О чём вспоминает чешуйка дракона

Я люблю тебя. Сердце Юхёна задрожало, когда он услышал эти горькие запоздалые слова. Он не считал себя чувствительным человеком, но в этот момент что-то действительно надломилось в нем, заставив порывисто обнять брата в ответ. Обхватив лицо Юджина своими широкими горячими ладонями и заставив его посмотреть вверх — так, чтобы их взгляды пересеклись, — Юхён спросил: — Ты ведь больше никуда не исчезнешь? — Куда я могу исчезнуть? Ты ведь запер меня здесь и даже приставил охотника А-ранга в качестве охраны, — сарказм слышался в каждом слове Юджина, однако впервые за долгое время он больше не предназначался для того, чтобы оттолкнуть или обидеть. Скорее, Юджин просто не мог иначе, ведь нынешняя ситуация действительно не располагала к вежливости. — Прости, хён, но это вынужденные меры. Я беспокоюсь о тебе, потому что ты опять можешь совершить какую-нибудь большую глупость. — Настолько большую глупость, что ты даже не хочешь отпускать меня? — ухмыльнулся Юджин, указывая на руки, что продолжали удерживать его лицо. — Кроме того, разве может быть кто-то глупее тебя? — Да, может, — согласно кивнул Юхён и наклонился чуть ниже. — И это ты. Дыхание Юджина щекотало его нос и губы. Они стояли так близко, что Юхён на мгновение даже растерялся от собственной смелости, и в итоге момент был упущен. — Давай поговорим позже, — наконец произнес он, с сожалением отстраняясь. — У меня есть еще дела. * — Ты снова сбежал, — Юхён старался не повышать голос, однако едва сдерживаемое недовольство так и рвалось из него. Ему хотелось запереть брата в какой-нибудь комнате без окон и не разрешать ему выходить, пока тот наконец не одумается и не поймет всю глупость своих действий и решений. — У меня тоже были дела, — неловкий ответ, последовавший после неловкой паузы, не сделал ситуацию лучше. Наоборот, Юхён после этих слов выглядел так, как будто вот-вот вспыхнет — и в прямом, и в переносном смысле. — Твои дела — это бродить по улицам и собирать под свое крылышко всяких проходимцев с трудной жизненной ситуацией? Они что, бездомные котята? — пристально глядя на брата, Юхён торопливо схватил его за руку, чтобы тот не решил вновь куда-нибудь исчезнуть. — Не всяких, — упрямо возразил Юджин. — К тому же я уже сказал тебе, почему так делаю. — Послушай, хён, ну хоть какое-нибудь чувство самосохранения у тебя ведь должно быть? Юхён притянул Юджина к себе и крепко обнял его, заставив всем телом почувствовать последствия своего неудачного плана. — Я действительно беспокоюсь о тебе, хён, но каждая такая твоя выходка заставляет меня всё меньше верить в твои слова о том, что ты любишь меня. Какой человек, искренне любящий своего брата, будет заставлять его волноваться? Юджин чудом извернулся в объятиях Юхёна, давая себе немного свободного пространства, и ткнул его пальцем в грудь. — То же самое могу сказать и о тебе. — Он посмотрел Юхёну в глаза и вздохнул. — Ты очень сильный, Юхён, может быть, даже самый сильный в мире. Но всегда есть кто-то или что-то, что будет сильнее. Поэтому я и делаю всё это. Юджин прикрыл глаза и немного помолчал, как будто вспомнил нечто очень неприятное. А затем он вдруг сказал кое-что еще, глядя прямо на брата: — Потому что... я не хочу, чтобы ты умирал. * Юхёну снился очень странный сон. В этом сне он застрял в мутировавшем подземелье, сражаясь с монстром невероятной силы, а за его спиной на земле лежал окровавленный Юджин. Юхён знал, что ему нужно было убежать отсюда любой ценой — убежать и спасти при этом брата, — однако все попытки пробиться наружу были заблокированы огромной глухой стеной, которая не давала ему изменить ход событий. Снова и снова обмениваясь с монстром ударами и чувствуя его подавляющую мощь, Юхён всё лучше осознавал тщетность своих попыток. Монстр, игравший с ним, как кошка играет с мышкой, будто бы говорил ему: сбежать отсюда сможет только один человек. Или же, если ты будешь медлить, сбежать не сможет никто. Всё кричало ему о том, чтобы он бросил брата и спасался сам, однако Юхён проигнорировал эту какофонию фальшиво-участливых голосов. Раз это всего лишь сон, то он сможет переломить ход событий в свою сторону — нужно только собраться с силами, зачерпнуть побольше энергии из источника, что притаился внутри грудной клетки, и ударить. Когда окутанный обжигающим огнем меч столкнулся с чешуей монстра, Юхён резко распахнул глаза и наконец проснулся. Вокруг него повсюду тлели искры, а сама комната выглядела так, будто он уснул посреди пожара. Большинство вещей, созданных специально для Юхёна из огнеупорных материалов, уцелело, однако кое-что всё равно придется выбросить. Юхён поднялся с кровати и, чувствуя в глубине души какой-то странный иррациональный страх, поспешил в комнату Юджина. Его хён, к счастью, мирно спал в собственной постели, однако у Юхёна больше не было ни малейшего желания возвращаться в свою комнату. Столкнувшись с тяжелым выбором между тем, чтобы отправиться в кабинет и заняться работой, и тем, чтобы до утра остаться в комнате Юджина, Юхён, поколебавшись пару секунд, всё же решил отдать предпочтение второму варианту. Эта неловкая ситуация напомнила ему о детстве, когда он по ночам приходил к брату и засыпал в его кровати, потому что его беспокоили кошмары. Увы, они больше не были детьми, и только кошмары, что терзали его практически каждую ночь, всё еще напоминали о том, что Юхён тоже был человеком. Аккуратно забравшись под одеяло к Юджину и обняв его со спины, Юхён неподвижно пролежал так до самого утра, а затем так же тихо поднялся и ушел. * Вскоре вокруг Юджина начало появляться всё больше S-рангов, и Юхён постоянно чувствовал их мерзкий запах, с ног до головы покрывавший его брата. В некоторые дни это становилось особенно невыносимо, и тогда Юхён, переполненный яростью и гневом, брал с собой Мира и в одиночку уходил зачищать очередные врата. Разрывая копьем плоть монстров и разбивая их хрупкие кости, Юхён думал о том, как вместо монстра у него под рукой оказывается какой-нибудь особенно наглый S-ранг, что посмел слишком близко подойти к Юджину, и на душе самую малость становилось легче. Но когда он выходил из врат, гнев вспыхивал в нем с новой силой, потому что Юджин был полностью покрыт их метками и запахом, и его собственный запах огня и крови не справлялся с тем, чтобы уничтожить их всех. Юджин же, прекрасно зная, о чем он думает, глупо смеялся над ним, но при этом послушно позволял прикасаться к себе и подходить чуть ближе, чем это могли сделать остальные. Юхён молчал, не позволяя себе говорить лишнее и намекать на большее, однако в глазах своего хёна он видел понимание и молчаливое одобрение — им обоим недоставало только решимости. * Юхён не смог бы назвать момент, когда всё изменилось. Был ли это день, когда Юджин сказал ему «я люблю тебя», или это произошло намного позже (а может, намного раньше?), но в какой-то момент он по привычке потянулся к Юджину в поисках спокойствия и утешения — а затем вдруг решился и наконец поцеловал его. И ему, о чудо, не отказали в ту же секунду, как это случалось с другими людьми. На самом деле забавно, что Юджин, щедро разбрасывавшийся словами «люблю» и «нравится», так никому в итоге и не открыл свое сердце. Никому, кроме Юхёна. — И давно ты знал об этом? — шепотом спросил Юхён, ладонями обхватив лицо Юджина — почти как в тот раз, когда всё это безумие началось. — Если я скажу, что всегда, ты мне поверишь? — Юджин улыбнулся ему и мягким, но уверенным движением пригладил растрепанные волосы Юхёна. — Тебе — поверю. — Его хён и так знал чересчур много всего, поэтому еще один факт в копилку его пророческой карьеры ничего не изменит. Ничего, разумеется, кроме их будущих отношений. Юхён потянулся вперед и поцеловал Юджина снова, и снова, и снова, касаясь губами каждого свободного уголка кожи, как будто пытался компенсировать долгие месяцы ожидания. Сперва Юджин просто позволял ему делать что угодно, но затем и сам стал охотно отвечать. — Ты такой жадный, — задыхаясь, произнес он, когда Юхён наконец успокоился и дал ему возможность воспользоваться передышкой. — Разве мой милый очаровательный донсэн всегда был таким? — рассмеялся Юджин и прижался к брату ближе, обнимая его. — Ты ведь уже знаешь ответ, — в тон ему произнес Юхён, а затем вдруг вздохнул. — Жаль, что мы не смогли сделать это раньше. Тогда эти наглые крысы не посмели бы приблизиться к тебе, зная, что ты мой. Юджин неловко кашлянул, осознав, по кому так нелестно только что прошелся Юхён, однако не стал вновь спорить с ним на эту тему. Пусть радуется своей победе.