Пацанчики

- Мм… – Джуён завозился у него под боком. Почувствовал. А у него сердце херачило, как у загнанного зайца, и руки тряслись. - Что такое?.. – голос Джуёна был хрипловатым, таким ласковым, обеспокоенным… - Мне…надо… – даже говорить тяжело. Да он не может говорить о таком! - Только не говори, что тебе снова что-то приснилось, и ты собираешься слинять в одиночку. – Джуён был слишком догадливым. Слишком хорошо его чувствовал. – Если ты куда-то едешь, я – с тобой. Это не обсуждается. Он с трудом приподнял руку, уложил ему на шею. Соврал сиплым шепотом: - Все хорошо. – притянул к себе и поцеловал. Джуён ответил не сразу. Конечно, он не верит! Но Хёнджэ знал, как с этим справиться. Цинично, подло… Но для Джуёна так будет лучше. Для всех так лучше. Это только его дело. Его ответственность. …Пальцы нырнули под кожу, мягко зажали сонную артерию. Джуён даже ничего не понял. Хёнджэ укрыл его одеялом. Руки все еще тряслись. Даже искусственно вызванный сон не утихомирил Джуёна до конца – тот беспокойно хмурился, цеплялся пальцами за покрывало, дышал тяжело. - Прости, пожалуйста. – он зарылся пальцами в черные волосы. – Я постараюсь вернуться побыстрее. А если не вернусь, найди меня сам и верни насильно. – он наклонился, коснулся губами его виска и тяжело поднялся с кровати. Надо поспешить. Но спешить тоже следует продуманно. Вчера вон развел кипиш, и толку? Первым пунктом была его комната. Вещей у него было немного, запихивание их в рюкзак почти не заняло времени. Сам же он надел все самое удобное, функциональное, неприметное – очередной спортивный костюм, кроссовки… Специальная экипировка с его павой не нужна. Тем более теперь. Из-за стены раздавались стоны. Он сел на кровать, глубоко подышал, замедляя все еще слишком быстрый, громкий пульс. Прислушался. Три голоса. Значит, Ёнхун и Чанхи со своей «миссией» справляются. Это удачно. Нет ни времени, ни желания объясняться с Чанмином. Да и если тот опять пробдит всю ночь за разработкой очередной приблуды или поиском Профессора, наутро словит отходняк. Он решительно поднялся и закинул рюкзак на плечо. Что-то тихо звенькнуло об пол. Он осмотрелся, не рискуя включать свет. На полу лежал брелок. Тот самый, с сердечком. Давно потерянный. Когда-то он обнаружил эту безделушку в верхнем ящике прикроватной тумбы, в самом дальнем углу – туда он прятал все, что могло вызвать придирки отца. Он не знал, откуда она взялась, грешил на Хёнджуна – тот вечно оставлял у него какие-то милые штучки. И он захватил ее с собой в школу, чтобы вернуть. Но мелкий сказал, что это не его. Тогда он сделал вывод, что Хёнджун просто стесняется, а может, подкинул ему "подарочек с намеком" и теперь кокетничает. А потом он благополучно забыл об этом брелке. А он, оказывается, все эти годы был в его рюкзаке. Наверное, завалился в какую-нибудь дыру в подкладке… Это подарок Джуёна. Сердце, отданное еще в детстве. Была мысль вернуться в комнату к Джуёну, сентиментально оставить на подушке…но эгоизм победил. Он не смог заставить себя вернуть Джуёну то, что тот подарил сам. Если бы он мог оставить свое взамен… Но у него даже не было ничего подходящего, что могло бы стать символом. Ну и романтиком же он стал. Или он всегда таким был? Возможно, ему удастся это выяснить уже сегодня. Санён мирно спал, даже не шелохнулся. Как и вчера. «Кажется, я не мафиози, и не спецагент. – с мрачной иронией подумал Хёнджэ. – Я определенно был профессиональным шиноби. Легендарным Саннином, как минимум. А то и Хокагэ». А ключей от тачки в тумбочке не оказалось. Значит, лидер их перепрятал. Предусмотрительный. Что ж, придется воспользоваться лайфхаком неудачливого угонщика. Где бы еще пилочку взять? Ладно, что-нибудь придумает. Лаба их маленького злобного гения встретила темнотой. Странно, он-то думал, тут все автоматизировано…а, он же проницаемый. И все равно подозрительно, что на камеры не настроен сигнал. Зная параноидальные склонности Чанмина – вдвойне странно. Впрочем, на размышления нет времени. У него есть еще пара дел, прежде, чем свалить. Он потратил несколько минут, чтобы отыскать инфракрасные очки, а вот блокираторы и оружие лежали на видном месте. Он выбрал пистолет. На всякий случай. Пускай у него будет несколько пуль для дальнего боя. Остался чай. Вряд ли он так уж нужен, но если ему по той или иной причине придется снять блокиратор…да, лучше подстраховаться. Авось чем-то поможет. В том, что он оттягивает неизбежное из-за страха, даже самому себе признаваться не хотелось. Чайник вскипел за две минуты, термос нашелся в одной из нижних тумбочек, а где Кевин хранит баночку с сухими цветами, он и так помнил… - А кто это тут шароебится посреди ночи? Он плеснул кипятком на себя. Но пава не дала ему обжечься. Чанхи ухмылялся, беззвучно постукивая наманикюренными ноготками по косяку. О! У Чанхи точно есть пилочка… блядь. О чем он только думает, долбоеб. - Уже натрахались? – усмехнулся он, отворачиваясь. Надо вести себя естественно. Он сосредоточенно залил напиханные в термос сухие цветы кипятком, закрутил крышку… Его рюкзак стоял где-то у ножки стола, Чанхи оттуда не видно. Надо сделать вид, что он… - Ты, блядь, серьезно? – зашипел Чанхи. – Я думал, мы друзья, падла ты хитрожопая! А ты планируешь съебаться, но при этом нагло мне пиздишь?! - Ты уверен, что я на самом деле – друг? – спросил он. – Может, я вспомнил свое прошлое и собираюсь вернуться к своему боссу, чтобы слить ему всю инфу о вашей кодле? Или я запрограммирован, и сейчас нападу, чтобы не дать тебе поднять тревогу? - Еще и юродствует! – Чанхи всплеснул руками. – Совесть есть? А, похуй, не отвечай, это риторический вопрос! - Ты мог бы орать потише? – умоляюще попросил он, подходя на пару шагов. - А какая мне выгода? Никто не проснется, чтобы остановить тебя, а ты попрешься куда-то в одиночку, и поминай как звали? – в голосе метаморфа зазвучали слезы. Блядь. Да ладно. - Чанхи…ну ёпт. Ну че ты как этот. - Мы пойдем с тобой, хочешь ты этого или нет! Понял? Мы должны посмотреть в глаза тем уебищам, которые копаются в чужих мозгах и ломают людям жизни! - Ой, вот только драму не разводи. – вздохнул он. – А то вдруг это был мой собственный план, и я и есть то самое уебище. Смешно будет. - В смысле? – Чанхи понизил голос. – Ты че-то вспомнил-таки? - Не совсем. – признался он. – Но кое-какие поверхностные догадки имеются. И я должен разобраться с этим са… - Хёны, вы че тут тусите? – раздался глухой голос из-за спин. Да ебаные пассатижи. - У меня деловое предложение. Я не стану пережимать ваши сонные артерии, а вы не станете поднимать кипиш. Чанхи с Сону переглянулись. Не, ну совсем страх потеряли?! - А, во-от чего Джуён не подорвался. – фыркнул догадливый метаморф. - Хён, ты эт…не быкуй… – Сону сделал шаг назад. – Мы это… - Пойдемте на веранду, побазарим? – предложил он. – Мне очень нужно ваше содействие. Тогда есть шанс, что мы все выберемся из этой истории невредимыми. Он блефовал, конечно. Но они почему-то поверили. Сону покосился на его рюкзак: - Все-таки леваешь? - Ненадолго. Идемте, расскажу все. - К твоему сведению, – шепотом делился Чанхи, пока они направлялись к выходу, – тебе повезло, что Чанмин вырубился. Потому что сигнал на его смартфоне перехватил я. Значит, камеры все-таки сдали его. Ну, неужели он сомневался в задротстве мегамозга? Нефиг. - А еще Чанмин поставил какую-то хрень на тачку перед тем, как мы с Ёнхуном утащили его пидораситься. Санён попросил. Так что ты вряд ли незаметно сдриснешь. Если тачка вообще заведется. Блядь. - Значит, смотрите. Мне надо добраться в одно место. И порешать там. - Ты вспомнил, кто тебя послал? – спросил Сону. - Не совсем. Но я должен кое в чем убедиться. И еще – возможно, сейчас один человек…находится в опасности. Хороший человек. – он не мог объяснить им про старика. Да он и сам не знал, почему так уверен, что этот дедок – не очередной коварный вражина. Он просто это чувствовал. Чувствовал, что этот человек сделал для него много хорошего. А тот, кто в воспоминаниях Хёнджэ пытался его убить… - Назови хоть одну причину, почему мы не должны идти с тобой. – нахмурился Чанхи. - Это личное. – твердо сказал он. - Не канает. – уперся тот. - …Очень личное? – попробовал он. Он видел что ни Чанхи, ни Сону он не убедил. Пришлось признаться: – Я просто чувствую, что должен сделать это сам. Я почкой клянусь, я подстраховался! Взял оружие, блокиратор… есть шанс, что мне даже не попытаются навредить… если это вообще те, о ком я думаю. Это было ложью. Или скорее полуправдой. - Тогда мы все еще не понимаем, почему нам нельзя идти с тобой. – обиженно пробубнил Сону. - Потому что вам они как раз могут захотеть навредить. Хотя бы из соображений собственной безопасности. Мы же знаем нашу шумную кодлу… - А, теперь кодла уже наша. – ядовито заметил Чанхи. - Если ты продолжишь обижаться и выставлять меня злостным манипулятором вашего доверия… - Что ты сделаешь? А? Он обессиленно вздохнул: - Пожалуйста. Доверьтесь мне. Вы верили мне, даже когда выяснилось, что я не тот, кого вы знаете. Что сейчас изменилось? - Ну дай-ка подумать… – стервозил Чанхи. – Может, то, что ты опять пытаешься съебаться, и нихера нормально не объясняешь? - Если бы я знал, как это объяснить…о. Погодите. – он полез в рюкзак. Где же?... Смартфон, которым он не пользовался ни разу с тех пор, как пришел сюда, жалобно тренькнул, стоило его включить. Пришлось срочно ставить на беззвучный. Сообщения и уведомления сыпались, как из рога изобилия. Он пробежался глазами по адресантам. В основном это маман сходила с ума, пытаясь выяснить, откуда он взял бабки, которые недавно ей перевел. Была так же и пара сообщений от сестры, одно даже с фоткой Дарона. И еще одно – от Хёнджуна, датированное прошлым четвергом: «Возвращайся поскорее! Мы с Джимми уже скучаем))» Он вышел из мессенджера и ткнул в иконку браузера. Гугл-карта быстро нашла нужное место. Он хорошо его помнил. - Сону, посмотри сюда. – он показал экран пиздюшонку. – Это изображение не в реальном времени, тут, скорее всего, картинка хрен-знает-скольки-годовой давности… Ты сможешь телепортнуть меня туда? - Нахрена?.. И че это вообще? - Парк. – ответил он. – В Сеуле. Там неподалеку находится место, куда мне нужно попасть. - Это семейный парк «Ёнсан»? – уточнил заглянувший в экран Чанхи. - Да. – кивнул он. – Если Сону закинет меня туда, я очень сэкономлю время. И заодно, возможно, спасу человека, которого некому защитить. - Мы все еще не услышали нормальной причи… - Чанхи! – зашипел он. – Пожалуйста, блядь. Если я не вернусь…через сутки – приходите за мной и вытаскивайте хоть силой. Вы меня найдете, у вас есть Кевин, ёпт. Чанхи все еще колебался. А Сону… - Я сделаю это. Но мы подкорректируем твой план, хён. Я останусь там…снаружи. В парке. И буду следить. Если почую жопой какую-то херню – сразу возвращаюсь и навожу суматоху. И мы идем за тобой. - Надень чего потеплее, юный падаван. – посоветовал он. – В Сеуле тоже нынче по ночам моросит. - Так, а мне че делать? – Чанхи упер руки в бока. - А ты, пожалуйста, проследи, чтобы никто не подорвался раньше времени. – попросил он. – А то не знаю, как там отреагируют на ваше появление. Делай вид, что не знаешь, куда делись мы с Сону. Пускай Чанмин ищет… Собирает коллайдер, мутит жуткое страшное оружие массового поражения, чтобы перебить любых потенциальных врагов, включая меня… Это хоть немного выиграет мне время. - Если ты…не вернешься оттуда живым и невредимым, я Сеул по камешкам разберу. Понял? - Бро. Ты это… - Да-да, знаю, я пиздатый друг, бла-бла-бла. Тебе еще че-то нужно? - Можешь мне быстро челку подровнять?.. В глаза лезет. Чанхи попялился на него, как на кретина с херовым чувством юмора. Но не уловив признаков рофла, кивнул: - Если че, ты мне торчишь сумку от LV. Чингу-я. - А мне – десять ящиков пеперо. – добавил Сону. – Шоколадных. - Жопа не слипнется? – фыркнул он. - Тогда пять шоколадных, и пять – нюд. Пездюку отдам…шоб мои не тырил, есессна. - Ну-ну. – в унисон протянули они с метаморфом. Сону невозмутимо закосплеил тапок. Пока Чанхи на кухне подрезал ему челку ножницами для зелени, Сону ушел наверх – переодеваться. Конечно, пришлось включить свет. А еще – пить чаек он начал уже сейчас. Чифирь вышел ядреный – терпкий, почти горький. Кевин столько не заваривал. Лучше у него начнется ссыкательный конвейер – зато он станет более злобным и менее терпеливым, и тогда пусть к нему только сунутся всякие…всякие. Зато чаек поможет ему сохранить ментальное здоровье. Но это не точно. - Значит, стилистические эксперименты тебе все-таки не чужды? – буднично поинтересовался Чанхи. Можно было бы подумать, что Чанхи имел в виду саму стрижку как таковую, но…упавшие ему на колени отрезанные прядки отличались от его натуральных темных волос на пару тонов, не меньше. Краска вымывалась. И они оба понимали, что это означает. - Так, ну с пирсингом понятно. А от татухи как избавился? - Могу только предположить. – тихо сказал он. - Не помнишь, значит. - Я вообще почти ничего не помню. Только догадываюсь… В общем, когда я пошел в душ после замеса в лесу… - С Джуёном. - С Джуёном в форме котика. – поправил он. – И это не имеет отношения к делу. Я тогда…использовал паву, чтобы убрать запекшуюся кровь из-под ногтей. Возможно, я мог провернуть подобное с чернилами. Вытащить частички краски из-под кожи так, чтобы не осталось следов. - О-о…впечатляет. - Иронизируешь? Не надо. Я и так чувствую себя последним мудаком. - А я себя – идиотом. Тем более параноидальный бред Чанмина подтвердился, и это пиздец бесит. Только тебе как раз не следует считать себя мудаком. А если и считаешь…мы все – далеко не святые тут. У каждого из нас на счету если не чужая жизнь, то как минимум здоровье или благополучие… И пофиг, что те люди, кому мы навредоносили, тоже не самые няшные пусечки. Нас самих это не обеляет. - Честно говоря…ладно еще ты…без обид. Но я плохо представляю Джейкоба или Ёнхуна, намеренно гадящих кому-то. - Коби-хён как минимум не всех спас. И он считает, что это на его совести. - Невозможно же спасти всех. – фыркнул он. - Он сам это знает. Но ему от этого не легче. От того, что он, допустим, даже не попытался облегчить страдания того помирающего оборотня… А Ёнхун – да, он не дрался и уж тем более никого не убивал – его воротит от подобного, он даже боевики рейтингом выше PG-13 едва выдерживает. И еще он ссыкунишка тот еще. Но он следил за людьми по поручению Санёна. Пару раз выкрал какие-то документы… Не ахти какой грех, тем не менее… Я щас озвучу банальную истину, о которой мы большую часть времени предпочитаем не думать – с точки зрения Уголовного кодекса все мы преступники. Ничем не лучше тех, с кем мы боролись. Так что не надо тут строить из себя благородство, считая, что без тебя нам будет лучше. Ты говнюк, но ты наш говнюк. - Я щас ванилью проблююсь. – губы растягивались в улыбке против его воли. - Все, готова твоя челка. Где там пездюк валандается? Чанхи остался прибраться на кухне, мотивировав это тем, что его черное сердце не выдержит долгих слезливых прощаний. И Хёнджэ пошел искать Сону. Он был уверен, что правильно запомнил, какая из комнат кому принадлежит. Однако спальня пездюка его поразила. Там было ЧИСТО. Аккуратно прибранная комнатка как-то не вязалась с образом распиздяя. Сону сидел за письменным столиком – уже одетый в спортивки, ветровку и моднявые кеды – и что-то писал в тетрадке при свете настольной лампы, напоминая прилежного школьника. Он даже не обернулся, когда Хёнджэ просочился к нему через дверь, только тихо бросил: - Хён, погодь, я почти закончил. - Ты чего пишешь? – полюбопытствовал он. - Рэпчик. - На тебя вот прям щас вдохновение снизошло?! – не поверил он. – Сону, радость моя, ты охуел? А если там в Сеуле сейчас вражины людей мучают?! - А вдруг меня выследят и пришьют? – пробубнил тот. Решительно вскочил, выдрал листок, сложил вчетверо и сказал: – Готовь ориентир. И это… – уверенность в голосе куда-то пропала. – …хён, а проведи меня к Эрику? - Я буду ржать как гиена, если мы вернемся под утро, нихера не найдя вражин, а тут пездюк уже проснулся и охуевает от твоих откровений. – пообещал он. - Я заплачу Кевину, чтобы он стер ему память. - Ага, если Кевина можно купить, почему ты тогда просто не признался мелкому раньше? – вздохнул Хёнджэ, хватая его за руку и вытаскивая в коридор сквозь дверь, чтобы больше не терять времени. – Договорился бы с Кевином заранее. А потом заходишь к Эрику с ноги, «пездюк, люблю, трамвай куплю, го мутить!». Откажется, тогда и… …Дверь соседней комнаты распахнулась наружу. И они прошли аккурат сквозь нее. Затормозили. Повернули головы, как две пловчихи-синхронистки. У Эрика на башке был шухер, а на лице – чистый ахуй. Он все слышал. Упс. Пездюк открыл рот, хватанул воздуха… - Хён. Картинка. – отрывисто напомнил Сону. Он не глядя поднял смартфон, показал малому экран. - Окей. Я запомнил. В этот момент Эрик, кажется, пришел в себя: - Какого лысого ху… - На! – пылко выкрикнул Сону, припечатывая листочек с рэпчиком к груди Эрика, а потом схватил мелкого за плечо и притянул к себе: – Пездюк…если я не вернусь, все мои вкусняшки – твои. В шкафу на антресолях двойное дно. Там лежит… - СОНУ, ТЫ ЕБАНУ…мммпфрхффф!!! Хёнджэ в охуении наблюдал, как Сону от души засасывает, а потом легонько отталкивает уже заткнувшегося пиздюшонка и… …Их выкинуло хер знает где. … И это хер знает где было вообще не похоже на Ёнсан! - ПЕЗДЮК! – заорал он. - Я не виноват! - Это из-за того, что ты перевозбудился, пидарас малолетний! - Нет, это из-за того, что ты мне фотку хуевую нашел, маразматичный старый гомосек! Ну засранец! На глазах наглеет! - Если Санён помрет, я отказываюсь тебя усыновлять! – заявил он. – Эрика усыновлю! - Тогда я стану твоим зятем, конь педальный! - ААААРГХ!!! - Молодые люди, а можно не орать посреди ночи?! Это спальный район, если что! – донесся до них зычный женский голос. Еще чуть-чуть упороться, и Хёнджэ решил бы, что их занесло в параллельную вселенную, где Санён сменил пол. Он завертел головой. С балкона первого этажа ближайшего дома выглядывала женщина – челка на бигудях, маска на лице, милая розовая пижамка, трещащая по швам на высокой пышной груди… - Простите, пожалуйста, госпожа. – поклонился он. – Мы с тонсеном заблудились и поругались. Вы не подскажете, мы в Сеуле? - Алкаши. – фыркнула та. – Нет, блядь, в Пхеньяне. Их занесло в Северную Корею! Да их тут посадят за гейство! У Ким Чен Ына полюбас есть приблуда против суперпав! - Естественно в Сеуле, где ж еще? - тем временем проворчала "госпожа". - А далеко от Ёнсан-гу? – с облегчением спросил он. - Шесть кварталов на запад. – та махнула рукой и захлопнула окно, напоследок смущенно брякнув: – И не шумите, у нас дети спят. - Жаль, что она с семьей, а то хёну бы сосватать. – заметил Хёнджэ, намылившись «на запад». - Да мы б с такой мадамой вообще повесились. – уныло сказал Сону. - Прости, я, кажется, впечатлился твоими амурными подвигами, и теперь хочу нести в мир любовь и сутенёрство. - А еще твои всратые шутейки – это защитная реакция. Потому что тебе очково. - Вот и какого хера ты такой умный? Или от поцелуя потерял девственность, но приобрел интеллект? – заворчал он. - Я уже был умный. - Ты пишешь с ошибками. Я видел записку для Санёна. Насчет огурцов. - У меня было 100 баллов по корейскому! Это ж родной язык, а не всякая там…физика-хуизика. - То есть это Эрик пишет с ошибками? – уточнил он. - Ну а кто еще? Он же иностранец, забыл что ли? Хёнджэ преисполнился в своем познании. Он дебил. Тонсены умнее него. - А чего ты не исправил за ним тогда? – спросил он. - Так он бы развопился. А мне не хотелось сраться. Мы весело провели время в теплице. Кекали, швырялись друг в друга огурцами, один даже улетел наверх и пробил пленку на крыше… – Сону мечтательно улыбался. - И чья была гениальная идея наделать еще дырок и спиздеть Санёну, что это для полива огурцов? – захихикал он. - Вообще-то Ханёна. Он нас спалил и обещал не рассказывать хёну, что мы злостно портим продукты. - А взамен че потребовал? - Чтоб мы никому не слили его страшную тайну про то, что он все-таки два раза съездил потрахаться к той милфе…ой. Блядь. Через двести метров они сообразили, что можно попробовать прыгнуть еще раз, вместо того, чтоб тащиться шесть кварталов пешкодрально. Тучки угрожающе гремели над Сеулом, обещая скорую грозу.