка, ласково целуя Бортника в щёку. - И тебе доброй ночи, Лёлечка, - с закрытыми глазами улыбнулся фронтмен. - Засыпай, родная... - Завтра будет намного лучше, - заверила любимого Лёля, сильнее прижимаясь к нему. Девушка начала ласково гладить веснушчатую спину супруга, стараясь его таким образом убаюкать. Лёгкая улыбка не покидала спящего лица Лёвы и наконец сон его околдовал, и он стал обнимать Лёлю чуть слабее. Удостоверившись, что любимый уснул, в сон провалилась и Лёля. Эту ночь Бортники проспали спокойно, ведь им для счастья нужно только знать, что они рядом друг с другом и больше ничего.