Среди разбитых переулков

– Ну, давай, Нико, рассказывай, что происходит, а то мы с Дос-куном теряемся в догадках, – Осаму залез на подоконник, насмешливо смотря на Колю. Тот, слегка поморщившись от приторного привкуса на языке, возникшего от сокращенной версии своего имени, – просил же Дазая так его не называть, а тот, точно маленький дьяволенок, все равно продолжает, – слегка наклонил голову в немом вопросе. – А что происходит? – все же спросил Коля, так и не дождавшись продолжения слов Осаму, садясь рядом, – со мной что-то не так? Одежда слишком глаженная? Косичка заплетена слишком аккуратно? У меня след от помады на щеке? Не то, чтобы меня кто-то целовал, но иначе я не представляю, почему вы так всполошились. – Сигма, – подсказал Федя, которому не осталось места на подоконнике, из-за чего он вынужден был стоять. Коля знал, что тому это не нравилось, поэтому тут же вскочил со своего места, освобождая его. Федя кивнул в благодарность. – Что Сигма? – продолжал недоумевать Коля, облизав губы, ощущая привкус вишни на языке, – Сигма меня не целовал! Да и помады у него не был… так, хватит меня путать! Скажите прямо, что не так? – И точно – ничего необычного, – голос Дазая был пропитан иронией, – напомни, кто он, чтобы звать его на нашу вечеринку и в нашу компанию? – конец фразы был произнесен с едва сдерживаемым смехом. – А вы против? – Коля изумленно приподнял брови, крайне удивленный таким исходом событий. – Нет, но после “инцидента” ты всегда был против, – развел руками Федя. – Это когда было? – отрицая, покачал головой Коля, – не помню такого, – “инцидент” отдавал навязчивым вкусом березового сока, ненавистного им. – Дай-ка подумать… – Осаму сделал вид, что задумался, – Куникида, например. – Он зануда! – не удержался Коля. – Шибусава, – продолжил Федя. – Фрик! – Чуя. – Пассив-агрессив! – Танидзаки. – Помешанный! – Сигма, – решил проверить Осаму. – Красивый! Ой!.. – тут же одернул себя Коля, – то есть… вы меня путаете! – Ага, мы, – активно закивал Дазай, Федя ограничился закатом глаз. – И вообще, он же действительно красивый, вы же видели! – в возмущении не отступал Коля, – вы на что намекаете вообще? – Мы? Намекаем? – спросил Осаму, – что ты, мы ни на что не намекаем. – Но стоило Сигме несколько раз очаровательно улыбнуться и ты уже готов вешаться на него, – сощурившись произнес Федя, – а так, да, мы ни на что не намекаем. – Любовь для наивных дураков! – гордо поднял голову Коля, сложив руки на груди, – вы знаете мое мнение, и менять я его не собираюсь, – он фыркнул и с раздражением закатил глаза, – так что ваши обвинения более чем абсурдны. – Мы даже еще ничего не сказали, - поднимая руки в побежденном жесте и едва сдерживая смех, произнес Осаму, – ну а так, наша вера в твои слова так же несокрушима, как моя вера в то, что Дос-кун когда-нибудь станет читать священное писание реже, чем разговаривать со мной. – Бог – твердыня сердца моего и часть моя вовек, – медленно процитировал Федя, закатив глаза. – Давай серьезно, Нико, мы переживаем, – нахмурился Осаму, – Сигма вроде не ведет себя как какой-нибудь богатенький сукин сын, но мы не можем знать наверняка, чем это закончится. – Сам разберусь, – резко став серьезным, довольно грубо буркнул Коля, – то есть... – он сжал кулаки, – я знаю, что я делаю. – Надеемся на это, – примирительно кивнул Федя, – а теперь нам пора на урок, учитель Одасаку вряд ли одобрит опоздание. – Да ну тебя, Одасаку спустит нам все! – махнул рукой Осаму, на что Коля тихо рассмеялся. – Он – да, а вот я – нет, – закатил глаза Федор, – в конце концов, мне поручили за вами приглядывать, а своей репутацией я рисковать просто так не намерен, – он схватил Дазая за воротник, быстро притянул к себе, целуя в губы и тут же отталкивая его от себя в сторону выхода. ***** Утро среды выдалось прохладным, напоминая о том, что началась осень, и скоро придут холода. Сигма поморщился от резкого порыва ветра и тяжело вздохнул. Холод он никогда не любил – за ним всегда следовали болезни, неприятные лекарства и медицинские процедуры. И еще повезет, если это будет всего лишь простуда! Сигма покачал головой, отбрасывая неприятные воспоминания, шагая дальше. Мысли о вчерашнем побеге с уроков до сих пор тревожили – кто знает, выполнит ли Коля обещание? Вообще-то, у Сигмы не было причин в новом знакомом сомневаться, отнюдь. Но какие-то опасения все равно лезли в голову без остановки. Сжав кулаки и поморщившись от легкой боли, Сигма на несколько секунд прикрыл глаза. Ох уж и выволочку устроили ему родители за поврежденные руки, но в основном за испорченную рубашку! Оказалось, что он становится “таким же дикарем”, как и его новые одноклассники (ему так и хотелось спросить, почему же его тогда отдали в эту школу, но он удержался, зная, что это только удлинит нотации), что он безответственно относится к новой, дорогой одежде, и, разумеется, он должен быть в высшей степени благодарным родителям за то, что он не попал в таком виде в первые новостные страницы. Последнее, вообще-то было правдой, но Сигма прекрасно понимал, что родители запугивают журналистов только для того, чтобы никакая тень не упала на их безупречную репутацию. Сигма зацепился за мысль, чуть нахмурившись. А правда, зачем родители перевели его именно в эту школу? Вряд ли дело было только в том, что они были по каким-то непонятным ему причинам знакомы с директором. Что-то в этом переводе было не так, но вот что… Сигма покачал головой, понимая, что думать об этом сейчас более, чем бесполезно. У него слишком мало информации, а значит, вопрос придется отложить. А может, сходить к директору? Ну так, передать “привет” о родителей. Он кивнул сам себе, делая мысленную заметку. Сигма шел довольно медленно, различные мысли перегоняли его с одной темы на другую, не давая толком ничего осознать и обдумать. Заметив это, он слегка потряс головой, отгоняя шум внутри головы. Рука потянулась к уху повертеть клипсу, чтобы немного успокоиться, но он с горечью вспомнил, что так и не понял, когда и где потерял ее вчера. Неприятное ощущение от собственной ошибки заполнило его, не давая думать больше ни о чем, кроме самобичевания. – Сигма! – услышал он восклицание откуда-то сзади и резко обернулся, испугавшись, – приве-ет! – налетел на него Коля, обнимая, отчего Сигма сжался от неожиданности и страха, но после заставил себя расслабиться и неловко приобнять Колю в ответ. – Привет… – выдавил он из себя, кривовато улыбнувшись. Сегодня Гоголь был одет не так вычурно, как два дня до этого: черные штаны и бело-черная рубашка в полоску. Но его волосы все так же были заплетены в неровную косичку и закреплены красной резинкой. – Как классно, что мы вот так встретились! – сияя, произнес Коля, наконец-то выпуская его из объятий, – как утро? Волшебное, правда? – А? – Сигма застыл, не зная, как реагировать. Его утро было очень далеко от понятия волшебное, но Коля смотрел на него с таким Счастьем, что он не посмел сказать что-то против, – да, и правда, – к тому же, его утро стало чуточку лучше с появлением в нем Коли. Удивившись этому, он слегка улыбнулся, и на этот раз его улыбка была искренней. Коля непринужденно схватил Сигму за руку. Тот слегка смутился, но руку выдернуть не осмелился. – Ита-ак, у меня к тебе есть важный вопрос! – воскликнул Коля, – Какой вопрос? – внутренне холодея от неприятных ассоциаций, спросил Сигма, всей душой надеясь на что-то невинное. “Важный вопрос”, “важный разговор”, “важное…” что угодно всегда заканчивалось для него плохо. – Какой твой любимый цвет? – с искренним интересом спросил Коля, а Сигма даже остановился от неожиданного вопроса. Он надеялся, что будет что-то не особенно важное, но чтоб… настолько? – Подожди, дай угадаю! Вишневый? – Сигма замолчал на мгновение. – Да, – медленно протянул он, заставив себя продолжать идти. На самом деле, он раньше никогда об этом не задумывался. До этого момента у него вообще не было любимого цвета. Но когда Коля так уверенно это произнес и с такой надеждой смотрел на него, Сигма не осмелился возразить ему. – Круто! – казалось, Коля даже не заметил его заминки, – а я люблю белый, черный и все-все-все кислотно-яркие оттенки! Сигма слегка усмехнулся. Он не думал, что когда-либо встретит человека, который любит эти отвратительные цвета. – Э-эх, хорошо половить последнее солнце! – запрокинул Коля голову, расставив руки в стороны. Сигма улыбнулся ему, удивляясь простоте его счастья. Для самого Сигмы это было чем-то непонятным, тайной за семью печатями: он не мог вспомнить, радовался ли он вообще когда-то такой простой вещи, как раннее осеннее солнце. – Да, – сказал он, лишь бы заполнить тишину, чувствуя себя довольно неловко рядом с таким поистине солнечным человеком. Но даже не смотря на эту неловкость, вот так вот идти к школе с Гоголем было… непривычно и приятно. Необычайно комфортно. Он лишний раз порадовался тому, что пару лет назад отказался от поездок в школу с личным водителем. Дальше они шли молча. Коля продолжал держать Сигму за руку, и Сигма не стал ничего говорить против, хотя для него подобное было чрезвычайно необычно. Было определенно что-то волшебное в том комфорте, который испытывал Сигма рядом с Колей. Как будто бы они уже давно были знакомы. Как будто бы они уже в тысячный раз шли в школу, держась за руки. Сигма бросил быстрый взгляд на Колю, который разве что не светился от счастья, идя и размахивая руками, чуть-чуть подпрыгивая, и хмыкнул, поражаясь тому, как свободно ведет себя Коля. В мыслях об этом прошла оставшаяся дорога до школы. Стоило им подняться к кабинету географии, которая должна была вот-вот начаться, как Коля сразу потянул его к Осаму и Феде. – Утречко! – воскликнул Гоголь, помахав друзьям, – представляете, мы с Сигмой по дороге встретились! Сигма неловко помахал, не зная, что говорить. – Надо же, как неожиданно, – хмыкнул Осаму, – а мы из-за кое-кого чуть не опоздали! – явно намекая на Федю, фыркнул он, – хорошо, что я проснулся раньше, чем обычно, а то бы точно пропустили минимум три урока. – Мне нужно было доделать работу, – хмуро произнес Федя, выглядя сердитым нахохлившимся воробушком, вопреки обычной невозмутимости, – нет ничего удивительного, что я не услышал будильник, когда лег всего за час до его звонка. – Феденька! – охнул Коля, – так не пойдет, работа работой, но сон-то важнее! – Скажи это моим клиентам, – закатил глаза Достоевский, складывая руки на груди. – А что за работа? – чувствуя себя несколько неловко из-за того, что вмешивается в их разговор, спросил Сигма. – Да так, оказываю услуги программиста всяким идиотам с большими кошельками, – покачал головой Федя, – ничего особенного, но они никогда не понимают, где пора остановиться. Придурки хреновы. Полночи проспорил с одним таким насчет деталей заказа, пытаясь впихнуть в его пустую голову мысль, что мне не нужны проблемы с преступным миром и мне плевать, что он мой постоянный клиент. Я, блять, не буду взламывать сайты, определенно связанные с какой-то преступной группировкой, ради его минутного желания покрасоваться перед бывшими однокурсниками! Сигма с трудом сдерживал удивление и растущий интерес и наверняка бы задал интересующие его вопросы (например, действительно ли Достоевский смог бы взломать эти сайты, если бы не потенциальная опасность?), но прозвенел звонок, и им пришлось войти в класс. Когда Сигма понял, что ругать его за вчерашний побег никто не собирался, он выдохнул с облегчением и ушел в свои мысли. Урок прошел мимо Сигмы, мысли которого снова не давали ему на чем-то сосредоточиться, петляя от раздумий насчет слишком хорошего отношения к нему Коли (который, кстати, все еще на Сигму пялился, но старался делать это незаметно, быстро отводя взгляд, стоило только Сигме чуть повернуть к нему голову), до странных клиентов Феди (который, сидя перед Сигмой, весь урок пытался не заснуть). ***** Следующие два дня учебы Сигме пришлось пропустить – важные встречи, собрания и совещания в родительской компании, на которых Сигма должен был обучаться вести бизнес, освободили его от школы. Такое случалось нечасто, и он всегда был крайне раздражен: мало того, что его вырывают из учебного процесса, так еще и заставляют находиться среди этих отвратительных толстосумов и пытаться еще чему-то у них учиться . Стоя позади родителей в одном из их кабинетов, Сигма с трудом сдерживал раздражение от излишне громкого разговора старших. Строго говоря, это даже разговором назвать было сложно – просто его родители орали на подчиненных из-за проблем компании, в которых сам Сигма совершенно не хотел разбираться. Но несмотря на неприятную атмосферу, Сигма впервые за последние дни почувствовал себя на своем месте. Здесь, в высокой башне компании родителей, события последних дней казались ему глупыми и излишне ребяческими. Находясь в этом месте, ему было сложно понять, почему он поступал так, как поступал. …Ему было комфортно рядом с Колей, Осаму и Федей. Да, его преследовала неловкость, да, он не знал что делать и как говорить, но тот мир, дверь в который эта троица так запросто открыла для него, был… цветным? Сигма оглядел строго обставленный кабинет, посмотрел на родителей и кивнул сам себе. Да, тот мир, что они открыли для него, блистал невероятными красками и был интереснее, чем строгая, четкая и невероятно скучная жизнь отпрыска богатой семьи. Продолжая размышлять, Сигма подумал о том, что вечеринка в субботу определит его выбор: остаться в этом мире или войти в открытую для него дверь. Но что же ему выбрать? Он еще раз оглядел кабинет и прикрыл глаза. Расставаться с привычным с детства миром было страшно. Потерять почву под ногами, довериться едва знакомым людям – все это казалось наивным и глупым. Но Сигма вдруг понял, что не хочет оставлять все как есть. Он хотел быть… обычным человеком. Лучше пожалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал. Вряд ли ему еще когда-нибудь выпадет такой шанс. Сигма едва заметно улыбнулся. Что ж, пусть будет так. ***** После нескольких утомляющих дней в башне компании родителей Сигма решил, что ему нужно немного отдохнуть, чтобы на следующий день с новыми силами пойти на вечеринку, поэтому, взяв с собой первую попавшуюся книгу из непрочитанных им, он пошел в парк. Найдя место, где почти не было людей, и присев на скамейку, он достал книгу из сумки. “Кража на улице ЗАГС” – гласила обложка. Сигма усмехнулся странному названию и начал читать. Прошло не менее получаса, прежде чем Сигма отложил книгу, прикрыв глаза. Написано было красиво, сюжет был интересным, но он понял, что устал. Потянувшись, он встал со скамейки и пошел вглубь парка. – Угадай, кто! – кто-то подбежал к нему сзади, закрыв его глаза, Сигма вздрогнул, напрягаясь, но тут же расслабился. – Привет, Коля, – ровно произнес он, выравнивая дыхание, – как ты меня нашел? – спросил Сигма. Как-то слишком много случайных встреч за неделю. Он усмехнулся, подумав о том, что это можно назвать феноменом Баадера-Майнхоф. – Приветики! О, – Коля поравнялся с ним, – да я и не искал! Это сама судьба нас сводит, я уверен! – звучал он действительно уверенно, и Сигма усмехнулся. – Может быть, – согласился он с легкой улыбкой, – что было в школе, пока меня не было? – О-о, ты пропустил много интересного! – встрепенулся Коля, и Сигма посмотрел на него с любопытством, – в четверг учительница Коё решила провести опрос о том, кто что прочитал за лето. Представляешь, Куникида сказал, что читал любовные романы! – Сигма вопросительно посмотрел на Колю, а тот продолжил, – Куникида – самый большой заучка во всей школе, раньше он не читал ничего кроме классики и всяких философских трактатов! А этим летом он начал дружить с Хигучи (она сначала в нашем классе была, как и все по обмену, но потом перешла в параллель), и она подарила ему пару романтических книг. И ему понравилось! – Да, действительно удивительно, – улыбнулся Сигма. – Во-от, а я о чем говорю! А еще, на том же уроке, мы узнали, что учительница Коё неровно дышит к учительнице Йосано, которая ведет музыкальный кружок! Коё-сан попросила никому не говорить, но ты же теперь с нами, так что, думаю, тебе можно. – Интересно, – Сигма слегка нахмурился. Обсуждать личную жизнь учительниц, которых он даже не знал, было немного странно. – А еще, тоже в четверг, после уроков Тачихара вызвал Сашу на дуэль за сердце Гин! – Коля рассмеялся, – Гин специально их подначивает, я думаю, ей это гораздо более интересно, чем вступать в отношения с кем-либо из них, а они не замечают этого! Да и вряд ли Рюноске, ее старший брат, одобрит того, кто не будет очень много стараться, пытаясь привлечь ее внимание. – Звучит не очень, если честно, – Сигма слегка наклонил голову. – О, не думай, что у них был бы шанс творить все это, если бы ей это было неинтересно. Иначе они в рекордные сроки оказались бы в травматологии, если бы сделали что-то, чего она не хотела! – рассмеялся Коля. – Тогда ясно, – хохотнул Сигма. Обратив все свое внимание на Колю, он даже не замечал окружающих, которые поворачивали в их стороны головы из-за слишком громкой речи Коли. – А сегодня Ацуши пригласил Рюноске на свидание, и тот согласился! – продолжал рассказывать Коля, – это, разумеется, было секретом, и, разумеется, сейчас об этом знают все. Они очень милая пара! Я думаю, минимум полшколы ждало этого! Конечно, дальше поздравлений дело не зашло, в основном, потому что все побаиваются Рюноске (и правильно делают), так что ничей комфорт нарушен не был. – Прости за вопрос, – остановил его Сигма, – но ты так просто рассказываешь о, хм, людях с нетрадиционной ориентацией… – У вас это не принято, да? – понятливо покачал головой Коля. – Да. Не то, чтобы я имел что-то против, совсем нет… – Можешь не оправдываться, я все понимаю, – хихикнул Коля, – я вижу, ты хороший человек. – О, – Сигма замер, пораженный признанием Коли. Тот считал его… хорошим человеком? Это было непривычно. Чаще всего его называли эгоистом, когда он не позволял собой пользоваться, или слабаком, потому что он проявлял эмоции, или неправильным, потому что он не любил шумных вечеринок с алкоголем и наркотиками. Но хорошим человеком его еще не называли. Он польщенно улыбнулся, – спасибо. Это… очень важно для меня. Спасибо. – Не за что, милашка! – ярко улыбнулся Коля, обняв его. Сигма обнял его в ответ, проигнорировав обращение, и прикрыл глаза. Этот момент он надолго сохранит в своей памяти. – Так вот, возвращаясь к овощам, ой, прости, нашим одноклассникам, – как ни в чем не бывало продолжил Коля, и Сигма обратил на него все свое внимание. ***** С силой захлопнув входную дверь, Коля скинул уличную обувь и прошел в свою комнату. Его руки подрагивали то ли от страха, то ли от злости, то ли еще от чего-то, – он не мог понять. Гулять с Сигмой было комфортно и весело, но… но он привязывался к нему! Коля схватился за голову. Привкус вишни, никак не желающий уходить, лишь больше путал его. Все происходило с точностью, как в прошлый раз. Коле стало … страшно. Страшно, что его опять бросят, страшно, что его эмоции высмеют, что его прилюдно унизят, что он опять будет просыпаться от кошмаров, что его опять оставят в самый сложный момент. Вкус вишни смешался с горьким вкусом березового сока, и Коля сжал кулаки. Он сам сказал: “Сигма – хороший человек!” У него не было причин сомневаться в этом. Да и ответ Сигмы был более, чем искренен. Коля понимал – он уже не сможет просто так перестать общаться с Сигмой. Он уже привязался. Это было… странно. Ему казалось, что после “инцидента” он не станет привязываться к кому-то после пары разговоров, что он научился не повторять таких ошибок. Но, видимо, он ошибался. Это неправильно, это ужасно неправильно! Он с детства думал, что всегда знает, что на душе у окружающих, что он привязывается только к тем, кто этого заслуживает. Однажды он понял, что ошибался. А теперь ему опять хотелось верить в доброту и… любовь? Нет-нет-нет. Нет. НЕТ. Н Е Т. Это глупо! Это все ужасно глупо! Коля не должен забывать, что ему принесла “любовь”, он должен сделать все, чтобы не допустить больше этой ошибки! Он держал в руках клипсу Сигмы, найденную вчера на полу школьного туалета, и не мог понять, что же в этом чертовом Сигме такого. А может, это с ним что-то не так? И он, действительно, просто наивный дурак, влюбившийся с первого взгляда? Привкус вишни, столь любимой Колей, давал призрачное ощущение безопасности, но он старательно отмахивался от него, понимая всю его обманчивость. _В прошлый раз было также._ Сколько уже прошло времени? Два года ведь, может, чуть меньше, может, чуть больше, и все это время он шугался всех новых, незнакомых людей, замкнулся на общении с Федей и Осаму, не позволяя себе близких контактов ни с кем, кроме них. Что же произошло теперь? Кажется, он собирается повторить свою самую-самую-самую главную ошибку: довериться. В конце концов, то, что Федя и Дазай до сих пор с ним, поддерживают его и помогают, – исключение, к которому он все еще не знает, как относиться. Но он уже привык к этому. Привык. А теперь в картине его жизни появились светло-серый и сиреневый, привнося в осень летний вкус вишни, совершенно не сочетающийся со всем остальным. И Коля совершенно не знал, как вернуть привычный порядок. Все это было глупо, в том числе и сравнение жизни с картиной, но мысли никак не хотели отпускать его, заставляя раз за разом прокручивать в голове события последних двух дней. Как мог он не заметить, как ведет себя с Сигмой? В некоторой нерешительности он подошел к шкафу и достал с верхней полки небольшую коробку от обуви. Ничего не изменилось: вещи лежали так же, как и всегда, и Коля зажмурился. Покачав головой, он достал браслет с красивого вида стекляшками и надел на руку. Что ж, быть может, это поможет ему быть чуть более внимательным к ситуации. Промаявшись до привычного вечернего созвона, он наконец-то позволил себе расслабиться и отпустить осточертевшие мысли, растворяя их в голосах друзей. Ленивые разговоры под ненавязчивый саундтрек. Он посмотрел на часы – похоже, уже было шестнадцать двадцать. В конце концов, он всегда сможет понять, насколько Сигма – хороший человек, по тому, насколько долго тот сможет ему улыбаться. ~Так мило и красиво улыбаться.~ – О чем думаешь? – прервал его размышления Осаму, – ты чего-то совсем тихий сегодня. Неужто продумываешь ваше с Сигмой совместное будущее? Трое детишек, собачка, хомячок, все, как в сказке, – хохотнул он, в то время как сам Коля в немом удивлении и разгорающемся возмущении уставился на телефон. – Три хомячка и ты, посланный нахер, – фыркнул Коля в ответ, закатив глаза, – с чего ты вообще взял, что я думаю о Сигме? Как будто мне больше не о ком думать! – А чего оправдываешься? – подал голос Федя, до этого занятый чтением книги, названия которой Коля не запомнил. – Не оправдываюсь я! – возмутился он, – просто не понимаю, чего вы так прицепились к Сигме! – Тот же вопрос можем задать и тебе, – закатил глаза Дазай. – Проехали, – мрачно произнес Коля, – давайте лучше займемся домашкой. ***** – Осаму, иди сюда, – произнес Федя, с задумчивым видом смотря на экран своего компьютера. – О, ты уже все? – оживился Дазай, подходя к Феде, – что интересного? Незаконная деятельность? Наркотическая зависимость? – Не смешно, – закатил глаза Достоевский, – в общем, на официальной странице ничего интересного, но я нашел закрытку, смотри. Тут кое-что любопытное. На экране был виден пост в твиттере с закрытого аккаунта, подписанного “чудо вишневое”. На аватарке была картинка одноименного йогурта, а сам пост гласил: “сходил к директору. он странно улыбался. как будто ученый, наблюдающий за подопытными крысами. странно. почему эта школа?” Осаму посмотрел на следующий пост в ветке: “в этом слишком мало смысла. в сети уже есть комментарии по этому поводу. фотографий много. как будто каждый второй в этой школе успел меня сфотографировать.” – Интересный вопрос, – покачал головой Дазай, – в городе много престижных учебных заведений, почему к нам? “и из парка фотографии, с колей. родители еще ничего не сказали, но это вопрос времени. интересно, как быстро они запретят мне с ним общаться?” – Никто не может запретить Нико с кем-то общаться, – хмыкнул Осаму, качая головой, – он добьется их отступления, даже будь они сто раз самыми крутыми. “возвращаясь к школе. самая обычная. слишком обычная. не понимаю. директор мори… думаю, я знаю, почему его прозвали доктор смерть.” – Неужто он воспринял эту шутку всерьез? – недоверчиво фыркнул Дазай. “но все же. почему. это глупо. на меня не могут не повлиять новые условия, я изменюсь, и родителям это не понравится. так зачем? какая-то хитрая проверка на вшивость? все равно глупо. риск потерять меня, их безмолвную куклу, слишком велик, разве нет?” – Что думаешь? – заметив, что Осаму дочитал, спросил Федя. – Что нам надо бы узнать всякого интересного о старших Воскресенских, так, чисто на всякий пожарный, – задумчиво произнес Дазай, – вот только боюсь в интернете будет слишком мало правдивой информации. – Но такие богатые люди не бывают безгрешны, что-то где-то должно было остаться, – возразил Федя, – но ты прав, мучиться мы с этим будем долго, – он тяжело вздохнул, покачав головой. – Иди-ка спать, – нахмурился Осаму, – ты уже совсем никакой. А завтра вместе попробуем что-то выяснить у самого Сигмы о его родаках. – Ладно, – через некоторое время Федя все же ответил, поднимаясь, – пока я буду спать посмотри, что еще интересного есть на его закрытке. – Есть, товарищ капитан!