Перебросыши

— Доукинс! Доукинс! Чувак, просыпайся! — Вот уже которую минуту подряд ребята из футбольной команды Томми пытались привести его в чувство. На этом матче ему конкретно так досталось — мяч прилетел в голову, но парень все-таки сумел забить последний, решающий, гол. Судя по словам медсестры, Доукинс должен был очнуться в ближайшее время, вот и решила вся футбольная команда дождаться его пробуждения и поздравить своего героя-защитника. Томас скривился, слыша рядом противные мальчишечьи голоса. Волк беспокойно ворочался внутри, но за годы обращения Томас привык держать его под уздой, лишь временами приспуская поводок. Он же не был идиотом, в самом деле, ему ещё слухов не хватало! Человечьи дети с каждым новым днём бесили его всё больше. Ну подумаешь, мячом прилетело!.. От кого, кстати? Неужели Чак вновь решил в самоубийцу поиграть? Решив, что разберётся с горе-гандболистом позднее, Томас наконец соизволил приоткрыть глаза. Яркий свет тотчас резанул глаза — хм, откуда? Обычно они играли ночью, если контрольные позволяли… — Чего орёте? — сипло пробухтел он. — Не сдох же… — ЖИВО-О-ОЙ! — радостно заорали пацаны, но после того, как единственная девочка из команды показала им кулак и покрутила пальцем у виска, успокоились и тихо пропели что-то типа: «Доукинс жив! Герой наш жив!» — Томми, как себя чувствуешь? — заботливо поинтересовалась Кейт, взяв Доукинса за руку, чтобы оказать поддержку. Томас настороженно посмотрел на Бишоп, чего это она на нём повисла? Уже порвала с этой своей… как там её? Они терпеть не могли друг друга с самой начальной школы, потому что Томас не любил группу поддержки и всячески стебал её, а Бишоп терпеть не могла, когда над ней кто-то насмехался. — Грустишь, поди, что всё обошлось? — хмыкнул он, вырвав руку. — Жив, на горе всем врагам. Ребята из команды переглянулись, между собой улыбнулись, но не стали зацикливать на этой небольшой грубости внимание. Стресс у человека, надо уважать его состояние! — Ладно, Доукинс, ты это… лечись! — ободряюще похлопав товарища по команде по плечу, произнес Билл, поднимаясь с места и взглядом приглашая остальных сделать тоже самое. — Кушай мандарины, слушайся врача и возвращайся к нам, тебя ждет сюрприз, герой! С этими словами команда дружно попрощалась с Томми и вышла за дверь. Томас с облегчением упал обратно на кровать. Альфа альфой, а понежиться в мягкой кроватке Доукинс любил! Правда, эта кровать, на которой он сейчас лежал, едва ли была мягкой, ну да пока нет альтернативы, можно обойтись и такой. «И всё-таки странно, — подумал Томас, с облегчением ощущая, что голова больше не болит. — Бишоп даже не обозвала меня тварью ползучей! Что-то странное творится…» В странностях отлично разбирался его маленький дружок. Вспомнив о нём, Томас приободрился. Мертон раздражал его до чёртиков, но тем не менее, было в этом раздражении что-то… ламповое. В конце концов, волку виднее, кого выбирать. Мертон, кстати, как раз шёл в больничное крыло проведать своего лучшего друга. Во время игры в матч ему сильно досталось, поэтому, чтобы поддержать его, Дингл прикупил ведерко свежих куриных крылышек. Томас тем временем, убедившись, что никого нет в пределах слышимости и видимости, пытался открутить ножку больничной кровати. От неё несло осиной, и Томасу было крайне любопытно, настоящая та или нет. Давненько он не видел в Плезантвиле настоящих осин. Заметив, что делает Томми, Мертон слегка удивленно приподнял брови. Видимо, удар был чуть сильнее, чем все ожидали. — Кхе-кхе, — тактично покашлял он, с неким чувством удовлетворения от собственного эффектного появления подмечая, как вздрогнул оборотень. — Эм… Прошу прощения, что прервал этот акт вандализма, но лучше переключи свои волчьи замашки на что-то более… полезное. Например, на эти крылышки. Томас сначала струхнул — у них как-то и телесные не отменили ещё, всё на Оксфорд английский меряются! Но поняв, что это не учитель, Доукинс выдохнул. — Знаешь что… — начал он и осёкся, увидев за спиной того, кого совсем не ожидал увидеть. — А ты чего здесь забыл? Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты побираешься по всяким больничкам! Мертон никак не отреагировал на малость резковатый тон друга. Скоро полнолуние, а тут ещё и травма. Бесцеремонно бухнувшись на край кровати Томми, Мертон поставил рядом с собой принесенный подарок и продолжил как ни в чём не бывало: — Короче, Томми, ты не представляешь, что сегодня произошло на уроке по биологии! Профессор Генц, как пить дать, старый лепрекон! Я прочел в одной книге, что их можно отличить по ряду, — Дингл отправил в рот кусочек картошки фри, что тоже принес другу в ведерке с крылышками, — признаков: маленький рост, белая бородка, длинные уши, — он сделал в воздухе жест рукой, отправляя очередную картошку к себе в рот. — И эти его извечные подсмеивания… Хи-хи-хи, да буль-буль-буль! Как думаешь, стоит ли проверить его при помощи оборотня на всякий случай? Хотя, я думаю, пока стоит с этим повременить… Он славный малый, всем отлично ставит. А вот химика я бы точно проверил. Скользкий такой типчик… Эй, приятель, что ты не берешь? — спохватился Мертон, вспомнив, что вообще-то приносил крылышки другу. Впервые Томас не знал, как на это реагировать. Мертон просто пришёл, принёс курицу, которую он ненавидел, пошутил остротами, которые он терпеть не мог, — а потом как начал строчить, словно пулемётчик! Томас пытался втиснуться в его монолог, чтобы призвать к порядку, но его волчьи флюиды раздражения — о, неужели?! — впервые не сработали, как надо. — Прекрати! — наконец, когда в монологе Мертона появился намёк на паузу, прорычал он. — Рехнуться можно! Это сколько я в отключке лежал, что ты совсем от рук отбился?! — А? — переспросил Мертон, прикидывая, доесть ли последнее крылышко или всё-таки оставить его другу. — Сколько в отключке был? Да недолго, не переживай! Два дня. Ну ладно, ты это, поправляйся, я к тебе утром зайду. Принесу валерьянки… А пока вот, пожуй. — Покопавшись в карманах, он всучил Томми в руки какую-то траву. — Валерьянка закончилась. Поправляйся, друг, а меня ждет жаркое свидание с прекрасной Эмми Роуз… Р-р-р-р! — уже на полпути к выходу прокричал Мертон. — Ничего не бойся, если что, я с тобой! Ну… Фигурально, в мыслях, в смысле! Пока, волчара! — с этими словами Дингл убежал быстрее, чем Томми ему что-то сказал. Томас открыл было рот, чтобы рявкнуть построже, но Мертон уже удрал — лишь улетающий вдаль аромат остался напоминанием о нём. — Нет, ну обнаглел в край, — пробормотал Томас, обнюхав траву. И тут же с брезгливостью зашвырнул её прочь — кто вообще додумался, какой гений мысли, давать оборотню расслабляющее растение? Этак волк ещё решит, что он главнее и вообще, что засиделся в теле как-то. Внезапная мысль заставила его замереть. — Какая ещё Эмми Роуз?! — рявкнул он на всю палату, только до конца проанализировав слова Мертона. Минутой спустя медсестра заглянула в палату, откуда донёсся странный крик, но, увидев пустующее помещение, лишь развела руками — видимо, показалось. Или с других палат отдалось.