Когда-нибудь, ты обретёшь свое счастье

Еще неделю назад Мирон даже подумать не мог о том, что будет сидеть на квартире у поднявшей на него руку женщины и ее дочери. Мужчина даже понятия не имел, что его зацепит женщина подобного плана и характера, что может дать отпор любому мужику и будет стоять на своем в любой ситуации. Было странно понимать то, что такой прекрасный ребенок будет спокойно реагировать на мужика в татухах, что ругался как сапожник и умудрился напортачить в первый же день знакомства. Было сложно поверить в то, что его простили и пустили погостить в чужую семью, дали какие-то надежды на будущее и помогли обрести покой. Федоров видел в Саитовой отражение самого себя, но в отличае от самого рэпера, той удалось выбраться из множества бед и встать на ноги. Он считал ее хорошим человеком и интересным собеседником, с которым можно поднять и обсудить любую тему. Мужчина слабо верил в то, что когда-то эта мадам откроется перед ним в полной мере и станет для него кем-то больше, чем друг или опора. Проблема была не только в Саитовой, но и в самом Мироне, который пока не видел в ней женщину, которой бы отдал свое сердце. Наверное, отчасти, об этом говорили убеждения и рамки, в которые загнал себя Мирон задолго до встречи с Ярославой. У него есть собственные принципы и стандарты и пока он не готов с ними распрощаться полностью, дабы кому-то угодить или напортачить. Пока он доволен своим положение и этого достаточно. Пожалуй, мужчину держали в крепких тисках только два понятия - «семья» и «ребенок». Когда-то давно, Мирон уже пытался обрести свое место, даже создал собственную семью, но долго подобный союз не продержался и горьким напоминанием о тех временах были пара фотографий в альбоме, стоящем где-то в дальнем углу шкафа. Ему дико приятно чувствовать тепло и заботу девочки, которая с улыбкой смотрела на мужчину при каждой встрече. Ему было приятно слушать ласковый, тихий тембр голос женщины, что не пилила ему мозг за его рассказы о том или ином косяке на работе. Чувство умиротворения наступала каждый раз, когда он оставался в компании этих двух. Как бы долго рэпер не обдумывал текущее свое положение, он не смог придумать ничего лучше, кроме как сблизиться с Саитовой. Вопреки предупреждениям Вани, он решился на общение с этой женщиной. Вопреки удивленного выражению лица Тимарцева, он решился подружиться с ней. Федоров просто хочет попытаться обрести свое счастье, хотя бы через эту семью, в которую, возможно, его смогут принять и понять, когда он сломается в очередной раз и пойдет на уступки перед самим собой. Рэпер сбежал с работы тот ко по просьбе Алисы, которая отправила ему с утра сообщение, где писала о свободном вечере Яры. Пожалуй, Мирона в этом чадо смущало лишь две вещи – слишком развитый, не по годам, интеллект и возможность пользоваться любой техникой в доме. Девочка в свои пять лет отлично справлялась с телефоном, что был ей куплен изначально для игр, а еще мастерски манипулировала собственной матерью, которая, собственно, была и не против этого. Алиса подталкивала Ярика на общение с нужными людьми, а та в ответ получала очень много внимания, подарков и общения от интересных ей людей. Ребенок был хитрым, знающим что да как, благодаря матери, и в рамках своего возраста могла этим пользоваться. Собственно, Мирон и Ярослава начали общаться лишь из-за мелкой, что вцепилась в того мертвой хваткой. Именно она подсказала за любимые цветы, пионы, Федорову и именно она заставила позвонить ее маме первым. Сейчас Мирон уже стоит под подъездом женщины, который ему открыла консьержка. – Добрый вечер, – улыбнулась Мирону бабушка, осмотрев того. – Вы, наверное, Мирон? – Федоров на автомате улыбнулся, кивнул головой. – Ярослава меня предупредила… – Здравствуйте, – ответил тот. – Не подскажите, куда мне идти? Мне хотелось бы сделать сюрприз. Бабуля лишь посмеялась, присаживаясь на свое место. – Подымайся на второй этаж, а там дверь налево, – ответила та. – Там черная дверь, не ошибёшься. Мирон благодарно кивнул головой и заглянул в один из пакетов, откуда достал большую плитку дорого шоколада и подал пожилой женщине, заставив ту расплыться в довольной улыбке. – Благодарю, хорошего вам вечера. – улыбнулся тот. Мужчина пошел наверх, оставив консьержку и дальше следить за порядком в парадной. Тот не стал мяться под дверью и сразу позвонил, выставив перед собой букет цветов. Когда ему открыла дверь Яра, то в шоке стоял и он, и она. На огромное удивление рэпера, Саитова умудрилась подстричь свои длинные волосы до удлиненного каре, по плече, и обновить маникюр, что сразу бросился в глаза из-за длины и верного цвета. Если с удивлением Мирона было все понятно, то вот дизайнер, увидев букет цветов, была приятно удивлена и даже смущена. В конце концов, она была женщиной, обычной, хотя и казалась холодной. Ей, как и любой другой, ей нравились ухаживания со стороны мужчин, комплименты и адекватные знаки внимания. – Ты меня так разбалуешь… – смущённо улыбнулась та, облокотившись об косяк, сказала та. – Почему ты так смотришь на меня? Мирон сначала нахмурился, а затем внимательно начал смотреть на волосы, которые, как оказалось, выглядели более ухоженно, чем раньше. – Прическа… Тебе идёт. Красиво, – только и смог сказать Мирон, на что Саитова удивлённо посмотрела на гостя и взявшись за переднюю прядь волос, окинула ее взглядом. – Ты покрасилась? Цвет ярче, что ли… Банально, но приятно. Мужчина умудрился заметь незначительную смену в цвете, которую не заметил даже ее лучший друг. Безусловно, для Ярославы было и этого достаточно, хотя на комплименты ее новоиспеченный друг был весьма скуден. – Просидела в салоне несколько часов… Видимо, это было не зря. – хмыкнула та, улыбнувшись. – Заходить собираешься? Ты вовремя приехал, кстати говоря… Минут десять и ужин будет готов. – Ужин? – удивился Федоров, подавая пакеты и цветы женщине. – Домашняя еда? Правда? Женщина забрала подарки и отвернулась, еле сдерживая смех. – Алиса! – позвала Яра девочку, улыбаясь. – Мирон приехал! – та вновь окинула взглядом Мира. – Раздевайся и разувайся. Чувствуй себя как дома. Ярослава оставила его одного. – Эта женщина реально сведёт меня с ума… – прошептал тот, стягивая обувь, которую поставил под шкаф, в который отправилась и его куртка. Выйдя из прихожей в коридор, где на него наткнулась дочь Саитовой, Мирон присел напротив нее и с улыбкой протянул ей руку. Ему безусловно нравился этот ребенок. Алиса была спокойной и тихой, не капризничала, если что-то было не так. Ее можно было назвать ангелочком, если не ее недетское понимания устройства общества. Федоров был один из немногих, кто хотел сделать её счастливой, но не всегда удавалось отвлечь малышку играми, рассказами и вкусностями. С этим ребенком было сложно совладать в эмоциональном плане, ведь та уже прошла через развод родителей и негодования со стороны бабушки и дедушки. – Привет, маленькая, – улыбался рэпер, сжав маленькую ручонку своей. – Рассказывай, как твои дела? Чем сегодня занималась? – Все в порядке, все как всегда, у тебя на работе намного веселее, – улыбнулась девочка. – Мама сегодня искала мне школу, где я буду учиться с сентября… Никита настаивает на школе, где учится Кирилл, а вот маме эта идея не нравится. Алиса подняла глаза, а после виновато отвела взгляд, увидев Саитову за спиной. – Не делай из меня ведьму, – шумно вздохнула та, держа в руках вазу с цветами. – Кирилл, скорее всего, перейдет в другую школу в ближайшее время, да и этот сарай находится далековато от дома и твоих кружков. Не думаешь, что рассматривать подобный вариант нецелесообразно? – Кирилл перейдет в другую школу? Драка зашла настолько далеко? – задал вопрос Мирон, поднимаясь и беря Алису на руки. – Я думал, что все решилось, благодаря Юре… – Тот парнишка, с которым подрался Кирюша – не причем, – покачала головой Саитова. – Проблема в Ефремове, в основном… Он желает видеть в нем себя, такого же упорного и умного, чтоб им гордились. – ответила та, хмыкнув. – А мальчишке это не нужно, ему бы в компе посидеть, языки начать учить… Ты же в курсе, какое у нас сейчас образование? Мирон шумно вздохнул. – А оно было здесь хорошим? – спросил Мирон, удивившись. – Я, так-то, за бугром учился. Мне удалось зацепить отечественное образование лишь в начальных классах, извините. Саитова изумлённо глянула на гостя. – Ожидаю шуточек про какой-то элитный уник, – хмыкнула та, ставя цветы на кофейный столик. – Оксфорд… А это где? – задала вопрос Алиса, встречая в разговор взрослых. – Город в Англии, где расположен один из известнейших и старейших университетов мира, – ответил Федоров. – Ты читала мою биографию? Тебе, пока что, я не успел рассказать об этом, да и Яра все ещё не хочет читать доступное краткое содержание моей биографии… – Ты в Оксфордском университете учился? – задала вопрос Саитова, на что ей ответили лёгким кивком головы. – Скажи на милость, что на твою лысую головушку упало, раз ты решил стать рэпером? – Эй! Я был тогда с волосами, кучерявыми! – посмеялся Мирон. – Мое образование – просто корка, которой я так и не воспользовался. Могу как-то показать свой диплом, где ещё указана специальность: «средневековая английская литература». – Пожалуй, с таким образованием тебе только в учёные или профессоры… – задумалась Саитова, а затем посмотрела на Алису, что с искренним любопытством рассматривала дорогого гостя. – Я не знала, что ты любишь, поэтому приготовила борщ и рис с курицей. Будешь? Мирон голодными глазами глянул на подругу. – Конечно! Спрашиваешь ещё! – ответил тот, улыбнувшись. – Знаешь, как давно я не ел домашней еды? Ты спасёшь мой желудок, Яр. – Боюсь даже спрашивать, как ты вообще питаешься, – нервно посмеялась молодая мама. – Лисонька? Будешь сок, чай или напиток? – Да, мне пожалуйста сок виноградный! – кивнула девочка. – Мирон, где ты был, помимо Англии? Как тебе вообще жизнь за границей? – Как много вопросов за раз, дай подумать… – задумался мужчина, с улыбкой проходя на кухню, за хозяйкой дома. – Я колесил и по России, и по Европе… Мне удалось пожить и в Германии, и в Англии, но как видишь, я все ещё здесь и повстречался с вами. – ответил Мир, сажая малышку на стул. – Из-за своей работы, мне удалось познакомиться с разными людьми, увидеть много интересных и прекрасных строений, пейзажей, вещей и людей. В каждой стране своя культура, свои правила… Да и в России, каждый город имеет свои особенности и обыденности, – продолжил тот. – А ты где-то была, кроме Питера? Девочка задумалась. – Москва, Тольятти и Сочи, – ответила девочка, подняв глаза. – В Сочи больше всего нравится! Прекрасные виды, море и почти всегда солнышко… Мам, а когда мы поедем? Ярослава поставила перед Мироном и Алисой тарелки с борщом и задумчиво отвела взгляд в сторону. – Через недели две, – ответила та, доставая из кармана телефон. – Вообще, мы планировали поехать всей нашей компанией… – прошептала та. – Скорее всего, нам удастся поехать небольшой компанией, но это даже хорошо. Не будет нервотрёпки лишней. – Вы уедете? Насколько? – опешил Мирон, переведя взгляд на подругу. Дизайнер посмотрела на перепуганного мужчину и затем на свое чадо, что с жалобным видом, буквально, умоляла пригласить Федорова с собой, в отпуск. Желания собственной дочери – закон, который нарушать было нельзя. Она не могла отказать в чем-то малышке, она могла лишь найти как-то компромисс, но не более. Саитова и сама планировала позвать Мирона в отпуск, дабы и ей было не так скучно, и чтоб Женя не волновалась о состоянии рэпера. Сама Ярослава хотела лишь попробовать сблизиться с мужчиной, хотела узнать его получше и понять для самой себя, нужно ли ей вообще общаться с ним дальше. Федоров, в последнее время, показывал себя приятным и добрым, но и Женя, и Тимарцев предупредили женщину о том, что он не так прост и расслабляться с ним нельзя. Ее предупредили о его нестабильном психическом состоянии, о том, что он может сорваться в любой момент и начать психовать. Яра была готова к подобному, но вот Алиса… Мать, в первую очередь, переживала за состояние девочки, которая и без того была травмирована поведением отца, родственников и окружением. Понимание это одно, но детская психика, которая может пошатнуться а любой момент – совершенно иное. – Если управишься с работой, поедешь с нами? – предложила Миру та, пряча телефон в карман спортивок. – Думаю, если ты поговоришь с Женей, она сможет замолвить за тебя словечко… Да, и писать, думаю, в отпуске, тебе никто не помешает. – Помешает… Скорее всего, – прошептал Федоров, отведя глаза в сторону и прикрывая ладонью губы. – Но, думаю, я смогу поехать… Илью отвлечет Женя, а вот Ваня меня напрягает. Почему-то, он настолько нелестно о тебе отзывается. Не знаешь, почему? – Евстигнеев, что ли? – удивилась Саитова, а после шумно вздохнула, сложив руки на груди. – Не удивлена… В школе я была не самым хорошим человеком, частенько ввязывалась в передряги и водила дружбу только с подобными Ефремову. – ответила та, отходя к плите. – С одной стороны, я понимаю, почему Ваня пытается объяснить тебе, что дружить со мной не самое лучшее решение, но с другой стороны…. Скорее всего, он боится резких перемен. Мирон хмыкнул, глядя в спину подруги. – Перемен? В нашей жизни и так дохуя перемен, куда ещё больше? В нашей работе множество спонтанностей… Мы можем уехать в другой город или страну в любой момент, можем исчезнуть на несколько суток, а можем завалился кому-то на хату, – сказал Федоров, хмыкнув. – Максимум, что ты и Алиса могут сделать со мной, так это остепенить и сделать из меня более усидчивого и спокойного мужика. – Вот этого он и боится… – ответила Яра, подойдя к столу с тарелками. – Сам подумай, Мир. Ты встречался с девушками, что многого не просили, ходили с вами на все тусовки и всегда слушались… А здесь появляется та, которая вопреки всему идёт против ваших слов, уже умудрилась обзавестись семьёй и не готова бросать все, ради подобного пиздеца. Какого будет ему? – Друзья, это конечно хорошо, но… – шумно вздохнул Мирон. – Семья тоже важна и не суть, что об этом будут говорить другие. Как по мне, главное, чтоб не было такого же пиздеца, как у твоего брата с Надей. Ярослава посмотрела на мужчину. – Так ты заметил? Славно, – хмыкнула женщина. – Скорее всего, ему просто не приятна глазу та новость, что ты общаешься со мной. Он знал меня и мои повадки в школе, а теперь, по всей видимости, думает, что я осталась такой же. – Люди меняться со временем, втягивая в себя что-то от своих коллег, друзей, знакомых… Было бы странно, если бы ты осталась такой же бунтаркой, – ответил Мирон. – С Ваней я попытаюсь поговорить, но ничего не обещаю… Да и, пока что, это меня не беспокоит, поэтому все в полном порядке. – И то верно, – кивнула Яра, а после чего села за стол. – Приятного вам аппетита, кушайте. Ужин прошел спокойно и относительно тихо. Алиса спрашивала у рэпера много чего, что интересовало ее, а Ярослава лишь наблюдала за этим двумя. У Саитовой радовалась душа, когда малышка общалась с кем-то так открыто. Пожалуй, большую роль, в текущей ситуации, играло детское чрезмерное любопытство, на которое Федоров отзывался с улыбкой на лице. Мирон отвечал на десятки вопросов, а девочка отзывалась на его ответы с искренним восхищением и благодарностью. Можно сказать, что между ними возник некий синтез, который помогает восполнить недостающие потребности обоих. Яра, которая пыталась изучать Мирона, уже не в первый раз замечала его странный взгляд, что был направлен на ее дочь. Это был ни злой, ни плохой взгляд, а взгляд счастливого человека, который просто рад встречаться и нянчится с дитём, хотя и не своим. – Почему у тебя нет семьи? – задала вопрос Саитова, посмотрев на друга. – забирая с его части стола пустые тарелки. – Остепенится никак не можешь? Мирон поднял глаза на Яру, шумно вздохнул и провел руками по лицу, как бы прячась от настойчивого взгляда хозяйки. – Типа того… – ответил тот, сложив руки в замок и облокотившись об них лбом, хмыкнул. – С моим расстройством и неопределенной работой, хуй кого найдешь, чтоб было раз и навсегда… – А, так все таки мне не показалось, – ответила та, поставив тарелки в раковину и отошла к тумбе с кофеваркой, поджав правую ногу. – Есть сироп, сахар, сливки и молоко… Что будешь? Мирон посмотрел на ноги подруги, выгнул бровь вверх. – Я не пью кофе с молоком или сахаром, – ответил тот. – Тебе не показалось, да… Ты в первую нашу встречу поняла? – Во вторую, в баре, – пожала та плечами, выставляя две чашки под кофе. – Никакой человек, даже зная, перед какой шишкой провинился, не станет так виновато приклонятся… Не важно, какая на его плечах лежит вина, он просто сделает вид, что ему совестно и все. – продолжила та. – Твоя позиция была странной… Ты не сбежал после извинений, хотя тебе и было некомфортно рядом, а ещё ты решил поиграть с Лисой. Было странно на это все смотреть и все это воспринимать, хочу я тебе сказать… Тогда я сделала вывод, либо ты ебанулся в край, либо у тебя что-то с головой. Мирон фыркнул, отведя взгляд. – Тебя это смущает? Яра покачала головой. – Нет, пока что, – ответила та, поставив чашку с готовым кофе в сторону. – Я не понимаю, как это происходит, поэтому и переживать не собираюсь, по крайней мере в данный момент… Когда уже увижу твои припадки, то уже будем решать, как с этим бороться. – сказала та, глянув на Мирона и Алису. – Виноградный сок? Напомни, будь добра. Девочка кивнула головой, улыбнулась. – Надеюсь, до припадков не дойдет… Хотя, я до сих пор не разобрался со своей бывшей, – ответил Мирон, тяжело вздыхая и поднимаясь. – Где можно покурить? – Можешь здесь, только окно открой, – указала Саитова на подоконник. – Ты сладкое ешь? Ярик посмотрела на Мирона, который открывал окно. Он мгновенно покачал головой, доставая сигареты и зажигалку из кармана, а после уселся на подоконник и закурил. Женщина расставила чашки с напитками на столе, а после достала из холодильника сладости, которые принес гость и предложила дочери. Мирон с непониманием смотрел за хозяйкой квартиры, которая либо тактично пропустила мимо ушей слова о бывшей, либо мысленно покрывает его трехэтажный матом и четвертует. Подобные речи для девушек неприятны, а обсуждать бывшую с подругой - то ещё развлечение. Казалось, будто Саитова была примером и идеалом спокойствия, ибо она слова не сказала Мирону за его халатное отношение ко многим вещам, мировоззрению и делам в общем. Она прекрасно знает, как он работает, как общается с коллегами и как относиться к людям в целом, ей это показали в первую встречу, демонстрируя все отвратительные качества. Должно быть, новому, возможному заскоку мужчины она не удивится вовсе, ибо самое худшее уже произошло и так. – О твоём спокойствии можно слагать баллады, – хмыкнул Мирон, делая затяжку забирая протянутую пепельницу. – Как ты можешь общаться со мной настолько свободно после того, что я натворил? Я хоть и извинился, но этого явно недостаточно, в моем случае. – Скажем так… За тебя просили два человека и один из них моя дочь, – кивнула та, показав в сторону Алисы, что уже поедала десерт. – Кстати, если тебя интересует история двух штампов в моем паспорте, то спроси у Лехи или Сани. – Вторым был Саня? – удивился рэпер, тактично пропуская мимо ушей историю про штампы, а та покачала головой, взяв со стола чашки с кофе и поцеловав дочку в макушку, подошла к Мирону. – Ебать, Леха? Нихуя… Не ожидал, если честно. – Почему? – удивлённо спросила Саитова, глядя на татуировки на фалангах. – Мне показалось, что он хороший… Да и, должна признать, все твои друзья, которых мне удалось увидеть, все хороши и стоят крепостью перед тобой. Мирон забрал кружку и благодарно кивнул головой. – У меня дохуя знакомых, которые не станут за меня заступаться… Раз уж мы подняли эту тему, то расскажи мне за своих товарищей, – попросил мужчина, а после отпил кофе. – Спасибо за кофе, за ужин в целом… – Обращайся, – пожала та плечами. – Что рассказывать? Ефремов хороший друг, но когда доходит дело до моего брата, то все катится в бездну и теряется там… Сам же Слава – конченный психопат, который использует и рукоприкладство, и слова, тем самым надавливая на человека и физически, и морально… Надя, как ты успел заметить, порабощена, клиника. – задумалась Яра, остановившись. – С Юрой ты другая… Такая же, как со мной? – прошептал Федоров, хмыкнув. – Естественно, – кивнула в ответ женщина. – Оля – не потеряна для общества, поэтому это вторая женщина, с которой я могу дружить, выпивать и общаться. Света… Света охуенная во всех смыслах этого слова. Она охуенная женщина, мать и даже мент. Юра, собственно, такой же, да и из многих передряг меня вытаскивал именно он. Мирон поежился. – Там, что ли, вся семья – полицейские? – спросил рэпер, на что получил кивок головой. – Хорошие знакомые, на все времена… Твой бывший муж, это не твой выбор, ведь так? Мирон внимательно смотрел за девочкой которая остановилась на мгновение, а затем шумно вздохнул. – Не важно… – сказал тот, хмыкнув. – Не стоит затрагивать эту тему. Кстати… – запнулся Мирон, услышав звонок в дверь. – Вы кого-то ждёте? – Нет, – ответила Саитова, удивившись. – Пойду посмотрю, что ли… Федоров забрал чашку из рук Яры, которая тут же ушла в коридор, оставив дочь и мужчину одних. Алиса сразу обернулась, посмотрев на того. – Мама не любит разговаривать об этом человеке и семье… – сказала та, тихо. – Потерпи пока, Мирон… Она сама тебе все расскажет, когда захочет. – Хорошо, спасибо… – улыбнулся Мирон, подходя к столу, а затем выглянул в коридор, где уже шла Яра и Юра. – Какие люди, товарищ… А кто ты по званию, Юр? Здравствуй, что ли. Юра посмотрел на рэпера, хитро улыбнулся. – Подполковник, – кивнул тот, подходя к мужчине и протягивая ему руку. – Привет, сможем теперь поближе, получше познакомиться. Краснов Юрий Владимирович, будем знакомы. – Федоров Мирон Янович, – ответил Мирон, пожимая руку. – Рад знакомству. – Отлично, надеюсь вы подружитесь. – кивнула Саитова. Мирон окинул взглядом Краснова, который стоял в гражданском. – Ближе к делу, ребят, – сказал мужчина, сложив руки в карманы. – Погнали шароебиться, а? Заедем куда-нибудь за кофе, бухлом, посидим на площадке, детей на прогулку выведем… – Я не пью, – в один голос сказали Яра и Мирон, которые резко переглянулись. – А ты чего, Яр? – задал Федоров вопрос. – Я ещё ладно, я за рулем. – Мама никогда не пьет, когда я с ней, – ответила Алиса, когда уже Саитова решила открыть рот. Юра окинул взглядом Мирона, в затем прищурился и посмотрел на подругу, которая закатила глаза и сложила руки на груди. Глядя на эту сцену, Мирон посмотрел на Алису, что тихо хихикала, наблюдая за мамой и полицейским. Она с улыбкой схватилась за забитую руку и показала нагнуться мужчине. Федоров тут же так и сделал. – Юра хороший, поэтому стоит с ним подружится, – прошептала та, на ухо, чтоб услышал только рэпер. – Мама будет не против, если ты выпьешь немного… Мирон посмотрел Алисе в глаза. – Ты, подстрекатель мелкий, – прошипел Мирон, пытаясь спрятать улыбку. – Я ж отсюда не уеду потом… Если бы Юра не был ментом, я бы ещё подумал и сел бы за руль в состоянии алкогольного опьянения. – Ну да, свою бэху ты не бросишь не за какие ши-ши, – ухмыльнулся Краснов. – Яра, что делать будем? – Что-что, на ночь пусть остаётся… – ответила Яра, глянув на шокированного Мирона. – Даже не смотри на меня так, Федоров. Юре так-то похуй, в каком состоянии ты сядешь за руль, он не гаишник, а мне не особо хочется объяснять Алисе, почему ты лежишь в больнице. Ок? – Сядешь за мою тачку? – задал вопрос Мирон, а Ярослава скривилась. – Она новая, купленная у официального дилера, не надо тут кривиться. – Между прочим, он говорит правду и его даже не останавливали и не штрафовали, – сказал Юра, что заставило рэпера осуждающе посмотреть на мента. – Не смотри на меня так. Работа у меня такая. – Большое мусорное ведро… – прошептала Яра, заставив мужчину тут же засмеяться. – Смешно тебе? А мне не очень… Ладно. Алиса, пойдем собираться. – сказала Саитова, взяв в руки чашку и отпивая от нее и немного кривляясь. – Мирон и Юра подождут нас на улице. – Прогоняешь? – возмутился в шутку Федоров, взяв чашку и отпивая, а после осознавая, что это была чашка подруги. – Пиздуйте, мне ещё нужно придумать что-то с твоими шмотками, – сказала Яра, махнув мужчинам на выход. – Да, кстати, слишком много не бухать, Мир. Окей? Федоров довольно улыбнулся, ставя кружку на стол. – Не собирался, – ответил тот. Когда в квартире стало тихо, и Алиса, и Ярослава, разошлись одеваться по своим комнатам. К счастью для Ярославы, Алиса была не слишком привередливым ребенком и доверяла своей маме в выборе одежды целиком и полностью, но розовый цвет был под запретом. Ребенок по каким-то причинам просто отвергала данный цвет, а мать это понимала и никогда не пыталась настоять на вещи такого цвета. Таким образом, ни в гардеробе, ни в личных вещах, нигде, в комнате маленькой принцессы, не было этого цвета. На окружающее мнение, в основном, Алисе было все равно, ибо ребенок рано усвоил то, что не стоит слушать кого-то, кто советует что делать и как лучше. Наверное, это все опыт матери, которая учила этому с первых шагов девочки и осознание, благодаря методу наблюдения. Наблюдая за мамой, за человеком, которого Алиса должна была назвать отцом, за бабушкой с дедушкой и другими. Все это копиться, что-то откладывается у голове и заставляет задуматься даже ребенка. Когда Алиса вышла в гостиную, она увидела маму и улыбнулась, ибо впервые за долгое время та одела что-то, что было не спортивным, а более нарядным и радующим глаз. – Мам, ты очень красивая, – улыбнулась девочка, подойдя к женщине, что присела напротив нее и поправила на ней худи. – Спасибо, дорогая, – улыбнулась Яра в ответ. – Пойдем? Ты все взяла, что хотела? – Да, пойдем быстрее!