[ВОСХОДЯЩЕЕ СИЯЮЩЕЕ ГАЛО]
Тюр в последний момент блокирует удар и уходит в сторону, нанося ответный удар коленом в живот. Ахилл пропускает удар и проскальзывает назад. Тюр уже догоняет его и атакует сверху вниз.[МЕДВЕЖИЙ КАПКАН]
Ахилл мгновенно уходит в сторону и удар проходит в нескольких сантиметрах от его лица. Хоть удар и был мимо, но Ахилл сполна прочувствовал всю его силу. Пальцы рассекали воздух, подобно тому, как умелый воин рассекает мечом сложенные друг на друга тела. Ахилл понимал, что даже его божественная защита может дать трещину. Он должен действовать, как можно скорее и не дать осознать Тюру, что его техники могут сработать. Ахилл делает рывок и мгновенно наносит удар локтем с разворота. Тюр блокирует удар своей ладонью, открывая корпус. Ахилл мгновенно наносит удар коленом в печень, после чего бьёт ногой под колено, заставляя Тюра провалиться вперёд. В этот же момент Ахилл бьёт апперкот и отбрасывает бога назад. Однако он резко хватает Ахилла за предплечье и тянет за собой. Человек пытается освободиться, но хватка была чудовищна. Тюр притягивает Ахилла к себе и резко бьёт его лбом, вбивать в арену. Тюр не останавливается и тут же атакует.[ОХОТНИЧЬЯ СТРЕЛА]
Прямой удар проходиться прямо в грудь человека. Пальцы пронзают неуязвимую кожу и впиваются в мышцы. Ахилл хватает руку Тюра и останавливает удар. Перегруппировавшись, Ахилл сгибает ноги и наносит прямой удар в живот бога, отталкивая его назад. Ахилл быстро вскакивает на ноги и прижимает рану рукой. — Вот мы и подошли к самому интересному, – говорит Тюр, сжимая окровавленную руку, — твоя кожа все же не неуязвима. — Не задирай нос слишком высоко. Это может привести к очень плохим последствиям. — Даже и не думал. — В самом деле? — А разве это так выглядит? — Ты выглядишь очень счастливым. — Тем не менее, я не хотел показать гордыню. Совсем нет. — Знаю. Подобное качество тебе не к лицу. — Почему ты так думаешь? — Просто чутье. — И все? — Ей, только не говори что разочарован ответом! — Ха-ха-ха! Нет, совсем нет. — А то я уже подумал всякого… — Прости, что заставил тебя испытать дискомфорт. — Хах! У меня из-за тебя дыра в груди. О каком дискомфорте идёт речь? — Справедливое замечание. Даже и не знаю, как на это ответить. — Не стоит беспокоиться по этому поводу! — Правда? Я чувствую теперь вину за свои слова… — Нет-нет! Все хорошо, честно! Ох, похоже, что теперь я доставил тебе дискомфорт, прости. — Получается, что мы пришли к компромиссу? — Выходит, что так. — Славно! Я очень рад. — Я тоже, поверь. — Слушай, тут такое дело... — Что-то случилось? — Нам нужно продолжить бой. — Верно... — Ты готов, Ахилл? — В любой момент, Тюр! «Гм…как же давно это было? – Тюр встаёт в боевую стойку. — Как же давно я не получал удовольствия от простой беседы? Наверное, это пошло ещё с того дня. Я прав, Фенрир?».СТАРОДАВНИЕ ВРЕМЕНА.
Однажды, когда связь между богами и людьми была очень прочна, в Асгарде боги обнаружили необычного зверька. Это был волчонок с тёмной, как ночь, шерстью и яркими, как луна, глазами. Богам приглянулся такой диковинный зверь и его оставили. Волчонок был необычно красив и смышлен. Многие пантеоны слетались, чтобы просто посмотреть на него. Он рос так же необычно быстро. Всего за год он стал размером со взрослую особь, а ещё через год был вдвое больше. Боги постепенно прекращали с ним играть, многие отказывались даже кормить. Однако был один храбрый бог, которого уговаривали приглядывать иногда за зверем. — Да с чего вдруг вы решили, что я хочу играть с этой шавкой, а? — Господин Тюр, мы очень просим вас! – с дрожью сказал божок. — Кроме вас некому! — Так выбросите эту псину, – Тюр ступал в свои покои. Его тело было перемазано в крови, — а ко мне не лезь, иначе убью! — Г-господин Тюр, я умоляю вас! Готов в-встать на колени и расшибить г-голову об пол, но пожалуйста, займитесь им! Нашим дрессировщикам тоже нужен отдых. Всеотец тоже надеется на вашу помощь! В то время Тюр не был богом благородства, чести и отваги. Это было божество разрушений, божество кровавых битв, божество безудержной силы всего Асгарда. Его боялись и почитали, сравнивая с величайшим героем Греции: Гераклом. — Гм…какое же ты надоедливое насекомое. Только ради Всеотца! — Ах! Спасибо! Спасибо! Спасибо вам большое! – божок упал на колени с радостной улыбкой. — Пошёл прочь, дай мне привести себя в порядок. — Слушаюсь! Тюр зашел в свои покои, раздражённо бубня себе что-то под нос. После снял окровавленную одежду и залез в деревянную ванну с горячей водой. Она почти моментально окрасилась в темно-бордовый цвет. Тюру нравилось принимать такие ванны. Он чувствовал, что находится в пылу сражения даже когда все битвы были позади. Он, буквально, мылся в крови своих врагов из-за чего его кожа и волосы приобрели характерный металлический запах. Приводя себя в порядок, Тюр надел чистые вещи и направился в центральный сад, где располагался дом волка. Центральный сад был, по сути, огромным полем, усеянным всевозможными цветами, напоминающие радужный мост Биврест. Тюр редко посещал это место, но достаточно легко нашёл зверя. Трёхметровый волк слишком сильно выделялся не только размерами, но и своей чёрной шерстью. — Эй! – прокричал Тюр. — Беги ко мне, морда волчья! Зверь лишь повернул голову в бок. Поначалу он думал, что Тюр стоит на месте, так как боится подходить. Это было уже привычной реакцией для зверя. Однако Тюр громко звал его. Это было очень странное для бога поведение. — Чего застыл? Я не собираюсь тут ждать весь день! Зверь аккуратно пошёл к Тюру. Шёл аккуратно, потому что боялся вспугнуть. Тюр его терпеливо дождался, после чего положил на землю огромный кусок сырого мяса. Обычно зверя кормили шесть раз в день. С его растущим аппетитом он мог съесть несколько коров. Сначала зверь понюхал мясо, а только после начал есть. Тюр сел рядом. — Ты каждый раз мясо нюхаешь? Какой в этом смысл, морда волчья? Зверь продолжал жевать мясо, однако навострил уши. Тюр лишь усмехнулся. — Понимаешь мою речь? Или просто интересно слушать новый голос? Можешь не привыкать. Я все равно тут не надолго, – Тюр почесал затылок, — рано или поздно они найдут замену. Зверь вскоре доел мясо, но оставил небольшой кусок. Зверь подтолкнуть его поближе к сапогу кормильца, как бы показывая, что он может доесть. — И тебя серьёзно кто-то боится? Да ты добрейшее существо, что я встречал! – с ухмылкой сказал бог, взяв кусок в руку. Тюр ловко кинул мясо вверх и зверь мгновенно поймал его в зубы. Тюр даже сам не ожидал, что это сработает. Он рефлекторно похлопал, поразившись насколько же он послушный. — И как это понимать, морда волчья? Почему такой тихий? Неужели и правда настолько дрессированный? Тюр сказал это забавы ради, но зверь мгновенно всполошился. Он вскочил на ноги, шерсть стала дыбом, а на морде появился дикий оскал. Тюр отчётливо ощутил всю его ярость. Зверь медленно пятился назад, а вскоре и вовсе убежал к своей норе. Он вырыл её сам, когда впервые оказался в центральном парке. — Какого черта? Поздно вечером Тюр сидел на просторном балконе, в своих покоях. Он наблюдал за центральным парком вдалеке. Почему-то он не мог перестать думать об этой ситуации утром. Реакция зверя была слишком странной. На следующий день Тюр вновь отправился в центральный парк. Однако зверь сидел в своей норе. Тюр ожидал этого, а потому разорвал мясо на несколько кусков и стал бросать по очереди, выманивая волка. В темноте показались его ярко-желтые глаза. Он осторожно вышел из норы и съел первый кусок мяса. Тюр бросил ещё один кусок, но чуть ближе к себе. Зверь съел и его. Таким некоторым образом бог вновь добился расположения зверя. — Что вчера произошло? Почему внезапно оскалился? Естественно, зверь не мог ответить. Однако он виновато опустил голову вниз. Тюр понял, что тут что-то не так. Он подошёл к зверю ещё ближе, взял руками за морду и спросил. — Тебе причинили боль? Зверь начал дрожать и скулить. Как бы грозно он не выглядел, это был все ещё волчонок. Чтобы его контролировать, нужно привить ему страх. Подобной дрессировкой боги начали промышлять, когда зверь стал быстро расти. Тюру ничего про это не сообщили из-за скверного характера. Никто из божков не предполагал, что он встанет на сторону зверя. И тем не менее, это случилось. Этим же днем Тюр разгромил покои дрессировщиков, а их самих выставил в центральный парк, сорвал одежду и отхлестал хлыстом, который использовался на звере. Это был вопиющий поступок, который не должен был остаться без внимания. Вечером с Тюром беседовал сам Один. — Что побудило тебя сделать это, Тюр? — Несправедливость. — В самом деле? — Эти ублюдки не видели в нем ничего, кроме дикого животного. — Ты считаешь свой поступок правильным? — Я поступил справедливо. — Почему ты вступился за зверя? Разве тебе не было до него никакого дела? — Он мне все ещё безразличен. Просто мой гнев оказался сильнее безразличия. Я поступил справедливо, Всеотец. — В качестве наказания ты будешь присматривать за зверем. — Вот как… — У тебя есть какой-то вопрос? — Я могу дать ему имя? — Безразличен…говоришь... Продолжение следует…