***
Крик ярости лорда Волдеморта поглощается бесконечной белизной пространства междумирья. Они приземляются одним большим клубком конечностей, запутавшихся в одежде Волдеморта на полу. Холодное онемение распространяется по левой лопатке Гарри. Темный Лорд тесно прижимается к нему, и неестественное тепло, подпитываемое его магией, просачивается сквозь мантию, переходя к Гарри. Тот факт, что Гарри знает это место и был здесь раньше, является единственной причиной, по которой он приходит в себя на мгновение раньше, чем его заклятый враг, и тут же пытается сбежать. Тёмный Лорд, однако, уже взял в руку свою волшебную палочку. Гарри не дают сделать то же самое своими онемевшими пальцами, и его тут же пронзает боль. Круцио Волдеморта разительно отличается от Круцио Беллатрисы, его мысли расплываются. Круцио Темного Лорда ощущается так, будто с Гарри сдирают кожу слой за слоем, пока не остается ничего, что могло бы прикрыть сосуды и ткани. Это похоже на огонь в каждой его вене, который не горит в одном и том же месте, распространяясь на каждую клеточку его тела. Кажется, что каждая кость его скелета ломается, и осколки вонзаются в его органы, кажется, что он тонет, а его кожа растягивается за пределы его тела и рвётся, потому что её эластичности оказывается недостаточно. Это слишком. Гарри не знает, как долго он находится под проклятием; могли пройти секунды, могли — часы. Что-то внутри него тянется, цепляясь за все и вся, что может дать ему передышку. И вдруг что-то меняется. Появляется ощущение, как что-то тушит пламя, горящее внутри его вен, поначалу принося лишь небольшое облегчение, но даже такие перемены заметны. И Гарри начинает приходить в себя. Становится лучше, а затем — хуже. И вдруг он начинает слышать не только собственные крики. Боль исчезает в одно мгновение, и в голове остаётся только звенящая пустота, которой слишком много, чтобы заполнить её хоть чем-то. Сквозь пелену боли он видит, как Волдеморт шатается, видит, как он задыхается. Старший волшебник царапает свою грудь, забыв о палочке, его лицо искажает странная гримаса боли и удовольствия. Затем его взгляд возвращается к Гарри. Замешательство в багровых глазах человекоподобного монстра сменяется безумной яростью. Темный Лорд снова открывает рот, и Гарри даже не пытается найти свою палочку, решая вместо этого потратить пару лишних секунд на подготовку к предстоящей боли. В любом случае, вряд ли палочка ему поможет. Ничто не может защитить от Непростительного. — Остановитесь! Стойте, — между ними встает почти не материальная фигура в серо-черном плаще. В ней есть что-то жуткое, а её голос, кажется, заполняет каждый уголок в голове Гарри. Голос странным эхом отдается между мыслями в голове. Гарри инстинктивно боится этой фигуры. Волдеморт направляет свою палочку на неизвестную фигуру, в то время как Гарри использует это время, чтобы встать. Он хватает свою собственную палочку. С ним что-то не так. Нет, теперь это что-то правильное. Он чувствует себя так, будто его сбитая с толку ось снова выровнена. Он чувствует себя так, будто вернул себе то, что раньше было насильственно у него отнято. — Где мы? Что это? — спрашивает Волдеморт, его обычное рычание в голосе уступает место неуверенности. Гарри чувствует, как в нём поднимается незнакомая ледяная ярость. Фигура в капюшоне поворачивается к Гарри, который отходит от них обоих, оставляя примерно равное расстояния между обеими фигурами. — Мой повелитель. — В его почтительном поклоне есть что-то насмешливое. Гарри не знал, к кому именно было это обращение, но сам он определенно никогда не считал себя лордом. Это мало помогает уменьшить его волнение. Он знает, где они находятся, он был здесь раньше. Пространство, в котором они находятся, по-прежнему кажется ему похожим на Кингс-Кросс, но он не уверен, как видит его Темный Лорд. Вариант может быть только один. Поскольку фигура в капюшоне, кажется, не собирается отвечать на вопросы Волдеморта, это делает Гарри, отвечая на один из заданных Лордом вопросов: — Мы мертвы. Слова звучат пусто и наиграно. Разве после своей смерти он не должен был оказаться с дорогими его сердцу людьми? Он и представить себе не мог, что сможет испытать такую боль даже после смерти. Он предполагает, что религия кое в чём всё же была права — кажется, ад всё-таки существует. — Это Смерть, — он указывает рукой без палочки на фигуру в плаще. Это утверждение — истина, он знает это с интуитивной уверенностью. Любопытно наблюдать за тем, как после этих слов поза Волдеморта меняется. Исчезает раскованность, с которой он направлял свою палочку на незваного гостя. Вместо неё появляется страх, яркий и ясный, наполняющий теперь и самого Гарри. Паника накатывает на мужчину волнами, пропитывая воздух так густо, что Гарри почти чувствует её вкус. Он чувствует, как ускоряется его собственное сердцебиение, чтобы биться в одном ритме с сердцем Волдеморта. Ах, Волдеморт боится Смерти. Осознание этого позволяет Гарри отключиться от петли обратной связи. Подождите. Он прислушивается к себе, и, конечно же, вот оно. Пульсирующий, бьющийся осколок — просто немного сбившийся с ритма — который ему не принадлежит. Он снова стал его частью. Паразит. — Что ты сделал?! — гнев вспыхивает в Гарри неестественно резко, затопляя его чувства и разрушая связные мысли. Его палочка снова поднята и яростно выплевывает искры, когда он бросается на старшего волшебника. Волдеморт лишь мельком смотрит на него, всё ещё направляя палочку на фигуру Смерти в капюшоне, явно считая Гарри меньшей угрозой. Внимание Волдеморта снова переключается на Гарри только в момент, когда младший волшебник оказывается достаточно близко, чтобы прижать свою палочку к яремной ямке в основании шеи старшего, и даже тогда этого человека, кажется, в первую очередь беспокоит угроза Смерти, а не Гарри. Это, конечно, еще больше злит Гарри. — Почему он вернулся?! — яростно спрашивает Гарри. — Клянусь Салазаром! Что ты имеешь в виду? — старший волшебник цедит свой вопрос сквозь стиснутые зубы, взгляд его всё ещё не полностью оторвался от Смерти, даже несмотря на то, что Гарри прямо угрожает ему. — Крестраж! — теперь его внимание полностью приковано к Гарри. — Ты уничтожил его, а теперь он вернулся! Я чувствую его. Ноздри Волдеморта раздуваются от заявления Гарри. Замешательство, затем недоверие, узнавание и, наконец, знакомая ярость, искажающая черты его лица. — В лесу… Это был… Ты посмел… Волдеморт, направив палочку в лицо Гарри, прерывается почти умиротворяющим вступлением Смерти: — Здесь невозможно убить друг друга. Давайте не будем действовать поспешно и все успокоимся… Волдеморт выглядит растерянным. — Правда? Я всё-таки попробую! — он не даёт фигуре в капюшоне больше времени для более убедительной речи, его глаза блестят в мрачном обещании, когда он почти любовно вдавливает проклятие смерти в кожу Гарри. Они вдвоем разлетаются на части. Гарри всё ещё дышит. Всё болит. Хотя эта куда меньшая боль, чем та, которой Темный Лорд подверг его некоторое время назад. Подключившись к связи, он понимает, что Волдеморт чувствует то же самое. Чертовски глупо! Наказание кого-либо за уничтожение крестража путем попытки его убийства. Его голова снова наполняется болью. Чёртов Волдеморт! — В этом не было необходимости, — спокойно говорит Смерть. — Если бы вы двое могли просто… Но Волдеморт снова рычит, и Гарри моргает сквозь красную дымку, стоящую перед его глазами от ярости, захлестнувшей Тёмного Лорда. — Отлично! Я не могу его убить, но я всё ещё могу его пытать и калечить! — безумный рёв Волдеморта становится всё громче, почти напоминая визг. Гарри знает, что произойдёт, потому что Тёмный Лорд, как всегда, не пытается ограничивать их связь. Однако он не знает, что побуждает его подстрекать старшего волшебника своими мыслями. Ну, он никогда не претендовал на то, чтобы быть умным. Это Круцио держится недолго. Они оба снова падают на землю, хрипя. Смерть смотрит на них, нетерпеливо поджав губы. Она глубоко вздыхает. — Теперь боль, причинённая друг другу, будет возвращаться обратно, — говорит она, как ни в чём не бывало. — Не отставай. — Гарри все еще задыхается от сладкого кислорода, наконец-то поступающего в его лёгкие, но, тем не менее быстро берёт себя в руки. Как и Волдеморт. В глазах его противника ярко горит огонь, которого он на этот раз не чувствует. Гарри устал от этого. Он решает не продолжать начатое Волдеморотом, запихивая свою палочку в задний карман. Старший волшебник усмехается, но всё же соглашается с безмолвным предложением Гарри о временном перемирии. Своё внимание Тёмный Лорд возвращает обратно к Смерти. — Почему мы здесь? — спрашивает он Смерть, и Гарри чувствует, что его требовательный тон — лишь видимость мужества. Как же странно снова испытать чужие эмоции. Гарри не может сказать, что скучал по этому чувству. Смерть снова склоняет голову, то ли в задумчивости, то ли в уважении, Гарри не может точно сказать. Трудно читать эмоции Смерти, они порхают по её затененному лицу, никогда полностью не проявляясь, перетекая одна в другую. — Вы здесь, — её голос набухает в голове Гарри, — …потому что вы вдвоём создали трещину в пространстве и времени. — Драматическая пауза. — И вам придётся исправить хаос, который вы двое создали… — материальность Смерти, кажется, становится ещё меньше, и каким-то образом тень Смерти сливается с бесконечной белизной окружающего их пространства.***
При следующем вдохе Гарри ощущает воздух Косой Аллеи. Его окружает толпа волшебников и ведьм, толкающих и тянущих его за собой. Гарри — остров покоя среди них. Он прислушивается к себе, но связь теперь кажется почти безмолвной, притупленной. Приглушенной. Проклятие, брошенное в него, заставляет его кожу покрываться волдырями и яростно сморщиваться в тех местах, где оно попадает в грудь, заставая его врасплох. У волшебника, атаковавшего его, оскалены зубы, кожа нечеловечески бледная. Гарри совершенно уверен, что никогда раньше не встречал этого волшебника. Этот человек внушает ужас. Ответная атака Гарри — просто рефлекс, инстинкт, спасающий ему жизнь. Затем, когда между ними пролетает знакомый зелёный сгусток магии, начинаются крики и вопли окружающих их людей. Волны силы дуэли перекрывает шум людей, окружающих его. Какофония звуков и цветов уже не способна отвлечь их друг от друга. Когда фиолетовое проклятие Гарри попадает в цель, Гарри сам не ожидает этого. Авроры аппарируют на место происшествия, чтобы остановить происходящее, и Протего Волдеморта разрушается от неожиданного удара сзади. Гарри использует предоставленную возможность, не задумываясь.***
Потом всё вокруг них становится белоснежным. Звуки запыхавшегося дыхания заполняют пространство. Вдох, выдох, вдох. — Вы должны исправить созданный хаос. А не создать новый! — раздается бесплотный голос.***
В следующий раз он оказывается в середине дуэли. Грин-де-Вальд — его противник в ней. Магия тёмного волшебника, густая, тяжёлая и приторная. Угнетающая. Бузинная палочка в руке противника подчиняет магию воле своего владельца в нечеловеческих объёмах. Она должна принадлежать ему. Когда воспоминания и чувства от его тела пробуждаются в нем, Волдеморт узнает тело, в которое он перевоплотился. Это Дамблдор. В середине боя со своим бывшим возлюбленным. Интересно. Рядом с ним его брат, Аберфорт. Его брат, который впервые за много лет соизволил поговорить с ним и теперь даже сражается с ним плечо к плечу. Незнакомое тепло расцветает в груди сосуда Волдеморта при мысли о брате. Его брате, который, возможно, не простил его, но тем не менее пришёл ему на помощь. Аберфорте, который должен был… Он поворачивается и видит, что на него смотрят большие, проклятые зелёные глаза брата. Гарри Поттер! Злобная ярость пронзает его мгновенно, и Волдеморт стряхивает оковы братской любви, преданности и убеждений своего сосуда. Волдеморт отказывается от боя с Грин-де-Вальдом, чтобы заняться Гарри Поттером. Отстранённо он думает, что сейчас навсегда пятнает честь Альбуса Дамболдлора. Легендарный Альбус Дамблдор нападает на своего союзника, на светлого волшебника, на своего брата. Смех пузырится где-то внутри его глотки от иронии происходящего. Он знает, что творит заклинания, которые палочка Дамблдора никогда бы не создала без его участия. Нет, это неправда?.. Воспоминания наплывают на него снова, заставив на мгновение пошатнуться под их напором. Сила, желание получить больше, проявить себя. Это воспоминания Альбуса Дамблдора, смешанные с его собственными. Интересно. Пока он создаёт заклинания и проклятия, настолько тёмные, что они пачкают даже окружающий их воздух, он чувствует, как палочка пытается отвергнуть сумасшедшую, потрескивающую энергию, которую он проталкивает через неё. Волдеморт чувствует, как палочка в конце концов подчиняется ему. Волдеморт замечает на лице своего брата красивую решимость, прежде чем его Круцио пробивает наспех воздвигнутый щит Гарри Поттера и попадает в цель.***
А потом всё опять становится белым. Мышцы Гарри всё ещё сжимаются после нескольких секунд пытки, из-за которых его сердце вяло бьется, а кровь становится густой. — Да пошёл ты! — хрипит он на старшего волшебника, растянувшегося на земле рядом с ним. В этом месте они снова чувствуют связь, и он знает, что Волдеморт тоже чувствует последствия собственного проклятия. Появляется смерть, задумчиво смотря на них. — Нужны более крепкие связи сосудов… Это не столько вопрос, сколько утверждение.