Герои и зимние сказки

Наступила ночь. У друзей уже было все упаковано на следующее утро, они планировали уйти ранним утром. Сначала они найдут ближайший магазин, где продают оружие — и продадут свое. Затем они попытаются найти кого-то, кто отвезет их к месту назначения. Оба они лежали в тускло освещенной комнатке, притворяясь спящими или же пытаясь уснуть. Тихо, словно бы не хотел будить Фридриха, если бы он спал, Альбрехт спросил: — У тебя есть сестра? Фридрих слегка повернул голову к другу. Он смотрел в потолок. — О чем ты говоришь? — прошептал он в ответ Альбрехту. — Ты сказал, что можешь показать Вильгельму фотографию своей сестры, чтобы он отвлек учителей, — пояснил Альбрехт. — Нет, — ответил Фридрих и добавил после нескольких минут молчания, — ты бы заинтересовался ею? Альбрехт рассмеялся, чем удивил привыкшего к тишине Фридриха. Хотя это совсем не было похоже на смех. Больше похоже на судорожный выдох воздуха. — Я не планирую встречаться с твоими братьями и сестрами. Альбрехт все еще смотрел в одну точку на потолке. Фридрих повернулся, пытаясь понять, на что он смотрит. — У меня есть только младший брат. Он посещает начальную школу. — Как насчет твоих родителей? Чем они занимаются? — Почему ты спрашиваешь? — нахмурился Фридрих. — Не хочешь отвечать? — Почему это имеет такое значение? — холодно сказал Фридрих. Альбрехт молчал, и Фридриху хотелось вернуть резкость в свой голос. Но Альбрехт снова заговорил. — Ты ведь пишешь им письмо. Неважно, что ты написал его первым, они же твои родители. Что бы ты ни делал, они все равно будут рады снова увидеть тебя. Фридрих неловко поерзал на кровати. — Почему мы говорим о моих родителях? — Действительно, нам это не так уж нужно, — ответил Альбрехт. — Извини, что поднял эту тему. Оба юноши замолчали, пока Альбрехт не сказал, что им пора спать. Фридриху хотелось отказаться, он хотел продолжить разговор, только не так. Он представил себе, как они разговаривают и шепчутся до поздней ночи. Но он не знал, что сказать, поэтому вместо этого пожелал другу спокойной ночи. *** Их план, казалось, сработал. Когда они избавились от оружия, продав его, было раннее утро. Владелец магазина казался довольным. Он согласился купить оружие, когда из магазина ушел последний покупатель. Быстро спрятал ружья под прилавок. Юные друзья купили булочки с корицей, крендельки и кофе, наблюдая за утренним туманом над рекой, разделяющей Швейцарию и Германию, когда с аппетитом ели свежую выпечку. Когда беглецы закончили завтракать, они решительно повернулись спиной к своей родной земле. Только через полчаса ходьбы в нужном направлении, махая по пути каждой машине, возле них остановился автомобиль. — Куда едете, ребята? — Нам нужно в Аарбург, — сказал Альбрехт. Водитель позволил им забраться на заднее сиденье машины. Водитель снова посмотрел на них. Он был пожилым и выглядел состоятельным человеком. Минут пять ехали молча. Затем он заговорил. — В городе вы можете достать велосипеды, — коротко сказал он. Альбрехт и Фридрих переглянулись и вышли из машины. — Спасибо, что подвезли нас! — сказал Фридрих, мужчина коротко пожелал им удачи, взглянул на часы и свои форменные брюки, развернулся и уехал. — Думаю, на велосипеде мы проедем всего три-четыре часа, — тут же сменил тему Альбрехт. Фридрих взглянул на объявление рядом со входом. — Наших денег хватит на два велосипеда. Только найдем ли мы дорогу? Альбрехт достал карту. — Я думаю, что да. Фридрих все думал о прошлой ночи. Две вещи в основном занимали его мысли, и первую было легче выразить. Вчера вечером Альбрехт задавал вопросы, чтобы не загонять Фридриха в угол из-за отношений с его родителями. Теперь он понял это. Альбрехт задал их, потому что хотел узнать друга поближе. Второе выразить было гораздо труднее. Это Фридрих ощутил, когда понял, что Альбрехт хочет с ним познакомиться ближе. Или же он хотел выразить то, что чувствовал, наблюдая, как Альбрехт изучает карту или едет рядом с ним на велосипеде. Он всегда глубоко восхищался Альбрехтом, хотя это восхищение и казалось другим чувством. Фридрих начал понимать, что что бы ни случилось, что бы их ни ждало в Швейцарии, он сделает все, чтобы остаться рядом с Альбрехтом. Когда они добрались до Аарбурга и побродили по городу, Альбрехт заметно занервничал. Он потрогал губы пальцами, просматривая названия дорог. Фридрих, чтобы успокоить его, пытался задавать ему вопросы о его семье. Затем стал указывать на реку, или замок, или другие красивые достопримечательности, чтобы отвлечь и приободрить юного друга. Последнее, казалось, помогло в некоторой степени. Внезапно он остановился. — Я думаю, это оно, то самое место, которое нам нужно. Альбрехт огляделся. «Ищите фамилию Фрей». Они нашли нужный дом несколько минут спустя. Альбрехт взял на себя инициативу, поднялся по лестнице ко входу и постучал в деревянную дверь. Было приблизительно во время обеда. Оба они чувствовали себя непрошеными вторженцами. Особенно, когда дверь открыла пожилая женщина в фартуке с удивленным видом. В доме действительно восхитительно пахло свежеприготовленной пищей. — Простите, что вмешиваюсь, — начал Альбрехт. Она не сводила с юношей глаз, словно пытаясь понять, почему кто-то из Германии стоит у ее порога. В ее взгляде было что-то материнское, даже заботливое. — Я Альбрехт, — продолжил он. — Мою мать зовут Герда Фрей. Я ищу Марту Фрей. Женщина ахнула, от волнения прижав обе руки ко рту. — Мой дорогой, заходи внутрь, — сказала она. — Заходите и садитесь. Беглецы, совершенно пораженные таким приемом, вошли в дом. В тот момент, когда за ними закрылась дверь, они оба почувствовали то, чего не чувствовали уже давно. Ощущение безопасности.