Подарок судьбы

— Госпожа, прошу прощения, но я не смогу Вам поведать свои тайны и планы, это может быть опасно и для меня, и для Вас. — Ответила Канан. — Прошу прощения, надеюсь, мы не в обиде друг на друга. — Что ты, ни в коем случае. — Сдержанно улыбнулась Фатьма Султан. — Давай приступим к ужину, не то все остынет. Ужин прошел спокойно, Фатьма Султан больше не задавала вопросов о планах супруги старшего племянника, понимая, что молодая султанша делает все правильно, не доверяя каждому второму из своих знакомых и родственников. После совместного ужина, Канан возвратилась в свои покои, и переодевшись в ночную рубашку, быстро заснула. — Госпожа, просыпайтесь. — Айше начала тихонько будить свою госпожу. — Айше? Почему ты меня будишь? Еще слишком рано. — Канан перевернулась на другой бок. — Нет, госпожа, уже позднее утро, и шехзаде хотел Вас видеть. — Канан вскочила. — Приготовить Вам наряд. — Да, приготовь. — Канан встала и служанки помогли султанше приготовились. Голубое платье, расшитое нашивками того же цвета, выглядело прекрасно на госпоже. Как и ожерелье с сережками, которые дополняли образ. Покои шехзаде Мустафы Хазретлери. Султанша вошла в покои и посмотрела на Мустафу. Мужчина был немного странным, он выглядел слабым. — Мустафа, что с тобой? — Канан быстро подошла к шехзаде и приложила к его лбу руку. — Ой, мамочки, да у тебя жар. Где ты так простудился? — Нет, Канан, я в полном порядке. — Попытался протестовать мужчина. — Нет, Мустафа, когда у человека — жар, это совсем не порядок, от слова совсем. — Произнесла Канан. — Стража, прикажите приготовить шехзаде чай с лимоном, имбирем и ромашкой, — янычар поклонился, — и малины пусть добавят, если есть. И лекаря позовите. Янычар еще раз поклонился и вышел. Канан уселась на кровать, облокотившись на подушку и положив еще одну себе на колени, посмотрела на Мустафу. — Ложись, тебе нужно соблюдать постельный режим. — Мустафа устало положил голову на подушку, а Канан помогла ему укрыться. — Ты опять спал с открытой дверью на веранду? Я же просила тебя — так не делать. Проветрить комнату — нужно до того, как ты ложишься спать; Мустафа, вот честное слово, как маленький. — До твоего появления, никто не смел мне даже возразить, а когда ты появилась: только ты меня и ругаешь, поверить не могу. Отчитали как мелкого, если бы Мехмед был здесь, он бы присоединился к тебе. — Пробубнил шехзаде. — Мехмед? Ха! Он тебя начал защищать, а ведь я права, согласись. — Возразила Канан, но тут же, смягчилась. — Голова болит? — Немного, со мной все будет в порядке, к тому же, у меня сегодня много дел и нет времени болеть. — Мужчина начал подниматься. — Нет. Сегодня, единственное твое дело — выздоравливать. — Остановила его Хасеки. — Тебе нужно отдохнуть, не то будет хуже. Твой организм сейчас — ослаблен, и ты можешь запросто что-нибудь подцепить, и это будет похуже, чем простая простуда. Пришла лекарка и осмотрела старшего наследника. — У шехзаде простуда, госпожа, но Вы правильно сделали, что приказали приготовить чай. — Поклонилась лекарка. — День-два постельного режима и много жидкости — и шехзаде будет здоров. Я пришлю служанкой некоторые лекарства, позвольте откланяться. Шехзаде, Госпожа. — Женщина покинула покои старшего престолонаследника. Канан посмотрела на мужчину, говоря взглядом: Видишь? Я тебе сказала тоже самое. Мустафа закатил глаза и допил чай, после чего, улегся на подушку, обнимая девушку за талию. — Зато, в этой простуде, есть плюсы: за мной ухаживает моя супруга, и я могу видеть ее, даже днем, не занимаясь своими делами. — Мустафа хитро улыбнулся и закрыл глаза, а Хасеки провела рукой по мужским волосам. — Отдыхай. — Девушка поцеловала в макушку Мустафы, гладя его лопатки и волосы. Постепенно, Мустафа расслабился, а вскоре — заснул. Канан, тоже вскоре заснула, хоть и в весьма неудобной позе. Мустафа проснулся первым, и чувствовал он себя намного лучше, чем утром. Мужчина протер глаза и посмотрел на Канан, которая все еще сидела и сладко спала. Шехзаде усмехнулся и присел на кровати, в такую же позу, в которой была его супруга, и, положив подушку себе на колени, аккуратно уложил голову девушки на подушку, укрывая одеялом. Распущенные волосы плавно опустились на подушку и одеяло, мужчина поцеловал девушку в висок, поглаживая спину. Хасеки словно маленькая девочка потянулась и сонно посмотрела на Мустафу, переворачиваясь на спину. Старший наследник улыбнулся. — Как спалось? — Спросил шехзаде. — Нормально, правда спине затекла немного. — Сонно проговорила султанша. — Тебе уже лучше? Слабости нет? — Нет, я уже в порядке. — Мустафа наклонился и поцеловал Хасеки в губы, прошептав. — Все благодаря тебе. — Канан улыбнулась и ответила на поцелуй. — Хочу чего-нибудь сладенького. — С оживлением в голосе, произнесла Канан, отстранившись. — Давай поужинаем вместе? — Ты меня опередила. — Усмехнулся шехзаде. — Все, что ты пожелаешь, но сладкое — это не еда, душа моя. — Ну и что? Хочу сладкого, м-м-м, айву под взбитыми сливками и шербет. — Подумав, ответила девушка. — Какая же ты сладкоежка. — Прыснул мужчина. — Хорошо, но, сладкое после того, как мы нормально поедим. — И шербет, желательно, чтобы он был немного кислым. — Добавила султанша. Мустафа закатил глаза, усмехаясь, после чего, приказал подготовить все, что нужно для ужина. — Чтобы я без тебя делал, ума не приложу. — Старший шехзаде провел рукой по женской скуле. — Как же хорошо, что ты только моя, ничья больше, и не будешь ничьей, кроме меня. — Канан улыбнулась, положив свою голову на плече супруга. — Мустафа, а Мехмед и Танильдиз, могут приехать к нам? Хотя бы ненадолго, я так по ним соскучилась. — Спросила Хасеки Султан. — Не знаю, любимая моя, я тоже очень соскучился по детям, может, мы сами скоро вернемся к ним. — Мужчина взял руку Канан, разглядывая перстень, что украшал безымянный палец супруги. — Но обещаю, что если мы через месяц не вернемся в Манису, они к нам приедут. — Я запомнила. — Улыбнулась девушка. — Как думаешь, у нас будет девочка, или мальчик? — Кто бы это ни был, он или она будет большой сладкоежкой, такой же как их мама. — Мустафа поцеловал руку супруги. — Ты уже придумал имя? — Вновь спросила девушка. — Если это будет девочка, ты можешь самостоятельно дать ей имя, — подумал мужчина, — если мальчик, может, Ахмед? Или Осман? — Ахмед мне нравиться больше. — Ответила султанша. — А как тебе имя, Салиха? Или может быть, Рукийе? — Красивые имена. Какое тебе больше нравится? — Спросил Мустафа. — Они оба красивые, но Салиха мне нравиться больше. Может, дать нашей дочери двойное имя? Рукийе-Салиха Султан. — Предложила Канан, и посмотрела на Мустафу. — Мне нравиться, хорошо, это имя и дадим, если девочка родиться. — Улыбнулся Мустафа. День спустя. Канан была в своих покоях, на султанше было белое платье с бардовым бархатным верхом, на голове была диадема и белая вуаль. — Госпожа, Вы прекрасно выглядите. — Произнесла Езге, поправляя платье на госпоже. — Спасибо, Езге, но мой живот растет, и вся эта красота может очень быстро исчезнуть. — Произнесла Канан, смотря на свое отражение в зеркале, хоть каким оно было, таким и оставалось на протяжении нескольких лет. — Что Вы, госпожа, Вы очень красивая, Ваша красота не увянет, к тому же, шехзаде Хазретлери очень Вас любит, что даже сделал Вас законной супругой. — Сказала служанка. — И еще, госпожа, мне кажется, что у Вас родиться двое детей. — С чего ты так решила? — Удивилась Хасеки и повернулась лицом к рабыне. — Моя мать, была акушеркой и я очень часто видела, как к ней приходили разные женщины в положении, и моя покойная матушка, легко определяла кто родиться, и будет один, или двое детей. Я не могу сказать, кто у Вас будет, но с уверенностью скажу, что будет двойня. — Пояснила рабыня. — Пусть будет так, как ты говоришь Езге, Аллах прислушается к твоим словам. — Служанка поклонилась и ее глаза остановились на серебряном браслете, что лежал у зеркала, подле других украшений. — Тебе он понравился? — Спросила султанша, проследив за взглядом рабыни. — Ты можешь взять его, это мой тебе подарок. — Что Вы, госпожа, я не посмею взять его. — Отнекивалась рабыня. — Бери, я разрешаю, все равно, Мустафа не позволит, чтобы у меня не хватало украшений, почти каждую неделю, я заказываю украшения, хоть мне и не нравиться в пустоту тратить деньги из казны. — Произнесла Канан. — Так что, бери и не переживай. «Эта рабыня Езге — очень милая и тихая девушка, а что если предложить Фатьме Султан подарить ее Повелителю? Если она пройдется по золотому пути, а потом если повезет, шехзаде родит, Хюррем Султан переключит все свое внимание на новорожденного ребенка» — Подумала султанша. — «Проблемой мне она не сможет стать, да и для Мустафы конкуренцию не составит, если мальчик родиться, нужно будет обговорить с Фатьмой Султан этот вопрос». — Езге, сколько тебе лет? Семнадцать, верно? И ты с русских земель? — Переспросила Канан у рабыни. — Да, госпожа, все верно. — Кивнула Езге. — Хорошо, пока ты можешь быть свободна. Айше, Махвеш, идемте за мной. — Канан направилась в покои Фатьмы Султан. Покои младшей сестры султана Сулеймана, Фатьмы Султан. Женщина сидела на диване и откровенно говоря: скучала. Ей всегда не нравились правила гарема, ей всегда хотелось устроить праздник, но, поскольку ее брат-султан был болен, приходилось чахнуть в своих покоях. Единственное, что радовало султаншу, так это то, что Хюррем Султан объявили войну, с более смелым и сильным противником, в виде супруги старшего шехзаде, да и сама Шах Султан была не прочь поквитаться с любимой дочерью падишаха и ее матерью, как и сама Фатьма Султан. в покои, вошла Канан Султан и поклонилась сестре падишаха. — Госпожа, рада видеть Вас, надеюсь, я Вам не помешала. — Произнесла Хасеки. — Нет, Канан, проходи, я всегда рада тебя видеть. — Улыбнулась дочь Селима первого. — Кая, пусть принесут нам кофе и лукум. — Как прикажете, госпожа. — Поклонилась служанка и удалилась. — Госпожа, — Канан присела на диван подле женщины. — У меня есть одна девушка, она довольно милая и со спокойным нравом, — начала разговор султанша, — что если, Вы подарите ее Повелителю, когда он проснется? Хюррем Султан придется это не по нраву, а если, девушка еще и шехзаде родит, то все внимание госпожи переключиться на нее и новорожденного шехзаде, и временно, Мустафа и мои дети будут в безопасности. — Знаешь, я уже выбрала девушку, ее зовут Бингюль-хатун. — Ответила Фатьма Султан. — Но спасибо за твое предложение. Вошла Кая с подносом, в котором дымились две чашки кофе и на двух тарелочках лежал лукум. Девушка поставила перед госпожами напитки и сладости, поклонившись, встала чуть поодаль. — Какой приятный аромат кофе, правда, Канан? — Да, Фатьма Султан, аромат просто прекрасный. — Улыбнулась Канан, надпивая кофе и надкусывая лукум. Время шло, вот прошел месяц, султан Сулейман уже очнулся, и вся семья собралась подле его ложа. С одной стороны, стояла Махидевран Султан, шехзаде Мустафа и Разие Султан, Фатьма Султан и Канан, с другой, Хюррем Султан с Михримах Султан и двумя сыновьями, падишах же, был в постели. — Повелитель, мы очень рады, что Вы очнулись, пусть Аллах пошлет Вам еще многих лет жизни. -Произнесла Фатьма Султан. — Аминь. — Согласились все. — Отец, как Вы себя чувствуете? Может, стоит вызвать лекаря? — Спросил Мустафа. — Нет, Мустафа, не нужно, со мной все в порядке. — Слабо улыбнулся падишах. — Повелитель, я согласен с братом Мустафой, будет лучше позвать лекаря. — Сказал Селим. — Спасибо, Селим, не нужно. — Ответил султан Сулейман второму сыну и перевел взгляд на Михримах. — Михримах, моя луноликая доченька, Разие, солнце мое, утрите слезы со своих красивых лиц, они Вам ни к лицу. — Повелитель, это слезы счастья, Вы очнулись и будете с нами, Аллах пошлет Вам здоровья. — Улыбнулась Разие Султан. — Аминь, сестра. Повелитель будет с нами еще очень долго, иншала. — Добавила Михримах Султан. атмосфера в покоях Повелителя была напряженной, и все это очень хорошо чувствовали, особенно, после слов Михримах. — Мустафа, я хотел бы поговорить с тобой наедине. — Намекнул султан, чтобы все удалились, кроме его старшего сына. Селим посмотрел на мать, и та, кивнула. Удалились все, кроме самого Мустафы. — Ты, наверное, огорчена, Махидевран, были такие надежды, что твой Мустафа взойдет на престол. — Произнесла Хюррем Султан уже стоя в коридоре. — Канан, ты, видимо так же не воодушевлена этим событием. Махидевран, на твоем месте, я бы приструнила свою невестку. — Госпожа, не стоит разбрасываться такими речами, если Вы не знаете, отношения с Повелителем я никогда не портила и не желаю нашему Повелителю смерти, пусть Аллах продлит его дни. — Ответила Канан. — Канан не смей грубить мне, я не разрешала тебе говорить. — Ответила жена падишаха. — А мне и не нужно Ваше разрешение. — Чуть ли не прошипела султанша. — Канан, вернись пока в свои покои, это лично мое дело с Хюррем Султан. — Произнесла Махидевран Султан. — Валиде, но…. — Девушка не успела возразить. — Канан, делай, что я сказала. — Остановила Махидевран невестку. — Как скажете, Валиде. — Поклонилась султанша свекрови и последовала в свои покои по коридору. — Хюррем, не смей трогать ее, будет худо тебе в первую очередь, ты разве уже забыла, кто приложил свою руку к твоей ссылке в Бурсу? — Спросила Махидевран Султан у соперницы. — Ты сейчас угрожаешь мне? — Злобно усмехнулась Хюррем Султан. — Нет, что ты, просто предупреждаю тебя, дабы ты не совершила необдуманный шаг, Хюррем. — Ответила Махидевран Султан. Покои Канан Султан Хазретлери. Канан была рассержена, хоть она и понимала, что Махидевран Султан была права на этот счет, но она унизила ее при всех. Султанша сняла со своей шеи ожерелье и бросила его на столик у зеркала. — А-а-а.! — Прокричала султанша, выпуская пар; но Хасеки не заметила, что на диване, сидела Шах Султан. — Канан, ты зла. — Заметила сестра султана. — Прошу прощения, госпожа. — Проговорила Эке и приказала Дефне убраться на столике и разложить все украшения по местам. — Шах Султан, Вы хотели меня увидеть? Вы могли прислать ко мне служанку. — Я решила самой зайти к тебе. — Произнесла Шах Султан, а Канан присела подле нее. — Я слышала, что Повелитель уже очнулся, слава Аллаху, это произошло. — Аминь, госпожа. — Согласилась Хасеки. — Так, зачем Вы пришли ко мне? — Канан, я уважаю тебя как жену своего племянника, — начала сестра султана, — но хочу предупредить: будь осторожна в своих действиях и интригах, они не должны затронуть Повелителя, моего брата, и Мустафе они не должны навредить. — Госпожа, я понимаю, что Вы беспокоитесь, и я скажу, что ни Повелитель, ни шехзаде, мой супруг, не пострадают, как и мои дети. — Заверила жена старшего шехзаде. — И вот, запомни кое-что еще: когда ты находишься в одном дворце с врагами, будь хладнокровней и не показывай свои эмоции, они ими воспользуются, а ты и не заметишь. — Произнесла Шах Султан и Канан кивнула, поблагодарив за совет. Дверь покоев скрипнула, и в покои вошел шехзаде Мустафа. Женщины встали и поклонились. — Мустафа, я рада видеть тебя. — Улыбнулась Шах Султан. — Слава Всевышнему, Повелитель очнулся, как ты? — Аминь, госпожа. — Кивнул мужчина, подходя к султаншам. — С Повелителем все в порядке, лекари сказали, что скоро наш падишах сможет вернуться к своим обязанностям. — Иншала, так и будет. — Согласилась Шах Султан. — Надеюсь, я не помешал вам. — Произнес мужчина. — Нет, Мустафа, я как раз хотела идти к Повелителю, раз брат уже в сознании. — Шах Хубан поклонилась шехзаде и покинула покои. — Мустафа. — Девушка обняла шехзаде, прижимаясь к нему. — Как ты себя чувствуешь? Что сказал Повелитель? — Отец попросил нас остаться здесь, в столице на неопределенное время. — Ответил шехзаде, присаживаясь на диван. — Если ты хочешь вернуться в Манису, я не стану возражать тебе. — Нет, Мустафа, я останусь с тобой. — Возразила султанша. — Дети, смогут приехать к нам? Я так соскучилась по Танильдиз и Мехмеду, уверена, что и Орхан с Нергисшах захотят увидеть отца и Повелителя. — Конечно, смогут приехать, я напишу письмо, и они скоро будут с нами. — Улыбнулся наследник и провел рукой по щеке Канан. — Королева моя, ты не представляешь, как я устал за сегодня. — За твои труды Аллах вознаградит тебя. — Канан прижала щекой к руке мужчины. — Ты упорно трудишься и работаешь, это обязательно на многое повлияет, но я очень скучаю по тебе, когда ты днями засиживаешься в кабинете, и я даже не могу видеть тебя. — Почему ты не приходишь ко мне, как это делала раньше? — Удивился Мустафа. — На тебя я готов пожертвовать всем временем мира. — Вот видишь, а вдруг ты допустишь ошибку, мне самой трудно хоронить желание, чтобы прийти к тебе, увидеть, обнять и поцеловать, к тому же, Махидевран Султан, сестры падишаха всегда меня задерживают, да и Гюльфем-хатун любит поговорить и провести время со мной, а я не могу им отказать. — Пояснила султанша. — Все же, иногда заходи ко мне, я буду очень рад видеть тебя в любое время дня и ночи, дорогая. — Мустафа поцеловал в висок супругу и приобнял за талию. — А сейчас, к сожалению, я вынужден пойти к себе и продолжить заниматься делами. — Так скоро? — Спросила Канан, посмотрев в глаза шехзаде. — Так не хочется тебя отпускать, но придется, — Канан чмокнула мужчину в уголок губ. — Теперь, можешь идти. — Знаешь, я тут подумал, — мужчина повернул к себе подбородок Хасеки, — может, мне все-таки остаться, а там, я завтра все сделаю. — Нет-нет-нет, — Канан покачала пальцем, — не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. — Какие мы хитрые. — Выдохнул Мустафа и встал с дивана. — Может, все-таки я останусь? — Канан отрицательно покачала головой. — Я все равно буду ждать тебя у себя вечером, и это — приказ шехзаде, которого ты не можешь ослушаться, даже как моя супруга. — А как твоя любимая? — Канан встала вслед за Мустафой. — Даже, как любимая. — Самодовольно усмехнулся старший наследник и вышел из покоев Канан. День спустя. Канан стояла в саду, в платье темно-бирюзового оттенка с множеством золотых узоров и прекрасной накидкой на плечах. Султанша ждала приезда детей; и вот, наконец, показались две кареты. Кареты остановились, и евнухи помогли Нергисшах и Шехесте Султан выйти, вслед за ними, из второй кареты, выскочил Мехмед и подбежал к матери. — Матушка? — Шехзаде крепко обнял Канан. — Мой дорогой! — Канан счастливо улыбнулась и присела на колени перед сыном, целуя его в лоб и щеки. — Как я по тебе соскучилась, мой львенок. — Я так скучал по Вам, матушка. — Улыбался Мехмед, смотря на мать. — Почему Вы так долго не писали нам? — Мама очень была занята, дорогой мой, но обещаю, что теперь, все свое время, я буду посвящать вам. — Улыбнулась Канан и вновь поцеловала в лоб сыночка, вставая с колен. — Нергисшах, я так давно тебя не видела, — юная султанша поцеловала руку мачехи. — Здравствуйте, матушка, я так рада, наконец, Вас увидеть. — Улыбнулась девушка. Канан осмотрела взглядом девушку. Нергисшах уже давно не была маленькой: карие глаза излучали радость встречи и смотрели на мачеху умным взглядом, а коричневые волосы плавно спадали на женские плечи, да и тело уже почти сформировалась. — Какой красавицей ты выросла, дорогая. — Канан поцеловала в лоб девушку. — Скоро придеться выбирать жениха. — Щечки Нергисшах покрыл румянец. — Но пока не будем говорить об этом, ты еще молода, нужно пожить в свое удовольствие. — Нергисшах выдохнула, а Канан подошла к Каре, на руках которой, была Танильдиз. Танильдиз Султан уже был почти годик и у девочки были не сильно длинные, коричневые волосы с карамельным оттенком и голубые глазки, доставшиеся от матери. — Моя маленькая принцесса. — Султанша взяла на руки дочурку, поцеловав ее в щечку и носик. Танильдиз расплылась в детской, невинной улыбке и протянули ручки к лицу Канан. — Моя маленькая госпожа. — Канан улыбнулась дочери и посмотрела на Шехесте с шехзаде Орханом. — Шехесте Султан, Орхан, добро пожаловать во дворец, я приказала накрыть нам стол в моих покоях, пройдемте с нами, после чего, вам покажут ваши покои и вы сможете отдохнуть. — Движением руки, Канан приказала разнести вещи по покоям и повела детей и Шехесте на обед к себе. Канан вошла в покои, а за ней и дети вместе с Шехесте Султан. стол уже был накрыт и потому гости и хозяйка приступили к трапезе. Шехзаде Орхан и Мехмед были очень любопытными детьми, потому задавали очень много вопросов, начиная от охоты и заканчивая расспросами о походах, и когда они в них будут участвовать. Нергисшах тихонько сидела подле Канан с правой стороны и наблюдала за младшими братьями и их матерями. — Шехесте, надеюсь в Манисе всё в порядке? — Спросила Канан. — Конечно, Канан Султан, что может случиться? — Вопросом на вопрос, ответила мать Орхана. — Вот только, ходят разные слухи, по поводу Повелителя и шехзаде Селима. — И о чем же слухи? — Спросила Канан, надпивая шербет. — О том, что шехзаде Селим с Повелителем не ладят в последнее время, но его все еще оставляют в Конье, и неизвестно, насколько долго шехзаде продержится там. — Ответила Шехесте Султан. — Слава Аллаху, шехзаде Мустафа мудрее брата и остаётся надеждой империи. — Шехесте, кто ты такая, чтобы размышлять кто достоин трона, а кто нет? Пока Повелитель жив, никто не смеет даже заикаться о смене правления. Все шехзаде — равны перед Аллахом и Повелителем, прошу тебя, больше не заводить об этом разговоров. — Произнесла Канан. — Канан, хоть ты и супруга Мустафы, но тоже, как и я — его рабыня, и ею — останешься навсегда. — Ответила Шехесте, пристально смотря на султаншу. — Ты всегда наперекор шла всем правилам и так же делаешь и сейчас, но Аллах свидетель, рано или поздно, ты оступишься и потеряешь все, чем дорожишь. Орхан — пойдем. — Шехесте встала с тахты и взяла за руку сына. Мальчик посмотрел на старшего брата, а потом на Канан, которая смотрела на его мать. — Все твои проклятья, Шехесте — не работают, какими бы они не были страшными, ведь я — Канан Султан и я — не рабыня, меня никто не осмелиться тронуть или оклеветать. — Произнесла в ответ Хасеки. — Как это ни кто? — А Хюррем Султан? О том, что она с тобой сделала, ты уже забыла? Забыла, как потеряла ребенка? — Последние слова Шехесте, были для Хасеки — больнее пощечины, но женщина, наконец, ушла со своим сыном. Нергисшах Султан очень хотела вступиться за мачеху, но она была еще так юна, что не смогла вымолвить и слова. — Мама, это правда? Мой братик, когда-то обиделся и ушел? — Спросил Мехмед. — Мехмед, давай я все расскажу тебе немного позже. — Произнесла Канан, немного погрустнев, а на глазах, засветились слезы, но султанша натянула улыбку на лицо и слезы — высохли, хоть и остался неприятный осадок. — Ты, наверное, хотел бы увидеть папу? Сейчас он занят, и вряд ли сможет нас с Вами принять, но вечером, обещаю, вы его увидите. Кара — побудь с Мехмедом, пусть переоденется и займи его. — Конечно, госпожа. Шехзаде, пойдемте со мной. — Няня шехзаде взяла мальчика за руку и завела в детскую, а Канан и Нергисшах остались одни. — Матушка, не печальтесь, — юная султанша подсела ближе к мачехе, — Шехесте Султан всегда была такой, Вы знаете это, не обращайте внимания. — Я знаю, дорогая. — Кивнула Канан. — Просто, мне еще очень больно вспоминать об этом, хоть произошло это давно, но все еще в моей памяти осталась черная комната в ветхом доме, кровь и бандиты, что выкрали меня. — Матушка, обещаю, я всегда буду рядом с Вами и смогу защитить Вас и своих братьев и сестер. — Нергисшах погладила руку Хасеки. — Вам нельзя нервничать сейчас, ведь Вы в положении, не печальтесь, пожалуйста, грусть — Вам ни к лицу. — Грусть — никому ни к лицу, Нергисшах. — Ответила Канан, положив свою руку на руку падчерицы. — Ты, наверное, устала с дороги, да и переодеться стоит, перед встречей с Повелителем и отцом с дядей, иди к себе, я буду в порядке. — Как скажите, матушка. — Нергисшах посмотрела на Канан, которая так же встала с тахты и поцеловала ее лоб. — Благодарю Вас за прекрасный обед. Старшая дочь шехзаде Мустафы вышла, но решила отправиться не в свои покои, а прямиком к отцу, дабы хоть как-то помочь мачехе. — Доложите отцу о моем приходе. — Нергисшах остановилась у дверей, ведущие в покои старшего наследника. Евнух поклонился и вошел в покои Мустафы, после чего, вышел из них и открыл двери султанше. Войдя в покои, Нергисшах поклонилась Мустафе и Селиму, стоящему напротив старшего брата. — Отец, дядюшка. — Девочка обняла отца и тот поцеловал ее в лоб, а после, обняла Селима. — Нергисшах, какая ты красавица. — Улыбнулся племяннице Селим. — Красавица моя, я рад видеть тебя. — Мустафа смотрел на Нергисшах, которая напоминала ему Фатьму — ее мать, но девочка совсем не была похожа на вспыльчивую и ревнивую женщину с обычной внешностью и замашками госпожи; Нергисшах была обычной дочерью шехзаде, похожую на отца и перенявшая от него спокойствие и рассудительность. — Ты уже отдохнула? Почему ты пришла? — Мустафа, я, пожалуй, пойду, договорим позже. — Селим, поклонился старшему брату и вышел. — Отец, это касается матушки и Шехесте Султан. — Ответила Нергисшах и посмотрела на Мустафу. — Сегодня за обедом, кое-что произошло, после чего, матушка была опечалена, она просила не говорить Вам об этом, но я не могла видеть, как она грустна. — Что же произошло? — Мустафа напрягся и усадил дочь на кровать, присаживаясь рядом. Нергисшах поведала все произошедшее, и Мустафе это очень не понравилось: назвать супругу шехзаде — рабыней, было наглостью со стороны матери второго шехзаде. — Хорошо, Нергисшах, вернись в свои покои, я разберусь с этим. — Девочка поклонилась и отправилась в свои покои. — Позовите ко мне Шехесте Султан! — Прикрикнул мужчина евнуху и тот тоже удалился за госпожей.