Катарсис
3 октября 2022 г. в 15:17
Примечания:
Венена иди лечи депрессию
Само написалось в общем
Дождь, дребезжа о стекло, всё упорней стучался в сияющее окно бара, словно пытаясь проникнуть в тёплое помещение, а ветер, заунывно свистя, гонял по улице брошенный кем-то целлофановый пакет. Грустная погода для середины лета, но она хорошо гармонировала с внутренним состоянием Тихона, погружённого в печаль.
Хотя, наверное, трудно было назвать печалью то состояние тупого безразличия, в котором Тихон находился последние пару месяцев.
- А помните ту смену, когда Серёжа... - Дима увлечённо вспоминает какой-то забавный момент, над которым все по-доброму смеются, отпивая пиво из кружек и украдкой пряча глаза, в которых блестят сдержанные слёзы. Грустить в этот день совсем не хочется - Серёжа, думает Тихон, возмутился бы.
"Устроили тут поминки" - лисье фырканье Серёжи звучит почти наяву, и на дне души всплеском мелькает нарочито сердитое лицо, тут же готовое озариться знакомой улыбкой...
Тихон печально улыбается видению - видишь ли, Серый, у нас ведь и правда поминки...
Тихон мог бы вспомнить побольше других в этот вечер памяти, но болезненное безразличие всё растекалось по душе, пряча её от боли, которую несло каждое связанное с Серёжей воспоминание.
Тихон хотел помнить и плакать о нём - но не мог.
...Не выдержав, он встал, зацепив лежащие на краю стола сигареты, и, извинившись перед притихшими ребятами, вышел на улицу к ветру и дождю.
Закурив, он подставил ветру лицо, надеясь в его касаниях найти покой. Безуспешно - только трепетал огонёк сигареты в такт нервным затяжкам дыма и падал на землю холодный дождь, словно оплакивая за Тихона потерянную любовь.
- Тиш? - дверь хлопнула, и рядом появился Дима, заглянувший в глаза с живым участием. - Ты в порядке?
Тихон бездумно кивнул, не чувствуя в себе сил лгать вслух - впрочем, Дима, судя по взгляду, и сам прекрасно всё понимал, иначе не вышел бы за ним.
- Я понимаю, - заговорил вполголоса Дима, украдкой сжав его плечо. - Нам всем его не хватает, а тебе особенно...
- "Не хватает" - не то слово, - хриплый после долгого молчания голос режет слух тупым ножом. - Я ничего не чувствую, Дим. Даже плакать не могу - просто пустота на душе...
Он помолчал, затянувшись горьким дымом.
- Знаешь, всё жду, когда наконец осознаю, что всё, конец, - заговорил он, глядя себе под ноги. - Но не получается. Словно я остановился где-то там, месяц назад, и всё не могу двинуться дальше... Я теперь жалею, что тогда не пошёл с ним попрощаться - может, было бы проще.
Чеботарёв снова сжал его плечо, прикрыв глаза - вспоминая.
Серёжа похож на срезанный цветок, ещё не успевший завять - если бы не бледное, застывшее в ледяной безмятежности лицо, Дима принял бы его за спящего. Но таких холодных, безмятежных лиц у спящих не бывает, и вид такого Серёжи казался страшно неправильным, словно застывшее пламя.
Дима осторожно касается ледяной руки, чувствуя покатившуюся по щеке слезу, и сжимает неподатливые пальцы в осторожном пожатии.
- Прощай, за меня и за Тишу, - едва уловимо шепчет он. - Ты его не осудишь, я знаю...
Дима не знает, почему чувствует это, но откуда-то знает, что прав - Серёжа не хотел бы, чтобы Тихон запомнил его таким, а значит, всё правильно...
Они молча курят, глядя в сплошную стену дождя - Дима силится что-то сказать, но слова будто в последний момент оседают на губах, не сорвавшись. И всё же от его светлого взгляда становится немного легче на душе.
- Я очень хочу помочь тебе, Тиш, - наконец нарушает молчание Дима. - Мне грустно видеть, как ты превращаешься в тень самого себя, и я знаю, что Серёжа этого тоже бы не хотел...
- Я знаю, Дим, - Тихон горько усмехается, затушив сигарету. - Но ничего поделать не могу...
На лице Чеботарёва отражается какая-то мысль.
- Пустишь к себе? - вдруг спрашивает он. - До поезда ещё часа четыре...
Тихон, который уже пару месяцев не впускал никого в свою неубранную одинокую квартиру, сначала хотел отказать, но потом захотелось хоть один вечер провести, не погружаясь в холодную тоскливую пустоту...
Он кивнул, ловя благодарный взгляд Димы, и залез в приложение для вызова такси.
***
Квартира встретила их уже привычной пустотой и темнотой - за эти месяцы Тихон успел забыть время, когда было иначе.
- Проходи, - он кивнул Диме, снимавшему ботинки, и шагнул в тёмное нутро квартиры.
Возня за спиной напомнила то время, когда Серёжа приезжал к нему по вечерам, с грохотом снимая кроссовки и сразу топая вглубь квартиры, чтобы крепко поцеловать Тихона и начать что-то рассказывать...
Они ведь думали съезжаться, чтоб не мотаться по пробкам - заговорили об этом как раз за неделю, как...
На этом мысль резко остановилась, силясь не пустить в душу бурю, и Тихон тяжело опустился на диван, почти не слыша, как рядом опустился Дима.
Между ними установилось какое-то выжидающее молчание, как тогда, возле дверей бара, и никто не спешил нарушать его первым.
- Знаешь, - наконец заговорил Дима. - Ты говорил, что хотел бы попрощаться с Серёжей там, но это бы не помогло тебе. Ты его любил живым и весёлым, таким и помни. И таким отпусти.
Дима повернул к нему экран телефона с каким-то роликом и нажал на "плэй".
Видео Тихон узнал с первых же кадров - их с Серёжей знаменитое "пьяное" интервью. Смех, улыбки и голос Серёжи, такой знакомый, родной...
Тихон замер, жадно впитывая происходящее на экране, словно наяву вновь переживая этот момент.
Словно наяву и вновь рядом - будоражащее прикосновение к плечу, знакомый запах его волос, родной задорный смех и глаза, колдовские, блестящие, от одного взгляда которых хочется послать к чертям запись и поцеловать Серого прямо тут, у всех на глазах...
Серёжа такой близкий, тёплый, живой, что перехватывает сердце.
Что-то туманит взгляд, и Тихон не сразу осознаёт, что это слёзы.
Но стоит отнять взгляд от экрана и охватить им холодную пустоту квартиры - и что-то резко взрывается в душе, обдав её осколками.
Уткнувшись Диме в плечо, Тихон отворачивает от экрана взгляд и рыдает горько и потерянно, наконец оплакивая то, чего лишился. И с каждой пролитой слезой наконец становится легче.
Дима мягко обнимает его, гладя по спине, и этот простой жест участия помогает не потеряться в прорвавшемся в душу море тоски и наконец осознанного чувства потери.
- Спасибо. - сморгнув слёзы, искренне сказал Тихон, ловя улыбку Димы - тихую и какую-то радостно-печальную.
Тихон в ответ улыбнулся сквозь все ещё бегущие по щекам слёзы, чувствуя, как они вымывают из души то тяжёлое и холодное, что стояло поперёк груди, мешая дышать и жить.
Путь был ещё долог, но сегодня наконец было пройдено его начало.