Зарисовки (DAI)

Дориан жаловался на клиентов, не оценивших должным образом его работу и аналитические способности, Алан сетовал на очередных попавшихся при угоне автомашины подростков. Они уже выпили по чашке кофе с кексами, поболтали, посмеялись, и тут в плавно наступившей тишине Алан вдруг спросил: — Не хочешь сегодня зайти до меня? Павус замер. Они общались уже около полугода, в основном все так же встречаясь в автобусе, на улице или, как сейчас, в кафе. Несколько раз ходили в ресторан (Алан оказался противником изысканной кухни, предпочитая, к смеху Дориана, какую-то вовсе странную — все эти каши с мясом и прочие абсурдные вещи, не вызывающие доверия). Также отправлялись на пробежку в парк. Каждый раз Алан словно по колдовству обгонял Дориана, заставляя того дивиться, как этот коротышка успевал обойти длинноногого его и потом, довольно смеясь, пожимал плечами — «сам не знаю, как так вышло, но ты не волнуйся, в следующий раз обязательно выиграешь». Домой они друг друга ни разу не звали. Это было словно… негласное соглашение между ними — встречи только на нейтральной территории. И сейчас полицейский нарушал его, задав вопрос, испытующе глядя на Павуса. Дориан не знал, что ответить. Алан не поддавался его пониманию; он никак не мог сообразить, как к нему относится этот человек. Как-то раз Павус заказал кофе на двоих — и в итоге пил обе чашки сам, как полный дурак, пока недовольный Лавеллан таращился на него сквозь свой стакан с чаем. Как оказалось, он не оценил такой широкий жест и заявил, что «я в состоянии выбирать сам и платить за себя, спасибо». Еще раз, когда они шли мимо цветочного магазина, Дориан в шутку предложил зайти и купить «горшочек для самого красивого мужчины». По взгляду, в котором отчетливо читалось «Дориан, ты полный тупица», Павус понял, что, похоже, флирт вышел не самым удачным. А вообще он заметил, что Лавеллан довольно… деликатен. Однажды Дориан поскандалил с отцом по телефону, и вышло так, что полицейский в этот момент оказался рядом. Дориан был в ярости — отец снова доставал его какой-то бредовой ответственностью за их род и все в таком духе... в общем, всё как всегда. И, конечно, очередной укол в сторону его ориентации Он отчетливо помнил, как положил трубку, поднял взгляд на замершего Алана и резко бросил: — Ну? Тоже будешь судить меня за то, что я живу как хочу и сплю с кем захочу? Лавеллан пожевал губу и выдал: — А должен? Это только твоя жизнь, и лишь ты вправе распоряжаться ею. А потом сделал вовсе нечто невообразимое — обнял Павуса на пару мгновений. Тот оцепенело воспринимал все ощущения как нереальные — прикосновения тонких, но крепких рук, слегка горьковатый запах, исходящий от волос полицейского, словно… нет, похоже, это точно мята, а потом — глубокие темные глаза, сочувствующие и понимающие. Тогда-то до Дориана начало доходить, что он попал. И вот сегодня Лавеллан зовет к себе в дом. — Как я могу отказать вам? — театрально вздохнул Павус и покорно склонил голову, — ведите, я весь ваш. «Будь что будет, либо сегодня, либо никогда». Квартира Алана оказывается маленькой и полупустой. Старенькая мебель, ни статуэток, ни украшений, ничего. Лишь над диваном темная картина — изображение меча с глазом, и расходящиеся из середины глаза лучи солнца. Алан скромно признается, что картину подарили ему коллеги с нового участка, и что этот символ крайне воодушевляет и успокаивает. Дориану картина приходится по нраву. Похоже, Лавеллану было неудобно перед своим гостем; он хмурился, периодически отводил взгляд в сторону, словно стеснялся своего жилища. Дориан согласился на предложение выпить чая и теперь сидел на кухне, ожидая, пока хозяин квартиры переоденется. Похоже, кухня — самое обжитое место в этом доме; на столе валяются книги, стоит недопитая кружка кофе, рядом какой-то блокнот с пометками, несколько ручек… Возле окна на полу лежит большая подушка, сбоку — темно-зеленая бутылка, с виду достаточно дорогая. Видимо, господин полицейский неравнодушен к определенным спиртным напиткам… Алан входит и смотрится довольно симпатично — теплый черный свитер с рисунком деревьев выглядит уютно и манит потрогать. Несколько секунд они, как два дурака, пялятся друг на друга — Дориан сжимает мягкий пушистый рукав, а Алан приоткрывает рот в немом удивлении. Неловкую тишину нарушает свист чайника. Лавеллан срывается к плите, а Павус пытается взять себя в руки и вернуть хоть каплю контроля. Чай они пьют в крохотном помещении, лишь по недоразумении названном гостиной. Как оказалось, у Лавеллана была игровая приставка. Павус видит, какое большое количество игр есть у его знакомого, и это добавляет еще один штрих к сложившемуся в голове портрету полицейского. Они играют пару часов, просто болтают, Дориан вставляет свои ехидные и не особо приличные шутки, Алан хмыкает. Так вечер приближается к концу. Дориан уже стоит в дверях, когда замечает, насколько несчастное выражение лица у Лавеллана. — Извини, в моей голове это все было гораздо веселее, — бормочет Алан, глядя куда-то в сторону. И тут Дориан совершает огромную глупость: — А ты представлял что-то такое? — шепчет мужчина и целует Лавеллана. Тот словно леденеет и не отвечает на поцелуй. Дориан касается чужого рта языком, и Алан приходит в себя: быстрое «спокойнойночидориан» — и ошеломленный Павус уже стоит за дверью. «Неожиданно, но того стоило», — мелькает в захваченном горячими ощущениями от сухих губ мозгу Павуса. Они не виделись несколько дней. Дориан высматривал полицейского везде. Но ни в автобусе, ни в кафе, нигде того не было. Причем на работе он точно появлялся, и причем недавно — Кассандра (знакомая Дориана и коллега Алана) нехотя сообщила, что «Лавеллан на смене, и больше тебе знать нечего». А потом случилась эта пятница. Павус корпел в своем кабинете над очередным отчетом, когда в дверь постучали и зашли. Тевинтерец поднял взгляд и поразился — в дверях стоял, как обычно хмурый, Лавеллан, в полном обмундировании. Боги, да у него там кобура с пистолетом! — Господин полицейский, еще полчаса — и я в вашем распоряжении, — не очень уверенно улыбнулся Дориан. — Я подожду тут. Не отвлекайся. Полчаса пролетели как пара минут. Дориан быстро набросал таблицы с расчетами, а с остальным решил разобраться потом. — Пойдем отсюда, а то я уже предчувствую все вопросы по поводу тебя, — устало хмыкнул он, накидывая пальто. И впрямь, всю дорогу из офиса их сопровождали любопытствующие взгляды. Посмотреть было на что — рослый фигуристый главный экономист Павус покорно шёл за каким-то мелким злобным копом с оружием и даже не бросался своими вечными колкостями. Представив, какие будут носиться в офисе слухи на следующей неделе, Дориан тоскливо вздохнул — и вот нужно же было зайти именно в таком виде… — И куда мы идём? — поинтересовался Дориан у шагающей впереди спины. Та чуть напряглась, но выдала ответ: — Ко мне. И тут же приняла угрожающий вид. С угрожающими видом спинами Павус сталкивался впервые, поэтому решил промолчать и просто идти следом. В квартире Алан усадил своего гостя на диван, традиционно сунул в руки Дориану кружку — и выдал, наконец-то, о чем думал. С обезоруживающей открытостью он заявил: — Дориан, ты мне нравишься. — Я думал, ты заметил, что ты мн… — Нет, — перебил Лавеллан, — ты хочешь со мной переспать. Я симпатичен тебе, но не более. Дориан подумал и к своему стыду понял, что его собеседник недалек от истины. — Ты просто хочешь меня, как что-то необычное, новое, — спокойно продолжил Лавеллан. — Я не могу так. Ты мне очень нравишься, ты мой друг, и, и-и, похоже, я и вовсе в тебя немного влюбился, — Павус сжался от этой внезапно зазвучавшей в обычно твердом голосе дрожи. — Да, влюбился. И я не хочу спать с тобой, потому что ты получишь желаемое и уйдешь, а я не знаю, как потом буду жить дальше. Я, наверное, слишком серьезен, но иначе не могу. Прости. Алан печально улыбнулся, и словно ножом эта улыбка полоснула Дориану сердце. — Я… — Нет, подожди. Мы будем общаться, как и прежде … если ты хочешь. Возможно, в будущем все изменится, — Лавеллан сел рядом с Павусом, обнял его за плечи и опустил голову. — Давай пока оставим все, как есть. Дориан в ответ несмело прижал к себе маленькое тело и коснулся губами теплой макушки. Видят боги, он не думал, не хотел, чтобы всё сложилось именно так. Остаток вечера они просидели практически молча, лишь вот так обнимая друг друга. Даже прощались без слов — Дориан быстро коснулся губами шершавой щеки Алана, тот лишь закрыл глаза — и притворил дверь. Впервые за много лет Павус не знал, как поступить дальше.