Сборник нерасказанных историй: "Холодное сердце и огненная душа"

— Вы только посмотрите, кто у нас здесь. Давно не виделись, Наоми-химэ. Решили таки прийти на помощь своему герою. — Акнология кивает на еле живого Эрика. — Демон, выдающий себя за человека… Ну, что будешь делать, красавица? Пойдешь со мно или присоединишься к своему другу?       Наоми молча подходит и опускается на колени перед красноволосым, обхватив руками его покрытое синяками и кровью лицо. Все его тело охватывает синее свечение, заставляющее раны и синяки исчезать вместе с кровью. — Нао… — у него наконец появляются силы открыть глаза, а также подняться. — Прости, что так долго. Из-за меня ты оказался здесь и чуть не погиб… — О, я тронут тем, что ты таки смогла преодолеть мой барьер и прийти на помощь своему парню, а также чтобы увидеть меня. Я действительно польщен, принцесса. Но то, что ты помогаешь человеку… хотя они терроризировали и уничтожали наш род с самого начала времен. — Даже если и так, Эрик и его семья никогда к ним не относились. — Прошипела девушка, подняв на него холодный, хоть и слепой, взгляд. — Ты совсем не веселая. Хотел бы я увидеть, как ты прикончишь мальчишку, доделав за меня эту грязную работу. — Насмешливо, слегка растягивая буквы, говорил он. — Мы не собираемся быть пешками в твоей больной игре, Акнология. — Правда что ли? А как же твои собственные больные игры? Не обманывай себя, малышка. Ты знаешь, что ты ненастоящий человек. Настоящие люди любят смотреть, как другие страдают, выставляя себя дураками. Я имею ввиду… — демон склонил голову на бок, его губы вновь исказились в широкой чеширской ухмылке. — Как ты думаешь, почему люди постоянно воюют друг с другом и другими расами? — Хм, говоришь, нет ничего лучше, чем смотреть, как дураки роют себе могилы? Не спорю, в твоих словах есть смысл. Особенно когда этот дурак — высокомерный демон, который слишком глуп, чтобы видеть и понимать, что он делает. — Голос девушки звучал все холоднее с каждым произнесенным ей словом.       Акнология издал свист впечатления, уперев руки в бока. — Ты сильно изменилась. Я впечатлен. Теперь ты все больше и больше становишься похожей на человека. Но не позволяй всему этому забивать тебе голову, милая. Ты по-прежнему лишь наполовину человек, что автоматически делает тебя грязнокровкой. Однако, ты можешь это исправить, если перестанешь имитировать поведение настоящего человека, желая стать одной из них. Что за шутка. Орудие зла, бессмертная дочь льда, принцесса, хочет быть человеком. Для чего? Дружба? Тепло? Любовь? Это глупые вещи, которые нужны только жадным людям. — Ты слишком много говоришь, заключивший контракт с темными силами и впоследствии потерявший душу. Лучше ответь на мой вопрос. Правда ли, что ты убил нашу мать из-за неразделенной любви к ней, вызванной проклятием? — Что…? — глаза все еще лежащего на полу, ослабшего после сражения, Эрика расширились от шока. — Мама… Наоми…?       Акнология смотрел на девушку несколько секунд. В воздухе повисла напряженная тишина. — Скажи, зачем ты убил маму, причинив нам столько боли и страданий? — Акнология по-прежнему хранил молчание, но вздрогнул, когда Локсар повысила голос. — Скажи мне!       Вместо ответа демон начал громко и безумно смеяться. Громкость его смеха постепенно увеличивалась. — Что смешного? — Поздравляю, принцесса. Виновник того несчастного случая действительно стоит прямо перед тобой. — Этих слов было достаточно, чтобы сердце девушки заледенело, а после начало медленно рассыпаться на мелкие кусочки. При виде выражения на ее ставшем еще белее лице плечи Акнологии еще больше затряслись от ныне почти беззвучного смеха.       Он щелкнул пальцами и уже знакомые им сгустки тьмы поднялись в воздух, приняв форму счастливой семьи. Родители и трое детей. — Ты бы видела выражение своего лица! Ты не поверишь, но такое же выражение было на лице твоей матери, когда я ее убил! В ее глазах было столько эмоций, когда тот, о ком она тайно заботилась столько времени, тот, кто признался ей в чувствах и был отвергнут, убил ее на глазах двух милых маленьких девочек.       Сцена изменилась и теперь в воздухе были две фигурки, изображающие Инессу и Акнологию. Некоторое время между ними шел в бой, в конце которого бывшую королеву пронзила когтистая демоническая конечность противника, после чего ее тело безжизненно рухнуло. Растекающаяся под ее телом кровь, слезы на искаженных болью и страхом лица девочек, дрожащая окровавленная ладонь, тянущаяся к лицу одной из них, пустые лиловые глаза… Все это, хоть и было изображено с помощью магии, для Наоми было более чем реальным.       Казалось, что температура в воздухе резко упала, как минимум, на 10 градусов. Восхитительная дрожь пробежала по его спине, когда он обнял себя, его мозг наэлектризован из-за испытываемого им в этот момент удовольствия, которое охватывает каждый нерв его тела. — Это было здорово!       В этот момент Наоми почувствовала, как боль поразила каждую частичку ее души. Она стала ее пленницей, совершенно беспомощной в этом подобии клетки. Она была ослеплена и жаждала темноты, тишины и покоя. Девушка упала на колени, схватившись за голову и зажмурив глаза, ожидая, когда боль уйдет. Однако, как только она закрыла глаза, то перед ними начали проносится воспоминания прошлого, связанные с ее семьей. Радостные воспоминания, печальные воспоминания, все воспоминания пронеслись через ее разум словно водопад, несущий свои потоки ей в мозг. Наоми видела все эти воспоминания так, словно сидела в первом ряду и смотрела фильм о самой себе, события которого начались с ее рождения и первой встречи с мамой, и так до дня ее смерти. В конце этого фильма она увидела стоящего рядом с телом ее матери Акнологию, с ослепительной улыбкой на лице, прежде чем все, наконец, закончилось.       Затем перед ее внутренним взором возникла она сама, точнее, все то темное и холодное, что жило внутри нее. — Пришло время осуществить наше желание.       Наконец она открыла глаза. Ее темная половина исчезла, и первое, что она увидела — отвратительного демона с ухмылкой на лице. — Нао! Ответь, Наоми! Ты в порядке? — услышала она крик Эрика, звучащий для нее словно сквозь толщу воды.       Девушка медленно поднялась на ноги, выпрямляясь, вместе с тем начав изменяться.       Слепые очи вспыхнули алым, а появившийся в них зрачок вытянулся. Вены на лице и теле вздулись. Из издающего жуткие рычащие звуки рта появились острые клыки, ногти на руках вытянулись, приняв вид когтей. Пол под ее ногами покрылся льдом, в самом здании заметно похолодало. Температура стремительно падала, стены вокруг также покрывались корочкой льда. Распущенные волосы шевелись у нее за спиной, словно живые, напоминая змей легендарной Медузы Горгоны. Ее темно-синее свечение, постепенно придавая силуэту нечеловеческий вид. — Ты был достаточно глуп, чтобы признаться, и еще более глуп, чтобы похвастаться. Так что, думаю, лучше начать с того… — черты лица девушки искажены не только трансформацией, но и яростью, какую Эрик увидел у нее впервые, из-за чего по его спине пробежала ужасная дрожь, — что я отрежу тебе язык! — Нао… — Эрик вздрогнул, когда девушка бросила короткий взгляд на него. Ее взгляд, казалось, высасывал из него все, что он о ней знал, как холодный кинжал, вонзающийся прямо в сердце. — Подожди меня здесь, Эрик. Не вмешивайся. Я сама разберусь. Эта месть моя и только моя. — Нет, Нао! Я не оставлю тебя наедине с ним! — девушка вздохнула, услышав эти слова со стороны своего лучшего друга. —«Он не ровня Акнологии. Его просто убьют в этой схватке…я не могу этого допустить.» — Прости меня, Эрик…— наконец-то оправившись от сжигающей его изнутри боли, юноша недоуменно смотрит в разноцветные глаза. — За что? — Наоми без слов взмахивает руками. Вокруг парня образовывается ледяная тюрьма, похожая на простой кубик льда. Очень прочного льда. — Наоми, нет! Выпусти меня! Сейчас же! Нао! — Скарлет бьет по прозрачной поверхности единственной рукой, но безрезультатно. — Наоми Локсар, не смей сражаться с ним в одиночку! Наоми, пожалуйста, выпусти меня! Прошу… Я должен тебе помочь, Нао! — снова надрывая горло, кричит юноша, заметив, как синеволосая поворачивается к нему спиной. — Пожалуйста, прости меня, Эрик. Я скоро вернусь, обещаю. — Она кладёт руку на поверхность льда, а Эрик прислоняет свою живую напротив, с другой стороны. — Прошу, не борись одна…пожалуйста…— шепчет парень, со всей тревогой и страхом за жизнь любимой. Сердце бьется о рёбра с силой отбойного молотка, готового раздробить кости в пыль. Сейчас ему больнее, чем когда на нем использовали магию крови или атаковали. У него болит душа и сердце. Он не может ее потерять. Просто не сможет жить без этих глаз, улыбки, синих волос, вечно забранных в косу и просто без неё. Такой милой, родной, ставшей частью его души… — Все будет хорошо, Эрик.Я должна это сделать. Прости…— она отворачивается и направляется к противнику. — Молю, останься жива…— Эрик, так и не убирая руки, падает на колени, сверля взглядом укрытую синими волосами спину. Чувство, будто кусок души оторвали.       Стоило ей отвести взгляд от друга, как глаза снова вспыхивают алым, как и у ее противника. Девушка становится на четвереньки, и, оттолкнувшись от пола, бросается прямо на него, оскалив клыки и издавая смешанный с рычанием крик.       Акнология блокирует ее атаку, оттолкнув от себя. Девушка делает кувырок в воздухе и приземляется на ноги, упершись одной рукой в пол, после чего снова бросается на него.       На сей раз ее покрытые вздутыми венами белые руки, от самого локтя и до кончиков когтистых пальцев покрываются синим пламенем. Сжав кулаки, она наносит ими удары невероятной силы, отбрасывая врага назад, хоть ему и удается блокировать их. — Не своди с меня глаз, Акнология. Проклятие, что тянет тебя ко мне не единственное, что отныне будет тебя беспокоить. Мне вот интересно посмотреть, что будет, если вырвать твой язык с корнем? Будет ли тебе больно? Ты же и сам в свое время был полукровкой, а это значит, что твой лимит неуязвимости ограничен. А люди, как ты и сам уже знаешь, слабые и хрупкие, легко умирающие существа.       Битва происходила недалеко от находящегося внутри ледяных стен Эрика. Он стоял, прижав единственную руку ко льду, ведя мысленный диалог с самим собой: «Эй, приятель, ты действительно думаешь, что мы должны позволить Наоми сделать это…? «Как бы я не хотел этого говорить, сейчас мы должны ненадолго оставить ее. Она справиться. Я верю в нее. С ней все будет в порядке. Это не будет для нее слишком сложно. «Ты говоришь это скорее самому себе, нежели ей, это во-первых. А во-вторых… Это не совсем то, о чем я беспокоюсь. — А вот и настоящая Наоми Локсар! Теперь ты намного больше похожа на Юки-Онна. Значит, все это время твоей целью было отомстить мне за смерть своей милой мамочки. — Акнология продолжает наносить ей удар за ударом своими черными, то принимающими демонический облик, то, наоборот, становящиеся хлыстами, конечностями, которые она либо рвет когтями, либо отбивает.       В какой-то момент Наоми получает удар по лицу и на ее лбу образуется кровоточащая рана, чьи брызги долетают до ледяной стены, внутри которой сейчас находится Эрик. — Наоми! — закричал он, желая разрушить вставшую перед ним преграду и броситься ей на помощь, спасти, но твердый и ледяной голос подруги немедленно остановил его. — Не подходи, Эрик! — приказала она. — Из уважения к твоему глупому желанию, я буду бороться с тобой серьезно. Но я действительно не могу сдерживаться, когда сражаюсь в таком состоянии. Не вини меня, если что…       Наоми ничего не ответила, лишь поднесла пальцы к еще не зажившей на лбу ране, как следует обмакнув пальцы в кровь, точнее сказать, рану, что вызвало немалый ужас у Эрика и своего рода интерес у Акнологии.       Взмахнув рукой, она забрызгала кровью приближающуюся к ней тьму и резко сжала пальцы в кулак. В тот же миг оказавшаяся на черной, окутавшей Акнологию массе, кровь, вспыхнула синим пламенем. Этого было достаточно, чтобы вытащить его оттуда. — Один… — Наоми подняла кроваво-красные, с черным белком и узким зрачком глаза, и прыгнула прямо на врага, нанеся удар когтями поперек его руки, заметив знакомые жесты пальцами. Еще немного и он бы взял ее под контроль, но не успел. — Два. — Она, не теряя времени, наносит третий и четвертый удары, когда проходит мимо противника, на плечах которого образуются две большие раны, и из них вырывается фонтан черной крови. — Три. Четыре. — Акнология кричит в агонии, упав на землю и кашляя кровью, когда Наоми наносит ему удар кулаком в живот, уничтожая внутренние органы и отправляя в полет. — Пять… — Он не успел отреагировать вовремя, когда девушка появилась прямо перед ним, его глаза расширились от шока. Выражения лица принцессы было достаточно, чтобы даже Боги испугались ее, когда она в последний раз взмахнула рукой, пронзив его насквозь огромными ледяными шипами. Они мгновенно окрасились в черно-алый.       Наоми начала использовать техники, какие Эрик у нее раньше не видел и даже был рад этому, ведь вид того, как та или иная часть тела врага, покрывающаяся сперва льдом, в следующий момент взрывается фонтаном крови, далеко не из приятных. Душераздирающий крик и хлещущая из новых, появляющихся одна за другой, ран, кровь. Все это было словно в замедленной съемке. Акнология не успевал регенерировать, как получал новую порцию урона.       Он упал на колени, смотря перед собой широко раскрытыми глазами, прижав руку к груди, из которой только что чуть не вырвали сердце. Стоящая перед ним девушка почти с ног до головы покрыта его черно-красной кровью. — Каково это, когда твою кровь проливает дочь убитой тобой жертвы, монстр? Боль выходит далеко за рамки всего, что ты можешь себе представить, не так ли. — С ненавистью прошипела Наоми. — Было очень мило с твоей стороны сделать открытие для себя. Неужели ты думал, что сможешь победить меня только потому, что ты сильнее и опытнее? Вставай, монстр. Поторопись и восстановись. Я заставлю тебя повторять эти страдания до тех пор, пока не поглощу все твое естество.       Стиснув зубы, Акнология швыряет несколько черных фаерболов в сторону Наоми, которая просто разрезает их пополам когтями, позволяя им пролететь мимо нее, и прежде чем она осознает это, заклятый враг убегает прочь. — Стой, трус! — Наоми бросается в погоню, игнорируя крики Эрика. — Наоми!       Девушка бросается в темный туннель в погоню за убийцей матери. Она следит за пятнами крови на полу. Брызги были на большом расстоянии друг от друга, что говорит о том, что либо кровотечение не было сильным, либо ее противник двигался достаточно быстро. Наоми присела, чтобы рассмотреть поближе, обмокнув пальцы в одну из луж. Судя по характеру брызг, она предположила, что вариант последний, и это могло означать, что ее жертва не ушла слишком далеко. — Покажись, Акнология! — От ярости и ненависти Локсар начинает замораживать и разрушать все, что попадется ей на глаза, лишь бы заставить врага выйти из своего укрытия. Испуганный и раненый демон прячется от своей бывшей жертвы, ныне преследовательницы, прежде чем продолжить бежать. — Выходи сейчас же! Иначе я разорву твое тело напополам! — Когда она идет вглубь туннеля, ее внимание привлекает приближающаяся аура. Девушка резко оборачивается, чтобы увидеть, как враг бежит к ней, из последних сил вызывая черное пламя.       Навстречу ему летят синие фаерболы. Столкнувшись с черными, они обращают их в лед, после чего взрываются, рассыпаясь множеством ледяных осколков. — Твои действия лишь подливают масла в огонь, Акнология. — Наоми вытягивает перед собой руки, сделав плавное, на первый взгляд, движение пальцами, словно кукловод управляющий своей марионеткой.       Убедившись, что ее аура соединилась с аурой противника, девушка резко взмахивает руками. На ее лице появляется жуткая улыбка при виде страха на его лице. — Не только ты владеешь подобной техникой. Ей могут владеть как представители клана тьмы, так и те, чьи способности хоть как-то связаны с управлением водой. Данная техника относится к числу запрещенных, и, мягко говоря, негуманных, а также одной из самых смертоносных и болезненных. — Пальцы на ее левой руке сжимаются в кулак.       Кровь хлещет из глаз, носа и даже ушей ее противника. Девушка наслаждается его криками, больше похожими сейчас на бульканье, как и видом пробегающих по телу красных и черных молний — признак того, что все раны, как снаружи, так и внутри тела заживают, что дает ей возможность наносить ему новые раны вновь и вновь. — Будь ты проклята! Не будь такой самонадеянной! — выкрикнув свой боевой, полный гнева и ненависти клич, Акнология отталкивается от ближайшей стены и мчится на встречу девушке, но та оказывается быстрее и превращается во множество фиолетовых лепестков и снежинок, чтобы затем оказаться у него за спиной. — Этим ударом ты убил мою маму? — Наоми поднимает свою принявшую демонический вид когтистую руку. Она проходит через его тело со спины и выйдя из груди, словно нож сквозь масло. Новая порция крови забрызгивает окружающие их стены и саму девушку, но ее это нисколько не смущает.       Акнология падает на землю, извиваясь от боли, в то время как девушка создает в руке ледяной нож и вонзает его в самые болезненные точки. Выражение ее лица сменяется с равнодушного на искаженное ненавистью, а затем с безумной улыбкой. — Больно! Больно! — Ты недооценивал меня с самого начала, не так ли? Просто потому, что тебе уже удалось убить мою маму. К несчастью для тебя, я сильнейшая среди своих сестер и знаю больше всего клановых техник. Не смей недооценивать меня, монстр! — последние слова звучали как смесь крика и рыка, когда она возобновила свои яростные атаки.       Ее противник кричит как банши, все его тело, будь то одежда или открытые участки, покрыты кровью. Независимо от того, насколько велика его регенеративная сила, безжалостные атаки Наоми создают на его теле все больше и больше новых, пугающих своей жестокостью и смертоносностью ран.       Каким-то чудом Акнологии удается вновь вырваться и убежать от нее. — Он снова убежал. — Недовольно щелкнула она языком. «Ты собираешься преследовать его? — спрашивает Локсар внутренний голос. — Да. Пока я не буду удовлетворена. — Холодный взгляд алых с черным глаз становится жестче. — Пока он не будет разрезан на миллионы кусочков как свергнутый своими детьми Кронос.       Это был первый раз, когда она почувствовала, как в ее крови бесконтрольно бурлит столько ненависти и ярости, а также жажды. Это был сладкий, вызывающий привыкание яд внутри ее вен. Это горько на языке и в тоже время заманчиво. То, что заставляет ее делать вещи, о которых она никогда бы не подумала, не то, что сделала в прошлом. И все же для нее это было чертовски волнующее чувство.       Эрик беспокоился за подругу, слыша звуки ее битвы со своим заклятым врагом. «Кажется, я начинаю понимать, что сейчас происходит с Нао. Я испытывал те же гнев и ненависть, что и она сейчас, когда увидел, что сделал с Венди ее родной отец. Я слишком хорошо понимаю ее жгучее желание отомстить. Но то, что она сейчас делает… Она уничтожит саму себя в пламени ненависти. И я сомневаюсь, что она сможет это сейчас осознать и прийти в себя.       Эрик испуганно подскакивает на месте и резко поворачивается в сторону коридора, где скрылись его подруга и демон. Только что оттуда снова донесся полный животного ужаса и агонии крик. Его глаза вспыхивают решимостью и он прикладывает единственную живую руку ко льду, направляя в него всю свою силу. «Я должен найти ее!

***

      В это время Наоми бродит по похожим на лабиринт туннелям. Каждый шаг звучит, как церковный колокол тихим воскресным утром, ее сапоги громко стучат при каждом шаге. Она останавливается, ее взгляд скользит в сторону, прежде чем девушка резко поворачивается и прижимает кончики когтей к чьей-то шее, в свою очередь увидев кончик меча перед лицом. — Наоми! — Эрик?!       Подростки одновременно опустили оружие. — Я же просила тебя подождать меня там. — Строгим голосом, словно обращаясь к непослушному ребенку, с холодными нотками, сказала девушка, нахмурившись. — Прости. Но я не мог просто стоять там и ждать, — ответил Эрик совсем не извиняющимся тоном. — Где Акнология? — Он снова убежал. Это место похоже на лабиринт. Что ж, коль ты уже здесь, можешь помочь мне найти его. Оставайся рядом со мной, Эрик. — Получив от него кивок, парочка продолжила искать добычу Наоми. Но тут юноша снова поднял меч и лезвие угрожающе ткнулось в шею синеволосой девушке.       Наоми вздохнула, глядя на него через плечо, получая в ответ пристальный, далеко не ставший привычным теплый и любящий взгляд. — Что ты делаешь, Эрик? Ты знаешь, куда указывает твой меч? — спросила она, выгнув бровь. — Если ты забыл, я твоя лучшая подруга детства и напарница, Наоми Локсар. — Кто? Не смеши меня. — Усмехнулся парень. — Хоть и слабо, но я это чувствую. Твоя душа совершенно не похожа на ее. Поверь на слово, я свою Нао всегда узнаю.       Разъяренный тем, что его разоблачили, Акнология вернул себе прежний облик. — Вы двое удивительно близки, не так ли?       Эрик ухмыльнулся: — Я солгал. — Он бежит к врагу, показывая хорошее владение мечом, притом, что у него снова одна рука. Он полосует демона по груди, отбрасывая его назад. — Но все равно было очень мило с твоей стороны попасться на это, Акнология. — Этот мальчишка… — он так и не смог договорить, поскольку получил удар коленом в лицо. Будучи ослабленным после того, что устроила ему Наоми, он не мог сейчас дать полноценный отпор пареньку-инвалиду. Его голова откинута назад, а во рту ощущается привкус меди. Это заставило его вновь почувствовать себя смертным. — Больно! Можешь сделать мне услугу и наконец сдохнуть?! — когти вонзились в покрытое шрамами и швами плечо, от которого когда-то была отделена правая рука мальчика. — Ты действительно раздражаешь! Ты должен был умереть еще раньше!       Тело Эрика вновь окутала тьма, связав и полностью обездвижив, после чего со всей силы швырнув на землю. Сила удара выбила весь воздух из его легких. — Я превращу тебя в кусок мяса и покажу этой девчонке… — тело Акнологии дернулось, после чего выпустило изо рта поток крови, залив лицо ни живому ни мертвому от боли и эмоциональных потрясений Эрику. Освободившись, он скинул с себя временного обездвиженного противника и вскочил на ноги. — Наоми?       Девушка появилась на сцене, стоило ей услышать звуки продолжающейся битвы. Она бросила на друга ледяной взгляд, чего было достаточно, чтобы по спине парня побежали мурашки, а инстинкт самосохранения начал бить тревогу. Но не только это пугало красноволосого. Принявшие демоническую форму глаза Локсар горят ненавистью и желанием мести. — Ты не должен быть здесь, Эрик. Не мешай мне, пока я работаю. — Холодно сказала она, прежде чем нависнуть над Акнологией, который изо всех сил пытается сесть, но вновь закричал от боли, когда девушка ударила его ногой прямо по голове, зарыв щеками в землю.       Она смотрела на него сверху вниз и в ее взгляде не было мягкости. Это был взгляд, в котором читались бурлящая ненависть и отвращение. Новая волна ярости вспыхнула в черно-красных очах, когда Акнология встретился взглядом с синеволосой девушкой. — Ты… проклятая полукровка!       Наоми наносит удар ребром ладони сверху-вниз, оставляя длинную рану, словно лезвием. Ничего не говоря, девушка пинает его в живот, пока тело демона восстанавливает повреждения, отправляя его к стене. Она продолжает свое безжалостное нападение, пока тот не станет не более чем мусором, которым он по ее мнению и является.       Эрик мог лишь с ужасом наблюдать за жестоким и кровавым зрелищем. — Наоми…       Издав яростный рев, девушка вонзила новый, созданный ею острый кусок льда в живот противника, пронзив его насквозь, породив очередной кровавый дождь.       Крик боли вырывается из горла Акнологии, резонируя по туннелям, прежде чем он умирает в горле. Наоми вытаскивает лезвие из его живота, когда тело противника перестает регенерировать.       Наоми стояла над кровавым месивом, которое она создала. Глаза ее противника зажмурены в гримасе боли, а изо рта течет кровавая слюна. Теперь он был отвратителен. Такой, каким он и должен быть в душе, что совершенно разнится с его привлекательной в человеческом облике внешностью.       Этот демон, убивший ее мать и насмехающийся над мучениями других, для которого они были своего рода развлечением, сейчас лежит у ее ног в луже собственной крови. Даже если ему удастся восстановится, оставленные девушкой шрамы останутся навсегда.       Сморщив нос, она сделала шаг назад. Так и подмывало прошептать ему что-нибудь на ухо, что он сломлен и побежден, но какой в этом смысл, если она может просто убить его прямо сейчас.       Наоми была весьма впечатлена тем, что у ее врага все еще есть силы говорить, как и то, что он извивается всем телом, как гусеница, и пытается вырваться, но его крепко удерживает ее сапог.       Она вонзает каблук в его щеку, подняв когтистую, с растопыренными пальцами, руку, готовая в любой момент резко сжать их, чтобы уничтожить его раз и навсегда. Она закрывает глаза, делает глубокий вдох, прежде чем снова их открыть. — Пожалуйста…нет…! — неожиданно для Эрика Акнология отчаянно захныкал, в уголках его вдруг начавших менять цвет глаз собрались слезы. — Я не хочу умирать! Нет! — Ты не дал такого выбора моей матери, не давал его нам. А теперь гори в аду! — противник в ужасе вскрикивает, когда Наоми готовится нанести ему последний удар, но вдруг ее запястье хватает единственная, но сохранившая прежнюю железную хватку рука. Синеволосая девушка бросает взгляд в сторону Эрика, который блокирует ее атаку в самую последнюю минуту. — Что ты, черт возьми, делаешь, Эрик? — прошипела она. — Хватит, Наоми! Ты не можешь просто взять и убить его! — воскликнул Скарлет, крепче сжав пальцами ее запястье. — С ним почти покончено. Отпусти меня, Эрик. Это приказ принцессы. — Нет! Как твой лучший друг и напарник, я прошу тебя отпустить его, Наоми! — Я не буду повторять это снова! — Наоми подняла вторую руку, собираясь нанести пощечину, но он сумел увернуться. — Ты должна прекратить это, Нао! Это уже не ты!       Между ними возникло напряженное противостояние. Оно было таким густым и тяжелым, что могло просто утопить всех в этой атмосфере. Хриплое рычание вырвалось из горла Наоми, когда она глубже вдавила пятку в щеку Акнологии, вызвав у него болезненный стон. — Этот монстр… — девушка сплюнула это слово так ядовито, что парень вздрогнул. — Он заслуживает самой жестокой и болезненной из всех существующих смерти. — Нет, — твердо заявил юноша.       Наоми прищурилась, глядя на него: — Что? — Мне все равно, если ты причинишь мне боль. Если ты хочешь драться, хорошо. Но тебе следует хорошенько взглянуть на свое лицо. Это то лицо, которое ты планируешь носить, когда станешь королевой? Это то, чего ты хотела? Посмотри на себя… Ты превращаешься в монстра, прямо как он. Это то, кем ты хочешь быть, Наоми? Монстром, которого ты так ненавидишь? Разве ты не хотела изменить мнение других о полукровках в лучшую сторону?       Наоми молча смотрит на парня, ярость бурлит в ее крови. — Почему ты… — прорычала она. — Успокойся, Наоми! Не становись монстром, как он того и хотел. Ты можешь поддаться своей мести, если захочешь. Я не буду тебе мешать. Какое я имею право мешать кому-то отомстить? Но все же… Меня пугают мысли о том, каким монстром ты станешь после этого, плененная своей собственной ненавистью… полноценным демоном, что будет ходить среди нас.       Его слова были подобны выпущенной ей в грудь стреле. — Наоми, которую я люблю и о которой забочусь, никогда бы не совершила столь жестокий поступок… — прошептал он, опустив взгляд, но затем все же поднял свои вспыхнувшие золотом очи. — Как бы то ни было, я тоже не намерен оставлять этого демона в живых. Я избавлюсь от него за тебя.       Наоми так крепко стиснула челюсти, что услышала, как хрустят ее зубы под давлением. — Я сделала это… Я наконец-то получила возможность отплатить ему за смерть моей матери! — Я знаю! — Эрик крикнул в ответ, усилив хватку единственной руки. — Но все же… Ты собираешься сделать что-то безрассудное. Это никому не поможет. Ни мне, ни твоей семье… ни твоей матери.       Тихий вздох сорвался с губ Локсар, когда она немного смягчилась, но все еще была не в силах избавиться от своей ненависти. — Это чистая ненависть. — С тихим вздохом продолжил красноволосый. — И я не позволю ей поглотить тебя, унеся во тьму. Я знаю, что ты лучше этого. Если хочешь убить его, сделай это как принцесса, а не оказавшееся на одном уровне с ним чудовище.       Стиснув зубы, Наоми смотрит в пол, и все воспоминания о ее прошлой жизни проносятся перед мысленным взором. Она глубоко вздохнула, ее напряженные мышцы расслабились. — Если ты собираешься убить меня, то сделай это. — Она прижимается шеей к лезвию его меча, глядя в его расширившиеся золотые глаза. Глаза Локсар снова стали слепыми, безжизненными, — Но… после того, как ты это сделаешь… что ты будешь делать дальше? — Я могу сказать тебе, что не собираюсь идти дальше в одиночку. Этот бой будет моим последним… Как только все это закончится, я покончу с собой и последую за тобой в загробную жизнь. Потому что ты мой драгоценный друг и особенный для меня человек. Но я не хочу этого… пожалуйста… прекрати… ты правда пугаешь меня, Нао… — умолял юноша шепотом, который могла слышать только она. — Я не хочу, чтобы тебя поглотили тьма и ненависть… прошу, не превращайся в монстра… приди в себя… стань снова той Наоми, которую я так сильно люблю и забочусь… — мысленным взором девушка увидела, как по щекам парня текут слезы, падая на пол.       С болезненным криком Наоми опускает когтистую руку вниз и Акнология зажмуривает глаза, съежившись от звука когтей, воткнувшихся в землю прямо рядом с ним. Он медленно открывает глаза и вздрагивает при виде хрупкой, белой с голубоватым оттенком руки в миллиметре от того, чтобы отрезать ему ухо. — Этого не должно произойти… Я не могу… — Наоми опускает глаза, наконец-то избавившись от своей ненависти. Распущенные синие волосы падают на ее испачканное в крови лицо. Она сокрушенно вздыхает. — Я не могу снова потерять кого-то важного для меня. Что это за мир такой? Теперь мне читает лекцию мальчик, с которым мы словно поменялись местами… Я… я сделала это снова… Я причинила тебе боль… Мне действительно жаль, Эрик… Пожалуйста, прости меня… — Нао… — Эрик заключает девушку в крепкие однорукие объятия, уткнувшись носом в изгиб ее шеи. На щеках девушки впервые за долгое время выступает румянец, когда она обнимает его в ответ. Отстранившись от объятий, они смотрят друг другу в глаза, переплетя пальцы рук, на секунду забыв о своем общем враге, находящемся сейчас в самом что ни на есть жалком и беспомощном состоянии. По крайней мере это то, что они думали…       Когда Наоми и Эрик вместе сжимают пальцами рукоять его меча, направив кончик в грудь Акнологии, тот неожиданно светится и на его месте совершенно другой человек. Светлые волосы, изумрудные глаза. Зак. «Человек, который помог нам с Эриком зайти так далеко. Стал нашим другом.       Его тело вновь засветилось и на месте юноши возникла маленькая испуганная девочка, чьи длинные синие волосы разметались по полу возле ее головы. В карих глазах застыли слезы. «Венди… Милая маленькая девочка… Она не заслужила столь ужасной участи…       В следующий миг снова появилась синеволосая девочка, но уже другая. Ее волосы собраны в два хвоста, а вместо карих глаз синие. Выражение ее лица такое же испуганное, готовое вот-вот расплакаться. «Малышка Хоши…       Затем он превратился в Касуми. Ее выражение лица было непонимающим, а взгляд молил не уходить. Прямо как тогда, когда она видела ее в последний раз. «Касу… Моя младшая сестра, чью кровь я пролила и прокляла…       Завязанные в низкий хвост лентой синие волосы, фиалковые глаза, ласковая улыбка, белый плащ. «Мама…       Алые, как у ее сына, волосы, и такие же янтарные глаза. «Эйлин-сан… Она стала для меня второй мамой…       Акнология раз за разом принимал облик дорогих ей людей, заставляя застывать на месте с занесенным дрожащим кулаком. «Это не они. Это мой враг. Он принял их облик, чтобы одурачить меня. Это не они! Не они!» — повторяла она про себя, зажмурив глаза, и, что есть сил, била противника. Эрик, как и Наоми, видел образы людей, занявших то или иное место в его сердце, потому ничего не мог сейчас сделать. Наоми била кулаком, когтями, не открывая глаз, зная, что он использует против нее новый облик с нанесенными ею ранами, которые, правда, тут же заживали.       Если в прошлые разы она еще сумела себя перебороть и все наносила удары, то на сей раз замерла. Перед ней был все тот же юноша, которого она и Эрик увидели, когда вошли в это место, но сейчас он выглядел иначе. Более… человечно. Темно-синие, разметавшиеся по плечам, волосы. Вместо алых, с узким зрачком, глаз, на нее смотрели васильковые. Человеческие. Словно в этот момент захватившая его душу тьма отступила, явив ей его настоящего. Того, кем он был, до того как превратился в чудовище.       Он вновь засветился. Синие волосы стали алыми, глаза приняли карий с янтарным оттенком цвет. На нее, улыбаясь, смотрел ее лучший друг детства, тот, с кем ее связала нить судьбы, возлюбленный, Эрик Скарлет. Совсем как в детстве. Красноволосый мальчишка с солнечной улыбкой. Первый, кто не испугался ее, а подружился. Ее судьба.       Воспользовавшись замешательством девушки, Акнология отталкивает ее и вскакивает на ноги, собираясь нанести решающий удар.       Но вдруг Эрик, как тогда, в лаборатории, вновь выталкивает ее из-под удара. Когтистая рука пронзает грудь парня, и прошив его тело насквозь. Парень застыл, смотря перед собой суженными от боли и шока золотыми глазами, по его подбородку течет кровь, рука судорожно сжимает испачканную в крови черную майку. Перед его глазами все поплыло, в ушах зазвенело, с каждой секундой дышать все труднее и больнее. Он медленно поворачивается к застывшей подруге. — Наоми… — он встречается с ней взглядом лишь на пару секунд, после чего падает на спину, выкинув единственную руку в сторону, смотря перед собой теряющими свой блеск и яркость глазами, что теперь похожи на пустые бледно-желтые стекляшки.       Наоми не дышит. Смотрит на лежащего, истекающего кровью друга. Он вытолкнул ее. Отдал свою жизнь, взамен на ее. Снова она отобрала у любимого человека что-то важное. Снова все испортила… —Эрик! Нет! — она падает на колени рядом с безжизненным телом, накрывая своими ладонями рану любимого.       Не выдерживая, Наоми истощённо кричит. Глаза снова меняются на алые, все пространство, окружающее ее, покрылось льдом. Перед взором мелькают разводы, в висках больно пульсирует, а грудь сдавило с такой силой, что, кажется, места лёгким там уже критически не хватает. Локсар погружается в темноту, падая рядом с, не подающим признаков жизни, телом лучшего друга.       А когда открывает, Акнологии уже нигде не было. Лишь непонятно как оказавшаяся здесь плачущая Венди, и тело Эрика. «Первые мгновения я не понимала, что происходит, а затем… мою голову наполнили последние воспоминания… я начала превращаться в монстра из-за охватившей меня ненависти, но Эрик успел спасти меня прежде чем это произошло… а теперь мой парень валяется мертвым… перед моими глазами… последняя мысль дошла до моего сознания далеко не сразу, а когда это произошло… — Эрик! Боги, умоляю, не дайте ему умереть! Я не смогу жить без него! Эрик, черт возьми, вставай! Умоляю тебя! Я сделаю все что угодно! Все, что только пожелаешь! Только скажи! Ну же, встань и говори, чего ты хочешь! Я сделаю! Все! Умоляю! Прошу! Пожалуйста…только не покидай меня…ты же обещал, что не бросишь меня никогда…а ты всегда сдерживал обещания! Ты же рыцарь, черт возьми! Вставай же! Эрик! — Наоми уткнулась в грудь юноши, глотая слёзы отчаяния и горя. — Сестрёнка Наоми…— Венди обнимает девушку со спины, тоже плача. Локсар поднимает заплаканное лицо и решительно самой себе кивает. — Я не позволю… — Что не позволишь? — спрашивает девочка, утирая маленькими ладошками сырое лицо. — Я сдержу обещание, данное Эрику. Я верну ему утерянное. — Руки ее дрожат, красные глаза снова наполняются слезами. — Что ты собралась делать? — обеспокоено смотрит на Наоми Венди. Девочка волнуется, заметив состояние Локсар. Встревоженное и вместе с тем решительное. — Мне нечем заплатить, кроме своей жизни. — Шепчет синеволосая. Карие глаза в ужасе распахиваются и с новой силой наполняются влагой. — Сестрёнка-Наоми, нет! — кричит малышка, сцепляя ладони на тонком запястье. — Пожалуйста, не делай этого! Прошу! Я не смогу потерять ещё тебя, сестрёнка! Пожалуйста! Пожалуйста! Прошу тебя! Не делай этого! — истерически кричит Венди, дёргая руками, в которой все ещё находилось запястье Наоми. Но та проигнорировала крики младшей, аккуратно вынула свою руку и отошла на несколько шагов от тела лучшего друга.       Наоми сняла верхнюю часть платья, обвязав вокруг пояса, оставшись в широком, открывающем живот и спину черном топе. Только сейчас Венди увидела покрывающий спину узор, словно тату, имеющее форму темно-синей пентаграммы со снежинкой внутри.       Появившийся на лбу лиловый кристалл вспыхнул, все ее тело покрылось светящимся, разбежавшимся со стороны спины узором. А затем ее тело начало стремительно бледнеть, становясь прозрачным. Кожа осыпалась фиолетовыми лепестками. Венди сквозь слёзы кричала Наоми, продолжая умолять о том, чтобы она этого не делала. Но Локсар не реагировала на плачущую кроху и, перед тем как полностью исчезнуть, встала на колени перед Скарлетом взяв его за обе руки. — Спасибо тебе, Эрик. Спасибо за все. За то, что подошёл тогда и не побоялся. За то, что стал опорой и показал, что дружбы достоин каждый. Ты научил меня улыбаться и радоваться жизни. И только лишь благодаря тебе, я узнала, что такое любовь. Я люблю тебя, Эрик. Ты стал лучиком света в вечном омуте тьмы моей жизни. Ты был единственным, кто всегда поддержит и поможет…даже тогда, когда, казалось, выхода и сил уже нет. Спасибо тебе…— она касается его бледных губ своими и прикрывает слепые глаза, разделяя с любимым свой первый и последний поцелуй. Сердце больно стучится о рёбра, по щекам текут слёзы. Пару капелек падает на бледную кожу Эрика. Наоми бережно стирает свои слёзы с лица парня и исчезает совсем. — Нет! — кричит Венди, пытаясь поймать фиолетовые лепестки, но тщетно. Едва они касались маленьких ладоней — рассыпались снегом. Девочка падает на колени, утыкаясь безжизненным взглядом в пустоту.       Наоми же открывает глаза и видит белое, бескрайнее пространство. Лишь большие золотые и витиеватые ворота выделялись на светлом фоне. Она с грустной улыбкой проходит через них и проваливается в темноту.