***
Когда Элайя проснулась, то сразу почувствовала боль во всем теле. На секунду ей показалось, что она совсем не может двигаться, но потом, медленно пошевелив сначала одним пальцем руки, а потом и остальными, начала осознавать, что все в порядке. Девушка тяжело приподняла веки, взмахнув длинными ресницами и ей в глаза ударил солнечный свет. — Наконец-то ты проснулась. Узумаки медленно, все ещё ничего не понимая, повернула голову в сторону того, кто с ней заговорил. — Хаширама? — она узнала его голос, но все было как в тумане. Девушка тихонько застонала от головной боли и положила ладонь на лоб, в надежде, что она пройдёт. Последние воспоминания мгновенно всплыли у неё перед глазами. Узумаки ясно видела, как одним ударом убила множество шиноби и потом просто разорвала зазнавшегося мальчишку. — Воды? — обеспокоенно спросил Сенджу и, после того, как девушка кивнула, он сразу налил в стакан из кувшина прозрачную жидкость. Элайя смотрела на свою ладонь и чувствовала только одно:Сила вернулась.
Вернулось то, что девушка так сильно ненавидела, но за эти годы поняла, насколько она уже не может без сражений, ниндзюцу и этого жгучего желания изнутри. — Где Мадара? — хрипло спросила девушка, внимательно посмотрев на Хашираму, который явно сидел здесь не для того, чтобы просто налить ей воды, когда она очнется. У него было слишком много вопросов, которые уже витали в воздухе, но он не был готов их задать. — Он организует зачистку в деревне, — постарался вкратце объяснить ситуацию Сенджу. Всё действительно было понятно. Сколько вреда она причинила в деревне, в которую вложила столько сил? Почему же так легко разрушила то, что они строили все это время? — Прости меня… — искренне попросила прощение девушка и полностью закрыла глаза рукой. Элайя хотела плакать и кричать, разгромить здесь все, но… Какой же был в этом смысл? — Они бы все равно атаковали всю деревню после игр, — тяжело вздохнул Хаширама. Люди из его клана устроили жёсткий допрос у нескольких выживших и добились их признания. — У них была миссия уничтожить и развалить её. — Жалкие трусы, — горько прошептала девушка, гневно сжав ладонь в кулак. — Ни за что не прощу тех, кто обидит жителей деревни. Столько времени прошло с тех пор, как Элайя начала понимать, что такое война… И сколько сил было вложено для того, чтобы изменить мир, в котором она жила… Именно поэтому Узумаки больше не даст никого в обиду. Дети будут жить в мире и все будет хорошо. Но именно в день Битвы с Шинро, девушка наконец-то поняла, какие же для этого нужны жертвы.Всегда будут те, кто будет убивать для того, чтобы остальные не знали, что такое «убийство».
— Но ты ведь не одна… — грустно начал Хаширама и эти слова эхом отразились у девушки в голове. — Мы вместе защитим то, что нам дорого! Почему ей казалось, что Сенджу будто читал её мысли? Откуда он знал то, о чем она все это время думала?! Элайя тяжело поднялась с кровати и тут же пошатнулась, чуть не упав обратно. Она резким движением руки запретила себе помогать, когда Сенджу уже готов был подскочить к ней, и направилась в сторону выхода. — Где он? — спросила девушка, остановившись в проходе и оперевшись на дверь. Сенджу знал, что ему не удастся её остановить. Он только глубоко вздохнул и посмотрел на ее красивую и изящную спину. Волосы девушки были распущены и запутаны из-за длины, но… Красный… Какой же это невероятно насыщенный и яркий цвет, прям как её душа. Она такая же яркая и светящаяся внутри, как и её волосы. — Я не знаю, — покачал головой Сенджу и все, что он увидел, как она ушла, закрыв за собой дверь. Оставила его наедине с вопросами, которые он так и не смог ей задать. Хаширама присел обратно на стул и посмотрел в окно. Была прекрасная погода, но даже этот фактор не смог поднять ему настроение. Мужчина лишь тяжело вздохнул и понял, что Узумаки не хочет говорить с ним об этом. Но, по какой-то причине рассказала уже про все свои секреты Мадаре. Сенджу просто не понимал в какой момент Элайя предпочла друга, а не его. Много лет назад Узумаки даже воротила от него нос, когда Учиха пытался зло пошутить в её сторону. — Эх… — грустно улыбнулся Хаширама и закрыл глаза, чтобы не заплакать. Друг так друг… Да он, впрочем, никогда на большее и не рассчитывал, ведь… — Ты в порядке? — пропел любимый голос совсем рядом. — Мито… — Сенджу с любовью посмотрел в сторону жены, которая стояла в дверном проёме и также грустно улыбалась. — Всё хорошо. — Она никому не хочет об этом говорить, — Узумаки знала, о чем он думал в этот момент. — И на вопросы бы не ответила. — Я знаю… Знаю… — Люди подавлены, Хаширама, — серьёзно продолжила девушка. — Больше нет смысла вести себя как в детском саду, — Мито подошла ближе и аккуратно прикоснулась ладонями к его щекам. — Пора брать власть в свои руки. — Я хочу, чтобы Мадара стал хокаге, — покачал головой Сенджу, обняв жену за талию. В этом году Мито стала его поддержкой и той, кто может быть настоящими другом. — Старейшины Узумаки против его кандидатуры и тем более против… — Мито замолчала, ведь итак все было очень понятно. — Никто не подходит на это место больше, чем ты. — Ты против своей же подруги? — поинтересовался Сенджу и от его слов Узумаки стала ещё грустнее. — Я люблю Элайю, — немного возмутилась девушка. — Но она уже совсем себя не контролирует. Порой, мне, кажется, что она скоро сорвётся на меня, — сразу пояснила Мито, чтобы Хаширама не подумал о том, что она против Элайи. — И в порыве злости просто убьёт. Последние годы спасало только то, что она совсем перестала использовать чакру, а потом и вовсе закрыла её. Но вчера… Сенджу крепко обнял Мито и уткнулся ей головой в грудь. Всё было итак ясно. Теперь и он все знал, поэтому пора восстанавливать деревню и заключать нормальные союзы с проверенными кланами. Теперь все будет по-другому. — Я не хочу править деревней один, — озвучил все свои мысли в голове Хаширама и радостно улыбнулся. Он решил для себя одну очень важную вещь, но в тот момент он ещё не знал, что этого никогда не случится. — Мы сделаем это вместе.***
Элайя шла в сторону выхода из города. Ей казалось, что она знает, где Мадара, потому что он всегда уходил из города, когда был не в себе, хотел побыть один или ему было грустно. Девушка была уверена в этом.И в итоге оказалась права.
Элайя пришла на ту самую поляну, где обычно смотрела тренировки её друзей. Но в этот раз Мадара был один и просто лежал на траве, положив руки под голову. Узумаки бесшумно подошла поближе, но он все равно почувствовал её ещё издалека. — Как тебе твоя сила? — поинтересовался Учиха, не открывая глаз. Он знал, что это пришла именно Элайя. Её чакру он мог узнать везде, как бы она её теперь не скрывала. — Я её ещё не восстановила полностью, но теперь… — девушка сжала руки в кулак и почувствовала, как по её энергетическим каналам течёт чакра. Это было волшебное чувство, о котором она уже забыла. Узумаки наконец-то чувствовала себя живой и больше никогда не позволит забрать у себя это ощущение. — Бойся меня, Мадара. — Тебя? — громко рассмеялся Учиха и сел на траву, внимательно следя за всеми движениями девушки. Она была настроена серьёзно, но его это совсем не волновало. — Лучше скажи мне, сколько всего ты можешь вызвать из своего свитка? На пару секунд Элайя оторопела. Откуда он мог это знать? Ему не могла об этом рассказать Мито, это же тайна… Узумаки медленно приложила левую руку к браслету на правой руке и немного сжала. Это напомнило ей тот день, когда она впервые их увидела в детстве и не могла понять, почему же так больно? Но со временем Узумаки привыкла… Ведь эта боль не оставила её ни на минуту. — Я не знаю, Мадара, — пожала плечами Элайя, посмотрев на свои браслеты, которые были словно впечатаны в кожу. — Кунай, одна и парные катаны, но… это не последний призыв. Там есть что-то ещё… — прошептала она и её голос заставил Учиха заинтересоваться ещё больше. — Что-то, на что нужно очень много чакры, но даже у меня её столько нет! Мадара резко поднялся на ноги и подошёл почти вплотную. Он взял в руки её кисть и поднёс поближе, чтобы наконец-то за все эти годы рассмотреть, что это на самом деле такое. — А ты хоть раз пыталась призвать это «что-то»? — поинтересовался парень и Элайя обреченно кивнула. Мадара внимательно рассматривал браслеты свитка. На нем были странные, еле заметные надписи на старом языке, которого он не знал. Между серебром и кожей совсем не было места. Они как будто впились в кожу и сравнялись с ней. — Ты пыталась их снять? — Да, но… — Узумаки замолчала, ведь ей совсем нечего было ему ответить. Она закрыла глаза и молча забрала свою руку, опустив её вниз. — Это не возможно. — С каких пор ты стала такой пессимисткой? — усмехнулся Мадара, но в этот раз он не увидел улыбки в ответ. Элайя только опустила взгляд, а потом и вовсе закрыла глаза. — С тех пор, как… — девушка не смогла закончить предложение, потому что её голос задрожал, а на глазах появились слезы. Узумаки сразу вспомнила сестру, которую увидела, пока была без сознания. Такая изящная и красивая… Она даже на небесах волнуется за неё и приходит, чтобы помочь. — Откуда ты знаешь про свиток? Её требовательный голос и смена темы заставили понять Мадару, насколько же сильно она не хотела, чтобы хоть кто-то узнал об этой тайне. Но Учиха уже все знал… — Твоя сестра рассказала мне, — парень был невероятно спокоен, даже несмотря на то, что девушка от злости сжала руки в кулак, но так и не подняла голову. — Элианна… — Она сказала, что ты должна стать следующим Главой клана, ведь так хотел твой отец. — Ты врешь… — после долгой паузы тихо, но очень зло начала Элайя. Она подняла свою голову и Мадара сразу увидел на её глазах слезы. — Лжец! — Я не убивал её! — с ноткой возмущения пытался оправдаться Учиха. Кажется, он так и не понял, что она все ещё подозревает его. И сейчас сделал выводы, что, на самом деле, Узумаки все ещё обижается на него и ни разу не простила. — Тогда почему именно Ты тогда стоял над ней! — Узумаки уже перешла на крик и злобно уставилась на парня, который уже не знал, как ей доказать, что это не так. — Ты Мадара! Ну почему там стоял ТЫ, а не кто-то другой?! И в этот момент Учиха понял одну важную вещь. Она злилась не на него! Элайя злилась на себя! Девушка уже давно поняла, что это был не он, но… Она просто боялась признаться в этом. Боялась, но сама это прекрасно понимала. Узумаки уже не меняла цвет волос. Он был настоящим — ярко красным. Это означало, что сейчас она все ещё была на эмоциях и не могла контролировать свою силу. В её глазах полыхало пламя, но это была не ненависть. Эта была боль, которую она так и не смогла никому высказать, ведь у неё больше никого не осталось. — Потому что я пытался ей помочь… Элайя громко и очень тяжело вздохнула. В этот момент все стало не иметь значения, а его слова эхом отразились у неё в голове. Он просто хотел ей помочь… Она ведь… знала об этом… — Знаю…Просто помочь…
— Я все знаю… Но… так и не смогла это принять. И все это время злилась на себя за то, что просто не может простить. Повисла напряжённая пауза, где каждый из них ждал, что другой начнёт разговор первым. Но никто не мог… Элайе было тяжело даже сделать вдох. И, когда девушка уже собиралась развернуться и уйти, понимая насколько сильно она этим разрушит их дружеские отношения, прозвучал его голос… — Твой геном настолько не разработанный, что твои техники сложно вообще назвать нормальными, — Учиха разрушил ту тишину, которой она очень боялась и пусть то, с чего он начал было неправильно, но именно его голос, заставил её улыбаться… — Неправда! — надулась Узумаки, поставив руки в бок. Её личико было настолько милым, что Мадара громко рассмеялся и его смех теплом разлился у неё на душе. Девушка засмеялась вместе с ним. — И-и-и мы начинаем нашу первую тренировку! — торжественно начал Мадара и тут же обнажил свою острую катану. — А ты настроен серьёзно, — Элайя хитро прищурилась, коварно улыбаясь. Они вдвоём начали медленно ходить по кругу, молчаливо и напряжённо противостоя друг другу. Мадара неожиданно напал первый, занося катану над головой девушки, которая выставила руки перед лицом, скрестив их между собой. Удар был не настолько сильным, но Узумаки чётко почувствовала, как он использовал чакру и теперь будто вдавливал её в землю. Только защита в данном случае не поможет. Элайя присела, а затем подпрыгнула, резко откинув руки в разные стороны. Девушка довольно улыбнулась и понеслась на Мадару, уклоняясь от его катаны и целясь точно по болевым точкам. Мадара очень легко уклонялся от каждого удара, но в один момент он допустил ошибку и чуть наклонился назад, Элайя сразу поняла, что это её шанс. В одно мгновение она вызвала катану и молниеносно направила её в самое сердце противника, но Учиха ждал этого! Он легко перехватил её руку, при этом повернув спиной к себе. Девушка чувствовала, как он дышит ей в затылок, отчего у неё перехватило дыхание, а парень держал её руку вместе с оружием, направляя его в сторону. — Ты сможешь… — прошептал он и положил левую руку на плечо Узумаки, которая сразу почувствовала прилив сил, которых до этого у неё словно и не было. Чакра переполняла её каналы и как будто пыталась вырваться через свиток. Стало очень неприятно и больно. Кисть будто жгло огнём, а по телу разливался жуткий и металлический холод. Свиток пытался вырваться у неё изнутри, в надежде разорвать печать, а Элайя именно этого и боялась. Она закрыла глаза в надежде, что боль пройдёт и у неё все получится. Всё, но… Внезапно, браслет ослепительно засиял, а катана в руке начала расти, скрывая истинное оружие за золотым свечением, которое постепенно превращалось в длинный жезл. На то, чтобы вызвать следующее оружие требовалось неимоверно количество чакры, но благодаря Мадаре, она смогла преодолеть это ограничение! Узумаки с удивлением и восторгом смотрела на то, как жезл начинает закругляться и вытягиваться, превращаясь во что-то очень странное и необычное. — Что это? — с восхищением прошептала девушка, когда свет почти потух и осталось только неизвестное ей оружие, которое она впредь и не видела вовсе. Мадара, внимательно наблюдая за этим созданием и призывом, был удивлен от того, что увидел. Он знал, что это. Однажды им пришлось напасть с кланом на одно поселение в Стране Земли и парень видел, как этим орудием срезали траву. — Это коса, — объяснил ей Учиха и, не отпуская руку девушки, поднёс необычное оружие ближе к лицу, чтобы хорошенько разглядеть. Лезвие косы было невероятно острым и, смотря на него, Мадаре казалось, что, если им просто провести, то оно разрежет воздух в ближайшем километре. От него шла невероятная сила и в этот момент Учиха поймал себя на мысли о том, что как же ему повезло, что у неё не хватает чакры это вызвать самостоятельно. — Вот это да… — восхищённо прошептала девушка, не отрывая глаз от завораживающей красоты. — Какая прелесть! Прелесть? Учиха был того же мнения, но чувство волнения не покидало его. Он резко отодвинулся от девушки и убрал руки. В этот момент коса растворилась в золотом свечении. — Я даже не знала, что такое бывает! — радостно завопила Элайя, чуть ли не прыгая от счастья. — Чего радуешься? — недовольно пробурчал Учиха. Теперь он действительно понимал насколько страшна её сила. Вот почему старейшины её боятся. Они боятся, что однажды она перестанет контролировать свиток и просто разнесёт все, что видит. Вчера на арене, Элайя понимала, что делает и даже поставила защиту, чтобы никого не задеть, но что будет, если она забудет про всех своих родных?В следующий раз Узумаки может никого не пожалеть.
— Мадара? — Элайя сразу увидела, как побелело его лицо, на котором выступил холодный пот. Девушка прекрасно понимала, о чем он думает, и именно это ее расстраивала больше всего. — Что… — тихо начала она, опустив голову вниз. — Ты теперь действительно меня боишься? Также… как и они все…? Мадара молчал. И эта тишина все больше добивала Элайю, которая внутри уже сжалась в маленький комочек.Убитых словом — добивают молчанием…
Ещё секунда и она бы резко стартанула, чтобы убежать из этого места, деревни… ОТ ЭТИХ ЛЮДЕЙ, которые в конце концов просто её все здесь и убьют из-за страха, который разъедает их чёртовы души!«...Прощай… Мадара…»
Где-то глубоко внутри девушка уже рыдала, и эти слезы душили, не давая нормально дышать. Элайя закатила глаза к верху, чтобы не начать плакать, часто моргая.«...Ты такой же, как и они…»
— Я Мадара из клана Учиха, — тихо начал парень, серьёзно посмотрев ей в глаза. Он знал, что сделал ошибку. Парень делал их постоянно. Постоянно обижал её и ещё больше добивал, но она… Элайя была невероятно сильной. Мало, кто бы смог противостоять своему клану с ранних лет. Узумаки воистину сильнейшие шиноби. — Ты что думаешь, что Я могу хоть кого-то бояться? — Мадара… — в голосе девушки он услышал надежду, а потом увидел, как ее волосы медленно приобретали блондинистый цвет. Элайя такая необычайная… Совершенно другая… Никто из его знакомых девушек не был настолько превосходным во всем. Но почему же она не верит в себя? — С завтрашнего дня и каждый вечер мы будем тренироваться вместе, — твёрдо заявил Учиха и повернулся в сторону деревни. — Я сделаю все, чтобы ты смогла вызвать это оружие! Не жди от меня поблажек! — крикнул ей Мадара и Элайя довольно улыбнулась, побежав вслед за ним.
***
С того самого дня, жизнь в деревне закипела по новой. Каждый день можно было увидеть, как шиноби застраивали деревню и переделывали полностью арену. Никто не вспоминал, то, что произошло, все вели себя как раньше, а с Узумаки стали общаться ещё лучше. С ней, конечно, и раньше здоровались, но теперь ещё и дружелюбно улыбались, а некоторые дети восторженно бросались и висели на шее, в надежде, что Элайя их чему-нибудь научит. Все и каждый был доволен, что она избавила их от тех, кто мог разрушить мир, но только старейшины клана Узумаки были очень возмущены тем, что «монстр» ходит на свободе. Каждый раз они поднимали этот вопрос на общем Совете, но Хаширама был против, чтобы они высказывались поэтому поводу. — Она Вам не оружие! — возмущался клан Сенджу — единственные «адекватные старейшины» их называл Мадара, ведь старики из его клана были просто недовольны, но именно тем, что сила Элайи принадлежит не им. — Элайя опасна! — продолжал Того, для того, чтобы убедить всех и каждого, что она должна быть заперта и выпустить её можно только во время войны. — Прекратите! — рявкнул Мадара, отчего все сразу вздрогнули. В комнате наступила жуткая тишина. Кто-то испугался, кто-то был недоволен, но каждый замолчал. Всем было понятно, что ни Хаширама, ни Мадара не будут с ними заодно, а ведь именно они являются Главами деревни. — Кто дал Вам на это право? Учиха тяжело вздохнул и пронзил каждого злобным взглядом. — Кто дал Вам право запечатывать в неё свиток, а потом ещё и бояться того, кого создали сами?! — продолжил Мадара, отчего клан Сенджу оторопел, как и остальные из Клана Учиха. Никто об этом не знал, поэтому новость, что они услышали, была максимально абсурдной в их понимании. — Запечатывание? — Свиток? — В живое существо невозможно запечатать предмет! — Разве это не запрещено? Вопросы лились ото всюду. Пока старейшины Узумаки напряглись и замолчали, другие начали бурное обсуждение и наезд на их клан. Именно этого эффекта и добивался Мадара. Реакция других кланов должна была полностью подавить решимость Узумаки, что так сильно сопротивлялись и не хотели признавать Элайю. — Это правда? — спустя время потребовали ответ клан Учиха и Сенджу, но Узумаки лишь презрительно прищурились. Теперь Мадара стал для них врагом номер 1, но на тот момент парень ещё не понял, что теперь они сделают все, чтобы власть ему не досталась. — Клану Учиха не стоит совать нос не в свои дела, — начать Того, но главный и самый адекватный старейшина Узумаки тяжело вздохнул, положив руку на плечо неугомонному старику. Он, медленно поглаживая свою бороду, грустно посмотрел на Мадару. — Это древняя традиция нашего клана и мы не можем пойти против наших предков, — в его голосе можно было услышать сочувствие, но Учиха не собирался верить его словам. — Ребёнок в семье каждого третьего поколения должен быть отдан на запечатывание. — Вы не имеете права так поступать с детьми, — грубо отрезал Мадара и тут же увидел на себе ядовитый взгляд одного старейшины, который прям говорил: «Заткнись, щенок!». — Элайя Узумаки невероятно сильна, — продолжили главы Сенджу, но, в отличие от Узумаки, они были расстроены тем, что у них не было такого сильного шиноби, также, как и Учиха. — Интересно, сколько лет она ещё сможет прожить? Учиха с ужасом прислушался к разговору, не понимая, о чем они говорят. Неужели эти старики знали об этих техниках? — Обычно дети не доживали и до 10, — продолжил Того и Хаширама с Мадарой в недоумении переглянулись. Как… Как о смертях детей можно говорить так легко… — Ей уже больше 20 лет. Мы не знаем сколько её организм протянет ещё. — Мне кажется до этого её спасало то, что несколько лет девочка не пользовалась техниками и каналы чакры не функционировали, — задумчиво произнёс старейшина Кисагаки. — В любом случае, за ней просто можно наблюдать, — пришли к компромиссу старейшины Сенджу и больше никто ничего возражать не стал, потому что все понимали, ещё чуть чуть и снова разразился скандал. — Следующей повесткой нашего собрания… — всегда должен быть кто-то нейтральный среди тех, кто не может договориться. Однажды, в деревню забрёл один старик, который был простым путником, но, случайно наткнулся на Хашираму. Разговорившись, Сенджу узнал и о других сражениях и ужасной войне, которая недавно закончилась в стране самураев. С тех пор самурай Гин является нейтральным представителем на совете кланов. — Без Элайи ничего решать не будем, — твёрдо решил Сенджу и грозно скрестил руки. Узумаки были сильно недовольны, но Кисагаки был солидарен с остальными. — Почему её вообще нет на совете? — удивился он и тут же подозвал к себе какого-то юнца, который мгновенно соскочил с места, и понёсся на поиски девушки.~ ~ ~
— Чего? — удивилась Элайя, когда к ним подбежал паренёк из Сенджу и позвал на совет старейшин. Вместе с Мито они сидели в раменной, которую Узумаки любила больше всего. Девушки в недоумении уставились на гонца, а потом молча переглянулись. — Я не собираюсь участвовать в этом, — Элайя потянулась за палочками и медленно их разломила, задумавшись над словами паренька. — Вас ждут на Совете, — повторил он с мольбой в глазах, надеясь, что она передумает, иначе ему несдобровать. — Какое мне до них дело? — возмутилась Узумаки и продолжила есть. Но Мито опустила глаза в тарелку и застыла. Элайя сразу заметила этот жест, понимая, что подруга что-то точно знает, но не говорит. — Что-то случилось? — Элайя… — тяжело вздохнула Мито. Конечно, девушка все знала. На то она и жена Хаширамы, которая знает все его желания. — Что ты делаешь? — Что делаю я? — удивилась Узумаки, только открыв рот, чтобы начать возмущаться, но Мито не дала ей закончить. — Они делят власть, как ты не понимаешь! — подняла голос Мито и серьёзно посмотрела ей в глаза, чтобы та наконец поняла, что ей придётся брать ответственность в свои руки. — Когда до тебя уже дойдёт, что Хаширама хочет править втроем! — Мне не нужна эта власть! — воскликнула Элайя и Мито услышала в её голосе злость. Девушка злобно сжала палочки, и они тут же треснули напополам. — Мито посмотри на меня! — потребовала Узумаки и её волосы мгновенно окрасились в красный. — Посмотри и тогда ты увидишь, что я не могу контролировать даже свиток внутри себя! О какой власти ты вообще говоришь? Мито с сочувствием смотрела на подругу и понимала только одно: Элайя настолько зациклилась на своём мире, что не замечала того, что происходит вокруг. Она просто пыталась защитить свой маленький мир, но у неё совсем не получалось это делать, а все из-за того, что эти старейшины сделали с ней. Они гнобили и не верили в то, что девушка просто сильная и никому не причинит зла. Все, что она делает, всегда было на благо клана, друзей, деревни, но эти старики в упор этого не видели, поэтому в один момент Элайя просто перестала что-либо делать на благо. — Мито… пожалуйста! — в глазах Узумаки подруга увидела боль, которую та постоянно скрывает. — Я хочу просто жить в свое удовольствие… — на секунду Элайя замолчала, заставляя её испытывать те же чувства, что и она сама. — Хочу защитить то, что мне дорого, а не то, что нужно… Гонец, который стоял рядом не промолвил ни слова. Он слушал, но не понимал, о чем именно идёт речь, зато теперь точно знал, почему Элайя ни разу не появилась на совете. Это было её собственное желание. Она просто хотела жить счастливой жизнью, а не быть в центре внимания. — Я хочу, чтобы они все просто от меня отстали. После этого повисла пауза, во время которой Мито молча посмотрела на паренька из Сенджу и глазами прогнала его из раменной. Теперь она точно знала, кто будет править деревней. Элайя выбыла со счетов. И из всех, кто мог действительно быть хокаге, оставался только Хаширама, ведь Мадара на её взгляд совсем не подходил на эту роль. Теперь Мито поняла, какой же все-таки Элайя была дурой. Все, о чем, когда-либо мечтала дочь Ашины было именно у её подруги, которая это совершенно не ценила. Девушка резко отодвинула стул, отчего Элайя вздрогнула и вопросительно посмотрела на неё. — Мито? — Я не хочу ничего от тебя слышать! — она резко оборвала Узумаки, не собираясь её больше слушать. Девушку трясло от злости, но потом она внимательно посмотрела на шокированный взгляд Элайи, которая все ещё сидела со сломанными палочками в руках. Почему… Ну почему она ничего не хочет понять?! Мито была очень умной для своего возраста, и она прекрасно знала, что следует за тем, когда глава пытается быть безучастным. Её отец не смог претендовать на пост хокаге, потому что он хотел, чтобы правили молодые, поскольку идея мира была именно их и забирать чью-то славу он не собирался. А Элайе было все равно! Неужели клан Узумаки в итоге так и останется непричастным к созданию деревни! В итоге никто не отметит это в истории, потому что именно её клан не собирался ничего делать! Мито готова была уже расплакаться, но вовремя опомнилась, что по статусу плакать ей больше не положено и злиться кстати тоже. Девушка сделала глубокий вдох, а потом выдохнула из себя все эти эмоции. Она — жена Главы клана Сенджу и ей больше не положено себя так вести.Мито Сенджу...
Девушка медленно оторвалась от стола и вышла из раменной, сдерживая свои эмоции. Если никто не хочет править этой деревней, она сама возьмётся за это и сделает все, чтобы их деревня была сильнейшей. — Мито, подожди! — Элайя мгновенно выскочила за ней вслед. Но подруга не остановилась, из-за чего Узумаки почувствовала себя ужасно виноватой. — Ты дура, — прошептала Мито, но Элайя услышала это очень отчётливо. — И кроме своей гордыни у тебя ничего нет. Узумаки застыла, не в силах ничего сделать. Она молча смотрела на то, как Мито уходит, не сказав больше ни слова. Но очень скоро девушка поняла, что она ещё может все исправить и даже знает, как. Элайя резко повернулась в другую сторону и словно ветер понеслась к резиденции будущего правителя деревней. Она резко ворвалась в комнату, чуть ли не ногой выбив эту дверь, а вместе и с ней гонца, который только пришёл. — Ой… — неловко произнесла она, когда увидела на себе кучу удивлённых взглядов. — Извините… — пробормотала девушка и села на соседний стул Мадары. Когда Учиха её увидел, у него с плеч будто бы упал тяжёлый груз. Парень был уверен, что она не придёт. Ни что раньше не могло заставить её прийти на собрание, а тут она прилетела на крыльях ветра. Старейшины Учиха и Сенджу испытывали к девушке уважение. Несмотря на то, что они сейчас узнали, отношение к Узумаки они совсем не поменяли. Элайя на их взгляд так и осталась невероятно сильной куноичи клана Узумаки. — О чем разговор? — поинтересовалась девушка, глупо улыбаясь. Ей все ещё было очень неловко, тем более что гонец ещё не пришёл в себя, а остальные молча следили за ней. — Будем править втроём! — заключил Хаширама, довольно улыбнувшись и подняв большой палец вверх. Втроём… Элайя тяжело вздохнула. Она знала, куда шла и знала, что за этим последует, но все равно снова расстроилась из-за его слов. Конечно, ей приятно, что её друзья заботятся о ней, но… — Хаширама, я… — грустно начала она, но тут же замолчала и в комнате повисла пауза. Все следили за каждым её движением и именно это заставило Элайю взять себя в руки и продолжить. — Я… Мы… — она посмотрела на Мадару и видела его желание править вместе или быть хокаге, но… не могла… Почему же она не чувствовала тоже самого? Элайя любила их. Любила и готова была отдать жизнь, но взять в руки то, что она ненавидела больше всего… Она не хотела, чтобы её признали только потому, что она станет хокаге. — Всё-таки девушки не слишком хороши в политике, — улыбнулась Узумаки, включая женские чары для того, чтобы сейчас все думали, что она полная дурочка, которая ничего не знает. Если уж она и хотела бы стать хокаге, то только после того, как люди признали бы её. Мадара в свою очередь смотрел на то, кого она из себя строит, и расстраивался ещё больше. — Я бы хотела быть главнокомандующим армией деревни, — она серьёзно посмотрела в глаза самураю Гину и в этот момент он почувствовал дрожь в коленях. Этот взгляд… Она смотрела на него так, словно готова была убить на месте, если он пойдёт против её слов. — А все остальное меня не интересует. Ее холодный взгляд чувствовали все. Он не был сосредоточен на ком-то конкретном, но каждый понял, что она не собирается брать власть в свои руки. Хаширама с грустью смотрел на его когда-то первую любовь. Элайя стала совсем другой. Этот мир изменил её так сильно, что он уже совсем не видел в ней той девочки, которая играла вместе с ними. — Я могу возглавить армию шиноби, — серьезно повторила девушка, до боли сжав кулаки, лежавшие у неё на коленях. — А правление доверить Мадаре и Хашираме. Старейшины явно были недовольны тем, что про них она ни слова не сказала. — Мне хочется защитить наш мир любой ценой……даже, если ценой будет её жизнь…
— И я сделаю все, чтобы Коноха была сильнейшей. Сенджу улыбнулся. Она, как истинная мать, которая защищает своих детей, пытается защитить деревню. Мадара и Хаширама переглянулись, бросив значительные взгляды друг на друга. Несмотря на то, что на их лице были достаточно смешанные эмоции, но они знали только одно: Элайя права. С того самого дня, Деревня скрытого листа не проиграла ни одной Битвы с другими, и детская кровь больше не пролилась.