Отчаяние

      Недели медленно тянутся друг за другом, сплетаясь в один долгий день, который длится целую вечность. Марк давно потерял счет времени. Он не знает, какое сегодня число, какой день недели, он даже не может вспомнить, какой сейчас месяц. Можно сказать, он не помнит свою жизнь — хотя скорее свое жалкое существование, — с того самого момента как пропал Стивен. Марк словно попал в этот чертов день сурка.       Сколько сил и попыток было потрачено впустую, чтобы вернуть ту часть себя, которую Марк потерял. Сколько дней он заливал свое чувство вины литрами алкоголя, чтобы оно хоть как-то перестало давить на него тяжким грузом. Пару раз он доходил до крайности совершенного безумия, но одергивал себя в последний момент, вдруг осознавая, что Стивен бы этого не хотел.       Жить без Стивена оказывается трудно. Марк чертовски не может выносить это одиночество и тоску, которые пожирают его изнутри, вгрызаясь своими острыми зубами в его органы и плоть. Каждый день — это череда невыносимой физической и душевной боли, словно от тебя тупым ножом отрезают куски кожи. Марк совершенно не стесняется слез, оплакивая Стивена почти каждую минуту. Он давно перестал походить на себя прежнего, являясь лишь ничтожным призраком с огромной дырой в душе и сердце.       Ох, если бы только Марк знал, чем обернется его дурацкая помощь, то ни за что на свете не стал бы давить на Стивена, уговаривая того уснуть. Если бы он только знал, то обязательно придумал что-нибудь другое, что-то, что не привело бы к его исчезновению. Однако теперь он там, где есть сейчас — в одинокой квартире с разбитыми зеркалами и кучей пустых бутылок из-под виски почти в каждом углу. Марк больше не мог этого терпеть.       Эта навязчивая мысль давно посещает его голову, но Марк старается держаться от нее подальше, заталкивая ее глубоко в задворки своего сознания. Только вот она возвращается каждый чертов раз, когда Марк открывает глаза и понимает, что в голове все еще не слышен этот нежный голос, а в зеркале виднеется лишь его отражение. Он все это время держится только из-за Стивена, зная точно, что тот этого бы не одобрил.       Наверняка Стивен сказал бы что-то: «Ты сильный, Марк. Ты обязательно справишься». Однако Марк уже не хочет справляться. Он так чертовски устал от этого, поэтому не видит иного выхода, как покончить со всем этим. Зачем ему нужен этот мир и эта убогая жизнь, если единственный лучик света покинул его. Марк берет в руки нож.       Он сидит на холодном кафеле в ванной, пустым взглядом смотрит куда-то сквозь всю квартиру. Слезы друг за другом продолжают идти, раздражая еще больше и так опухшие глаза. Марк действует инстинктивно, вообще не задумываюсь над своими действиями, словно это не он сейчас пытается покончить с собой, а будто кто-то другой им руководит.       Нож больно упирается в кожу, оставляя неглубокий порез. Марк не успевает закончить задуманное, как откуда-то звучит властный и надменный голос. — Какое жалкое зрелище, — Марк кривится тут же, прекрасно осознавая, кому принадлежит этот голос. Вот уж кого перед смертью он не ожидал увидеть, так это Хонсу. Чтоб этого чертова голубя, даже умереть спокойно не дает, причем во второй раз. — Пошел к черту, — Марк только злобно шипит, у него совершенно нет настроения с кем-то разговаривать, особенно с этим гадом. — Тебе лучше не забывать, кто перед тобой, жалкая букашка, — Хонсу как всегда не очень щедр на добрые слова, хотя чего от него еще ожидать. — Посмотри на себя, во что ты превратился. Ты не был в таком отчаянии даже тогда, когда я нашел тебя в первый раз.       Марк дергает рукой, словно отмахивается от навязчивого видения и надоедливого голоса в голове. Однако это действие ничем ему не помогает, потому что Хонсу продолжает говорить, и Марк чертовски бесится. — Что, не смог жить нормальной жизнью, когда наконец стал полноценным? — Марк злобно глядит мутным взглядом на пернатого недоголубя из-под опущенных ресниц. Слова Хонсу, как кинжалы, которые один за другим врезаются в его тело и движутся вглубь с каждой секундой, намереваясь проткнуть его насквозь. Марк готов выть лишь бы эта чертова птица заткнулась нафиг. — О, неужели, я неправ?       Абсолютно неправ. Марк совершенно не чувствует себя полноценным без Стивена, и здесь Хонсу жестко ошибся. Они были половинками одного целого и не могли существовать один без другого. Точно также как луна без солнца. Стивен был этим самым солнцем, всегда озаряющим темные стороны Марка. Однако теперь, когда Стивена не стало, Марк остался один в этом темном ночном небе. Да какое вообще Хонсу дело до него? Зачем он появился? Ему настолько наскучили его обычные дела, что он пришел позлорадствовать над некогда бывшим аватаром?       Ярость начинает кипеть в венах, распространяя свой жар по всему телу. Марка начинает трясти, он хоть сейчас готов вцепиться в глотку этому божку. Хотя, конечно, вряд ли у него это выйдет, ведь глотки у того не наблюдалось. Марк не желает выслушивать все это дерьмо от какого-то общипанного голубя. Он хочет, чтобы его просто оставили в покое. — Чего ты хочешь? — Марк отклоняет голову назад, упираясь в стену. Этот разговор его достаточно утомил, он хочет закончить его поскорее и продолжить то, на чем его прервали. — Я могу вернуть его, — четыре слова выбивают почву из-под ног и кислород из легких, глаза Марка тут же расширяются. Он резко подрывается со своего места, шатается на негнущихся ногах, чуть не падая обратно. В груди не хватает воздуха, словно он забыл, как нужно дышать. Он не может поверить услышанному. — Но у меня есть условие.       Ну да, конечно, кто говорил, что все будет так просто. Это же Хонсу, он никогда не будет делать что-то просто так, обязательно есть какой-то подвох, чертова птица. Однако Марку совершенно плевать, что хочет от него Хонсу, он готов на все, даже вновь убивать, лишь бы вернуть Стивена обратно. Да, может, тот будет ворчать и осуждать его за это, но Марк готов выслушивать его нравоучения каждый день по сотню раз, главное Стивен будет снова с ним. Ему совершенно плевать на чужие жизни, его волнует конкретно одна. — Я согласен, — Хонсу даже не успевает обговорить, какое именно условие, как Марк тут же дает положительный ответ. Если бы у этой птицы было бы нормальное лицо, то сейчас оно бы победно усмехалось. Сломанный человечишка не знает на что снова подписывается. — Клянешься ли ты защищать ночных путников и нести мою кару тем, кто вершит зло? — голос Хонсу громким эхом раздается по квартире, угрожая разбудить ненароком соседей, но благо только Марк способен слышать его. Слова пробираются куда-то под кожу, оседая там и крепко связывая, как невидимые путы. Он вновь отдает свою свободу в руки этого коварного бога. — Да, — не задумываясь ни на секунду, отвечает Марк, а затем тьма принимает его в свои объятия, забирая в свой непроглядный мир.

***

      Будильник на тумбочке около кровати неприятно пищит. Марк тут же открывает глаза и видит на часах семь утра. Боже, за что вставать в такую рань? Куда он вообще спешит? С работы-то его давно выгнали за множественные прогулы. А главное, когда он успел поставить будильник? Марк резко садится в кровати, но потом жестко об этом жалеет, потому что голова начинает кружиться и дико болеть, словно на его голове кастрюля и кто-то очень сильно бьет по ней ложкой. Он жмурит глаза, прячась от утренних лучей, которые норовят пробраться в квартиру. Когда голова понемногу начинает проходить, Марк прокручивает вчерашние события. Неужели все было сном? Нет, нет, нет, этого не может быть. Он точно помнит все до мельчайших подробностей, это все не могло ему присниться спьяну.       Марк отчаянно опускает лицо в ладони, громко и горько вздыхая. Он трет лицо руками, пытаясь хоть как-то проснуться и осознать эту чертову реальность. К сожалению, обстановка вокруг не дает ему точного ответа, что именно вчера произошло. Все выглядит абсолютно также, как много дней до этого. Он откидывает одеяло в сторону, намереваясь пойти в ванную, чтобы принять душ, но тут же замирает, когда обнаруживает фиксатор на ноге. Он точно его не прикреплял. — Стивен? — его голос дрожит, Марк сначала даже не узнает его. Маленькая надежда закрадывается где-то в глубине души, что Марк почти не дышит, ожидая долгожданного ответа. Секунды тянутся бесконечно долго, а угнетающая тишина сильно давит на уши, превращая недавнюю надежду в очередной осколок боли. Липкий страх поглядывает на Марка из угла, как до этого за Стивеном. Он протягивает к нему свои противные руки, намереваясь утащить его в свое темное болото. Тишина все еще чертовски пугает. — Ох, что же ты натворил, пока меня не было, Марк, — Марк вновь слышит такой знакомый и родной голос. Он вдыхает кислород полной грудью, потому что, кажется, до этого он вообще не дышал. Голос Стивена звучит как спасение, и Марк хватается за него как за канат, выбираясь из пучины отчаяния. Стивен говорит с ноткой осуждения, но Марк совершенно не замечает ее, уж больно он рад вновь слышать этот голос.       Марк давится всхлипом, как же он счастлив в этот момент. Ему все еще трудно поверить в происходящее, ведь он столько времени страдал и тешил себя напрасными надеждами, что боялся, что в этот раз будет также. Однако голос Стивена продолжает звучать в голове, выговаривая то, какой Марк идиот и что он вообще натворил. Марк слушает его, продолжая плакать и тихо смеяться с того, что Стивен его ругает. Да, возможно, Стивен во многом прав, но, боже, как же он сейчас счастлив.       Значит, все, что было вчера, оказалось правдой. Хонсу, этот чертов голубь, не обманул его — он правда вернул Стивена. Да, может быть, Марк опять отдал свою душу во служение, можно сказать, самому дьяволу. Однако он готов делать это хоть сотню раз, лишь бы вновь ощущать присутствие Стивена и касаться его руки, когда он перехватывает контроль. Видеть его во всех отражениях и ловить каждую его улыбку. Слышать его нежный голос, который будет говорить ему как тот его очень любит и нуждается в нем. Марк готов пойти на все, ведь его жалкая душонка ничего не стоит, если Стивена не будет с ним. Уж в этот раз Марк сделает все, чтобы не потерять его вновь. В этот раз он точно сдержит свое обещание.