***
Но он так и не смог поговорить с Эреном ни тем вечером, ни на следующий день, ни через день. Ханджи была полна решимости собрать купол как можно скорее, и на базе царил полный хаос. Их переполненному радостью командиру каким-то образом удалось убедить Эрвина выделить им в помощники ещё больше солдат, чтобы помочь с нелепым количеством шитья, разрушая тем самым тщательно спланированный Леви график работ. Но, к счастью, капитан большую часть времени отсутствовал, проводя долгие часы патрулируя лес, и у него не оставалось времени на ворчание. Командование, казалось, очень серьезно восприняло новость о бандитах, до такой степени, что Армин удивлялся принятым мерам безопасности. Хотя, конечно, он не желал, чтобы воздушный шар попал в руки преступников, но не то чтобы его было так просто и легко украсть. Даже их чертежи были хорошо защищены, а Разведкорпус был более, чем способен защитить свою базу от прямого налёта бандитов. Но если Эрвин считал такие меры предосторожности необходимыми, Армин был уверен, что для этого имелась веская причина. И вот, солдаты непрерывно работали в лаборатории Ханджи, теснясь в маленьком помещении с массивными складками обработанного шёлка, ниспадающими им на колени и заполняющими всё оставшееся пространство душной комнаты. Микаса, Леви и остальная часть элитного отряда неустанно патрулировали в лесах, несмотря на сильный дождь, который, наконец, пролился из тяжелых туч без видимых признаков скорейшего прекращения. Остальные солдаты без передыху носились по базе, спеша выполнить оставшуюся работу, чтобы всё функционировало как и положено, несмотря на значительную нехватку человеческих ресурсов. Даже сам Командор Эрвин был замечен за нарезанием овощей на кухне и перетаскиванием тюков сена из сарая в конюшни, с надвинутым на глаза капюшоном от проливного дождя. И даже когда Армину каким-то чудом удавалось получить минутные передышки от швейного ада, он всё равно никак не мог состыковаться с Эреном для разговора. У них находилась буквально пара мгновений, чтобы увидеть друга друга, прежде чем кого-то из них срочно вызывали для нового задания. Трапезы были короткими, многие солдаты часто опаздывали, и все были уставшими. Армин хорошо справлялся с тем, чтобы оставаться сосредоточенным, понимая, что этот ад продлится лишь до тех пор, пока купол не будет полностью собран. Но Эрен, казалось, расстраивался всё больше и больше с каждым прерванным моментом, с каждой упущенной возможностью на разговор.***
С дня доставки материалов прошла почти целая неделя, и купол был практически готов. В лаборатории Ханджи осталось всего несколько солдат, включая Армина, работающих над сшиванием последних отрезков ткани. Остальные вернулись к своим привычным обязанностям, и благодаря этому накал на базе чуть спал. К всеобщему облегчению. Ходили слухи, что Эрвин собирался отозвать патруль сегодня вечером — за всю неделю Леви и его отряд не обнаружили ничего необычного, за исключением пары деревенских детишек, игравших на дальней окраине леса. Так что казалось, что совсем скоро всё вернется в привычную норму — во всяком случае, насколько это было вообще возможно для Разведкорпуса. Последний стежок был сделан, и Ханджи не могла нарадоваться официальному окончанию сборки купола, но из всех у неё единственной оставалась хоть капля энергии. Армин мог только устало откинуться на спинку стула, массируя затекшие пальцы. Это была отупляющая работа, и после шести дней непрерывного шитья он мечтал просто лечь спать. Он не удивился бы, если бы ему понадобились очки после того, как он так долго напрягал зрение, занимаясь рукоделием. Все остальные солдаты уже покинули тесную лабораторию, но Ханджи попросила его единственного немного задержаться. Оставшись наедине, он смог разглядеть, что она тоже вымоталась. Её глаза казались такими же затуманенными, как и у всех, но она всё же сумела широко улыбнуться. — Мы почти у цели, — она сердечно похлопала Армина по плечу. К счастью, оно больше не болело. — Осталось совсем немного до момента, когда мы взлетим высоко-высоко! Во всяком случае, я на это надеюсь, — она подавила громкий зевок и покачнулась на месте. — Хорошенько отдохни сегодня вечером, Армин. Ты заслужил. Армин определенно планировал заняться именно этим. Он едва мог сосредоточиться на разговоре за ужином, он чувствовал себя где-то в параллельном мире, не здесь, не с друзьями. Пока остальная часть группы отвлеклась на выходки Конни, он повернулся к Эрену, но даже не успел раскрыть рта. — Всё в порядке, — Эрен оборвал его, как будто знал, что Армин собирался сказать. — Не волнуйся об этом. Тебе нужно поспать, — он улыбнулся, хотя за этой улыбкой скрывалось что-то горькое и печальное. — Прости, — Армин нахмурился. — Может быть, завтра, если… — Да. Конечно, — Эрен провел рукой по волосам. На протяжении всего ужина он выглядел встревоженным и рассеянным. И Армин, несмотря на дикую усталость, ощутил, как в его груди вновь вспыхнула искра беспокойства.***
На следующее утро их всех освободили от тренировок — действительно редкое явление, — позволяя немного отдохнуть после безумной недели беспрерывной работы. Многие солдаты воспользовались этой возможностью, хорошенько отсыпаясь. Сама погода, казалось, располагала к отдыху. По крышам и водостокам барабанил дождь, и утро окутала сонная, тёмная серость. Но Армин, не изменяя собственным привычкам, уже был на ногах, его вызвала Ханджи, чтобы ещё раз проверить купол. — Прости, что дёргаю тебя в свободное утро, — Ханджи извинилась. — Я просто хочу убедиться, что с куполом всё в порядке. Мы двое, как эксперты, быстро управимся, — она улыбнулась и весело подмигнула, все следы вчерашней усталости исчезли. Армин, конечно же, всё понял. Но у них было так много работы, так много ткани, и он никак не мог избавиться от легкого чувства беспокойства каждый раз, когда натыкался на место, где стежки были слишком свободным или где ткань складывалась некрасивыми складками. Он то и дело поглядывал в окно на светлеющее серое небо, на тёмные фигуры в плащах, спешащие между зданиями и через двор. В итоге они обнаружили не так уже много мест в куполе, требующих исправления, и у него всё ещё оставалось немного времени до обеда. Он помог восторженной Ханджи аккуратно сложить массивную ткань в дальний угол и почувствовал внезапное, сюрреалистическое осознание того, чего они достигли. Они действительно собрали полномасштабный купол воздушного шара. Они были так близки к полёту. Всё, что им сейчас нужно было, это двигатель и удача, что все их расчеты окажутся правильными. Он действительно возлагал большие надежды на последний тестовый полёт и молился, чтобы все потраченные усилия и время не пропали даром. Вернувшись во двор, Армин столкнулся с Жаном. Тот сонный выходил из казармы и, заметив Армина, остановился в дверях. — О, ты вернулся. Эрен искал тебя, — он подавил зевок. — Выглядел ещё более раздраженным, чем обычно. — Ой, — сердце Армина нервно ёкнуло, и он шагнул под крышу, прячась от дождя. — Ты знаешь, где он? — Нет. Уполз, наверное, куда-нибудь дуться, когда услышал, что ты работаешь. Хорошенький отдых у тебя получается, с этими бесконечными вызовами даже в свободное утро. — Всё в порядке. Спасибо, что сказал, — он развернулся, скрывая хмурый взгляд, и направился к главному зданию. Если Эрен пребывал в плохом настроении, то он наверняка старался избегать любой компании. Армин решил для начала проверить его комнату. Он сделал несколько глубоких вдохов и шагнул в холл, вытирая ботинки о коврик. Спускаясь по длинной лестнице в подвальный этаж, он мысленно повторял речь, которую оттачивал в течение всей прошлой недели. Эрен, выслушай меня, пожалуйста. Мне жаль, потому что я знаю, что никто из нас не хочет думать об этом, но я ещё раз хотел бы извиниться за свои действия в ту ночь, после того, как мы вернули Стену Мария. Я вижу, что это всё ещё беспокоит тебя, а я никогда даже не пытался решить эту проблему должным образом. Я боялся по-настоящему поговорить с тобой об этом, но теперь я вижу, что молчание может нанести ещё больше вреда. Я никогда не смогу загладить свою вину перед тобой за то, что натворил. Я позволил себе слишком увлечься моментом и совершил ошибку, и я знаю, что это не оправдание моему давлению на тебя, учитывая, что я понимал, что мы оба пьяны. Мне надо было сразу всё осознать и прекратить это, и ты имеешь полное право злиться и расстраиваться. Но я могу поклясться, что это больше никогда не повторится. Твоя дружба значит для меня гораздо больше, чем это. Дверь в комнату Эрена была слегка приоткрыта. Армин расправил плечи и протиснулся внутрь, прежде чем у него появилась возможность передумать и в очередной раз удрать. Эрен сидел на краю своей кровати, листая большую книгу у себя на коленях. Он поднял глаза, услышав тихий скрип двери. — Привет, — его голос звучал гораздо сдержаннее, чем ожидал услышать Армин. Даже слегка мрачновато. Взгляд Эрена скользнул обратно к страницам, и Армин поразился, каким же одиноким он выглядел. Внезапная, необъяснимая волна вины накатила на него. — Привет, — Армин тихо отозвался, осторожно приближаясь. Подойдя к кровати, он распознал в книге свою собственную — книгу о внешнем мире. — Читаешь? Эрен пожал плечами, медленно переворачивая страницу. Армин видел, как его глаза бездумно скользят по словам и картинкам, не вчитываясь в смысл. — Извини, что не спросил. Я подумал, что ты не будешь возражать, если я позаимствую её, — подушечки его пальцев прошлись по знакомой иллюстрации с изображением огромного песчаного поля, изваянного ветром. — Я не возражаю, — Армин аккуратно опустился рядом на кровать, оставляя между ними солидное расстояние. — Извини, что пропал утром. Я был нужен Ханджи. — Всё хорошо, — Эрен всё ещё рассеянно листал книгу, теперь у него на лбу залегла глубокая морщинка. Что бы он ни собирался сказать, он, похоже, не особо спешил начать. Что-то не давало покоя Армину на задворках его сознания, пока он наблюдал за перелистывающимися страницами, но он отмахнулся от этого трепещущего предупреждения. Прямо сейчас были более важные дела. Он не мог позволить себе откладывать это ещё дольше. Он глубоко вздохнул, набираясь сил. — Ты сказал, что хочешь поговорить? Рука Эрена мелко дрогнула. — Да, — он тоже глубоко вздохнул. — Извини, это просто… сложно произнести. — Я понимаю, — Армин с трудом сглотнул, в горле у него образовалась пустыня. — Я думаю, мы хотим поговорить об одном и том же. — О том… что случилось два года назад? — тихий вопрос прозвучал как-то виновато. — …Да. Лишь от одной мысли, от одного воспоминания жар скользнул вверх по шее Армина, затапливая лицо. В какой-то момент его пальцы сжались в кулаки и легли на колени. Его сердце отбивало беспорядочный ритм где-то в горле, и он старался вспомнить всю ту речь, что заготовил заранее, но слова крутились в голове в полном беспорядке. Он открыл рот, но его челюсть словно заржавела, а язык внезапно оказался неподъемным, как кусок свинца. — Эрен, я… мне так жаль, я никогда не должен был… Ещё одна страница перевернулась, и неуклюжие слова Армина застряли в горле. Эрен тоже застыл. Его глаза были прикованы к странице — не к слоям текста, не к нежным мазкам набегающих волн, а к единственному пурпурному цветку, который покоился на них. Лепестки сплющились и стали хрупкими и хрустящими, но их яркость никуда не делась. Крошечный всплеск цвета на море черного и бледно-жёлтого. Однако с лица Армина схлынули абсолютно все краски. Его сердце изо всех сил старалось вернуться в обычный ритм. Как он мог забыть о том, что положил в книгу этот цветок? Его запланированная речь рассыпалась пеплом, но это уже не имело значения. Он больше не мог вести себя так, будто то происшествие было ошибкой, не мог больше притворяться, будто не хотел этого. И Эрен знал. Армин видел это по отвисшей челюсти, по тому, как вздымалась его грудь, когда он старался сделать хоть один прерывистый вдох, по напряжению в плечах. Эрен знал. — Ты… сохранил это…? Голос звучал глухо. Кончики его пальцев потянулись и остановились совсем рядом с сухим, сплющенным стебельком, отдёрнулись и зависли, словно боясь того, что произойдёт, если он коснётся его. Армин не мог говорить. — Я думал, ты выбросил его… Я думал… Что-то надломилось в голосе Эрена, его голова резко дернулась, и внезапно Армин оказался пригвождён к месту его широко распахнутыми, зелёными глазами, неистовым, пронзительным и неотвратимым взглядом. Армин чувствовал себя так, словно всё его тело было набито заржавевшими шестёренками, неспособными сдвинуться с места и завести весь механизм, всё внутри него замерло и остановилось. Мысленно он кричал на себя, заставляя ответить хоть что-нибудь, что угодно, что могло бы убедить Эрена в целостности их дружбы. Но сигнал просто не доходил до его мышц. — Армин, — Эрен звучал отчаянно. Он развернулся всем корпусом. Дикая искра зажглась в его взгляде, все следы прежней угрюмости исчезли. Его тело было напряжено, выражение лица стало живым, его проницательный взгляд проникал глубоко в душу Армина, вытягивая все ответы на его невысказанный вопрос. Голос Армина вновь заработал: — Эрен, это не… — он захлопнул рот, когда до него дошло. Нет, сейчас уже не было смысла отрицать. Он оторвался от пристального взгляда Эрена и на мгновение опустил взгляд на свои колени, восстанавливая самообладание. Он больше не мог убегать. — Это не что? — в голосе Эрена раздались агрессивные нотки. Армин сделал глубокий вздох, нахмурился и снова встретился с ним взглядом. — Это не проблема, — сказал он более спокойно, чем ощущал себя внутри. — Это ничего не меняет, — слова начали скатываться с языка более плавно. — Это не оправдание тому, что я натворил, и мне очень жаль. Я никогда не смогу достаточно извиниться за это. Если… — Нет, — Эрен резко оборвал его, и слова вновь застряли в горле Армина. — Нет? — он слабо выдавил, весь воздух внезапно покинул его лёгкие. — Нет, это не то, что я … — Эрен нервно провёл рукой по волосам. — Это не твоя вина, Армин, это всё моя вина, но это просто… Конечно, это всё меняет, но оно не должно… Ааа! — он замолчал с отчаянным воем, и его пальцы сжались в кулаки, оттягивая волосы. Армин заставлял себя продолжать дышать, стараясь осмыслить и переварить слова Эрена сквозь панику, охватившую его разум. Это не твоя вина, но, конечно, это всё меняет. Дыши, Армин. Его губы сжались в тонкую линию. — Я…Я понимаю, — он с трудом выдохнул. — Нет, ты не понимаешь, — Эрен издал короткий, резкий смешок. Румянец залил его щёки и поселился высоко на скулах. Внезапно его руки оказались на плечах Армина, крепко сжимая их. Его зелёные глаза встретились с голубыми, брови нахмурились в выражении, которое любой другой принял бы за гнев. — Армин, я… — Вот ты где, — резкий голос прервал его. Внезапная тишина оказалась оглушительной. Они оба несколько мгновений тупо смотрели на незваного гостя, прежде чем полностью осознали, что Леви стоит в дверном проёме. — Подберите челюсти с пола, пока муха в рот не залетела, — капитан кисло пробормотал. — Йегер, Командор ждёт нас на летучке. И Арлерт, Ханджи носится по базе и ищет тебя. Армин запоздало вспомнил, кто он и где находится. — Да, сэр, — он пробормотал, неуклюже поднимаясь с края кровати. Руки Эрена соскользнули с его плеч, и теперь он выглядел по-настоящему разъяренным. Он отложил книгу в изножье кровати, прежде чем угрюмо подняться на ноги. — Да, сэр, — Эрен так же пробубнил. — Будь любезен, но в присутствии Командора выдавай более чёткие ответы, Йегер, — глаза Леви сузились. — Если, конечно, не хочешь заняться двойными дежурствами по уборке туалетов, — его стальной взгляд метался между ними, и Армину буквально на мгновение показалось, что он уловил в нём проблеск беспокойства за них. Все трое покинули комнату, направляясь за капитаном. Гнев Эрена быстро сошёл на нет, и он бросил на Армина обеспокоенный, практически извиняющийся, взгляд через плечо. Армин не был уверен, какое выражение выдал в ответ. Его мысли метались в замешательстве. Он больше ни в чём не был уверен. Книга о внешнем мире осталась лежать раскрытой на кровати Эрена. Расплющенный крокус невинно покоился на странице об океане.