Your eyes tell

      У Ким Тэхена есть до одури очаровательный племянник Чонгук, которому уже завтра исполнится семнадцать. Мальчишка всегда был довольно кротким и послушным ребенком, несмотря на вторичный пол альфы, потому родители в нем души не чаяли, сильно баловали, многое позволяли, но и слову «нет» в свое время научили.       Одно из этих «нет» звучало на просьбу сына отметить день рождения в кругу ребят его возраста. Мама Чона считала, что рановато Чонгуку устраивать такие вечеринки, тем более без надзора семьи или взрослых. Но время идет, появляются новые возможности, семья идет на уступки в силу возраста и заслуг, потому и родители Чона наконец-то позволили своему чаду отпраздновать этот день в кругу близких друзей (и друзей друзей), как подростку хотелось вот уже пару лет.       Правда, семья поставила три условия. Первым было то, что Чонгук обещает следить за ситуацией, не позволяя подросткам громить их дом. Второе, конечно же то, что напиваться никто сильно не будет. Ну и третье, а также самое главное, что его дядя Тэхен будет приглашен на эту «небольшую» вечеринку, организованную родителями подростка и им самим, ведь куда без самого любимого дядюшки, его прелестных подарков (не без этого), а также хоть какого-никакого надзора?       Это было секретом, но Чонгук и так хотел пригласить дядю Кима повеселиться. Вот только маме с отцом это знать не обязательно, как и самому мужчине (до поры до времени). Тэхену уже было двадцать семь, потому для него это сборище молодежи, как и вся тусня в целом, были не так уж интересны, но племянника он любил, знал как все это для него важно, потому и брату с невесткой отказать в просьбе не мог. Из всех взрослых Чонгук позволил бы остаться только ему, правда Ким и сам не всегда понимал причину такого доверия. Сам себе Тэхен не доверял от слова «совсем».       Тем более, когда это касалось его маленького племянника. Любой ангел уступал во всем этому черноволосому, кудрявому красавцу, который обожал носить огромные, мягкие пулловеры нежных оттенков и теплые носки с котятами. Сердце Кима каждый раз останавливалось, когда его встречал по-домашнему тискательный мальчишка в мягких пижамках, с детскими заколочками в волосах. Когда он до одури пухлыми губками произносил его имя или сладко называл хен. — Мой взгляд прикован только к тебе, Гуки. Что случится, если Тэхен не выдержит? Подросток тянется к нему и он прекрасно видит это. Скажите, как же не ответить взаимно?       На следующий день Чонгук был не в себе: вещи валились из рук, посуда падала, руки дрожали и, если бы не Юнги с Чимином, вечеринку бы точно пришлось отложить, настолько неуклюжим и летающим в облаках был в этот день Чон. В перерывах между делами и готовкой, подростки успевали поговорить и главным разговором, конечно же, был Тэхен, ведь:       — Я до сих пор не могу поверить, что ты решился… — Чимин натирал очередной кусок сыра на салат, пока Юнги занимался украшением зала чуть поодаль от них, Чонгук в этот момент мыл посуду. И да, он тоже поверить не мог, что сегодня все расскажет своему дяде. На самом деле это не было чем-то неправильным, по словам врачей все это нормально и не является отклонением. Чаще всего такой «дефект» был у омег и Чон не считает это чем-то мерзким (в случае слабого пола). Вот только Чонгук альфа, а для альф иметь член киску слегка пиздец как неудобно.       — Я еще не уверен, что смогу рассказать ему.       — Гуки, я думаю, что твой дядя в любом случае примет тебя и меньше любить не станет, — Чимин замялся, отодвинув тарелку с натертым сыром, но руки хотелось снова чем-то занять, ведь разговор был непростой, — Но я не уверен ответит ли он на твои чувства, — поспешно мальчишка начал тараторить, чтобы добавить (по его мнению) важные слова, — Вы родственники, и лично я не имею ничего против твоей симпатии, но он все же более старшего поколения. В общем… Удачи! Я очень надеюсь, что все получится.       Улыбнувшись уголками губ, Чон кивнул. На душе было томительно-тревожно и тепло одновременно — он испытывал своего рода предвкушение от этого вечера и совсем не потому что ему исполнилось семнадцать. Возраст всего лишь цифра, любовь к Тэхену — вот что важно. Подросток уже давно хотел признаться во всем Киму, но каждый раз его что-то останавливало. Первым было непринятие себя, затем пошли загоны по поводу внешности, не обошло Чонгука и то, что он альфа, а Ким Тэхен его родной дядя. Сегодня. Пусть это и эгоистично по отношению к НЕМУ. Ждать больше невыносимо. Даже если это и похоже на начало конца, хочется увидеть завтра.       Гости приходили чуть ли не каждые пять минут в первый час. Кто-то был до жути пунктуален, а кто-то опаздывал, вбегая, извиняясь и вручая подарок. Но Чонгук ждал ЕГО. Ему было не важно насколько ОН задержится, как будет выглядеть или что подарит ему в этот раз. Чонгук просто ждал и хотел увидеть, почувствовать терпкий коньячный запах, наброситься и признаться во всем. Сразу, быстро выпалив подготовленные слова — очень личные, сокровенные. Люблю… Прошло полтора часа, прежде чем дядя приехал. На тот момент Гуки был настолько расстроен, что сидел в своей комнате вместе с Чимином. На нижнем этаже громко играла музыка, были слышны напевы и звонкие выкрики собравшихся гостей. Они прекрасно проводили время и без именинника, который откровенно говоря и не был против такого расклада.       — Прости, опоздал, Гуки…       Когда подросток услышал тяжелый, хриплый, наполненный волнением голос Тэхена, они остались одни. Уши мальчишки предательски покраснели, а глаза опустились в пол, пальцы неуверенно теребили ткань праздничной рубашки, биение сердца отбивало ритм, доходящий до пяток, зубки невольно покусывали пухлые губы. И пусть Чонгуку не свойственно вести себя, как омега, рядом с дядей хотелось быть маленьким, беспомощным мальчиком. — Ничего! Спасибо, что приехал, и… за подарок тоже спасибо, — неловко улыбнувшись, Чонгук крепко обнял своего дядю, утыкаюсь носиком в его терпко-сладко пахнущую шею. Гука очень часто тошнило от запаха альф и омег, но дядя совсем другое дело. Он пах так вкусно, что ноги подгибались, а щеки пылали от смущения. Вот только в мыслях мелькали слова, что не внушали ничего, кроме краха: Почему я альфа и его племянник? Сколько надежд нужно, чтобы достичь тебя, хен? Отпускать мужчину было неловко, но эти теплые объятия не могли длиться вечность. Отступить на шаг казалось самым сложным испытанием в этот момент для Гука, но вызвать подозрения он совсем не хотел.       — Наверное, я никогда не перестану наслаждаться тобой… — тихо пробормотав это себе под нос, Гуки нашел в себе силы поднять взгляд и только после этого понял насколько его дядя близко, почти вплотную. Подросток чуть не задохнулся от понимания того, что мужчина все мог услышать. — Хен, я… — Чон почувствовал легкий привкус страха на губах, но Тэ не дал продолжить ему, нежно подхватив личико за подбородок. Грубоватые пальцы скользили по мягкой коже с трепетом, а глаза не отрываясь следили за каждой эмоцией, промелькнувшей на лице.       — Я тоже, малыш, — Глаза подростка расширились от осознания, наполняясь слезами, что отчаянно рвались наружу. Всхлипы слышались все сильнее, тело вздрагивало, а зубы в неверии прикусывали пухлую губу. Подросток глубоко в душе приготовился услышать совсем не это. — Я по-прежнему не могу выразить словами все, что чувствую, но в такие ночи, как эта, я продолжаю мечтать о том, что скажу тебе все.       — Это неправильно, Гук~и, но я тебя люблю. В тебя просто невозможно не влюбиться, понимаешь? Некоторое время они молчали, затем много-много говорили: обо всем и ни о чем одновременно. Мальчишка оживленно рассказывал про то, как пытался принарядиться к приходам дяди, а тот в свою очередь говорил, что после каждых таких «нарядов» спать толком не мог. Эти разговоры заставяли Гуки смеяться, что было важно увидеть Тэхену, ведь он не хотел между ними неловкости.       — Тэхен-хен…       — Можно просто Тэ, — Чонгук смущенно кивнул, чувствуя нежное прикосновение мягих губ альфы у виска. И пусть подростку хотелось большего, он понимал, что все должно происходить неспеша и осознанно. Им еще есть о чем поговорить, в особености кое-что хотелось бы рассказать побыстрее.       — Тебя что-то тревожит? — подняв на дядю вгляд, Гуки вздрогнул и свел коленочки сильнее, не зная каким образом это все преподнести. Казалось, совсем недавно успокоевшееся сердечко, забилось с новой силой, — Ты можешь просто поделиться, не переживай, малыш.       — Х-хен, я скажу тебе попозже… — зарывшись носиком в шею, мальчишка ухватился за плечи дяди сильнее, вдыхая родной аромат. — Подожди еще немного…