Осколки будущего

— Я возьму. Цзян Чэн забрал книгу у брата, и глубоко вздохнув, начал: — Жестокость. Часть вторая. Вэй Усянь хотел умыться, чтобы взглянуть на новое лицо, которое досталось ему в виде пожертвования, но не смог найти в комнате ни капли воды: ни для мытья, ни для питья. Единственная похожая на таз емкость явно служила для справления нужды, а не гигиенических процедур. Многие молодые господа поморщились от такого существования. Они понятия о подобном не имели, так что не понимали, как можно так жить. — Он толкнул дверь, но та оказалась заперта снаружи, скорее всего, чтобы пресечь его своевольные шатания по улице. — Это его не удержит. Юй Цзыюань тихо хмыкнула, но в тишине это оказалось хорошо слышно. Лань Цижэнь тяжело вздохнул, радуясь, что больше так близко не столкнётся с неугомонным бедствием под именем Вэй Усянь. Цзян Чэн с братом поспорил, насколько того хватит на два сосуда с вином. — И всё это совсем не наполняло сердце Вэй Усяня радостью и ликованием от перерождения! Он подумал, что можно скоротать ожидание в медитации и обвыкнуться в своём новом доме. — Ты решил медитировать добровольно? Там рядом видимо кто-то крупный сдох. Цзян Чэн фыркнул, пока Вэй Ин закатывал глаза. — Время пролетело незаметно, и когда Вэй Усянь открыл глаза, солнце уже пробивалось сквозь щели окон и дверей. Теперь он мог стоять на ногах и передвигаться по комнате, однако голова по-прежнему кружилась. Вэй Усянь недоумённо подумал: «Мо Сюаньюй не обладал значительными духовными силами, так почему же я всё еще никак не могу совладать с его телом? В чём же причина?» Но тут живот издал урчание, и он наконец понял, что дело вовсе не в духовных силах. По залу прокатилась волна тихих смешков. Вэй Ин смущённо почесал нос, надеясь, что этого никто не заметил. Лань Чжань заметил, но как и всегда, ничего не сказал. — Ответ оказался куда более простым: это тело ещё не познало инедии, и странное чувство оказалось не чем иным, как бурно разыгравшимся аппетитом. Вэй Усянь понял, если он сейчас же не начнёт поиски пищи, то рискует оказаться первым в истории злым духом, который умер с голоду, едва успев переродиться. — Стремись достичь невозможного. Ты даже в этом будешь первым~ Цзян Ваньинь тихо рассмеялся. — Он уже занёс было ногу для удара, намереваясь вышибить дверь, но снаружи послышались шаги. Кто-то пнул дверь с той стороны и проворчал: — Время обеда! — Но дверь по-прежнему оставалась заперта, несмотря на восклицание. Тогда Вэй Усянь склонил голову и увидел внизу ещё одну дверцу, уменьшенную копию первой. Её-то слуга и открыл, небрежно поставив напротив чашку с едой. — Обращаются хуже, чем с собакой! — с долей возмущения прокомментировал Цзинь Цзысюань, чуть сморщившись в отвращении. На высказывание наследника Цзинь Вэй Усянь слабо дернулся, что заметили только Лань Ванцзи и брат с сестрой Цзян. Последняя подарила своему Сянь-Сяню успокаивающую улыбку. Он прокричал ещё раз: — Топай сюда, чего ждёшь? И выстави потом всё за дверь! — Дверца была ещё меньше, чем те, что предназначены для собак, — человек при всём желании не смог бы протиснуться в неё, но для миски размер как раз подходил. Цзинь Цзысюань продолжал возмущённо бубнить после слов про собачью дверцу. После второго комментария в сторону животного Усянь смог сохранить спокойствие. Рядом были шиди и шицзе, они, если что, его защитят. В миске оказался рис и два вида жареных овощей, выглядящих крайне неаппетитно. Вэй Усянь печально поковырялся в рисе палочками и вздохнул. Многие в комнате, если бы им сказали это есть, просто выкинули бы порцию человеку, что принес это, в лицо. Старейшина Илин, наконец, вернулся в мир смертных, но встретили его здесь пинками, руганью и холодными объедками вместо приветственного ужина. Где же кровавая баня? Беспощадная резня? Полное уничтожение, наконец! — Ностальгия по прошлому, Вэй Усянь? Не зло усмехнулся Вэнь Сюй, смотря на ещё более смутившегося юношу. — Расскажи кому — не поверят. В этом теле он стал словно феникс без перьев, тигр на равнине, водяной дракон на мелководье — утративший всё свое превосходство и приниженный теми, кто слабее его. — С одной стороны звучит красиво, а с другой так забавно. — сказал Не Хуайсан, сразу прячась за веером от взгляда друга. Тут слуга снаружи опять заговорил, но на этот раз со смехом, будто стал совершенно другим человеком: — А-Дин! Идём сюда! — Издали зазвучал мелодичный девичий голос: — А-Тун! Ты опять принёс еду тому дураку? — А-Тун в ответ цокнул языком: — Зачем бы ещё я пришёл в этот жуткий двор! — Голос А-Дин раздался ближе, словно она стояла прямо перед дверью: — Ты — лентяй! Кормить его раз в день — вот и вся твоя работа! Никто слова не скажет, даже если ты будешь отлынивать от обязанностей. А ты всё ноешь, что это «жутко». Посмотри на меня! У меня вот дел по горло, так что даже на улицу выйти времени нет. А-Тун же продолжал жаловаться: — Я не только кормлю его, у меня и других дел полно! И зачем тебе на улицу?! Сейчас время такое, что все наоборот закрываются в своих домах, опасаясь ходячих мертвецов! Вот здесь все внимательно прислушались, желая узнать больше информации об, наверняка, будущей охоте. Вэй Усянь присел на корточки перед дверью, ел рис палочками, которые даже отличались по длине, и слушал. — Нет, ну как можно такое есть?! — воскликнул Цзинь Цзысюнь, и даже те, кто были в ордене Лань, сомневались, что просто молча приняли бы такую еду. Оказалось, что деревня Мо с недавних пор перестала быть мирной. Как видно из названия, ходячие мертвецы — это мертвецы, которые способны передвигаться. Они относились к самому распространённому типу низкоуровневых преображенных трупов, имели замутнённый взгляд и передвигались весьма медленно. Такие мертвецы не представляли особой опасности, но вполне могли доставить неприятности обычному человеку, особенно если вспомнить об их чудовищном зловонии. Однако для Вэй Усяня подобные трупы являлись самыми послушными марионетками, и когда он услышал упоминание о них, то даже ощутил лёгкий укол ностальгии. Вэнь Сюй весело хмыкнул на тихий протяжный стон Вэй Ина. У Не Хуайсана было чувство, что его вернули на лекции в Облачные Глубины на время, отличие лишь в том, что можно вести себя нормально, да и рассказывается интереснее. — Тем временем А-Тун не упустил случая покрасоваться перед девушкой: — Если ты всё же хочешь выйти на улицу, то возьми с собой меня, чтобы я мог тебя защитить. — Но А-Дин ответила: — Ты? Защитить? Хвастун! Ты уверен, что сможешь справиться с этими существами? — А-Тун обиженно парировал: — Если я не смогу справиться с ними, то и другие не смогут. Девушка засмеялась: — С чего ты это взял? Послушай, сегодня несколько заклинателей приехали в деревню Мо. Мне сказали, что они из очень именитого ордена! Госпожа разговаривает с ними в главном зале, да и целая деревня пришла посмотреть. Разве ты не слышишь шум? Так что некогда мне тут с тобой болтать. Не ровен час, опять пошлют исполнять поручения. — Интересно, что там с нашим Орденом? Тихо перешептывались, кажется, все, кроме представителей Великих. — Вэй Усянь внимательно прислушался. И действительно: с востока доносился слабый гул толпы. Он немного помедлил, а затем встал и пнул дверь. Засов звонко треснул. — Не удержался ~ Цзян Чэн ухмыльнулся, Вэй Ин кивнул, фыркая недовольно. — Будет тебе вино, будет. Лань Цижэнь случайно услышав этот разговор ощетинился, готовясь начать лекцию о надлежащем поведении, но посмотрел на госпожу Юй и передумал. Все же это не из его клана и ордена адепты, убеждал себя мужчина, потому что он, конечно, ни в коем случае, не испугался её взгляда. — Воркование А-Дин и А-Туна нарушила распахнувшаяся настежь дверь, и они испуганно закричали. В зале послышались фырки и сдержанные смешки, слишком уж забавная картина представилась, но конечно смеяться над простыми людьми нельзя. Воздержались от этого только представители клана Лань. — Вэй Усянь отбросил в сторону миску и вышел на улицу, щурясь от яркого солнца. Даже по коже прошлось лёгкое покалывание. Он поднёс руку ко лбу и на секунду закрыл глаза. А-Тун, который только что визжал громче, чем А-Дин… По залу вновь прошлись смешки и фырканье, особенно со стороны молодого поколения. — …Наконец разглядел, кто перед ним стоит, и понял, что это всего лишь Мо Сюаньюй — сумасшедший, которого любой мог унизить. Смелость сразу же вернулась к слуге. Он испугался, что ударил в грязь лицом перед А-Дин, и захотел хоть как-то исправить ситуацию, поэтому приосанился и замахал руками, словно прогоняя пса: — Кыш-кыш! Пошёл прочь! Зачем ты вообще вышел?! — Это ко мне-то как к псу?! Возмущению парня не было предела. Опять эти животные! Да они его преследуют! — А ты другого заслуживаешь? — фыркнул Цзинь Цзысюнь, за что получил два тяжелых взгляда от дяди и кузена, и таких же от всей семьи Цзян, даже от Юй Цзыюань (только она имеет право так отзываться о своём лучшем ученике), к ним присоединился и ледяной взгляд Лань Чжаня. — А-Тун обращался с ним хуже, чем с уличным попрошайкой или с назойливой мухой. Нужно признать, что все слуги семьи Мо почти всегда относились к Мо Сюаньюю точно так же, потому что тот никогда не протестовал, и они ощущали собственную безнаказанность. Но Вэй Усянь отвесил А-Туну легкого пинка, повалив на землю, и засмеялся: — Ты хоть представляешь, кого унизить собрался? — С этими словами он двинулся в восточном направлении, ориентируясь на доносящийся оттуда шум. Уже довольно приличная толпа народу собралась в Восточном зале и вокруг него. Те, кто понял характер Вэй Усяня, застыли в ожидании концерта, и не ошиблись. — Едва Вэй Усянь ступил во двор, как услышал голос женщины, что звучал несколько громче, чем остальные: — Кое-кто из молодого поколения нашей семьи тоже когда-то был заклинателем… — Должно быть, говорила госпожа Мо, которая не оставила попыток хоть как-то сблизиться с кланом заклинателей. Вэй Усянь не стал ждать, пока она закончит, а быстро протиснулся через толпу вперед и, размахивая руками, воскликнул: — Вот он я, бегу-бегу! Зал сотрясся от хохота подростков, взрослые же сдержанно улыбнулись. Вэнь Жохань всё чаще посматривал на подростка, подумывая, как его переманить. — Пышущая здоровьем женщина средних лет, облачённая в дорогие одежды, восседала в зале на почётном месте. Это была госпожа Мо. Рядом с ней, согласно положению человека, живущего в семье жены, на менее почётном месте сидел её муж, а напротив них — несколько юношей в белых одеяниях с мечами за спиной. Толпа встретила растрёпанного чудака с макияжем гробовым молчанием, но Вэй Усянь продолжил болтать без признака смущения, словно вовсе не замечал напряженной атмосферы вокруг: — Как и всегда, впрочем. У этого мальчишки язык без костей. Мадам Юй посмотрела на слегка побледневшего парня. Тот слегка нервно улыбнулся, смотря на немного искрящий Цзыдянь. — Меня кто-то звал? Ведь это же я тот самый заклинатель! — Пудра на его лице лежала таким толстым слоем, что при улыбке начала осыпаться. Один из заклинателей, тот, что помоложе, фыркнул, едва сдерживая смех. Лань Цижэнь неодобрительно нахмурился, смотря на книгу. Казалось ещё немного и тот будет читать лекции книге. — Но тут же взял себя в руки и вновь сделал серьёзное лицо, стоило другому юноше, вероятно, главному среди них, бросить на него неодобрительный взгляд. Учитель Лань в этот раз одобрительно кивнул, видимо у этих юношей не все потерянно, на обучении в Гусу их отшлифуют до прекрасного нефрита, конечно не лучше его племянников. Впрочем, он ещё не встречал юношей лучше чем А-Чжань и А-Хуань. — Вэй Усянь проследил, откуда шёл смешок. К его удивлению, слуги, несмотря на своё невежество, не преувеличивали, и заклинатели действительно оказались из «именитого клана». Эти юноши в белоснежных облачениях с ниспадающими рукавами и поясами, мягко очерчивающими талию, обладали изысканной красотой и являлись несомненной усладой для глаз. Стоило лишь раз взглянуть на эти одежды, и любой бы понял, что перед ним ученики Ордена Гусу Лань. Представители этого Ордена переглянулись, было интересно, какое будет следующее поколение, справились ли с воспитанием в этот раз? Старейшина Лань досадливо про себя фыркнул, как он мог допустить такое воспитание? — Более того, они состояли в кровном родстве с кланом Лань, о чем свидетельствовали плывущие облака, вышитые на белых с палец толщиной лобных лентах. Лань Хуань прислушался, учитывая, что Лань Чжань влюблен в Вэй Усяня, то скорее всего тут может быть и его ребенок. Девизом Ордена Гусу Лань была фраза «будь праведен», а плывущие облака — его отличительным узором. Обладатели лобной ленты с ними относились к числу адептов клана. Те же, у кого этой вышивки не было, являлись обычными и приглашёнными учениками или же заклинателями других фамилий, которые, тем не менее, входили в состав Ордена. У Вэй Усяня аж зубы свело от вида этих одежд. В своей прошлой жизни он часто называл их «траурным облачением» и точно ни с чем бы не перепутал. Лань Цижэнь возмущённо посмотрел на мальчишку, но ничего не посмел сказать. Иначе нарушит правила, и какой уж он тогда учитель? Но подобное отношение к клановым одеждам просто возмутительно. Хотя о чем он, мальчишка даже клановые одежды своего ордена и клана не носит, только колокольчик. — Госпожа Мо уже давно не видела своего племянника и далеко не сразу поняла, что за ярко накрашенный мужчина явился сюда. Догадавшись же, она пришла в ярость, но решила не терять самообладания и не выказывать гнева перед гостями. Вместо этого, понизив голос, госпожа Мо обратилась к своему мужу: — Кто его выпустил? Выпроводи его отсюда! — Муж госпожи Мо незамедлительно улыбнулся, чтобы её успокоить, досадливо поглядел на Вэй Усяня и подошёл к нему, готовый исполнить веление супруги. — Бесполезно. Только хуже будет, легче дать ему наиграться, чем успокоить. Лань Цижэнь удивленно посмотрел на хозяйку Пристани Лотоса, он совершенно не ожидал такой реакции. Впрочем, если бы мальчишку чаще наказывали, может он и не вырос бы таким… Таким. — Однако тот внезапно плюхнулся на пол, намертво вцепившись в него руками и ногами. Даже несколько слуг, прибежавших на помощь своим господам, не смогли поднять его. — Что и требовалось доказать. Женщина хмыкнула, смотря на подростка, тот только плечами пожал, понимая, что стоит им закончить сегодня чтение, то будет очередное наказание. — Если бы не присутствующие в зале гости, его бы давно наградили пинками. От их бесплодных попыток лицо госпожи Мо становилось темнее и темнее с каждым мигом, а её муж всё сильнее потел. Вскоре он выругался: — Ты, проклятый псих! Если сейчас же не отправишься к себе, будешь наказан! — Все обитатели деревни знали, что в доме семьи Мо проживает молодой господин, выживший из ума, но Мо Сюаньюй уже несколько лет сидел в своей тёмной лачуге, опасаясь выходить наружу, и не показывался никому на глаза. На Цзинь Гуаньшаня посмотрели с осуждением, как он мог не защитить своего сына, хоть тот и бастард, как минимум можно было узнать, как тот живет. Осуждаемый просто обмахнулся веером. — Увидев, сколь диковинны его внешность и поступки, люди зашептались с удвоенной силой, надеясь на хорошее представление. Вэй Усянь сказал: — Хотите, чтобы я ушёл? Да запросто! Но пусть сначала он вернёт мне украденное! — и тут он указал на Мо Цзыюаня. Мо Цзыюань никак не ожидал, что после вчерашней трёпки этот никчёмный дурачок осмелится прийти сюда и доставить неприятности. — Конечно, но тут не Мо Сюаньюй, что готов молча всё стерпеть, а сам Старейшина Илин! — воскликнул Не Хуайсан, хихикнув. Его брат же хмуро посмотрел на него. Он раскраснелся от гнева: — Что за чушь ты несёшь?! Когда это я крал твои вещи?! Зачем мне это нужно?! — Вэй Усянь ответил: — Всё верно, ты не крал, ты меня ограбил! — А в чём разница? — не смог сдержать комментарий Не Минцзюэ, иногда не понимая, как работает мозг этого мальчика. — Теперь госпоже Мо стало понятно — Мо Сюаньюй пришел не просто так. Его сознание было ясным, а действия имели чёткую цель — опозорить её семью. Госпожа Мо недоумевала и гневалась одновременно: — Ты ведь весь этот концерт затеял специально, не так ли? Вэй Усянь притворился, что ничего не понял. — Он украл мои вещи, и я здесь, чтобы получить их назад. Это считается за концерт? — Ты из всего можешь сделать концерт, шисюн. Цзян Чэн и взгляда не оторвал от книги, скрывая смущение, а последнее он вовсе прошептал так, что только Вэй Ин и Яньли услышали. Они переглянулись и улыбнулись, парень ярко и счастливо, а девушка нежно и гордо. — Госпожа Мо еще не успела ничего ответить, как её сын в ярости поднял ногу, намереваясь пнуть Вэй Усяня. В этот самый момент один из юношей в белой одежде, тот, что постарше, сделал незаметное движение пальцем, и Мо Цзыюань поскользнулся, едва ли вскользь задев Вэй Усяня, зато грохнулся на пол сам. Лань Цижэнь разрывался между гордостью и недовольством, с одной стороны юноша правильно сделал, защищая, но с другой стороны это можно было сделать, не нарушая правил. — Однако Вэй Усянь прокатился по полу так, словно удар всё-таки достиг цели, и распахнул одежду на груди, демонстрируя всем отпечаток ноги, что оставил Мо Цзыюань вчера. От вырисовавшейся картины жители деревни Мо пришли в неописуемый восторг, концерт явно пришёлся им по вкусу: все понимали, что Мо Сюаньюй никак не мог пнуть себя сам. — Неужели все обыватели такие? — зашептались некоторые, думая о том, как можно так наслаждаться этим скандалом. Так или иначе, семья Мо всегда слишком безжалостно относилась к своему кровному родственнику. Ясно как белый день, что нынешнее состояние Мо Сюаньюя было их заслугой — вернувшись от отца, юноша не был столь безумен. Госпожа Цзинь одарила «любимого» супруга ласковым взглядом, мысленно обещая высказать все, что думает об этом и взять в свои руки поиски бастардов. — Как бы там ни было, на шумиху зеваки всегда были рады поглазеть, ведь это не им доставались тумаки. Представление выходило столь занимательным, что появление в деревне заклинателей полностью меркло рядом с ним! Вэй Ин поморщился, что бы там не говорил, а слухи, которые ходят о его родстве с дядей Цзяном задевали его. Особенно обидно было, что из-за этого страдал его шиди. К сожалению, он с этим ничего не может сделать, а вот взрослые, кажется, и не пытались. — Конечно, когда вокруг столько любопытных глаз, жадных до сплетен, просто ударить Мо Сюаньюя и вышвырнуть вон не представлялось возможным. Госпожа Мо кипела от гнева, но всё, что она могла себе позволить — это попытаться примирить обе стороны: — Воровство? Кража? Какие неуважительные слова! Мы все — одна семья. Он просто взял их, чтобы посмотреть. А-Юань — твой младший брат. Что с того, что он взял твои вещи? — Само по себе брать чужие вещи без спроса равно воровству и является дурным тоном, какая разница, родственники или нет? Уж тем более брать вещи даже слабого заклинателя, можно и проклятие получить. Цзян Чэн и Вэй Ин только переглянулись, они редко спрашивают разрешение взять что-то, только если колокольчик, у которого те же функции что и ленты клана Лань, или же дорогие сердцу вещи. — Ты же старший, неужели не можешь поделиться? Сущий пустяк, а ссоритесь как малые дети. Он обязательно тебе всё вернёт. — О, зато теперь вы семья? — наигранно поинтересовался Цзян Чэн, продолжая читать этот бред. Действительно, тяжёлая жизнь была у парня с такой семейкой. Юноши заклинатели безмолвно уставились друг на друга, а тот, что пил чай, едва не поперхнулся. Они росли в клане, утопающем в роскоши, и, возможно, никогда не сталкивались ни с подобными ситуациями, ни с такой логикой. Молодые люди, да и многие взрослые согласно кивнули, зачем брать чужое, если можно купить свое? Вэй Усянь только хмыкнул, конечно сейчас у него нет такой привычки, но в детстве, после того как дядя Цзян забрал его с улицы, он долго прятал по карманам еду и вещи, а с прилавков воровал еду, за которую позже дядя Цзян расплачивался. — Что ж, сегодня их кругозор явно расширился. Вэй Усянь же истерически захохотал про себя и протянул руку: — Тогда пусть он вернёт их сейчас! Он понимал, что Мо Цзыюань не мог ничего ему вернуть, поскольку давно уже либо всё выкинул, либо разломал. И даже уцелей что-нибудь из вещей, гордость не позволила бы ему признаться в содеянном. — Этому юноше не помешала бы воспитательная порка. Тихо пробормотал Цижэнь, под веселым взглядом старшего племянника. — Вместо этого Мо Цзыюань стал совсем пунцовым от гнева и завопил: — Матушка! — Во взгляде его явственно читалось: «И ты позволишь ему вот так унижать меня?!» Мать сердито взглянула на него, будто прося не усугублять ситуацию. Тем временем Вэй Усянь продолжил: — Знаете, а ведь дело не только в том, что Мо Цзыюань украл мои вещи, а ещё и в том, что он сделал это посреди ночи. Все знают, что я предпочитаю мужчин. Прокрасться ко мне в комнату под покровом темноты… Пускай ему стыд неведом… Юй Цзыюань выразительно посмотрела на подростка, с трудом на самом деле сдерживая улыбку, а юноша сделал вид, что не заметил ни взгляда, ни тени улыбки в уголках губ. — …Но я-то знаю, что могут поползти слухи. Госпожа Мо принялась хватать воздух ртом, а отдышавшись, воскликнула: — О чём это таком ты говоришь, не стыдясь целой деревни! А-Юань — твой двоюродный брат! Другие тоже думали, как можно говорить настолько бесстыдные вещи, пусть и в шутку. Да и такое говорит четвёртый в списке молодых господ? — В безумствах Вэй Усянь оставлял далеко позади всех своих конкурентов. В прошлом, когда он хотел натворить что-нибудь эдакое, ему приходилось помнить о своём положении в обществе, чтобы никто не посмел обвинить его в отсутствии воспитания. Лань Цижэнь едва не задохнулся от возмущения, это он-то оглядывается на свой статус?! Ему страшно представить, что будет, если мальчишка перестанет это делать! — Но сейчас он был уже провозглашенным деревенским дурачком, ни о каком стыде не могло быть и речи, а значит абсолютно ничего не сдерживало полёт его фантазии. Вытянув шею, Вэй Усянь дерзко парировал: — Это он не смог держать себя в руках, хоть он и мой двоюродный брат! Ну и кто тут не стыдится никого? Если ему и безразлична собственная репутация, то пусть не порочит хотя бы мою честь! Я, знаете ли, ещё надеюсь найти себе достойного мужчину!!! Лань Чжань тихо печально вздохнул, как бы хотелось, чтобы эти слова не были шуткой. Лань Сичэнь с тревогой посмотрел на брата, незаметно сжав его плечо, поддерживая, за что получил благодарный взгляд. Конечно этого никто не заметил, кроме Вэй Ина, который часто посматривает на Ванцзи, но даже так не понял всего, слишком уж плох он в проницательности, тем более с Ланями. Только старика Лань он может полностью понять, и то только потому, что тот чересчур эмоционален для клана Лань. — Мо Цзыюань испустил боевой клич, схватил стул и швырнул в двоюродного братца. Вэй Усянь, поняв, что ему, наконец, удалось вывести Мо Цзыюаня из себя, откатился в сторону и вскочил на ноги, едва успев избежать запущенного в него стула, который с грохотом развалился при ударе о пол. — Хорошая реакция для того, кто был мёртв тринадцать лет, и очнулся в чужом, более слабом теле… — сказал себе под нос Вэнь Жохань, продолжая присматриваться к подростку. Праздные зеваки, только что злорадно глазевшие на посрамление семьи Мо, мигом разбежались, опасаясь попасть под горячую руку. Вэй Усянь же бросился к группе юношей из Ордена Гусу Лань, которые изумленно наблюдали за происходящим, и завопил что есть мочи: — Вы это видели? Видели? Мало того, что он украл мои вещи, так теперь ещё и покалечить меня хочет! Каков подлец! Взрослые сдержанно улыбнулись, молодое же поколение откровенно смеялось, не сдерживаясь. — Мо Цзыюань бросился вдогонку, и почти схватил Вэй Усяня, но тут юноша, бывший лидером среди заклинателей, торопливо остановил его: — Пожалуйста… молодой господин, словами можно добиться большего, чем кулаками. Успокоившийся Лань Цижэнь довольно кивнул, поглаживая свою козлиную бородку. — Госпожа Мо увидела, что гость явно собирался защитить её племянника, и предусмотрительно натянула улыбку: — Он сын моей младшей сестры. И у него… не всё в порядке с головой. Все в деревне Мо знают, что он помешанный и говорит всякие глупости. Его слова не стоит воспринимать всерьёз. Так что, пожалуйста… — А кто его семья, но при этом ни капли ему не помогает справиться с таким состоянием, а только держит запертым, как животное?! — возмущённо сказал Усянь, готовый защищать бедного Мо Сюаньюя, проникнувшись сочувствием после его истории. Не дав ей закончить, Вэй Усянь опасливо высунулся из-за чужой спины и произнёс: — Это почему же мои слова не стоит воспринимать всерьёз? Только попробуй еще раз украсть мои вещи! Стащишь ещё хоть что-нибудь, и я тебе руку отрублю! — Почему у меня такое чувство, что это уже было лишним? — спросил кто-то из толпы, на что пару заклинателей кивнули. После этих слов Мо Цзыюань был готов вновь взорваться, несмотря даже на то, что отец крепко его держал. Поэтому Вэй Усянь, напевая под нос, поспешно выскочил на улицу, а лидер заклинателей встал в проходе, закрывая его таким образом, и сменил тему разговора, со всей серьёзностью возвращаясь к более важной проблеме: — Что ж… Значит, мы займём на ночь Западный двор. И помните, что я сказал: с наступлением темноты закройте все окна и двери, не выходите на улицу, а главное — не приближайтесь ко двору. Все вновь обратились в слух, было интересно, как в будущем будет проходить ночная охота. — Госпожа Мо, трясясь от гнева, не могла бесцеремонно оттолкнуть юношу и броситься за Мо Сюаньюем, поэтому выдавила из себя: — Да, да… Спасибо вам! Спасибо! Её сын не мог поверить своим глазам: — Матушка! Этот чокнутый опозорил меня перед целой деревней, и ему это сойдёт с рук?! Ты же сама говорила, что он всего лишь… — Он же уже вроде взрослый, а продолжает по каждой мелочи прятаться за мамину юбку! — воскликнул Не Хуайсан, которого эта семейка уже порядком бесила. — Никого не напоминает, правда же? — спросил с усмешкой Не Минцзюэ, потрепав брата по волосам, чуть испортив его причёску, на что младший Не обиженно нахмурился. Госпожа Мо прикрикнула на сына: — Помолчи! Не можешь подождать со своими жалобами?! Мо Цзыюаня никогда раньше так не позорили и не выставляли полным дураком, а осуждающие слова матери только подлили масла в огонь. Ненависть переполнила его, и он в гневе бросил: — Сегодня этот сумасшедший получит своё сполна! Вэнь Чао и Цзинь Цзысюнь одновременно фыркнули и переглянулись недовольно. — Вэй Усянь вдоволь навеселился, изображая умалишенного, и, покинув Восточный двор, пошел прогуляться по деревне Мо. Хоть многие шарахались от него, он начал получать настоящее удовольствие от своего статуса сумасшедшего. — Да ты будто от чего угодно можешь получить удовольствие. — недовольно проворчал Цзян Чэн, на что Вэй Усянь подарил ему ослепительную улыбку. Лань Чжаню хотелось бы, чтобы она предназначалась ему. Вэй Усянь даже привёл в порядок свой напоминающий призрак висельника макияж и почти передумал смывать его, подумав: «Всё равно поблизости нет воды, так что пока не буду умываться». Закончив приглаживать волосы, он осмотрел запястья. Порезы и не думали затягиваться, а это означало, что просто разозлить Мо Цзыюаня было явно недостаточно для исполнения желания Мо Сюаньюя. — Не удивительно, вряд ли такой ритуал проведут только чтобы позлить их. Хмыкнул Глава Мэйшань Юй, кивая себе. — Неужели ему действительно придётся стереть с лица земли всю семью Мо?.. Впрочем, это не являлось такой уж сложной задачей. Вэй Ин повел плечом, ему сложно представить, что должно произойти, чтобы он так легко относился к убийству людей. Хотя учитывая то, что стал Основателем темного пути, это не должно быть удивительно. — Вэй Усянь, предаваясь размышлениям, вскоре вернулся в поместье семьи Мо. Неспешно прогуливаясь мимо Западного двора, он увидел, что здесь ученики Ордена Гусу Лань стоят на крышах и гребнях стен, с серьёзным видом тихо переговариваясь между собой. Поэтому он точно также неспешно вернулся и во все глаза уставился на них. Хотя Орден Гусу Лань внёс немалый вклад в поражение Вэй Усяня при осаде горы Луаньцзан, в то время эти юноши либо ещё не родились, либо были совсем малышами. Он понимал это и не видел никаких причин держать зла на них, поэтому решил подождать и узнать, что же молодые заклинатели собираются делать. Вэнь Жохань довольно кивнул, отмечая, что юноша умеет отделять действительно виновных и не переносит ненависть и зло на других. А вот для Лань Цижэня это стало откровением и потрясением, в отличии от его племянников. — И через некоторое время почувствовал: что-то тут не так. Почему чёрные флаги, развевающиеся на крышах и стенах, казались такими знакомыми? Стяг такого типа назывался «Флаг, привлекающий духов». Возьми его живой человек, он привлечёт всех духов, злобных призраков, ходячих мертвецов или иные темные создания в определённом радиусе. Твари атакуют лишь его одного. Поскольку человек с подобным флагом в руках становился самой настоящей живой мишенью, по-другому его называли «Флаг-мишень». Все внимательно прислушались, ибо это явно что-то новое. Вэй Ин удивленно посмотрел на книгу, неужели его задумка действительно получилась? — Установка стяга на дом также допускалась, но только если внутри находились живые люди, становящиеся целью тварей. Иное наименование подобных флагов — «Флаги Чёрного Ветра», потому что они притягивали тёмную энергию со всей округи, подобную завихрениям чёрного ветра. Судя по всему, выходило, что установив их в Западном дворе в определенном порядке и строго-настрого запретив кому бы то ни было приближаться, ученики Ордена Гусу Лань планировали заманить сюда всех ходячих мертвецов и уничтожить их одним махом. Все согласились, что будущее мира заклинателей, безусловно, стало лучше, раз такие вещи используют для ночных охот. Что до того, что они казались знакомыми… Могло ли быть как-то иначе? Ведь создателем «Флагов, привлекающих духов» являлся не кто иной, как Старейшина Илин! На парня жадно посмотрели сразу Цзинь Гуаньшань и Вэнь Жохань, не желая упускать такой талант. И если глава Цзинь думал перекупить парня, Верховный заклинатель понимал, что тут нужно действовать более тонко, слишком сильно юноша связан с семьей Цзян. — Похоже, несмотря на то, что заклинатели хором ненавидели его, всё же многие изобретения Вэй Усяня пользовались популярностью. Один из учеников на крыше увидел, как он шатался неподалеку, и предупредил: — Пожалуйста, идите к себе. Здесь не место для вас. Несмотря на то, что юноша прогонял Вэй Усяня прочь, делал это он из доброты, да и тон был совсем отличен от речей слуг семьи Мо, шпынявших его. Лань Цижэнь вновь довольно кивнул, все же он был слишком строг к мальчикам ранее. — Вэй Усянь, улучив момент, подпрыгнул и сорвал один из флагов. Ученик Ордена Гусу Лань, опомнившись от неожиданности, спрыгнул за ним, пытаясь догнать: — Не двигайтесь! Вам не стоит его брать! Вэй Усянь, с растрёпанными волосами и болтающимися в разные стороны руками, похожий на настоящего душевнобольного, убегал от него и голосил на всю улицу: — Не отдам! Не отдам! Моё! Моё! Юноша в несколько прыжков догнал его и схватил за руку: — Если не отдашь, я тебя ударю! Лань Чжань нахмурился на это, бить и угрожать простым людям против правил, тем более Вэй Ину. — Вэй Усянь вцепился во флаг мёртвой хваткой, не желая отпускать свою добычу. Главный среди учеников, заканчивающий последние приготовления, услышал их перепалку и мягко спрыгнул с крыши: — Цзинъи, уймись. Не шуми и просто возьми у него флаг. Лань Цзинъи ответил: — Сычжуй, я же не собирался бить его по-настоящему! Но посмотри, он нарушил нам весь порядок установки! Внимательно слушая о молодом поколении клана Лань, его представители почти полностью уверились, что Лань Сычжуй сын Лань Сичэня, похожи у них характеры. — Пока Вэй Усянь боролся с Цзинъи за флаг, он успел как следует его изучить. Узоры оказались верными, а заклинания — точными. Ошибки в изображении отсутствовали, а значит, никаких проблем не ожидалось. Лань Сичэнь благодарно улыбнулся Вэй Ину и слегка поклонился. — Молодой Господин Вэй, благодарю вас за заботу о наших адептах. — Не нужно, первый молодой господин Лань, этого еще не произошло. Вэй Усянь смущенно улыбнулся и поклонился в ответ, удивляя Лань Цижэня своими знаниями этикета. Мадам Юй довольно кивнула, мальчишка их не опозорил, в отличии от действий в Облачных Глубинах. — Однако художнику недоставало опыта, так что стяг привлекал злых существ и ходячих мертвецов только в радиусе пяти ли. — То есть, если бы писал более опытный заклинатель, то и расстояние было бы больше? Вэнь Сюй с интересом посмотрел на будущего создателя этого талисмана. Вэй Ин почесал нос задумчиво и кивнул, объясняя. — Как и в других талисманах, чем опытнее заклинатель тем увереннее линии талисмана и тем сильнее получается талисман, соответственно, теоретически, опытный заклинатель точно рассчитывает количество ци которую нужно влить, чтобы активировать талисман на конкретное расстояние. — Впрочем, этого было достаточно. Лань Сычжуй улыбнулся Вэй Усяню: — Молодой господин Мо, уже темнеет, и совсем скоро мы начнём охоту на ходячих мертвецов. Ночью здесь будет очень опасно, поэтому, пожалуйста, вернитесь в свою комнату для вашего же блага! — Он такой милый! Я обязан буду с ним встретиться в будущем! — воскликнул Вэй Усянь, полный решимости. Лань Ванцзи же был рад, что в будущем будет хотя такая причина пригласить первого ученика ордена Цзян в Облачные Глубины. Вэй Усянь окинул взглядом статутную и изящную фигуру ученика, от которой так и веяло благородством. Вэй Усянь молчаливо одобрил юношу, на губах которого играла лёгкая улыбка. Скрупулёзная и тщательно выверенная расстановка флагов, уважительные манеры — всё говорило о большом потенциале, сокрытом в нём. Удивительно, что подобный ученик воспитывался именно в столь замшело консервативном и ужасно скучном месте, как Орден Гусу Лань. В этот раз не только старик Лань, но и Лань Чжань возмущенно посмотрели на парня, тот же только пожал плечами, он не будет отвечать за слова, которых не говорил. А то что он думал не считается. — Лань Сычжуй снова заговорил: — Флаг… Не дав ему закончить, Вэй Усянь бросил полотнище на землю и выпалил: — Всего лишь дурацкий флаг! Что в нём такого особенного? Я смогу нарисовать гораздо лучше, чем этот! — И, главное, совершенно не солгал. Усмехнулся Цзинь Цзысюань, посмотрев на парня, сожалея, что даже не подумал с ним подружиться. — Бросив флаг, Вэй Усянь рванул с места и пустился наутёк. Юноши, наблюдавшие за всей этой кутерьмой, едва не попадали с крыш от смеха, когда услышали столь нелепое заявление. Лань Цзинъи тоже зафыркал и подобрал флаг, привлекающий духов: — Вот ведь чокнутый! Лань Сычжуй одёрнул его: — Не стоит так говорить о нём. Лучше вернись на крышу и помоги! Вэй Усянь ещё немного бесцельно побродил по деревне и вернулся в маленький дворик, где располагалась лачуга Мо Сюаньюя. Не обращая никакого внимания на сломанный засов и царящий внутри беспорядок, он выбрал более-менее чистое место и опять сел в позу лотоса. Госпожа Юй слегка кивнула, как бы она не ругалась и не называла парня бездельником, тот не бросал тренировок, и действительно в своё время это окупилось высоким, заслуженным, статусом. Жаль лишь то, что её дети не получили и половины этого таланта. — Но ещё до наступления рассвета какой-то шум снаружи прервал его медитацию. Шум, порожденный беспорядочной поступью нескольких пар ног и криками, быстро приближался. Вэй Усянь разобрал несколько повторяющихся фраз: «Просто вломитесь и вытащите его!», «Сообщите властям!», «О чём ты говоришь — «Сообщите властям»? Скроем лица и забьём его до смерти!» Он открыл глаза и увидел, что несколько слуг уже вломились в его лачугу. Яркие факелы заливали двор жёлтым светом. Кто-то выкрикнул: — Тащите сумасшедшего убийцу в Главный зал, пусть поплатится жизнью за содеянное! — Что? Убийцу? Он же медитировал все время? Цзян Чэн только пожал плечами и закрыл книгу. — Конец главы. Кто будет читать дальше?