***
Спускаться вниз не хотелось. Рядом с трупом сидеть тоже не прельщало. А потому Луна перебралась на соседнюю крышу, с нее открывался прекрасный вид на прямую дорогу до равкианского посольства. Больше отбитых шуханцев не появлялось, и никто не приходил проверять уже остывших. Луна ждала еще часа два. Она понимала, что скорее всего много времени у гришей заняло возвращение лица незнакомому мальчику, который стал похож на главную звезду Кеттердама — Кювея. Также она надеялась, что Женя хоть капельку подправит физиономию Бреккеру. Миронова понимала, что Каз скорее всего не позволит ей много сделать. Но надежда на то, что в скором времени физиономия бандита будет приближена хотя бы к былым временам, была. А если отважной портнихе еще и удастся исправить всегдашнее его лицо, сделать его веселее что ли, или проще, то цены ей не будет. И вот спустя два часа из отеля вышло три человека. Они каким-то образом влились в поток, хотя свои наряды почти не поменяли. Ну да! Чего теперь скрываться? Их же охраняет Луна Миронова! Осмотрев периметр и отметив, что никаких эксцессов не намечается, захотелось высказать все этой троице в лицо. Она тут по крышам скачет, каких-то зомби-роботов-воинов-птиц убивает, а они, судя по лицу Зои, ванны принимали, купались, отдыхали. Тихонько спустившись с крыши в переулке, она постаралась слиться с толпой и прорваться поближе к троице. Хотя они вроде даже и не замечали ни слежки, ни странных взглядов в свою сторону. — Нет, ребята, ну так не палиться надо конечно уметь! — вклинилась Луна в разговор, и видимо порядком напугав равкианцев, потому как корсар потянулся к револьверам, а гриши решили достать откуда-то появившиеся ножики. — Ты! — выпалила Зоя, первая узнав Луну. — Я! — согласилась сероволосая. — И мне хотелось бы понять кто такие эти шуханцы с крыльями. — И вы для этого нас подкараулили, мисс Миронова? — спросил Штурмхонд, — Или вам нужен был мой автограф? — Я ваша охрана, господин корсар, ваша и видимо всех ближайших гришей. — Нам не нужна охрана! — подняла подбородок Зоя. — Да, не нужна. Но Бреккер попросил справиться с шуханцами, потому я выполняю его просьбу. Вам может и не нужна, но тому, на кого охотились те трое, она была необходима, — девушка показала большим пальцем себе за спину. — Какие трое? Они ушли? — насторожилась Женя. — Вот! — Луна указала на Сафину, — единственное здравое звено в вашей компании. Они не ушли, они… — Надо их убить, — вмешался Штурмхонд. — Не позволю гришам страдать. — Благородно, — согласилась Луна, продолжая идти в сторону посольства, — Только для начала не позволяйте себе меня перебивать. Они не ушли, они отошли. В мир иной. И ваше благородное стремление было выполнено еще до того, как вы его высказали. Я осмотрела тела. Это жуть какая-то! — Да мы наслышаны, что у них есть крылья, — согласилась Женя. — Они могут напасть из неоткуда. — Это не самое страшное, — продолжала Луна. — Простите, что позволю снова вас перебивать, но дорогая мисс Миронова, может быть мы пройдем в посольство и там, так сказать, за семью замками обсудим все тонкости нового вида врага, — поклонился корсар. — Прощаю. И принимаю предложение, — согласилась девушка, спустя пару шагов, она еще раз глянула на своих спутников. — И давайте, в следующий раз вы оденетесь не так аляписто. — Это кафтаны гришей, они пошиты из специального материала, который может сдержать пулю. И носить такой кафтан является честью, — гордо продекламировала Зоя. — Не для всех это является честью, хотя бы потому что, что так вы четко указываете свое положение и силу в обществе, — возразила Луна. — С таким же успехом вы могли бы размахивать флагом Равки на главном базаре и выкрикивать свое имя. — А я бы так и сделал, — встрял Штурмхонд, — уверен, на мое представление собралась бы большая толпа. — Ну, эта толпа состояла бы из поклонниц, вам так ни кажется? — улыбаясь спросила Луна. — Конечно, все бы дамы Керчии собрались посмотреть на меня. — А их мужья и кавалеры бы смотрели на вас через дула пистолетов из ближайших зданий, — закончила Луна, довольно улыбаясь. — Но тоже бы смотрели, — не унимался корсар. — Ха-ха, о да! Такое внимание бы было! — хихикала девушка. — Что ты творишь? — спросила раздраженно Зоя. — Его самомнение теперь выше того здания, — она указала на церковь Бартера. — Думаю, его можно сравнить только с твоим самомнением, — высказалась улыбающаяся Женя, когда они уже подходили к зданию посольства. — Мое самомнение? — повела бровью черноволосая. — Я превосходна, это знают все. — Так что вы там говорили про звенья в нашей компании? — спросил Штурмхонд Луну, открывая той двери, но девушка покачала головой. — Пойду пройдусь по периметру, через минут 20 поговорим о вашей компании. — Вы не доверяете моим людям? — Доверяй, но проверяй, — она взглянула в глаза Штурмхонда. — Мне надо передать весточку брату, что я задержусь, и мне будет спокойнее, если я сама все проверю, — корсар наклонил голову в бок, как бы раздумывая верить или нет, его болотного цвета глаза сузились в две щелочки. — Какого цвета у вас глаза? — почему-то спросила Луна. — Сейчас? — улыбнулся Штурмхонд. — Сейчас они у вас противно зеленого цвета, — ответила за него сероволосая. — Надеюсь, ваши настоящие глаза насыщеннее и чаще блестят, — высказала она свое мнение и развернулась, уходя. Николай проводил ее взглядом до ближайшего переулка, в котором она скрылась, дурацкая усмешка появилась на его измененном лице. Он зашел внутрь, встречаясь с янтарным глазом Жени. Она что-то заподозрила. — А я говорила, что этот цвет глаз — просто тихий ужас!***
В темном переулке Луна достала заготовленную бумажку с краткими объяснениями для Бари. Два часа на крыше не прошли даром. За это время можно было начать писать мемуары или хотя бы в красках, страниц так на 20, описать Кеттердамский закат. Посыльный нашелся быстро. Передать записку и пакетик с порошком вполне нормальное явление для Керчии. Мальчишка-попрошайка согласился выполнить такую работенку за пару монет. Обещал еще и сообщить после доставки Луне, будут ли ответ от брата. Девушка указала на дорогу, ведущую к сторожевой башне Совета Приливов, и попросила после удачной отправки посылки пройти по этой улице, тогда она поймет, что все хорошо. Парнишка не задавал много вопросов, привыкший к странностям Кеттердама. Получив свои монеты он довольный отправился в сторону Пятой гавани. Пришло время проверить периметр. Забралась на крышу. Правая рука неприятно ныла в том месте, где ее схватила железная рука шуханца. Скоро этот день должен закончиться и начаться следующий, не менее веселый и напряжный. Луна глубоко вздохнула. Нужно сосредоточиться. Шуханским духом не пахнет. Сомнительных личностей нету, ну как нету, это Кеттердам! Здесь все сомнительные. Но все сомнительные в пределах нормы. Вроде все спокойно. Хорошо. О чем говорить с королем? С его генералами-гришами? Крылатые шуханцы. Парем. Кювей. Если он король, то должен быть не глуп, чтобы бороться за такой лакомый кусочек, а значит он хочет им воспользоваться. Управлять и так своими гришами, которых у него целая армия? Усилить их, чтобы победить врагов? Просто, чтобы иметь преимущество перед другими странами? Голова забита разными вопросами. И ведь напрямую их и не спросишь. Король как никак. Еще один глубокий вдох перед дверьми посольства. Обещанные 20 минут вроде даже не прошли. Но чем быстрее, тем лучше. Просит слуг провести к членам Триумвирата. Те недоверчиво оглядывают ее с ног до головы. Луна прекрасно понимает, как она выглядит: девушка с собранными в пучке серыми волосами ростом полтора метра, во всем черном, так еще и с едва заметными пятнами крови, глаза цвета ясного моря отражают усталость, при свете свечей на поясе, в скрытых карманах, в голени сапог, на рукавах заметны проблески стали — клинков, которые распиханы по всем укромным местам, и каждый из которых испробовал вкус крови. Молодой парень послушно, но выражая свой полный скепсис отправляется сообщить Зое, Жене и Штурмхонду о прибытии Луны Мироновой. Меньше чем через минуту он уже возвращается, не пытаясь скрыть своего удивления, таращась на гостью, провожает ее в кабинет.***
Девушка проходит внутрь. Небольшая комнатка. Письменный стол с бумагами и чертежами. Камин и пара кресел. В одном из них устроилась Женя. Она спокойно поглядывает на огонь, витая в своих мыслях. Зоя расположилась возле стола, за которым сидел Штурмхонд. На всех остались их придурковатые наряды. В комнате намного теплее, чем на улице. Луна расстёгивает плащ и бросает его на спинку другого кресла. Проходит к окну, подпирая косяк, внимательно рассматривает улицу, ведущую к сторожевой башне Совета Приливов. — И вам снова здравствуйте, мисс Миронова. — улыбается Штурмхонд, отрываясь от бумаг. — Как периметр? — На месте, — сухо отвечает сероволосая, поглядывая на часы над камином: мальчишка с посылкой должен был уже вернуться, только если его не перехватили или Бари не решил отправить письмо в ответ. — Кого-то ждете? — спросила Женя. — Мальчик относил письмо брату, должен с минуту на минуту появиться. — Здесь? — удивилась Зоя. — Нет, на вот этой улице, — Луна указала за окно. — Подаст сигнал, что отнес. — Его могли перехватить, — заметил Штурмхонд. — Могли. — Он мог и не относить ваше письмо, а просто забрать деньги, — вставила Зоя. — Мог. — Тогда на что вы надеетесь в этом вашем Кеттердаме? — вспылила Назяленская. — На алчность людей, — ответила Луна, а после, взглянув на поднятую бровь шквальной, добавила, — Если мальчик хочет получить двойную ставку, он отнесет письмо и попросит с брата еще пару монет, а если он захочет ее еще и утроить, то походит вдоль улицы, ожидая монет с неба. — Вы обманули мальчика, — удивилась Женя. — Не обманывала, — возразила Луна. — Просто попросила походить по улице после того, как он передаст письмо. Это его выбор: ходить или нет. И можно на «ты», если не против? — Не против, — улыбнулась Сафина. — Тогда просто Женя. — Луна. — Николай. — … — сероволосая отвлеклась от разглядывания улицы, — Так просто? — Да, а что в этом такого? — спросил парень, лукаво улыбаясь. — Нет никого «ваше величество» или целовать руки, вставать по стойке смирно? — с подозрением оглядела Луна молодого короля. — Нет, но если ты очень хочешь… — Удивительно, — хмыкнула девушка. — Я становлюсь о вас не такого плохого мнения, как хотелось бы. — Вы еще много обо мне не знаете, — довольно проурчал Николай, походивший в этот момент больше на кота, объевшегося сметаной, чем на корсара или короля. — Мы вроде перешли на «ты», — напомнила Луна, возвращая взор за окно. — Так о чем ты хотела поговорить? — спросила Зоя. — О шуханцах. О пареме. О Кювее. — Что именно ты хочешь знать? — спросил Штурмхонд, выделив «ты». — Что известно о новых шуханцах? Вы вскрывали тела? Что говорят фабрикаторы? — Нам пока не удалось получить подходящие для исследования экземпляры, — ответила Женя. — А что известно тебе? — Ну я убила троих, пока вас ждала. И скажу, что это страшное существо. Из спины торчат врощенные в кости железные крылья. Но сами они не живые не мертвые. Над телом чувствуется поиздевались знатно, отличная броня, усиленное телосложение. Возможно они и не живые, или были живыми когда-то перед всеми метаморфозами, что произошли с их телами. Бари сказал бы больше, — она повернула голову на этих словах на собеседников. — Брат мой, если что. — Он фабрикатор? — напомнил корсар. — Да, тащить труп я ему не стала. — Ответила Луна. — Что вы собираетесь делать с паремом? — Бороться, — хмуро вставила Зоя. — Парем убивает нас, хоть и дарит возможность использовать максимум сил. — Каз отдал тебе образец, — напомнил Штурмхонд, на девушку обратились удивленные взгляды Зои и Жени. — У меня его нет, если вы решили попробовать, девочки, — улыбнулась Луна. — Передала с запиской брату. Он… — Ты передала важный материал, опасный для гришей через какого-то мальчишку? — вскипела Зоя. — Он назвался Ибрагимом. — Правда? — удивился корсар. — Нет. — Надо найти этого мальчишку, — хмурилась Зоя. — А что его искать? Вот он, — Луна указала на улицу, Штурмхонд встал рядом и посмотрел в окно: девушка ощутила себя чертовски маленькой — она еле доставала ему макушкой до подбородка. — Он и правда мнется на этой улице, — хмыкнул парень, потом он сощурил глаза, присматриваясь, — он кого-то ищет. Может все-таки мальчик заслужил еще пару монет? — Эх, видимо да, — согласилась Луна, — Поскольку у него ответ от брата. Могу я попросить… — Я отправлю слугу за запиской, — Штурмхонд направился к двери, — Надеюсь, твой брат отправил противоядие. — Скорее гневную тираду о том, что я опять ввязалась во что-то, — хмыкнула сероволосая, отходя от окна к свободному креслу, — Не против? — спросила она у Жени. — Нет, конечно, — улыбнулась рыжая. — Чаю? — Только если он не местный. Здешние напитки вообще лучше не употреблять — то еще поило, — отозвалась девушка. — Только собственного приготовления, — улыбнулась Женя, она придвинула кружки к чайнику и потихоньку начала наливать в них коричневую жидкость, по комнате разнесся приятный аромат мяты и чабреца. — Прости за нескромный вопрос… — Что такое? — Если твой брат гриш, то ты.? Луна улыбнулась девушке. Из всех троих пока только к Жене она относилась доверительно. Она слышала байки и истории с Гражданской войны в Равке. Слышала, что все эти шрамы оставил темный гриш, который заигрался с темной материей. Прошло два года, но от темной материи не находилось противоядия, а собственные силы девушки были ничто по сравнению со скверной. Луна знала, что и король Равки пострадал, слышала про «Короля шрамов», но почему-то чувствовала другую энергию от него. Женя вызывала доверие. А еще Женя была олицетворением силы и мужества. Зоя была сильной, красивой и она это знала. Девушка же, что сидела перед Луной могла сломаться, могла больше не улыбаться, но жила дальше. Она посмотрела на замершего у дверей Штурмхонда, который слышал вопрос. Он уже отправил слугу за мальчиком и ждал, что же ответит Луна. Потом девушка посмотрела на настороженную Зою. Черноволосая хотела казаться отрешенной и незаинтересованной, но Луна прекрасно понимала, что она, как генерал, ищет себе рекрутов, ищет воинов. И такая информация была в ее интересах. Сероволосая вернула взгляд на Женю, подняла правую руку, боковым зрением замечая, как дернулась Зоя, и слегка покрутила кистью, призывая свои силы. Только что налитый чай поднялся в воздух, горячая струя затрепыхалась, стряхивая чаинки и отделяя осадком коричневый цвет. Через пару секунд в воздухе струйка горячей воды повторяла круговые движения пальцев Луны, еще через секунду она испарилась, разбежавшись по разным углам комнаты, а потом снова собравшись в жидкий поток. Потом превратилась в острый осколок льда. В конце Луна вернула воду в кружку и смешала ее с заваркой. — У вас называют таких, как я, проливными, — наконец ответила сероволосая, беря в руки кружку с чаем. — А у вас? — насторожилась Зоя. — Разрушитель. — Кхм, — привлек внимание Штурмхонд, — Интересное представление. Тут тебе письмо. — Он передал сложенную записку Луне, сам занимая место около камина. — Что тебя интересовало по поводу Кювея? — решил продолжить разговор парень, наблюдая, как девушка хмурится, пытаясь прочесть записку. — Ваши действия, — отстраненно ответила она, потом подняла взгляд на корсара, понимая, что надо бы пояснить. — У вас будет гриш, который возможно способен воспроизвести формулу опасного наркотика для гришей. Что вы будете с ним делать? Использовать? Принуждать? — Ты такого мнения о нас? — спросила Женя. — О тебе — нет. Ты больше походишь на божий одуванчик. Твоя подруга, — Луна кивнула в сторону шквальной, — больше походит на уверенного в себе героя. Господин Штурмхонд, представляя его таким, каким про него ходят слухи, отважный корсар и тот еще бандит. Король Николай… — она опустила голову, пытаясь подобрать слово. — Он король. Власть. Короли обычно не меряются человеческими жизнями, они считают поверженных врагов. — О как! — удивился корсар. — Ваши бы цитаты да в сборничек бы оформить, — Зоя глянула на него, удивляясь, что его задело мнение этой девушки. — Не обижайтесь, король, — примирительно улыбнулась Луна. — Я понимаю, что сейчас главное — благополучие страны. Защита границ, полная казна, сытые крестьяне. Но это не уменьшает цену затраченных средств на достижение цели. Мне хотелось бы верить, что, если Равка борется за права гришей, то она сама дает им выбор чем и где заниматься. — Мы должны отстаивать свои интересы, — убеждено говорила Зоя. — Эти интересы могут быть не связаны с войной, — возразила сероволосая. — Я повстречала многих беглых гришей, которые отправлялись в Новый Зем, потому что там могли заняться тем, чем хотели, а не постоянной войной. Один инферн хотел открыть свою пекарню, сердцебитка хотела быть учителем. Люди устают от постоянной войны. — Так может поможете ее закончить? — спросил Штурмхонд. — Я… — девушка опустила взгляд на записку, — отец всегда говорил, что для применения силы нужен весомый повод. Что разрушитель должен точно знать на что он идет. И он считал, что если можно победить врагов, не используя силы, если можно договориться, то это достойно уважения. Она опустила взгляд на записку, возвращая свое внимание на кривые строки. Сердце неприятно сжалось, так бывает каждый раз, когда она вспоминает, что больше его не увидит. В комнате воцарилась гнетущая тишина. Каждый понимал правильность слов, понимал, что в современных условиях этого не добиться, а также понимал боль девушки. Глаза быстро забегали по письму, рука сжала подлокотник, скулы напряглись. Николай видел все изменения в теле девушки и понимал, что это не спроста. Она резко подскочила с кресла, замедлилась возле окна, выглядывая на улицу. Присела, чтобы разглядеть дома и крыши. Подошла ближе. Еще раз внимательно осмотрела улицу и дома, фонарь плохо освещал улицу, но она прекрасно узнавала в толпе слежку. — Что стряслось? — не выдержала первой Зоя. — Меня пасут Грошовые Львы. И мне пора, — она коротко состроила каждому улыбку, накинула плащ на плечи. — Думаю, тебе нужна помощь, — оттолкнулся от стены Штурмхонд. — Бреккер предупреждал про них. Это опасно. Луна на миг замерла, встречаясь со взглядом корсара: — Серьезно? Я убила трех шуханских воинов. С кучкой бандитов как-нибудь справлюсь. Тем более, — она указала на бирюзовый камзол, — я повторяю: аляписто! — она поправила клинки, осмотрела комнату, подошла к противоположному окну, развернулась чтобы попрощаться и столкнулась с готовым парнем в темной куртке и черной шляпе. — Я готов! Луна вопросительно и умоляюще посмотрела на девушек. Женя с улыбкой подняла руки в капитуляции. Зоя закатила глаза: — Король на твоей совести, Миронова. — Так! Вы! Ты! Э… — Луна попыталась подобрать правильное имя для короля, но в голове были только обзывательства. — Это приказ, — грозно сказал Штурмхонд, а потом улыбнулся, заметив удивление на лице сероволосой. — Шучу. Просто скучно. — Но, но… — Никаких но, — возразил парень, — Ну так что? Мы выходим через окно?