Будущего нет

— Всё готово, Ариэ? — Спросил Змеиный Санин, находясь за её спиной у статуи десятихвостого. Зелёноволосая кивнула, кладя руку на живот джинчуурики девятихвостого, прямо на печать. Блондин находился в одной сетчатой майке, без своей ярко-оранжевой куртки. — Начинай. По помещению раздался вопль нестерпимой боли. Только пришедший в себя мальчишка стал покрываться ядовитой чакрой, она струилась из его тела, пытаясь собраться в хвосты, но вместо этого перетекала в девушку, а после статую. Мальчик сорвал голос, пока пытка продолжалась, его то покидало сознание, то возвращалось от боли. Пошевелить чем-либо он был не в силах, всё тело было словно одной огромной судорогой-нервом. — Я… Закончила, маста. — Тяжело дыша, Ариэ склонила голову. Ей нужна была хотя бы небольшая передышка. Орочимару довольно усмехнулся, подходя ближе. — И где же Акасуна достал такое тело? — Присев рядом, мужчина взял её за подбородок, рассматривая почти-живое лицо. — А ведь процент успеха был так мал. Она задумалась, смотря перед собой. — Маста… — Зелёноволосая моргнула, переводя взгляд с лица Орочимару на вход в помещение. — Какая была процентовка? Брюнет хмыкнул, растягивая губы сильнее в усмешке. — Ровно двадцать три. — Он убрал руку от её лица, поднимаясь. Ариэ тоже поднялась, в очередной раз закидывая блондина себе на плечо. — Орочимару. — Пронёсся по помещению мужской бас. — Джинчуурики девятихвостого не проснётся в ближайшие четыре часа, Учиха-сама. — Ответила вместо Санина зелёновласка. В темноте помещения сверкнул шаринган, на что сам Орочимару гнусно рассмеялся. — Тебе стоит быть терпеливее, Итачи-чан. — Настроение мужчины от этой встречи поднималось, что было заметно по голосу. — Иди, Ариэ. — Есть, маста. — Девушка расположила ношу на плече и пошла в направлении выхода. — Прошу простить, Учиха-сама. — Что это, Орочимару? — Мангёко начал вращаться с бешеной скоростью, погружая мужчину с гендзюцу. Змеиный Санин, с удобством расположившись в кресле, молча рассматривал Итачи Учиху. — Орочимару… — Моя дочь. — С насмешкой и гордостью проворковал Санин, вводя в дезориентацию собеседника.Итачи прищурился, ища в его словах ложь, но не находя её. — Я не спрашивал, «кто», а «что», Орочимару. — Ещё чуть-чуть и Учиха уподобится учёному, зашипев. — Крайне удачный эксперимент.- Всё с той же ухмылкой ответил откровенно веселящийся мужчина. Мангёко вновь закрутилось, выводя их из техники шарингана. Смысла дальше допрашивать его подросток не видел. * — Мастер Акасуна. — Ариэ постучала в деревянную дверь. В комнате за ней что-то упало и зашуршало. Послышался приглушённый голос. Что-то опять грохотнуло и через дверной проём показалось лицо Акасуны, измазанное в машинном масле, которое тот использует для некоторых своих кукол. Смерив её внимательным взглядом, мужчина приподнял бровь, глазами указывая на блондинистую ношу. — Джинчуурики девятихвостого, мастер Акасуна. — Уже?.. Входи, Ариэ. — Оставив приоткрытой дверь, мужчина отошёл обратно к своему столу. Зелёноволосая молча зашла в комнату гениального шиноби, закрыв за собой дверь. Хозяин комнаты бросил на неё ещё один взгляд и кивнул на кушетку. Положив на неё джинчуурики, девушка села напротив Акасуны, за тот же стол. — Докладывай. — Джинчуурики девятихвостого был пойман без каких-либо вмешательств в план. Так же, чакра Кьюби-но-Йоко была помещена в статую. Никаких отклонений не было замечено. — С телом? — Средней тяжести чакроистощение, при переносе чакры Кьюби начал тянуть чакру из моего очага. — Акасуна в раздражении прищурился. — Это проблема, возникшая только при контакте с чакрой девятихвостого? — Да, мастер Акасуна. При контакте с чакрой трёххвостого такого не было. Мужчина потёр переносицу. — Было что-то ещё? На этот раз, вместо четкого и быстрого ответа, девушка задумалась, скосив взгляд на руки. — Нет, никаких. — Тогда возьми препарат тридцать семь со второй полки и иди. Кивнув, Ариэ взяла вышесказанное и вышла из комнаты. Чуть столкнувшись с идущими по коридору коллегами мастера Акасуны. Девушка тут-же склонилась, выражая уважение. — Здравствуйте, Какузу-сама и… — Хидан. — Удивлённо ответил подросток, разглядывая её. Его напарник ничего не ответил на приветствие, пройдя мимо. — И Хидан-сама. Новый напарник Какузу, молодой парень с косой поспешил за ним, оглядываясь на зелёноволосую. — Я думал, у вас только одна женщина в организации. Эй, жмот, кто это? — Три миллиона за информацию. — Почему так много?! — Девушка задумчиво разглядывала стены, выпрямив спину и слушая отголоски их разговора. «Утаила» — вертелось слово в её голове, пока она шла к кухне. В холодильнике ожидаемо ничего кроме самих свитков с его не было. Найдя свиток со своим именем, Ариэ перекусила и ушла в комнату, которую выделили ей, как протеже Орочимару и Акасуны. Улёгшись на далеко не мягкую постель, Ариэ думала над тем, что тут, в её комнате, может быть прослушка. Сложив сцепленные руки на животе, она решила отложить думы на более позднее время и прикрыв глаза, задремала. «Утаила» — шкреблось уже тогда, когда она бежала через половину леса смерти к сокомандникам блондина, который опять-таки на её плече. Забрав у мастера обработанного и вылеченного джинчуурики, Ариэ нужно было отнести его обратно, пока шёл второй этап Конохонского экзамена. Каждые четыре часа ей приходилось останавливаться и вкалывать транквилизатор блондину.