Я в этот раз совершенно не торопился: тщательно, с мочалкой вымылся, погладил ленту лобной повязки, скрупулёзно и аккуратно размещал в рукавах козыри, сварил пару яиц и ромашковый чай для успокоения нервов, которые, по странному стечению обстоятельств, именно сейчас меня отчего-то не донимали. Хотя сегодня был весьма подходящий день. Первый день первого этапа экзамена на звание чунина. Более того, для меня это была уже третья попытка. Как и для двух моих новых-старых сокомандников.
Если мы завалим его, то скорее всего уже никогда не избавимся от звания генина. Такова статистика: его либо сдают с первого раза, либо со второго и, очень редко, с третьего. Иначе ездят как дураки каждый год в надежде однажды заслужить повышение, пока не выходят на пенсию так и не достигнув мечты.
Или умирают во время очередного этапа по неосторожности или же под внезапно сильной техникой молодого, многообещающего шиноби.
Я с самого детства мечтал стать великим, непобедимым ниндзя. Грезил опасными и сложными миссиями. Стоило выпуститься из академии – из штанов разве что не выпрыгивал, как хотел поскорее попасть на экзамен. Только бы получить доступ к бескрайнему миру полному приключений и опасностей.
А сейчас меня скорее беспокоило, что почувствуют два других члена команды, когда в очередной раз осознают свою негодность для этой, если уж говорить откровенно, грязной, рискованной работы. Они ведь обе наследницы крутых кланов.
Запрыгнув на тонкое, шатающееся балконное ограждение, я глубоко вдохнул свежий утренний воздух и подставил лицо ласковому солнцу.
Первая попытка сдать экзамен у меня и команды №7 состоялась когда нам всем было по четырнадцать. За два года беготни по окрестным деревням с письмами и доставания с деревьев кошек лучше всего я в итоге сумел сработаться с Саске и Сакурой. В таком составе мы готовились месяц до экзамена и наш временный наставник – Какаши-сенсей – подал заявку.
Тогда я так волновался, что на входе аудиторию для сдачи письменного экзамена забыл собственное имя. Помнил только, что это как-то связано с моим любимым раменом и в итоге мы с помощником экзаменатора сошлись на том, что меня запишут Менмой. То было в деревне Скрытой в Облаке и вылетели мы из-за меня – не набрал достаточно баллов по теории.
Сакура, конечно, разозлилась, но пыл её поутих, стоило увидеть, как участники, прошедшие во второй тур, вылетали один за другим ввиду тяжёлых увечий и даже смерти. А Саске изначально не был высокого обо мне мнения и потому не испытал сильных эмоций.
Но после всего, увиденного на третьем этапе в турнире, мне кажется, Саске тоже обрадовался, что я был в его команде.
Всё у нас сложилось неплохо. Плохо было, например, команде Гая. Ли тогда потрепал один красноволосый демонёнок из Песка, да так потрепал, что юноша едва коньки не отбросил. Хотя он был старше нас на год и успел перед первым этапом надрать Саске его утячий зад. Хорошо, что нас сопровождала Цунаде – лучше медика, вероятно, не найти. Она поставила Ли на ноги и он сдал экзамен через полгода.
А команда №7 от участия воздержалась. Сакура оказалась девушкой впечатлительной и не по возрасту разумной – пришла к выводу, что не нужно ей вот это всё, ну только Саске разве что немного, который, в свою очередь также проявил необычайное для своего долбанутого высочества благоразумие и решил, что экзамен сдать, конечно, надо, но вот потом ему лучше будет не ввязываться с сомнительными личностями в не менее сомнительные дела, а заняться традиционным для Учих делом – полицейским надзором над славной нашей обителью – Конохой. А Сакуре через отцовские знакомства перепала отличная возможность обучиться целительскому мастерству у самой Сенджу.
Мы готовились год. Но отдельно. Саске взял под своё крыло наш необщительный сенсей и помогал постигать стихию молнии. Сакура проводила всё время под крылышком строгой наставницы.
Они добились невероятных успехов. Их было не узнать. От обоих веяло силой и уверенностью. Оба вытянулись, похорошели и стали походить на элитных шиноби не только гонором, но и способностями. Когда мы шли на первый этап второго в нашей жизни экзамена на чунина, все перед ними расступались. Соперники поглядывали пристально, с опаской, а некоторые и вовсе со страхом. Разумеется, они тогда справились. Сдали экзамен, прошли в финал и показали мощь Воли Огня. После их поединков арена в деревне Песка стала больше походить на руины.
Я тоже прошёл в финал, но вынесли меня оттуда почти вперёд ногами.
От воспоминаний стало немного горько и неловко. Я невольно нахмурился и решил потихоньку брести к оговоренному месту встречи.
Короткий и отрезвляющий полет с четвёртого этажа, мягкое приземление на твёрдое мощение – мне нравилось перемещаться тихо и быстро. Хотя сейчас было правильнее экономить силы и дальнейший путь я преодолевал обычным человечьим шагом.
Деревня постепенно просыпалась: гражданские начинали суетиться на земле, а по крышам иногда скользили тёмные силуэты работяг-шиноби. На меня никто не обращал внимания, только несколько случайных знакомых, вроде дедули из овощной лавки и соседской девчонки, которой я как-то починил воздушного змея. Они приветливо помахали вслед и пожелали удачи на экзамене, а я в ответ улыбнулся и искренне поблагодарил. Конечно, пожелания ничего не изменят, но было приятно, что кому-то есть до меня дело.
Девочек я увидел издалека. Мы договорились встретиться около первого полигона – ближайшего к городу и потому отданного на откуп детишкам из академии. На фоне истоптанной, пожухлой травы две красавицы в фиолетово-лавандовой гамме выделялись, словно два бутона очень разных, но по-своему прекрасных цветков.
– Хината-чан, Ино-чан! Вы уже здесь. – крикнул я издалека, чтобы предупредить о своём присутствии. Мало ли чего могли обсуждать шестнадцатилетние девчонки. Да и чревато, подкрадываться к ниндзя голубых кровей. Даже если они идут уже на третью попытку получить звание чунина.
– Здравствуй, Наруто-кун. – отозвалась Хината, а Ино просто приветственно махнула рукой и неловко улыбнулась.
Значит, нервничает только наследница Яманака. Что ж. Её можно понять. У Хьюго в главной ветви есть ещё одна дочь, плюс Неджи, дослужившийся уже до джонина. А для Ино замены нет. Ей кровь из носу нужно получить несчастный жилет, чтобы в клане не началась борьба за власть.
Ну или как там нынче развлекаются сливки мира шиноби?
– Наруто, ты не забыл взять кунаи? – спросила блондинка.
Очень хотелось пошутить над ней, но я не был фанатом плохих шуток, а для Ино сейчас любой юмор может быть неприятен. Поэтому я честно ответил:
– Взял один. Больше мне не нужно. Всё равно не пользуюсь.
Девушка судорожно начала копаться в собственных подсумках. Они гремели и оттуда даже выпали несколько сюрикенов. Хината сразу присела на землю и стала их аккуратно собирать, а Яманака, наконец, достала искомое и протянула мне два своих клановых куная. Я не стал сопротивляться и принял оружие, оценил баланс и остроту лезвия.
– Отличные кунаи. Спасибо, Ино-чан. – произнёс я спокойным голосом, – Я тоже кое-что принёс. Как и обещал. – добавил, чтобы не наводить лишней интриги.
– Печати. Ты успел все сделать? – удивилась Хината и с благоговением, двумя руками приняла немаленькую связку желтоватых бумажек.
– Они точно сработают? – проявила настороженность Ино, но это не была её обычная уничижительная манера. Поэтому я не стал обижаться, а уверенно кивнул:
– Абсолютно точно. Те же, что и на совместных тренировках. Ничего не менял, все формулы остались старыми.
Когда Хината успела легко снять верёвочку, пролистать печати и распихать их по всем складкам, карманам и резинкам, Ино возилась с узлом и руки её всё явственнее дрожали. Я вдруг испугался, что она может не удержать бумажки и ветер унесёт их, отчего девушка, вероятно, лишится рассудка окончательно. Поэтому я снял с себя куртку и накинул на её голые плечи.
Свою одежду после стирки в порошке я частенько потом вымачиваю в ромашковом отваре, чтобы пахло не так химозно. У меня один из друзей собачник из клана людей с очень развитым обонянием, поэтому мне прекрасно известно, как важно не выделяться даже запахом.
А на ромашку выбор пал из-за нервов. У меня до недавнего времени был вечный мандраж по поводу и без.
– Мне не холодно. – сразу отозвалась Ино, оторвавшись от перетянутого ею же узла и попыталась снять с себя лишнею тряпку.
Я положил руки ей на плечи и пристально посмотрел в глаза. Она ещё раз трепыхнулась, отвела взгляд, но сразу подняла и сначала в нём мелькнуло её обычное высокомерие, а следом исчезло, как не бывало. Её лицо было донельзя открытым и встревоженным. И ещё ищущим. Мне очень повезло, ведь я знал, чего она ищет.
– Мы справимся. Из нас получилась неожиданно хорошо сработанная команда. Всего за месяц тренировок мы достигли такого взаимопонимания, которого я никогда раньше не ощущал и я абсолютно уверен в нашей командной работе. Сейчас ты так сомневаешься лишь оттого, что очень долго готовилась. Конечно, тебе страшно, что литры пота и крови были пролиты напрасно, но это не так.
– Я не уверенна, что готова. – прошептала девушка.
– Потому что ты знаешь, что тебе ещё есть куда расти. Знаешь, что ещё далеко от пределов своих возможностей.
– Нет. Я уже давно не чувствую изменений. Резерв чакры почти не увеличивается и новые техники ещё недостаточно отработаны. – возразила она.
Хината неуверенно положила руку на спину испуганной девушки и стала успокаивающе поглаживать, иногда, как бы случайно, задевая мои пальцы.
– Поэтому и нужен экзамен. И настоящие миссии. Поиск заплутавших овечек и очистка реки мало способствуют росту умелого шиноби. Пришло время оказаться в стрессовой ситуации. Вспомни, какой рывок ты совершала во время каждого экзамена.
– Да. И после всегда тоже несколько месяцев обучение шло куда быстрее. – задумчиво покивала Ино.
Тогда я понял, что сеанс терапии прошёл относительно успешно и притянул её и Хинату в крепкие объятия. Я постарался сделать это так, чтобы в них не было ничего интимного, а только искренняя поддержка, но у прекраснейшей из Хьюг фигура была настолько женственно-сочной, что с ней невольно любые контакты превращались в гипотетическую завязку для порно-истории.
– Хината- чаааан. – простонал я, отстраняясь и шутливо возмутился, – С тобой даже дружеские объятия превращаются в прелюдию к горячей оргии.
Объект шутки только смущённо улыбнулся, а Ино рассмеялась, но для порядка дала мне лёгкий подзатыльник, который скорее напомнил неловкое поглаживание.
– Нам уже нужно идти. – напомнила Хината и мы молча направились в сторону академии, в одном из зданий которой должен был проходить письменный экзамен.
Сначала мы просто шли рядом, но потом Ино сделала совершенно неожиданную вещь – нырнула мне под плечо, вынуждая приобнять её за плечи, на которых продолжала висеть моя оранжевая куртка-антистресс, и сама обняла за талию.
Хината заметила наши мельтешения – как же с бьякуганом и не заметить – и симметрично обняла меня с другой стороны.
Не сказать, чтобы я прям совсем был обделён женским вниманием, даже напротив, благодаря старику-извращенцу я был широко известен в узких кругах красного квартала, но вот от девушек своего круга нечасто получал столько внимания. На самом деле даже недавние обнимашки можно считать верхом того, что мне дозволялось. Но что-то изменилось.
– Это заговор? – уточнил я.
– Да. – ответила Ино.
– Мы пока тебя ждали решили обсудить образ команды. Сам знаешь, публике нравятся необычные образы, а в последнем туре результаты зачастую корректируются ввиду зрительских симпатий. – пояснила Хината.
– И вы решили отыграть со мной любовь на троих? – только чудом мой голос не сорвался на последнем слове. Эти дамочки совсем распоясались.
– Не кипятись. Выслушай сначала. – блондинка ткнула наманикюренным пальчиком мне в ребро.
– Я весь внимание.
– Конечно, это немного банально, но очень подходит: мы все молоды, очень красивы и сомнительных техник не используем… – начала излагать Яманака свой кавайный, тьфу ты, коварный план.
– У Хинаты вены на пол лица проступают, а я призываю жаб. – не мог не вмешаться.
– В семье не без уродов. – возразила блондинка, но потом продолжила серьёзно, – Это вполне нормально. Если Хината снимет кофту во время боя всё равно никто на лицо смотреть не будет, а твои жабы с Мьёбоку куда приятнее обычных и на самом деле даже прикольные.
Меня мало того что затискали две прелестные куноичи, наследницы великих кланов, так ещё и одна из самых острых на язык теперь раздаёт комплименты. Я сплю? Определённо. И мне снится чудесный сон.
– Допустим. А что насчёт ваших родителей? Они мне ничего не оторвут? – деловито поинтересовался я.
– Не должны. – задумавшись, ответила Ино.
– Каковы мои шансы?
– На самом деле весьма велики. Мы с Хинатой пришли к выводу, что наши предки точно не снимали охрану и должны знать, что у нас всё целомудренно.
– Да и не дураки они. Должны понять мотивы. Заодно сможем продемонстрировать актёрское мастерство. – подключился к уговариванию меня я сам, ибо идея была наивной, но донельзя милой. – Ладно. Но нам тогда нужно придумать псевдонимы, потому что ваши фамилии всем известны. Подлог будет очевиден.
– Узумаки – тоже очень громкая фамилия. – неуверенно ответила на это Хината.
Она подразумевала, что между тремя шиноби из крутых кланов вполне могло сложиться что-то подобное. Но и её неуверенность была к месту.
– Да. Громкая. Но без красных волос я останусь всего лишь безродным однофамильцем.
– Наруто прав. – отозвалась Ино и я позволил себе снова удивиться. – Стоит выбрать псевдонимы. Но такие, чтобы было сразу понятно, что это не наши настоящие имена. Это ещё и романтики добавит: несчастные влюблённые вынуждены скрывать имена, но лгать не хотят и потому называют себя в честь цветов.
– Цветы? – не сказать, чтобы я в них разбирался.
– Да. Я буду Бругмансией. – сразу решила блондинка-цветочкофилка.
– Это какое-то желудочно-кишечное расстройство? – пошутил я.
И получил ещё один тычок заострённым коготком аккурат в то же самое место.
– Вон там видишь на подоконнике маленький куст с белыми бутонами?
Я проследил за взглядом Ино и уточнил:
– А разве это не колокольчики?
И они не белые, а цвета слоновой кости. Но это уже совсем детали.
– Я думала, они называются Каначиари.
– И ты туда же Хината? – удивился я её осведомлённости. – Подожди. Каначиари – это разве не ядовитое растение?
Только после уважительного взгляда Ино Яманака, цветочной феи всея Коноха, до меня дошло, что я только что сказал что-то умное. Даже как-то неуютно стало.
– А вы не так просты, дорогие любовнички. – сделала вывод Ино. – Да. У нас его называют Каначиари. Но Бругмансия – более распространённое в мире название. И да она не так проста – содержит психоделические вещества. Отлично сносит башню.
– Так вот зачем ты постоянно в своей цветочной лавке торчишь. – не удержался я от комментария и с достоинством истинного шиноби принял на ребро очередной колкий тычок.
– Лучше бы придумал себе псевдоним.
Я последовал совету и стал настойчиво копаться в голове в поисках ещё одной умной мысли, но не находил ни одной, что было весьма похоже на меня.
– Я буду Лилией. – предложила Хината. – Она, кажется, почти везде растёт.
Бругмансия и Лилия. Неплохой у меня цветник. Но кто в нём я?
– Наруто, давай, шевели мозгами. Они же у тебя всё-таки есть. – подгоняла Ино, теснее прижимаясь к боку.
И это было оправдано тем, что мы уже подходили к нужному зданию. В голове заметалось множество мыслей и все какие-то нечитаемый. Этот невнятный вихрь и начавшие потеть ладони здорово напрягли. Где же моё новоприобретённое самообладание? Столько медитировал у жаб, пока осваивал сен-чакру, что думал теперь буду спокоен, как скала, а тут, блять, из-за ебучих цветочков начал ехать кукухой.
После пары месяцев чистого разума это состояние, так привычное раньше, внезапно показалось настолько невыносимым, что изо рта вырвалось первое попавшее название:
– Одуванчик.
Я думал девочки начнут хихикать, но гул в голове уходил настолько стремительно, что я даже успел забить. Однако они не стали насмехаться над моим сомнительным выбором. Только Хината поинтересовалась робко:
– А почему именно Одуванчик?
– Потому что с такими чудесными напарницами, милая, я очень скоро поседею, а потом облысею при первом же порыве ветра.
Когда мы поднялись на нужный этаж, обнаружили, что аудитории уже открыты и генины достаточно уверенно и неотвратимо занимали их все.
– Многовато народу. – не без скепсиса выразила общую мысль Ино.
– Помню времена, когда все участники могли без труда разместиться в одном учебном помещении на 60 персон. – по старчески проскрипел я.
– Я в первый раз тоже удивилась, что было так мало людей. Но тогда и погибших почти не было. – присоединилась к ветеранскому брюзжанию Хината.
С каждым годом экзамен пытается пройти всё больше людей. Причём рост экспоненциальный: два года назад было всего человек 50, на нашей второй попытке – почти две сотни, и вот теперь, когда экзамен впервые проводится в стенах родного селения количество участников стало таковым, что потребовалось для первого этапа выделить целиком весь главный корпус.
– Это же их, то есть нас, получается под полтысячи. – грубо прикинула в уме Ино.
– Будет мясо. – одновременно выдохнули мы с Хинатой.
Проблема в том, что раньше, ещё лет двадцать назад проблем с отбором ценных кадров не было – войны шли постоянно. Выжил – молодец. Не выжил – тогда в тебе была сильна Воля Огня, ты сражался до последней капли крови и т.д и т.п.
А сейчас очень хорошая выживаемость. Поэтому сложность экзамена из раза в раз корректируют в сторону усложнения. Поэтому сдать его желательно хотя бы с третьей попытки, потому что если не выходит, значит твой рост недостаточно быстр.
– Идите в свои аудитории. Встретимся через два часа. – попрощался я с девушками.
Те на прощание одарили меня лёгкими поцелуями и исчезли за разными дверями.
Мне же нужно было идти на другой этаж.
Это недавняя фишка – разводить участников в разные углы. Так вылетает больше.
Я едва успел войти в свою аудиторию, как наступило время экзамена и дверь закрыл один из наблюдателей, что сидел прямо у входа. Поэтому место пришлось занимать под прожигающим взглядом довольно устрашающего экзаменатора. Настолько устрашающего, что вся галёрка, что была ближе всего ко мне оказалась занята – люди разве что друг к другу на колени не садились. Пришлось с неловкими извинениями пробираться вперёд к пустующему первому ряду.
Дежурная улыбка приклеилась к лицу, лучи добра и счастья посылались во все стороны, но атмосфера всё равно оставалась не слишком уютной. Я видел, что юные таланты, многие из которых вообще были даже скорее детьми, сидят с угрюмыми недоброжелательными выражениями на лицах и с зажатыми от нервов плечами. Кто-то нервно крутил ручку, кто-то отбивал быстрый неровный ритм дрожащей ногой. Кто-то пытался незаметно восстановить душевное равновесие при помощи дыхательных практик. Один парень даже курил. Он выглядел довольно безмятежно, но к сигарете тянулся со слишком малым интервалом, что выдавало его с головой, несмотря на расслабленную позу и раздолбайское поведение.
– Доброго утра, господин экзаменатор. – между делом бросил приветливо я и сел прямо напротив него.
Мужчина источал неподдельное желание убивать. Кроваво, жестоко, неукротимо. Но я благодаря поддержанию сносных отношений со своими сверстниками, которые все были из кланов один круче другого, имел удовольствие познакомиться с немалым количеством очень непростых шиноби и прекрасно знал, что для них такое настроение по утрам вовсе не редкость. А отец Хинаты так и вовсе имел привычку всегда представлять угрозу. Но это не от реального желания тебе навредить. Просто их сила такова, что в расслабленном состоянии любое неудовольствие проникает под кожу менее удачливого ближнего.
Помню, впервые столкнулся с главой клана Инузука – госпожой Тсуме – когда у той был первый день самого ужасного периода месяца. А именно ежемесячный тотальный вет осмотр. Ох как я пересрал от одного её приветствия. Она вроде просто улыбнулась и сказала, что рада познакомиться с другом её непутёвого сынка Кибы, а я решил, что она мне сейчас голову своими клыками откусит и проглотит не жуя.
Остро реагировать я перестал ещё в одиннадцать. А дискомфорт исчез совсем недавно. Даже и не знаю в какой именно момент. Не заметил.
Я начал подписывать листочек, как в звенящей тишине послышалось оглушающее чувство опасности. Глаза сразу нашли источник, а рука напряглась, чтобы успеть перехватить остро наточенный карандаш, метящий в шею.
Но карандаша не было, а во взгляде экзаменатора, что решил припугнуть меня всерьёз, я разглядел не агрессию, а едва заметное одобрение. Разумеется никто в меня тыкать канцелярией не стал, но намерение было физически ощутимо. Мне вдруг подумалось, что с таким талантом управлять Ки. Этому мужчине самое место в пыточной. Ему же все всё расскажут, лишь бы тот свои намерения не осуществил.
– Меня зовут Морино Ибики. Я экзаменатор первого этапа. Ваша задача ответить на десять вопросов из теоретического курса на звание чунина. Однако у каждого из вас есть перед собой только пустой лист для ответов. Поэтому прежде, чем ответить на вопросы, вам придётся найти их. Максимальный балл – десять. За вопрос по баллу. Минимальный проходной на всю команду – двадцать. Оценивать вас будут вместе. Если вас два раза поймают на списывании – вылетаете. Время экзамена – 120 минут. Время пошло.
Я не мог не улыбнуться.
– Сурово.
Морино-сан усмехнулся на мой тихий комментарий.
Я откинулся на спинку стула и задумался. Когда я сдавал экзамен первый раз – письменный экзамен был совсем без сюрпризов. Простые задания из курса академии доступные каждому генину. Но я тогда так нервничал, что буковки стали расползаться. Да и, если честно, глубина моих теоретических познания была ну на уровне мелкой лужи. Я всё к сражениям готовился. Грезил техниками и драками. А не уравнениями, шифрами и географией. К тому же язык экзамена определяется страной, в которой экзамен проводится. Но узнал я об этом только непосредственно когда увидел задания. Ох, как мне было плохо тогда. Наша команда вылетела на первом же самом простом этапе и не из-за девчонки Сакуры – да, я тогда мыслил подобными гендерными категориями – и не из-за высокомерного засранца Саске. А из-за непревзойдённого и прекрасного меня.
Ребята меня в итоге не винили, придя к выводу, что не доросли мы пока до чунинского жилета. Но я сам себя грыз так, что места не находил. Всё свободное от миссий и сна время я тратил на зубрёжку. Когда становилось тяжко – всегда вспоминал свой позор на экзамене и силы находились вновь.
Поэтому когда внезапно первый тур сильно усложнили я смог справиться. Тогда впервые прозвучало словосочетание: «теоретический курс на звание чунина». Я сначала, когда услышал, от переизбытка чувств чуть не блеванул. А потом до меня дошло, что это способ вывести из равновесия разожравшееся поколение детишек невоенного времени.
Нет такого курса. Есть базовый курс для генина, преподаваемый в академии. А дальше уже сам ищи, что тебе нужно.
Хотя вопросы оказались и в самом деле сложнее. Я был уверен, что снова всё похерил, когда из аудитории выходил. Ещё с час просидел в ванной у толчка в попытках избавиться от внутренностей, ибо больше блевать было нечем. Промокшего от холодного пота, заплаканного, вымотанного меня нашёл Саске. Он тогда не без редкого для такого отморозка сочувствия оценил моё состояние и не стал издеваться. Сразу сказал, что я молодец и экзамен сдал на максимальный балл. Тогда проходным было двадцать – вопросы по разному весили – а максимальное – тридцать два. Сакура тоже получила максимальный балл. А Саске за год тренировок с Какаши-сенсеем в пустыне немного сдал позиции и одно задание не смог выполнить до конца, за то и потерял один балл.
Короче во второй тур мы прошли абсолютными фаворитами. А что было дальше – значения не имеет. Пока.
Я оторвал глаза от потолка и внимательно посмотрел на свой лист для ответов. Странный он какой-то был.
Про прошлый экзамен мне рассказал знакомый из страны Песка – тот самый красноволосый демон, едва не отправивший Рока Ли к праотцам. Он сопровождал уже свою команду в качестве джонина. Талантливый парень. Его вроде ждёт кресло Каге Песка. Так вот полгода назад письменный экзамен немного упростили в плане содержания, но добавили условие – три члена команды должны были набрать определённое количество баллов на команду. Не больше, не меньше.
Гаара очень гордился своими учениками, ведь те сумели выкрутиться и пройти во второй тур.
А в этот раз придумали такую вот фигню.
– Да ебучий ты листочек, и не надейся, что я сдамся. – пробормотал я продолжая ковырять пустой бланк.
Бумага, наконец, расслоилась в уголке на две части и я смог аккуратно расклеить и получить доступ к бумажке, что была запечатана внутри.
«Вопрос №7»
Формула для активации дверей тайных хранилищ в храмах Богини Аматерасу.
– Аматерасу?
Звучит как-то очень по-учиховски. Ах, да. Мы с Саске и Сакурой несколько раз прятались в маленьком храме и Саске как-то показывал формулу для открытия погреба. То был местечковый храм при маленькой деревушке и местные хранили там соленья. Они, конечно, не были носителями чакры, но сила из охранных печатей на двери почти совсем утекла и поэтому её могли поднять несколько крепких мужиков. А тайник был очень надёжным, потому и пользовались.
В пространстве для седьмого ответа я вписал название необходимых печатей и снова откинулся на спинку стула, но уже через мгновение шарил рукой под партой. Почти сразу нащупал инородный объект и извлёк на свет тонкий конверт.
«Вопрос №1»
Просчитайте километраж маршрута, обозначенного пунктиром на карте.
И всё. Больше на листике ничего не было. Даже карты. Зато на стене слева висела большая, красивая, масштабная. Настоящая географическая карта. Но с лишним пунктирным делением. В виде кривого подобия треугольника со сглаженными углами.
Потихоньку бланк с ответами заполнялся. Ещё один билет оказался тонко выцарапан на стене над доской. Потом я случайно наткнулся глазами на чунина-наблюдателя, вытянувшего ноги так, что мне удалось разглядеть на подошве приклеенный листик с пятым вопросом. Пришлось его пока оставить, так как я не располагал подходящими техниками для того чтобы разглядеть написанное.
Я снова откинулся на спинку стула, чтобы подумать и снова рыпнулся, не успев расслабиться. На этот раз проверял стул на наличие сюрпризов. Один вопрос приклеили снизу к сидению, а второй затолкали в чёрную металлическую пустотелую ножку.
Естественно, пришлось встать с места, перевернуть и поставить стул на парту, немного поковырять многострадальный предмет казённой мебели.
Такое и при желании непросто скрыть, поэтому невольно я подал пример другим участником экзамена и стало немного шумно. Но зато я успел обзавестись еще двумя вопросами и, соответственно, ответами.
Пока половина аудитории увлечённо изучала свои стулья, чунины-наблюдатели, как бы невзначай, закинули одну ногой на другую, на время открывая вид на подошву с очередным вопросом.
Шесть есть. Ещё четыре. До конца экзамена осталось 107 минут.
Я откинулся на спинку стула и решил немного отдохнуть и подумать. Точнее послушать.
Парень с ручкой тарабанил по парте без всякого смысла, а вот Ибики явно не просто так по парте костяшками стучал. Тааак.
«Вопрос №8»
Язык этого звукового шифра.
Вот забавно. Расшифровать могу, а название не помню. Вроде что-то с числами. 35, кажется. Да. Точно. И логично. Сумма цифр равна номеру вопроса.
Потом идей долго не было. Минуты три я просто сидел, пялил в потолок в поисках вдохновения.
И тут я обратил внимание на запах. Тонкий аромат миндаля. Степень опасности синильной кислоты для организма шиноби необычайно высока – 9. Ну, допустим, это девятый вопрос и сразу же ответ.
Остались пустыми вопросы четыре и десять.
На самом деле на этом можно было бы и остановиться. Глупо предполагать, что Хината и Ино справятся хуже. Двадцать баллов точно наберём.
До конца экзамена оставалось 99 минут.
Я решил не спешить, хотя подозревал, что больше ничего не найду. В этот раз письменный экзамен и в самом деле оказался сложным и мне чувствовалось, что лимит возможностей достигнут.
Но после обучения на горе Мьёбоку я стал куда терпеливее и заметил, что иногда нужно немного подождать и всё обязательно получится.
Я снова откинулся на спинку стула, закрыл глаза и полностью расслабился, отдаваясь в объятия сен-чакры. Во время медитации в голове продолжала крутиться цифра 4. Я не пытался найти ответ. Просто искал ассоциации, стараясь отвлечься, чтобы попробовать взглянуть на задание свежим взглядом.
Времена года, стороны света, ножки у стула или стола, конечности, квадрат… полигон №4. Лес смерти. Второй этап. Снова свитки какие-нибудь подсунут, небось.
Умных мыслей не было, но время стало течь куда быстрее.
Когда до окончания экзамена осталось чуть больше минуты, я всё же написан в окошке для четвёртого вопроса «Лес Смерти», подумал, что это довольно подло по отношению к гостям, если ответ всё же правильный. С другой стороны – это показывает умение собирать информацию о новой стране и деревне. У нас этим полигоном детишек пугают, так что на слуху должно быть. Не сказать, чтобы информация была прямо-таки совсем недоступной.
Но скорее всего я просто не заметил вопроса и ответил неправильно.
Часы отстукивали последние секунды. Я положил карандаш на парту. Послышалось шевеление: другие участники заторопились, а наблюдатели вдруг стали что-то незаметно выводить в своих блокнотах. Кажется, кто-то решил окончательно угробить свои шансы на проход во второй тур и стал едва ли не в открытую списывать.
– Экзамен окончен. Положите свои бланки и ручки на стол.
Наблюдатели быстро собрали ответы и покинули аудиторию, оставив меня с кучкой пубертатных ниндзюков и Марино Ибики наедине. У мужчины тем временем, видимо, прошла утренняя ломота в костях и настроение значительно улучшилось. Он сел за учительскую парту, хотя до этого без труда простоял почти не шевелясь два часа. Я сначала не понял, чего это он, а потом он внезапно со мной заговорил:
– А ты неплох, парень. Как зовут? – у него голос был очень низким и когда он говорил вот так тихо звучало очень даже приятно. Ему точно подойдёт работа дознавателя: и запугать, и расположить к себе может с одинаковой эффективностью.
– Одуванчик. – не без смущения ответил я.
Мужчина усмехнулся, бросил короткий взгляд мне за спину. Другие участники тоже расслабились и начали общаться. Думаю не стоит объяснять, как может общаться толпа людей их возраста, особенно если каждый считает себя невероятным уникумом, а в любом ближнем видит врага.
– Их не нужно разнять? – с искреннем любопытством спросил я.
– Да, нет. Эти трое вылетают. Так что их судьба уже не в моей ответственности. Могут хоть поубивать друг друга.
Я пожал плечами, подмечая резонность жестоких слов экзаменатора, но вопрос всё же не постеснялся задать:
– Так вы уже знаете, кто прошёл, а кто выбыл?
– Нет. Ответы сейчас проверяют и суммируют. Я знаю лишь тех, кто слишком много и неумело списывал. А ты даже не пытался. Почему, кстати?
– Да и сам неплохо справлялся. Зачем рисковать без причины?
– Ради эмоций, адреналина, ярких впечатлений. Тебе лет-то сколько, старикашка?
– Шестнадцать, Ибики-сан.
– Вторая попытка?
– Третья. – легко признался я.
– И что? Не боишься завалить?
– Всегда можно попробовать ещё раз.
Ибики пристально разглядывал меня несколько секунд, размышляя о чём-то, а потом сказал весьма любопытную вещь:
– Сейчас готовят новый свод правил о рангах. Он войдёт в силу через месяц. Вроде хотят объявить перед началом турнира, что количество попыток для прохождения экзамена станет ограниченным.
– Не больше трёх, как я понимаю. – неприятно, но жить можно. Я всё равно не планировал больше пробовать.
– Это твой последний шанс, но тебе как-то плевать. Так уверен в своих силах? – Ибики вытащил из кармана пачку сигарет и закурил. – Шансы у тебя хорошие, но тебе ли не знать, что во втором туре всякое случается. – он выдохнул мне в лицо облако едкого табачного дыма.
Это на мгновение дезориентировало, но в следующее мгновение я ощутил шевеление воздуха за спиной. Не вставая с места, я извернулся и поймал одной рукой стул, прилетевший в мою сторону по чистой случайности, и поставил его в проходе. Драка на галёрке превращалась в массовое побоище.
– Ибики-сан, мне не хочется бодаться со стеной. Зачем постоянно утыкаться в одну и ту же преграду, если я не способен её преодолеть. Не сдам – значит, недостоин. – постарался я объяснить свою новую философию.
Ибики внимательно выслушал, кивнул, сделал ещё одну затяжку, но выдохнул дым в сторону форточки. Понял, что я не курю.
Стало шумно из-за кричащих жертв подростковой горячности и сквозь шум мне удалось расслышать стук в дверь. Ибики, разумеется, тоже его заметил, зажал сигарету зубами, встал с учительского места и пошёл в конец аудитории, проходя мимо он положил руку мне на плечо и ободряюще сжал.
Едва заметный жест поддержки от нового знакомого разжёгся приятной теплотой в груди. Не сказать, чтобы я действительно нуждался в этом, но меня всегда трогали подобные вещи.
Внезапно стало очень тихо. Даже не оборачиваясь, было не сложно догадаться, что оказалось достаточно одного присутствия сурового мужчины, чтобы остудить подростковый пыл.
Скрипнула дверь, зашуршала бумага, щелкнул замок. Ибики вернулся на своё место и громко сообщил:
– Из этой аудитории во второй тур вместе со своими командами проходят участники Одуванчик и Паровозик.
А потом тихо добавил:
– Пиздец нынче псевдонимы пошли.
