Бесишь!

Красивый вид — не единственное, из-за чего Фэнг вел меня черт знает куда. Я был бы очень рад, если бы этим всё закончилось, но, как подсказывает опыт, самое интересное только впереди. Фэнг шел вприпрыжку, я же еле плелся следом. А чему тут радоваться? Может, мучившей меня одышке? Или отказывающимся идти ногам? Не удивлюсь, если это будет мое самое большое и по совместительству последнее путешествие. Потому что такого издевательства над собой я больше не вынесу. А вот Фэнгу нравится ломать себе ноги и искать приключения на задницу. Кажется, я связался с самым настоящим мазохистом, или просто приебнутым на голову — одно другому не мешает. А вот мне еще как мешает. Хотя поздно жаловаться, я напомню об этом снова. Нет, Фэнгу что, пять лет? Так какого черта он сейчас пытается убедить меня в том, что облако над нами похоже на корабль? Там же прекрасно видно, что череп. Но спорить с Фэнгом себе дороже, поэтому я молча терплю его нападки. Когда-нибудь он за это заплатит, когда-нибудь… — Вон, смотри! Видишь, вдали стоит? Ее уже давно видно, но я не говорил, — резко сменил тон Фэнг, перестав рассуждать на тему облаков. Наконец-то, а то мне надоело слушать про НЛО, которое его однажды посетило. Да-да, так я и поверил. — Что я должен увидеть? — переспросил я, так и не поняв, что же вызвало у Фэнга новый приступ восторга. Всегда такой веселый ходит, что можно подумать, будто бы он принимает что-то. Я так и думал, но до того момента, пока не увидел его другую сторону. Хотя не стоит исключать такую версию, что Фэнг на самом деле наркоман. — В самом деле не замечаешь? — недоверчиво посмотрел на меня Фэнг. — Я думал, ты сразу догадаешься, как мы выйдем наверх, — снова встретив мой вопросительный взгляд, он сердито добавил: — Только не говори, что ты не заметил эту вышку. Вышка? Серьезно? Я видел ее, но мне в голову не пришло, что Фэнг ведёт меня именно к ней. И даже не смутил тот факт, что вокруг больше ничего высокого не было. Наивно верил в благоразумность Фэнга. Зря. Пока у меня нет ни идеи, каким образом мы туда дойдем. Вышка же должна охраняться, или что-то в этом духе? А напряжение? Вдруг нас током ударит? Поджаримся, как птички на проводе. Самое время перекреститься перед смертью — может, мой приговор немного смягчится. — Тебе что, так не терпится умереть? Смерть от старости слишком скучная? Или боишься, что некому будет стакан воды поднести? — заныл я, жалея о том, что согласился на это приключение. — С чего ты взял? И почему же мы должны умереть? — Вообще-то не мы, а ты. Как насчет электричества? А охрана? Очень сомневаюсь, что такой объект стоит никому не нужный. — Это телевышка, на ней сроду не было электричества. Тем более она заброшенная, чем не прелесть? — восхищенно произносит Фэнг. — И я нашел ее! Заметил как-то, ее видно с моего дома. А когда узнал, что она заброшена, то подумал: почему бы не сходить? Самому страшно, вот и позвал тебя. Явно гордясь собой, Фэнг ждал от меня скорее восторга, чем скепсиса. Но, как уже давно известно, я — сплошное разочарование, и возлагать на меня надежды не стоит. — Ну да, парное самоубийство — это круто. Больше претендентов не нашлось? Или просто меня не жалко? — Да перестань ты. Нам здесь поворачивать, — Фэнг резко завернул, хотя ничего этого не предвещало. Обиделся, что ли? Кажется, зря я его разозлил. А может и не злил, но идти по траве так себе удовольствие. Блядские колючки цепляются за одежду, не желая отпускать. Когда это наконец-то закончилось, я заметил, что буквально в десяти метров от нас была тропинка. Мой вопрос «А какого хуя мы не пошли по ней?» проигнорировали. Но я отвлекся на вышку, занявшую мое внимание. Ничего примечательного: железная конструкция высотой примерно около тридцати метров. Это сюда хотел забраться Фэнг? Какая-то она не такая: маленькая, что ли. В центре города стоит и больше, не то, что эта. А под вышкой было что-то типа сарайчика, возможно, помещение, в котором хранится оборудование. Или хранилось, если верить Фэнгу. — Какая-то она неполноценная, — озвучил я свои мысли. — И чем же? Что, думаешь, сможешь залезть на самый верх? — насмешливо произнес Фэнг. — Да запросто. И ради этого ты вел меня сюда? — Ну-ну, посмотрим. Услышав в его голосе недоверие, я поспешил развеять его. Не ссыкло я, вот сейчас Фэнг увидит! В самом деле, зря, что ли, шел сюда? Подхожу к самой вышке, ища взглядом, как лучше залезть. Она не широкая: метра два на два, а к вершине, наверное, и одного не будет. Лестница находится слишком высоко, чтобы достать до нее, но это не проблема, ведь можно добраться до нее по железным балкам, из которых вышка и состоит. Вроде не ржавая, значит, развалиться не должна. Но был один нюанс: путь до нее огорожен колючей проволокой, поэтому просто так до лестницы не достать. Благо, я худой, а тут как раз есть место, через которое можно проскочить. Кто-то, кто был здесь раньше, раздвинул на этот случай проволоку. Когда чего-то хочешь, то найдешь путь, чтобы добиться этого. — Эй, ты идёшь? — весело спросил я застывшего на земле Фэнга. Он совсем не ожидал, что я окажусь таким ловким. Ха-ха, почаще бы видеть на его лице недоумение. — Да… О, смотри, солнце скоро сядет, мы как раз попали на закат! — оживился Фэнг и тоже полез вслед за мной. Когда он преодолел преграду в виде колючей проволоки, я начал лезть дальше. Только вот с каждой ступенькой становилось все страшнее, и не достигнув середины, я остановился. — Тебе не кажется, что здесь слишком высоко? — А кто говорил, что она неполноценная? Давай, лезь дальше. И мне ничего не оставалось, кроме как сделать это. Выглядеть трусом в глазах Фэнга мне не льстит, поэтому подрагивающими руками хватаюсь за следующую ступень. От моей уверенности не осталось ни следа. Да ещё вроде бы ветер сильней стал, из-за чего поводов для беспокойства стало только больше. Глянул вниз — Фэнг остановился. — Ты чего? — спрашиваю я. — Ничего. Смотрю, высоко здесь. А то я не вижу, умник нашелся. Сам уже еле-еле тащится, то и дело оглядываясь вниз. А ведь мы даже до середины не дошли! Как оказалось тридцать метров — тоже высота, и, причем, приличная. — Может, ну его? — неуверенно спросил Фэнг, не переставая оглядываться на землю. Да, высоко, поняли уже. — Предлагаешь вернуться? Зря, что ли, залезли так далеко? — зачем-то начал оправдываться я. Прекрасная же возможность слезть и не быть трусом — так нет же, я снова нарываюсь. Инстинкт самосохранения у меня отсутствует. — Ну, зачем возвращаться? Можно здесь остановиться, — Фэнг кивнул на ближайшие перекладины. — Отсюда тоже закат видно будет. Я решил не добавлять, что с земли вид ровно такой же, как и на высоте. Ситуация неподходящая для остроумия. Перебрался с лестницы на балку, чуть не свалившись, вовремя схватился за перекладину. Так, больше я сюда не полезу. Фэнг без проблем проследовал за мной, и мы сели напротив друг друга, свесив ноги вниз. Колючая проволока паутиной расстилалась под нами, будто спасательный батут, только вот прыгать что-то не хочется. Хотя стоит задуматься об этом всерьез, ведь Фэнг по всей видимости хочет прожечь меня взглядом. — Тебе больше смотреть не на что? — сердито спросил я, так и не поняв причину этого взгляда. — Ты похож на эмо. Блять, серьезно? Вот это да, просто отвал башки! А я даже не догадывался, надо же! Сегодня день великих открытий, как же это меня не предупредили? Однако вслух я сказал лишь: — Действительно. Фэнг промолчал и вновь принялся пялиться на меня. Да что ж с тобой такое! Мы зачем сюда забрались, по-твоему? Чтобы рассматривать друг друга, сидя как куры на жердочках? А закат для чего? Типа фон красивый, чтобы мной полюбоваться? Спасибо, но я, пожалуй, слезу. — Что ты хочешь? — устало спросил я. Меня заебали эти гляделки, заебала эта высота, заебал этот день. Можно передышку? — Почему ты согласился пойти? — Невежливо отвечать вопросом на вопрос, — усмехнулся я, придумывая ответ. В самом деле, а почему? Странно думать об этом, ещё более странно сидеть рядом с Фэнгом. Как я вообще оказался здесь? Нет, не в том плане, что мне память отшибло. Как я умудрился привлечь чье-то внимание? Жалость? Да ни разу. Может я слишком жесток, но жалостью здесь не пахнет. Лично мое сострадание исчезло, когда прямо передо мной переехали котенка. Жалость — это когда ты соскабливаешь своего друга с асфальта, а не идёшь с ним лазить по заброшеным телевышкам. Всё-таки разница есть. Со мной общались из-за жалости. Бедный мальчик-эмо (никогда не называйте меня так, если не хотите опробовать на себе мою стоматологическую технику по выбиванию зубов), что все время сидит один — жалкий, верно? Нет, я не жалкий. И вы так не считайте. Да — неудачник, да — запутался в жизни, но не нужно меня жалеть. Я кусаюсь. Причем больно. И оттого мне еще больше непонятно — зачем все это? Для чего устраивать сцены дружбы, имея в виду совсем другое? Или не другое? Не понимаю. И это бесит. Поэтому говорю то, что думаю: быть может это поможет мне понять истинные мотивы Фэнга: — Я пытаюсь понять, о чем ты думаешь. Зачем общаешься со мной, если в этом нет никакой выгоды? — По-твоему, во всем должна быть выгода? — усмехнулся Фэнг, закинув ноги на балку. — И только ради этого ты согласился пойти? — Я любопытный. — Я заметил. Мы замолчали, смотря на горизонт. Солнце как раз садилось, окрашивая небо и облака в багрово-золотистый цвет. И это на фоне всего города, что постепенно загорался огнями фонарей. Наверное, даже когда сядет солнце, вид будет что надо. Только бы дождаться этого. — А еще меня не бесит проводить с тобой время, — зачем-то сказал я, прерывая тишину. Фэнг удивленно перевел взгляд на меня. Поднявшийся из ниоткуда ветер растрепал его длинные волосы. Кажется, он не ожидал, что я действительно отвечу что-то кроме «отвали». Я и сам не ожидал, а просто сказал, что думал. Со мной такое бывает — не знаю, плохо это или хорошо. Фэнг изменился в лице, а потом привычно ухмыльнулся: — Кажется, с тобой даже обычные слова звучат иначе. И как это понимать? Может, если это было бы сказано без усмешки, то я бы поверил, а так… Слова на ветер. Кстати, о нем. Ветер становился все сильней и холодней, напоминая, что не так давно закончилась зима. Пока я ещё не мерз, но был близок к этому. Однако хотелось бы ещё успеть увидеть ночной город, пока не окоченел совсем. Думаю, Фэнг того же мнения. — Знаешь, а ведь я впервые смотрю закат с кем-то, — расщедрился я на слова. Почему-то молчать вовсе не хотелось, а появилось желание говорить. — Ага, — на автомате ответил Фэнг. — Подожди, ты серьезно? — неверяще переспросил он. — Ну, как бы да, — пожал плечами я, не понимая, к чему такое удивление. — Неужели ни разу? — Ни разу. — И никто не звал? — Никто. — Да что же ты за лох такой? — Таким родился, — обиженно ответил я. Что это за допрос был? Сказал же, что никогда, неужели не понятно с первого раза? — А что еще ты никогда не делал? — Зачем тебе? — Просто так, — отмахнулся Фэнг. — Ответь. — Ну, если так подумать, то много чего, — задумчиво протянул я. — Никогда не ходил в кинотеатр — это считается? — Как ты, будучи таким скучным, остаешься таким интересным? — с умным видом произнес Фэнг. — Ты хоть сам понял, что сказал? Пора бы, что ли, завести отдельный блокнот для гениальных цитат Фэнга: не пропадать же такому дару зря. Дару нести хуйню и выглядеть при этом эпично. Ну а что, сидит весь такой крутой на фоне ночного города, еще и умничает. Жаль, что я циник, а не то бы повелся. Как это получается — одновременно интересный и скучный. Типа биполярное расстройство? Это скорее про Фэнга, хотя я дал бы ему диагноз раздвоения личности, или, подождите-ка, это только симптом? Ладно, я не врач, поэтому в этой теме не разбираюсь. А вдруг Фэнг в самом деле притворяется? Как понять, когда он искренен, а когда нет? Может, это все актерская игра, тщательно спланированная им заранее? В его навыках сомневаться не приходится: я видел не один раз, как он мило убеждает людей вокруг себя в том, что ему надо. Но мне почему-то казалось, что со мной Фэнг хоть чуточку, но честнее. Или же я просто повелся как последний дурак. А знаете что, я хочу быть дураком, потому что вместо того, чтобы наслаждаться прекрасным видом, я забиваю себе голову абсолютно бесполезными мыслями. Иногда полезно побыть глупым, то есть наивным. И все же я буду не я, если не спрошу: — Ты ведь играешь? — А? О чем ты? — удивленно отозвался Фэнг, продолжая рассматривать пейзаж. — Все твои эмоции — фальшивка. Думаешь, я не заметил этого? То, как ты меняешься, когда разговариваешь с другими людьми, — продолжаю гнуть свое я, желая вывести Фэнга на чистую воду. — И? Что в этом плохого? — как-то печально спросил Фэнг. Хмм, я ожидал, что он как минимум разозлится, что я раскрыл его секрет. — В смысле? Ты спрашиваешь, что плохо в том, что ты лицемер? — теперь недоумеваю уже я, не понимая, что значит этот взгляд направленный на меня. — Неужели ты думаешь, что кому-то нужна моя искренность? Гораздо приятней видеть, когда к тебе относятся так, как ты этого хочешь, а не так, как ты этого заслуживаешь. Чаще всего мне не нужно от людей ничего, кроме каких-то пустяков, вроде разрешения или одобрения. Так почему я не могу сказать им то, что они хотят услышать, чтобы получить то, что мне нужно? Разве это не взаимовыгодный обмен? И где, скажи на милость, я не прав? — Но как же честность? Ты всю жизнь так играть будешь, лишь бы получить свое? Тебя же и так все вокруг любят, но ты снова и снова продолжаешь льстить и поддерживать образ. Не боишься, что просто утонешь в этом болоте? — признаться, я никак не ожидал, что разговор примет такой оборот. — Меня все любят? Что за бред? — рассмеялся Фэнг на мои слова. — Тебе, наверное, со стороны так кажется: на деле же всем тупо плевать на меня, и только когда я сыплю им комплименты, они прислушиваются ко мне, — Фэнг сделал передышку, после чего продолжил: — Или ты… ты завидуешь мне? Ха-ха, ничего себе! — И ничего я не завидую, просто сказал, как есть, — насупился я, потому что меня раскусили за два счета. — Знаешь, твоя главная проблема в том, что ты прямолинейный. Говоришь как есть, когда этого не просят. А людям это не нравится. — Я вовсе не пытаюсь кому-то понравиться, — продолжаю отрицать. — Да-да, я так и думал. Но… оно того не стоит, — помрачнел Фэнг. — Тебе легко говорить, — не упустил возможности вставить я. — Может быть. Но, знаешь, ты прав. Лучше быть прямолинейным, чем тонуть в болоте лицемерия. — Да ну? Ты сам себе противоречишь. Только что говорил, что людям не нравится, когда им открыто заявляешь о недостатках. Так с чего бы прямолинейность — верх идеала? — Я так не говорил, — отрезал Фэнг. — Я хотел сказать, что… Мне не хватает честности, и очень сильно. — Так говори правду почаще, в чем проблема? — как же я люблю непонятные загоны, особенно безосновательные. — Мне не хватает честности по отношению ко мне, а не наоборот. Понимаешь, в чем загвоздка? Я устал от того, что все вокруг врут. — Да ладно? Требовать с других, когда сам не можешь этого дать — разве это не верх наглости? Что ты хочешь услышать? То, какой ты весь такой противный и мерзкий, раз притворяешься? Тебе не нужна правда, тебе нужно убедить себя в том, что ты никчемный врун, который не заслуживает ничего, кроме лжи. И как, по-твоему, мне к тебе относиться? Фэнг замолчал, и я тоже. Разговор зашёл в тупик, теперь уже окончательно. Горло немного саднило, надеюсь, что из-за пламенных речей, а не из-за того, что я простыл на этом ветру. Да и пальцы замерзли — пора бы слазить, а то темнота окончательно накроет город, оставив в виде источника света одни лишь звезды. — Ты считаешь меня лицемером? — осипшим голосом спрашивает Фэнг. Наверное, он — как и я — либо заболел, либо перестарался с разговорами. — Не то что бы да, я начинаю сильно сомневаться после этого разговора, — говорю, что на уме, потому что сил придумывать ответ получше нет. Но потом добавляю: — Я просто хотел убедиться, действительно ли ты говоришь правду со мной. — И как? Я прошел твою проверку? — слабо ухмыльнулся Фэнг. Нет, он неисправим. — Не знаю, — честно ответил я. — Но я почему-то верю тебе. — Не боишься пожалеть об этом? — Нет. Солнце полностью скрылось за линией горизонта.