Он устал..

Он устал. Боже, как же сильно он устал. Всё эти апокалипсисы, парадоксы вытрепали всё из него. Да, он должен быть сильным, по крайней мере потому, что он старше всех тут, как бы да. Но каждому нужен отдых, и он не исключение. Он тоже человек, хоть и необычный, но человек же. Академия Спэрроу тот ещё геморрой, как же они ему надоели, лезут и лезут со своей манией убить их. Как же он хочет напиться, или умереть. Или всё сразу, хотя они и так скоро могут умереть. Как подарок судьбы, его пригласили на свадьбу Лютера и Слоан, да, он очень счастлив за них, но всё равно не понимает - как она смогла полюбить такого амбала. — Из мыслей его вывёл голос Виктора, который о чём-то спрашивал. — Пятый, ты в порядке? — с волнением в голосе спросил номер семь. — Ты в последнеё время только молчишь. — ох, как же он не любит такие вопросы. Какое им дело до этого? Пусть сначала между собой разберутся, а потом уже спрашивают. — В полном. — хмыкнул он. — Не стоит беспокоиться, я всегда был и буду в порядке. Лучше займитесь подготовкой к свадьбе, а то мне лень что-то делать. — с улыбкой протянул номер пять, хотя было вообще не смешно. На это Виктор лишь фыркнул, и пошёл в сторону Клауса, который что-то бурно доказывал Бену. Дайте угадаю? Как сильно он скучает по старому, спокойному Бену? Достало уже. В раздумьях он провёл ещё два часа, потом вспомнил, что не нашёл хоть какой-то подарок на свадьбу, и убежал куда-то. В это время в зале вовсю шла подготовка, всё были заняты своими делами, и не обращали внимание на друг друга. Спустя какое-то время Диего подал голос. — Вам не кажется что с Пятым что-то случилось? — в этот момент все уставились на него. — Нет, я серьёзно, я никогда раньше его таким молчаливым не видел, я должен быть рад тому, что он наконец-то молчит, но что-то не даёт мне покоя. — сказал он, оглянув в это время всех присутствующих. — Даже если так, — начал Лютер. — Он всё равно нам не расскажет ничего, от слова совсем, и если мы попытаемся из него что-то вытянуть, у нас не получится, вы же его знаете. — все согласно кивнули. — Я предлагаю просто понаблюдать за ним, возможно он решит сам открыться, мы не можем давить на него. — после этих слов всё продолжили работать, погруженные в свои мысли. Настал тот долгожданный вечер, всё старались выглядеть хорошо. Началось празднование, громкая музыка, ворчащий Бен, танцы, поцелуи, и много алкоголя. Пятый был разбит. Ему почему-то стало особенно плохо, и дело в том, что он даже не знал почему. То ли от того, что они скоро умрут, или от того, что он будет скучать по своей семье. Он так и не понял, потому что в момент на него недоуменно уставились все, кроме бармена, тому было немного всё равно на их семейные приключения. — Пятый.. что с тобой? — в один голос спросили Виктор и Клаус. Он ничего не понимал, не понимал такой реакции, пока не дотронулся до своей щёки. Нет. Боже нет. Как так получилось. Он плакал. Пятый смотрел в одну точку, пока из него не вырвался судорожный всхлип. Нет. Он не понимал как это произошло, он не плакал никогда. Даже когда был еще ребёнком. Flashback — Пятый беги сюда! — раздался детский голос, это был Бен. — Давай быстрее, а то отец нас отругает! — кричал Бен. В один момент, он просто не смог справится с равновесием и повалился на землю. Бен испуганно охнул и подбежал к нему, помогая встать. Пятый кривился и шипел смотря на свою рану на ноге. — Ты можешь поплакать, давай, тебе станет легче. — легонько постучал по его плечу Бен. — Ну же, Пятый, я вижу как тебе больно. — но он не мог, не понимал как это, отец всегда говорил что так нельзя, и он скрыл эти эмоции в себе очень глубоко, что даже не смог заплакать, когда так хотелось. End flashback А сейчас он сидит и, мать его, плачет. При всех. При отце. Если бы здесь был их Бен, он бы облегченно вздохнул, но этот просто стоял и смотрел на него огромными глазами. — Я в поряд… - он испугался своего голоса, тот был тихим и надрывным, как будто он вот вот разрыдается. К нему тут же подбежали Клаус и Виктор и обняли с двух сторон. Чёрт. И он заревел, как ребёнок. Всё что копилось в нем все эти годы, вышло наружу. Он уткнулся в плечо Клауса и плакал, долго плакал. Клаус сидел неподвижно, позволяя Пятому залить свою новую рубашку слезами, поглаживая того по спине. Виктор понял что ему лучше отойти, и подошёл ко всем остальным. Они до сих пор были в шоке. Пятый. Их Пятый, который всегда был таким саркастичным и серьёзным, сейчас сидел и плакал навзрыд. Его трясло, и он очень часто всхлипывал. Все решили просто сесть рядом и ничего не говорить. Прошло немало времени, как Пятый смог успокоится. Ему стало легче, но ему также было очень стыдно перед всеми. Перед Клаусом. Перед отцом, который все это время смотрел на него. Хотя Пятый понимал, что это не тот Реджи, которого они знали, всё равно испытывал жуткий стыд. Он собрался с мыслями, и начал говорить: — Я.. простите меня. — сказал он, опустив голову, он не хочет смотреть им в глаза и видеть презрение. — Я не знаю что на меня нашло, но клянусь, такое больше не повториться. — со вздохом промямлил он. — Ты в своём уме?! — выкрикнула Эллисон. — ты реально сейчас извиняешься за то, что показал свои эмоции?! — вспыхнула она. — Эллисон. — подал голос Диего. - Уймись. Ему сейчас не до этого. — Диего. — строго проговорил Пятый. — Я в порядке, еще раз извините за это. Мне правда стало легче, но не нужно делать вид что вам не всё равно. — Пятый… - прошептал Бен. — все уставились на него. — Да-да, я хочу что-нибудь сказать, вас это удивляет? — Лютер отрицательно покачал головой. Бен прочистил горло и продолжил. — Я хочу сказать, что знаю тебя всего-то пару дней, но вижу насколько тебе плохо. Возможно это алкоголь сейчас за меня говорит, и завтра я этого не вспомню, но доверься своей семье, я не говорю довериться тому типу. — он ткнул плечом на отца. — Но у тебя есть твои братья и сестра, доверься им, как это сделал я. — Бен замолчал, и отошел в сторону. Номер пять сидел несколько минут в оцепенении и не знал что ответить, они реально за него беспокоятся? Им не наплевать? Серьёзно? Немного подумав он пришёл к выводу что реально хочет всё рассказать. — Прошу вас, только не перебивайте. — все медленно кивнули и Пятый собравшись с силами, продолжил. — Я с детства не умел выражать свои эмоции, учился, но никаких результатов. Со временем я научился чувствовать страх, боль, научился искренне смеяться. Но так и не понимал, что значит плакать. Сколько раз я пытался заплакать, ничего не получалось. Даже тогда, когда я только попал в апокалипсис я не заплакал. Просто скривился, и от этого было ещё больнее. — его голос иногда надрывался от недавно прошедшей истерики, но никто на это не обращал внимание, они только слушали, что говорит их старший братец. — Все это копилось во мне долгое время, и последней каплей стал этот парадокс, я так сильно устал, боже мой. — сказав это он закрыл лицо руками, боясь что опять заплачет. — Как же я сейчас счастлив, что я смог это сделать, звучит бредово, знаю. Но это факт. Поэтому еще раз простите меня, вы бы знали как сильно я вас всех люблю. — все ещё держа руки на лице, промямлил Пятый. — Чувак, ты кретин. — выступил Диего, от чего сразу же получил подзатыльник от Лайлы. — Эй, я же правду говорю, нет? — она отрицательно помотала головой. — Ой да ну вас, что я там говорил? Да, ты кретин. Я это говорю, потому что ты все время утверждал что в порядке, а сейчас ты заплакал ни с того ни с сего. Боже как же мы переживали, никто не знал что такое, и что с тобой происходит. Пойми, мы твои братья и сёстры, которые любят тебя не меньше чем ты нас. — тихо закончил Диего, и отвернул голову. — Диего прав. — прямо сказал Клаус. — Ты всегда поддерживал нас, и никогда не просил ничего взамен, ты не обижался на то, что мы не хотели больше связываться с тобой из-за долбанных апокалипсисов, так что, будь добр, дай теперь нам возможность о тебе позаботиться. — сказал четвёртый улыбнувшись, все остальные поняли намёк и крепко обняли его, даже Бен и Слоан, которые почти ничего не знали о нём, обнялись вместе со всеми. За всем этим с улыбкой наблюдал Реджинальд Харгривз, отец этих раздолбаев, он еще в те года видел как тяжело этому мальчику, но сейчас уверен, что всё будет хорошо. И Реджи даже не догадывался, что причиной безэмоциональности Пятого был именно он. Ну точнее предыдущий он. Который был отцом академии Амбреллы. — Я вас всех очень люблю. — сказал Пятый, со счастливой улыбкой. У них всё будет хорошо. Он уверен в этом. Уверен, что они каким-то способом обыграют парадокс. Но пока, это не важно. Сейчас он наслаждается объятиями близких ему людей, и впервые понимает, что очень счастлив.