Шутки сестер Судьбы

      Эвр* находила, по-юношески, глупо так фанатеть от сериала. Но он заставлял ее о многом задуматься, и много мечтать. Особенно два персонажа не покидали ее сердца, ни на секунду с момента их заселения туда. Они с такой лёгкостью вскружили ей голову, что она даже не успела ничего предпринять.       Ее всегда отличала неимоверная тяга к недопонятым персонажам с тяжёлой историей. Всему виной ее огромное понимание к окружающим, которое не позволяло пройти мимо, осуждённого и всеми ненавистного, брошенного козла отпущения.       Двое ее возлюбленных — крайние противоположности, в очень похожих положениях с всеми известной историей. Отец и сын, любившие друг друга больше всего, но оступившиеся и ослеплённые чувствами. Горечь, обида и разочарование не покидали и терзали их день за днём, отчего любое напоминание об этом вгрызались клыками в седце.       Чак — Господь, на которого льются обвинения в каждой неудаче, в каждой усопшей душе, в том что ушел, и бездействует, позволяя происходить всем ужасам и несчастьям.       Люцифер — Змей опорочивший род людской, на которого вешают любой грех падшего и выставляют истинным злом всея Вселенной, потешаются, едва ли, зная его историю.       Сестры**, словно ненавидя всех троих, завернули историю их знакомства самым неудобным и неподходящим способом. Если верить пророчеству —        «… и содрогнется почва, и зовопит земля, и будут связаны души, нитями судеб неразрывными, лишь ступит душа, Господом возлюбленная и троицей связанная, на земь людскую, и на веке каждого ангела небесного, пером свещенным слезами написано, душа та именуется лживым богом стороны ветра, взошедшая в мир сотворенный, не по доброй воле…»       То судьбы людей и их души будут немедля связаны, лишь только появится на этом белом свете родственная душа Господа бога. Но не все так просто: судьбой Бога может стать любая душа из всех существующих, но связь возникает, только если оба спутника находятся в одной Вселенной, до этого момента судьба обоих определена, но не связана нитью. С рождения этому человеку будет суждено встретиться с Господом с появлением нити. Соулмейтом любых других существ может стать любая душа, незанятая другими высшими существами.       Долгие годы нити выстраивались, сплетались в паутину, но не связывали души, из-за несбывшегося пророчества. Люди умирали, погибали и отведенные им небесные существа, так и не ставши соулами. Но паутина огромная и необъятная продолжала существовать, выжедая свершения пророчества, чтоб в один миг сплести все концы с душами.

***

       — Но ты был им. — хриплым голосом произносит Чак, с тяжёлым комом в горле.       — И я дал тебе метку, потому что больше всех любил и думал, что ты справишься, но когда я понял, как ошибся и увидел, как моя ошибка уничтожает моего любимого сына, то возненавидел себя, а наказал тебя. Прости меня, пожалуйста. — едва ли не плача, произносит Чак, умоляюще заглядывая в глаза напротив.       Ему неимоверно больно видеть эту обиду в глазах сына, и произнести эти слова было нелегко. Он знает, себя он точно не простит, просто хочет немного унять его боль.       Люцифер внимательно слушал тихий голос отца, и на последней фразе рухнул его панцирь сковывающей боли, и нахлынули новые чувства, захлестнув с новой волной. Смесь сожаления и любви обжигали, ничего непонимающего архангела, незнающего как справиться с новыми для него чувствами.       Глаза были на мокром месте у обоих, не выдержав накала щиплящих чувств, Люцифер бросился обнимать отца. Один миг и он прижался, ища долгожданного утешения в объятьях. Одна слеза скатилась по щеке Чака. Он любил его больше всех, и сейчас любит.       — Прости меня, прости, мне так жаль — раздался быстрый шепот. — Я так хотел, чтоб ты меня любил. Я просто… я так… любил тебя… и люблю до сих пор… — Люцифер тараторил куда-то в отцовское плечо, лишь бы не пролить слез. Чак обнимал его одной рукой, поглаживая по спине, в успокаювающем жесте, другой гладил по затылку.       Долгие годы его терзал гнев, но услышав, как отец возненавидел и корил себя долгие годы из-за него, гнев сменился сожалением и грустью. Его любимый отец, которого он любил больше всего, ненавидел себя из-за него. Он не мог вынести, того мгновенья, когда понял какую боль причинил тому, кого любил больше жизни.       На мгновенье им показалось, что потихоньку всё налаживалось. Они отстранившись друг от друга, не смея смотреть в глаза. Они были погружены в свои переживания, когда свет в помещении замерцал, стены задребежали и включилось аварийное освещение. Они подорвались, к ним выбежали Винчестеры, глядя на них вопросительно, ища объяснения.       У Чака скрутило все внутри, он почувствовал странное, тянущее желание. Он желал то, с чем был связан всего за один миг. Люцифер уставился на него ощущая то же самое. Непонимание застыло на лице всех присутствующих.        — Ты чувствуешь? — уже зная ответ спросил Чак. В подтверждение его догадке Люцифер медленно кивнул.        — Я должен идти — твердо сказал Чак. Он в первую секунду ещё понял, что произошло, но не мог поверить, что это случилось именно сейчас. У него на плечах лежит давящая куча чувств и обязанностей, а теперь ещё и это. Повернувшись ко всем спиной, тут же исчез. Винчестеры находясь в полном непонимании, искали объяснения в глазах Люцифера. Придется ему все это объяснять.

***

      Эвр закрыла ноутбук, ложась поудобнее в кровать. Часто засиживаясь за просмотром сериала, она теряла счёт времени. Придется поставить на паузу и досмотреть утром. В сон клонило неимоверно. Она закрывает глаза, едва проваливаясь в сон, тут же подрывается на лавке. На нее обрушается град. Льет ливень, вокруг полный беспорядок: поломанные под корень деревья, разбитые окна домов, шумят сигнализации машин, несколько людей пытаются встать с земли, трещены в асфальте.       С каждой упавшей на нее каплей дождя, тревога медленно обволакивает, утягивая за собой в обрыв накатывающей паники. Лечь спать у себя дома, а проснуться на улице под раскат грома, не самое приятное пробуждение. Она смутно соображает. Начинает дрожать, то ли от паники, то ли от холода.       Она пытается осмотреться вокруг, понять как сюда попала. Сквозь шум дождя и ветра доносится возглас.        — Хей — чей-то знакомый голос вынуждает повернуться.       Она видит мужчину, стоящего на другой стороне дороги. Он кажется ей знакомым. Когда она понимает, что окликнули её, разворачивается и медленно движется в его сторону. Резкий порыв ветра срывает с креплений доску объявлений, и пласт фанеры с силой врезается в девушку и сбивает с ног. Она валится наземь, сильно ударяясь головой, расшибая лоб. Дождь смазывает кровь текущую струйкой по ее лицу. В ушах стоит звон, руки ватные не дают подняться.       Чак подрывается и бежит к ней, подхватывая на руки. Не так он представлял их встречу. Они исчезают с опасной улицы, оказываясь в бункере. Они появляются в библиотеке. Люцифер тут же подрывается с места, и вопросительно смотрит на отца. Чак кладет ее на стоящий рядом диванчик.       Теплые пальцы касаются ее лба и боль отступает. Проходит холод, она перестает дрожать. Но силы не возвращаются. Ее мутит, перед глазами пелена. Она совсем ничего не понимает, становится страшно. Голос внутри говорит бежать.        — Тише, тише — мягкий голос просит не вставать. Все четверо окружают ее. Чак держит ее за руку, поворачиваясь к ребятам, говорит. — Это она, поверить не могу, это случилось — он замечает встревоженный взгляд сына. — Отец, это мой человек, я это чувствую — после небольшого промедления говорит Люцифер. Они смотрят друг на друга молча, понимая что это значит. Они оба чувствуют связь с эти человеком. Это значит только одно.