Двадцать второй день сентября

Не знаю, когда пришло чувство того, что все плохо закончится. То ли еще за пару дней, то ли после слов о том, что очень долго не получалось у Спартака выиграть у ЦСКА. Ничто не вечно, так ведь? Кажется, мы еще не успели оправиться после поражения от Баварии. Или еще что-то… отговорки. И туман, застилающий голову, придает происходящему нереальности: я скоро проснусь, включу этот несчастный канал, а там "пять минут до игры, счет по-прежнему ноль-ноль." Потому что невозможно — мы, чемпионы, и проиграть мясным. Мы — чемпионы. Мы проиграли. Три-ноль. В груди колючий комок боли, и даже не осталось места для ненависти, просто больно. Просто нереально. Последние минуты, и с трибуны, изукрашенной любимыми цветами, тянутся вперед руки под гробовое молчание. Болельщики шевелят пальцами… «Что они делают?» «Колдуют.» Безнадежно. За все минуты данного нам времени ни одного момента не было создано, чтоб фанатам красно-белых стало по-настоящему страшно. Ни одного. Уже, кажется, не хочется ничего. Горячий чай больше не греет озябшие пальцы. Выхода нет. Будто взяли все, что было внутри и свернули тугим узлом, который не в силах что-либо чувствовать. Сегодня двадцать второй день сентября. Впервые за четырнадцать лет, Спартак – ЦСКА. Три-ноль.