***
—Тц, я же сказал оставить меня в покое, етить твою мать, Канада! —громко рычит альфа, бросая блокнот на пол, и яростно садится на офисное кресло. Голос за трубкой бормочет что-то ещё, то ли взволнованным, то ли испуганным голосом. Альфа в приступе ярости бросает телефон вновь, как в прошлые разговоры, уже на этот раз разбивая стекло на нем. Брюнет цокает и поднимает его, подмечая, что нужно будет купить новое. Вздыхает обречённо, и оглядывает листки, принесенные недавно Данилом. Мысль об этом альфе, радует его по непонятным причинам, и он продолжает свою работу в более спокойном темпе. После работы, вновь встретившись около машины, они оба садятся молча, и едут в знакомом направлении. —Всё ещё не хочешь выгнать меня? —спрашивает со смешком Роберт. —По началу хотел, но признаюсь честно, без тебя не интересно жить в этом доме, —усмехается блондин, смотря в окно. Роберт не сдерживает искренней улыбки. —Ну чтож, тогда готовься жить со мной по крайней мере, ещё месяц. —Что-то случилось, Джостен? —спрашивает Печкин, поворачивая голову в сторону водителя. —Да так...Проблемы с семьёй. —Снова твой старик? Альфа кивает, заметно повысив скорость на одинокой дороге. —Попадаются же нам отцы - ебланы, —не сдерживает он спешка, говоря с приторно сладким тоном,да ещё и прищуриваясь, —Води помедленнее, врежимся ещё. Американец ничего не отвечает, мысленно подмечая, что уж точно не поедет обратно в Орланд, снова водясь носом своей семьёй. Теперь, здесь у него есть его русский, и он сделает всё, чтобы остаться с ним. Дома, Роберт, вдохновленный идеей отношений с русским, решает приятно удивить второго, и с телефоном в руках и фартуком, внимательно смотрит рецепт приготовления спагетти с курицей в сметане.На вид, выглядит вроде не тяжело, быстро и вкусно, так ещё и красиво. Принявшись за готовку, он старается не шуметь, чтобы не вызвать вопросы у спящего русского, что отрубился сразу. Ну ничего, он его разбудит,время же только 19 часов вечера. Еле как управившись, горе пополам, с лапшой, он жарит курицу, добавляя попутно сметану. Хорошо, что она вообще в холодильнике оказалась, благо, за продуктами стал ходить американец, вот и прикупил в прошлые выходные. Не то, походу, Печкин и вовсе за продуктами ходить не умеет, покупая скупую китайскую лапшу ,да консервы, полуфабрикаты и вредную еду. Совсем уж обленился есть.Интересно, а пресс у него с таким набором продуктов хоть есть? Примерно такие мысли залезли в голову любопытному американцу, что тихо подпевая себе под нос, мешал в сковороде свою стряпню, предчувствуя, что блюдо получится вкусным. Спустя ещё пол часа возни, он с предвкушением пробует еду, а потом, удивившись своему скрытому до этих пор, таланта, накрывает стол впервые за долгое время, и раскладывает блюдо. Даже свечки ставит, ей богу! —Печкин, подъем! —крикнул он через весь дом, да так, что другой в конце дома аж встрепенулся и встал, проснувшись. —Нахуй вы орете, мистер?! —послышался недовольный голос русского, что вышел в коридор в одних шортах. —Кушать зову, —спокойно говорит Роб, а потом оглядывается на русского, сильно смутившись, —Ты чё это...голый ходишь? —истерично спрашивает альфа, мысленно и совсем не весело подмечая, что пресс у русского всё-таки, есть. —Ничего не голый, —возражает тот, проскользнув удивлением в голосе, —Ты это сам приготовил что ли? —поднимает он глаза на довольного брюнета. —Сам, прям своими собственными руками, —гордо садится тот, беря, совсем по - дворянски вилку да ножик, что нашёл в кухонном ящике по счастливой случайности. —Ничего себе, —офигевает тот, пробуя, —Вкусно. —Именно. Очень вкусно, —соглашается альфа, внимательно рассматривая реакцию русского, а потом взглянув на шрам на руке, решает спросить, —Откуда у тебя этот шрам? Тот останавливается, заметно помедлив с ответом, а потом вздыхает. —Одна из тех ран, что покалечил меня Василий, —говорит он с тяжёлым тоном. Роберт про себя клянётся, что больше вопросы, связанные с его отцом, да и семьёй в целом, задавать не будет. —Не знал, что ты умеешь готовить, —подаёт голос русский, чуть приподнимая уголки своих тонких губ. —Спасибо. —Всегда пожалуйста. —Думаю, теперь ты будешь всегда готовить для меня, —коварно улыбается Печкин, пока Джостен успевает уже пожалеть, что вообще подошёл к плите. После ужина, Данил подметает стол и моет посуду. Роберт, поняв, что это отличная возможность сблизиться ещё больше, подходит сзади и легонько целует его в щеку. Лицо того, причём, и уши, окрашиваются в алый, и он нервно сжимает губу. —Что ты делаешь? —хмурится блондин, совсем без злости, продолжая, как ни в чем не бывало, мыть посуду, и не смотреть на брюнета. —Проявляю к тебе внимание, не видишь? —улыбается шире альфа, обхватывая спину того. Их вечер проходит в привычной спокойной идиллии, нарушать которую никто не хочет. Им и так всё нравится. Следующий день начинается крайне ярко для обоих, ведь, с самого утра Роберт чувствует болезненное ощущение внизу живота, и с утра же сваливается с дивана, болезненно простонав в глотку. Звуки и голоса до другого альфы доносятся не сразу, но стоило тому вскрикнуть от нового накатившего спазма в животе, как тут же в зал вошёл блондин, вопросительно потирая затылок и всё ещё жмурясь. —Что случилось? —спрашивает он бархатным голосом и не понимающие подходит к Роберту. —У меня...гон...—тяжело шипит брюнет, сильно жмурясь и скручиваясь вдвое, —Fuck! Кто бы знал, что у меня на этот раз он пройдёт так болезненно. —Что?! Гон?! Почему ты не сказал заранее? Я бы купил тебе подавители, либо, ты сам бы приготовился. —возмутился русский, поднимая того и ставя на диван. —Я...я забыл, —отрывисто отвечает ему жертва организма. —Дыши, вдох - выдох, поглубже, Роберт, —говорит Данил, гладя его живот и пытаясь сделать массаж своими незамысловатыми махинациями, —Подожди меня, я сейчас пойду в магазин за подавителями. —С-стой! —еле как вскрикивает тот, поднимаясь с места и хватая того за руку, —Останься... Мне чертовски больно! —Джостен, потерпи-ка, не малой же, да и подавител... —Нет! Просто останься со мной и всё, чертов русский! —кричит он во весь голос, срывая свои звуковые связки,—Я не выдержу, если ты сейчас уйдёшь. Русский хмурится, попутно пытаясь найти решение ситуации. —Может тебе нужен какой-нибудь омега, что удовлетворит твои потребности? —мельком спрашивает он. —No! Мне не нужен омега, fuck! Just stay with me, stupid Russian! (Просто останься со мной, тупой русский!) —бормочет он на английском, крепко держа руку того. —Ну и как мне тогда тебе, ненаглядный мой, помочь? —задаётся тревожущим вопросом русский, не продолжая хмурится и фыркать. —Может переспим? —мельком спрашивает американец, взглянув на русского своими красными от боли глазами. —Ты спятил? —тут же подскакивает с места второй, шокированно глядя на друга, — Я тебе не гей, да и не спал я с альфами никогда! —Ради помощи, по-братски, чувак! —пододвигается ближе весь красный альфа от возбуждения. Феромны тут же резко ударят в нос русского. Данил судорожно отходит назад, пытаясь придумать выход из ситуации. Он не готов спать с альфой! —Д-давай ты не пойдешь сегодня на работу, а я принесу тебе чёртовы подавители, и ты останешься дома запертым, дабы никому не навредить, раз с омегой спать ты не хочешь, Роб,—придумывает он на ходу решение, попутно глядя на время, —О, сейчас уже без пяти 7, мне нужно идти, не то я опоздаю! —говорит он, срываясь на бег в свою спальню, закрывая дверь. Роберт всё же сохраняет остатки здравого разума, и отчаянно бросается на диван, скуля от боли по всему телу и судорога накрывает его новой волной боли. Черт, он слишком долго не спал с омегами, да и с альфами тоже, что его организм уже изголодался так, что весь ноет и просит, дабы удовлетворить свои мерзотные желания, знакомые в обществе, как инстинкты. Другой же альфа отдышавшись за дверью, поспешно накидывает на себя вчерашнюю одежду, не посмев даже поменять её. А ещё он решает не умываться, дабы не задерживаться здесь слишком быстро. Также, некая надежда в его голове даёт знак, и он быстро ищет возможные подавители с прошлого гона в своей комнате. Но их не оказывается, на что тот фыркает, успев разозлиться своей неудаче, и осторожно, выходит из своей комнаты, оглядываясь по сторонам. Джостен всё ещё скулит в подушку, и тот спешит уйти прочь с дома и купить наконец первому средства, которые сделают его гон чуть легче. Он решает поехать до ближайшего магазина здесь на машине Роба, и быстро купив таблетки, едит на всех парах домой. Все же, совесть не позволяет оставить другого альфу в беде, особенно, если этот самый альфа - твой эдакий солумейт. Дома, он врывается в прихожую, даже не снимая обувь и мчится к альфе, крики которого усилились. —Роберт! —подбегает к нему альфа, и подносит таблетку в рот, насильно кладя ему. То заметно хмурится, скулит и ерзает на месте, но всё равно, глотает горькую таблетку, дергаясь. —Теперь всё хорошо, —гладит того успокаивающе блондин, вдыхая манящий запах. Тот засыпает у него на руках, и он кладёт его осторожно на диван, и на цыпочках выходит из дома, садясь в машину Джостена, дабы быстрее доехать до офиса. Впрочем, он даже на машине не сможет успеть, но Роберт, думаю, не против. Весь его рабочий день проходит ужасно волнительно, ибо Данил никак не может найти себе место, беспокоясь за самочувствие Роба и состояние своего дома, если он конечно, остался цел после разъяренного гонного альфы. Не сдержав свое волнение, он отпрашивается у секретаря директора, и подскакивает на месте, убегая к машине. Мчась на высокой скорости, слава богу, его не остановили менты, он добирается до дома и буквально вываливается в него, снимая обувь и чувствуя сильный запах альфы. Это его сковывает, и заставляет предчувствовать что-то неладное, ибо, подавители он дал, так значит, такого сильного запаха быть не должно. Но он всё равно проходит в глубь дома, ошарашенно оглядывая разбитую тарелку, зеркало и разбросаны вещи.Он начинает искать гонного альфу сперва в зале, на кухне, в туалете, в кабинете, и наконец, у себя в спальне. Оказалось, что тот взобрался в спальню хозяина дома, зарываясь на кровати, и судорожно вдыхая аромат Данила. Тот же шокированно и испуганно подходит к нему. —Роб... —тихо завет его альфа, слегка касаясь его тёплых плеч, а потом и горящих щёк от возбуждения. Тот медленно открывает свои красные и опухшие глаза, смотря на другого сперва испуганно, а потом подскакивает с места,и учуяв сильный запах альфы, набрасывается на Данила. Тот естественно, пугает я и пытается отбросить того, но хватка Джостена крепкая, особенно у гонного Джостена. Он времени терять не хочет, поэтому, с размаху, сдирает с того рубашку, причём, довольно плотную, и резко впивается в грудь того, кусая и оставляя кровавые следы, отчего, альфа под ним болезненно ноет,и просит его остановится и опомнится. Но разум альфы перекрывает его инстинкты, что взяли над ним вверх,и остановится он не может, все сильнее придавливая Данила к постели, и кусая его соски, что уже текут кровью. Сам Данил плакать не спешит,хоть и больно, но понимает, что из этой чертовщины выбраться ему уже не удастся. Смириться с положением он тоже не хочет, поэтому, то и дело, пытается помешать одурманенному альфе, сопротивляясь и теребя по шее, голове и груди. Ничего. Былой старых сменяется разочарованием и отчаянием, и он сильно поджимает губы, кусая их от боли на теле. Неужели, Роберт его изнасилует?***