Гарри Поттер и няшные пожирательницы душ

      ***Утро следующего дня***              ***Железнодорожный вокзал Вейла***              До отбытия поезда оставалось ещё четверть часа. Поезд должен был доставить Синдер и ещё сотню пассажиров на самую северную точку материка. Путь предстоял неблизкий. То ли три, то ли пять тысяч километров. Географию Синдер знала… Салем основательно подошла к её обучению… но цифрами голову не забивала. А там, в конце пути, её ждал перелёт через океан. Кажется, он назывался Атласским океаном. И на всё это у Синдер обещало уйти семь дней. Короче, неделя.              И как уже было сказано, до отбытия поезда оставалось четверть часа. С погрузкой своих вещей Синдер управилась без проблем. Один чемодан с личными вещами, ещё один чемодан с гримм-связным, плюс чемодан с досье на всех более-менее значимых людей Атласа. Ничего особенного. Самый обычный багаж девушки, собравшейся попутешествовать…              При других обстоятельствах, Синдер пришлось бы исхитряться, навроде того, как она делала это, инфильтруясь в Вейл под фальшивыми документами с гримм-связным на руках. Но на этот раз помощь шестёрок Салем… большинство из которых даже не подозревали, что получают свои тридцать серебряников от самой Королевы Гримм… не понадобилась. И Синдер просто загрузила пару чемоданов с компрометирующим содержимым в сундук. Сундук закрыл крышку… Потом открыл… И никаких чемоданов внутри не было. Синдер даже слегка обеспокоилась судьбой этих чемоданов. Но сундук снова закрыл-открыл свою крышку. И чемоданы были на месте.              А конкретно сейчас Синдер сидела в своём купе. Купе было двухместным. И скоро должен был подойти её попутчик. Не Неополитан. Какой-то другой человек. Сама же Неополитан идею совместного проживанию в одном купе не восприняла. Кинула хмурый взгляд на Синдер и, не сказав ни слова… что, впрочем, неудивительно… купила билет в другое купе.              Но это была лишь маленькая тучка на безоблачном небе настроения Синдер. В мыслях Синдер будущее выглядело… радужно. Вот она приезжает в Атлас… Вот Пьетро Полендино вручает ей три механически куклы с человеческий рост – временные тела для Весны, Осени и Зимы. И последний штрих. Какая-то старушенция с улыбкой на лице говорит ей: «Ты самая лучшая кандидатура!». И передаёт ей силы Зимы. И с благостной улыбкой на лице отправляется в мир иной. И всё это благодаря её, Синдер, харизме. Так что, когда Салем и Роман прибывают в Атлас, им уже нечего делать. Ну, кроме как оценить её лидерские и организаторские навыки. И никакой массовой гибели человеческих жертв. Ведь любой спор можно решить без драки!              И тут кто-то постучал в окно её купе. Синдер повернула голову и обнаружила за стеклом Романа. Тот приглашающе махнул рукой, мол, выходи.              Честно говоря, Синдер была в недоумении. Они же вчера всё обсудили. Она едет в Атласс, Роман какими-то своими путями задерживает Салем, а рядовые члены Ордена спокойно заканчивают первый семестр. А если что и случится, то это случится в период каникул. И их, если что, конечно же, позовут. Но клятв Магией Роман при этом не приносил. И вообще, вид у него при этом был такой, как будто он скрестил за спиной пальцы.              Короче, Синдер не понимала, что тут забыл Роман.              И свой вопрос она озвучила вслух:              – Зачем ты здесь, Роман?              Получилось излишне сухо. И девушка сама это ощутила. Но как правильно вести себя в таких ситуациях, Синдер не представляла. Вот и вышло как вышло…              – Во-первых, доброе утро, Синдер! Это же я - твой парень! – с видом «а Ремнант-то круглый, представляешь!», сообщил ей «Роман». – А во-вторых, я здесь чтобы обнять тебя на дорогу…              И с этими словами «Роман» улыбнулся и широко развёл руки руки в стороны. Как бы приглашая Синдер в свои объятия.              – … – ничего не сказала и даже не сдвинулась с места Синдер.              На неё напал какой-то ступор. И она просто не знала как реагировать.              Пауза затягивалась. «Роман» стоял с широко распахнутыми руками. Синдер стояла и смущалась. А какая-то старушенция даже остановилась, чтобы посмотреть на бесплатное зрелище. Человек бы не обратил на это внимание, но чужие взгляды Синдер вполне себе ощущала. И ей не нравилось, что на неё смотрят как на какую-то диковину.              – Ну, нет так нет, – сказал «Роман».              И опустил руки. А Синдер почувствовала себя разочарованной. А чем конкретно она сказать бы затруднилась. Может тем, что «Роман» не проявил должной настойчивости? Сложно сказать…              – Ну, так я пойду? – с сомнением сказала Синдер.              – Нет, – сказал «Роман». – Сперва я должен сказать что-то важное…              – Ну… Говори… – протянула Синдер.              – На ушко, – уточнил «Роман».              Синдер сделала шаг навстречу.              – Совсем-совсем на ушко, – уточнил «Роман».              И Распахнул объятия.              «Какой настойчивый!», – подумала Синдер.              Но думала она это без осуждения. Задумка «Романа» ей была ясна. Тот собирался сообщить ей некую секретную информацию. И собирался сделать это так, как уже проделывал. Прямо в мозг получателя информации. И новичку, вроде Синдер, знающему лишь азы мозгощупания, лучше в такие моменты прилечь, расслабиться и не сопротивляться. Прозвучало двусмысленно… Но никакого эротического подтекста тут не было. У магов имеется врождённая сопротивляемость ментальным воздействиям. И чтобы не заработать порцию головной боли при попытке передать-получить какой-нибудь коротенький образ, нужно настроить себя на… скажем так… непрепятствование вторжению в личные границы.              И Синдер шагнула вперёд. В объятия «Романа». Тот крепко её обнял одной рукой. А второй поправил положение её головы. Прислонив голову Синдер к своей. А затем присоединил и эту руку к объятиям.              – Начинаю, – тихо шепнул он ей на ухо.              Синдер постаралась максимально расслабиться и…              Внезапно Синдер ощутила себя не девушкой по имени Синдер Фолл, а мужчиной по имени Озма. Железнодорожный вокзал вокруг Синдер куда-то пропал. А вместо него было уже виденное подземелье под академией Хейвен. И в этом видении рядом с ней была какая-то женщина. На женщину Озма смотрел лишь краем глаза, так что её личность осталась для Синдер загадкой. Наверное, это была Дева Весны. Та что была до Рейвен.              Между тем Озма, на месте которого ощущала себя Синдер, пошёл вперёд. А женщина осталась на месте. Не для её ушей был будущий диалог.              – Джинн, – позвал Озма.              И тут же перед ним возникла женщина. Обнажённая. Ну, разве что, за одежду можно было засчитать золотые цепи, которыми она была опутана.              «Какие знакомые золотые оковы», – промелькнуло в голове у Синдер.              – Ну, как? – спросил Озма. – Могу я убить Салем?              – Нет, не можешь, – без колебаний ответила Джин.              – … – ничуть не напрягается по этому поводу Озма.              Но расстроенным он себя не ощущает. Почему так, Синдер было не понятно.              – У тебя остаётся ещё пару вопросов на это столетие, – с кокетливой улыбкой информирует его эта «Джин». – И если бы ты спросил что-нибудь вроде: «А какой вопрос подойдёт в моём случае лучше всего...».              И она пытается изобразить кокетливую улыбку.              «…», – Озма не очень разборчиво, но явно неодобрительно реагирует на заигрывания Джин.              «Я видела шлюх, которые более естественно улыбались своим клиентам», – раздражённо подумала Синдер. – «А они были лживыми до мозга костей тварями…»              – Не надо! – между тем отмахивается Озма. – Старого пса новым трюкам не научишь. Все эти «Незримые миры» и всё такое…              И Озма неопределённо помахал рукой в воздухе.              – Да и к тому же у меня есть Девы, Среброглазые воины и мой Направленный взрыв. Как показало время – этого достаточно для сдерживания Салем.              И Синдер стала понятна самоуверенность этого гриммова Озмы.              «Спрятался за женскими спинами и доволен?», – субъективно и пристрастно подумала она об Озме.              Ещё Озма что-там думал о «идти ва-банк» и «игре в долгую». Но Синдер не поняла смысла этих растеканий мыслью по древу. И выкинула их из головы.              И на этом образ закончился. Туман перед глазами рассеялся и девушка обнаружила себя на всё том же железнодорожном вокзале. И между прочим, на них всё так же пялилась та самая старушенция. А «Роман» всё также сжимал её в объятиях.               – Что это было? – шёпотом спросила Синдер.              Шёпотом потому что на них уже много кто пялился.              – А ты как думаешь? – тоже шепотом, но очень и очень ехидно спросил «Роман». – Это же элементарно! Я - Оз, и я внедрился в вашу с Салем организацию…              – Пф! – тихонечко фыркнула Синдер.              Словам о том, что перед ней сам Озма, она не поверила ни на секунду.              – Ты… провернул с ним тот же трюк, что и со мной тогда на «Левиафане»? – догадалась она. – Но как…              – Он и меня пытался вербовать, – признался «Роман». – Но я послал его. А в качестве компенсации за потерянный час своего драгоценного времени, прихватил одно его воспоминание. Сперва оно показалось мне в меру важным, но не так чтобы очень… А теперь… Ты понимаешь?              – Да! – шепнула Синдер.              Ей с огромным трудом удавалось сдерживать себя от проявлений чувств. Не то время, и не то место, чтобы радостно кричать: «Утрись, жалкий Озма! Зная настоящие имена духов, им можно приказывать!». Да и отучила её Салем от прежней «деревенской манеры поведения».              А затем Синдер осторожно высвободилась. Немного подумала и сказала:              – Спасибо, – и добавила. – Я пойду?              И увидела как «Роман» снова приглашающе распахивает объятия.              «Ещё одна порция секретной информации?», – подумала Синдер.              И шагнула в объятия «Романа».              Секунда…              Вторая…              Третья…              И ничего. Ну, не совсем «ничего». Её просто держали в объятиях.              – И? – спросила Синдер, имя в виду: «Когда начнёшь передавать информацию?».              – О? Ты подумала: «Когда же он начнёт телепать?»? – тихонько шепнул «Роман». – А никогда! Это был мой коварный план. И ты в ловушке! Страшно?              Синдер не удивилась. Наоборот, было бы странно, если бы встреча с «Романом» прошла без чего-нибудь этакого…              – Боюсь-боюсь! – с сарказмом в голосе шепнула Синдер.              И таки сделала то, чего так… боялась. Сомкнула руки на спине «Романа». И ничего. Мир не рухнул. Просто ещё немного больше людей стало на них пялиться. Но Синдер уже как-то… пообвыклась, что ли…              Некоторое время ничего не происходило. «Роман» обнимал Синдер. Синдер обнимала «Романа». Короче, все были заняты делом… Как вдруг…              – Кажется, я ощущаю вдохновение, – вдруг сказал «Роман». – Так что без «подарка» ты не уедешь…              – М?              – Хорошо, что ты больше-чем-маг… Те бы не потянули… Короче, когда ты делаешь в правой руке заклинание Направленного Взрыва, ты же ведь чувствуешь его как пружину. И ты можешь удержать его, если захочешь…              – Ну, да… – ответила Синдер.              К чему клонит «Роман» ей было непонятно.              – Сейчас я тебе дам одно волшебство… Тебе понравится, – в голосе «Романа» промелькнули нотки юмора. – Это не опасно, так что не бойся…              – Пф! – пренебрежительно фыркнула Синдер, мол, за кого ты меня держишь?              А затем «Роман» поудобнее расположил свои руки спине Синдер. А так как Синдер была в своём любимом платье с вырезом на всю спину, то обе ладони «Романа» она ощущала весьма и весьма отчётливо. Одну в районе лопаток, а вторую в районе талии. Но… Отвращения и неприятия не было. А что было, Синдер затруднялась сказать.              А затем Синдер ощутила, что тепло от рук «Романа» это не просто тепло, а самая что ни на есть магия. И она всё наполняет и наполняет её. Это было странное ощущение, которое недоступно людям и даже обычным магам. И если бы она пожелала сосредоточиться, то могла бы даже различить отдельные символы этого магического ритуала. Но не стала.              А ещё через некоторое время она поймала себя на том, что уже не просто обнимает «Романа», а облокотилась на него. Практически повисла на нём. И даже голову положила мужское плечо. Короче, освоилась. Можно даже сказать, обжилась на новом месте…              И тут прогудел сигнал отбытия поезда.              «Это что же выходит?», – возникла мысль у девушки. – «Мы тут уже четверть часа так… обнимаемся?».              И да, так оно и было. А ещё у себя в ладони Синдер ощущала чужое заклинание. Это было непривычно. Свои заклинания… например, Направленный Взрыв… Синдер ощущала как огненную спираль. Которую нужно всего лишь отпустить, чтобы она сработала. Романово же волшебство ощущалось как цветочный лепесток, который пытается улететь из её рук, вырванный порывом ветра.              И точно. Взгляд на ладонь показал там небрежно нарисованный контур какого-то растения. Вроде бы, четырёхлистного клевера. И казалось, что если совсем-совсем тщательно прислушаться к своим ощущениям, то можно уловить тонкую нотку цветочного аромата.              – Клевер? – спросила Синдер.              – Он самый, – подтвердил «Роман». – Самый лучший символ удачи!              – И как оно работает? – заинтересовалась Синдер.              – Как доберешься до Атласа, «отпусти» заклинание. Дальше с тобой произойдёт всякая странная фигня. И по её итогам ты окажешься в самом лучшем для тебя месте. Только перед тем, как делать всё это… тщательно сформулируй, чего ты хочешь. А лучше проговори это вслух. А то судьба приведёт тебя в магазин женского белья, где как раз объявили сезон девяностопроцентных скидок… А Благословение Удачи – одноразовое…              – Что? Реально девяностопроцентных? – заинтересовалась Синдер.              А затем опомнилась.              – Нет, меня не интересуют женские тряпки, – и говоря это Синдер слегка отстранилась от «Романа» и незаметно поправила своё любимое красное платье.              А затем её осенило.              – Благословение удачи? – наморщила она лоб в попытке вспомнить что-то важное. – Это же способность Выбора! Но как…              – Пф! – приосанился «Роман». – Любой уважающий себя маг обязан уметь делать Высшую Магию.              А затем перестал изображать памятник самому себе.              – Так-то высшей её называют лишь потому что фиг его знает как она работает. А так, вполне себе магия как магия. Было бы вдохновение!              И «Роман» пожал плечами.              И тут поезд тронулся. А Синдер всё ещё стояла на перроне. И как-то так вышло, что она сама шагнула к «Роману», обняла того… буквально на секунду… отпустила и бегом бросилась к своему вагону. Уже уходящему. И что её толкнуло на такой странный жест, она и сама не понимала. Может хорошее настроение? Или даже, вернее сказать, отличное настроение… Отличное настроение, внезапно появившееся после объятий и подарков… Может быть…              «То неловкое чувство, когда даришь кому-то бомбу, замаскированную под самый обычный сундук…», – думал в это время Гарри. – «И чтобы хоть как-то прогнать прочь это нелепое чувство, даришь этому человеку пару ценных подарков. Но с другой стороны… Может это не глупая сентиментальность, а интуитивный расчёт? Ведь имея на руках три козырных туза в виде трёх реликвий можно… буквально всё. Знание истинного имени даёт весьма и весьма ощутимую власть. Клятвы Магией и приказы «бога света» будут, увы, поприоритетнее… Но и так неплохо. Целых два приказа для ясновидящей экстра-класса дорогого стоят. Я бы разменял один приказ на имя Созидания. И приказал бы Созиданию поправить здоровье престарелой Деве Зимы. И если учесть, что даже маги-целители Британии могли бы дать ещё лет двадцать жизни обычному человеку её возраста… Почистить печень, убрать артеросклероз сосудов, излечить онкологию… То аж дух захватывает от того, что, наверняка, может делать Созидание на своём врождённом таланте. И уже с этим я бы шёл вербовать престарелую Деву Зимы. Достаточно было бы того, что она даст добровольное согласие на передачу Контракта Зимы. После этого её можно пропускать через артефакт Салем. Либо я мог бы провести ритуал сам. И всё было бы со старушкой окей. Но Синдер даже этого не нужно. Просто завербовать и отвести ко мне. Посмотрим, осилит ли это Синдер? Или начнёт выполнять кровавый план Салем… Что ж, как сказал Роман… мы приедем в Атлас на её похороны…».              ***Это же время***              ***Синдер Фолл***              В своём купе Синдер выяснила, что она поторопилась. И из окна её купе всё ещё прекрасно видно «Романа». Потому как поезд успел проехать всего ничего.              – Я уволился из нашей организации… – донеслось до Синдер.              А окончание фразы девушка не расслышала.              «Что?», – ошеломлённо подумала она.              А затем она принялась спешно открывать окно. Все эти защёлки-шпингалеты… Сложно и незнакомо. Короче, когда Синдер открыла окно и высунулась в него почти по пояс, ни о каком общении уже речь и ни шла. Фигурка «Романа» едва виднелась вдалеке. Он как раз провожал взглядом её поезд. А увидев высунувшуюся в окно Синдер, помахал ей рукой.              И Синдер опять смутилась. И неуверенно помахала в ответ. И на её лице было при этом выражение «Я точно всё делаю правильно?».              «Под «организацией» Роман всегда имел в виду Салем…», – уже более спокойно подумала Синдер.              И мысленно добавила: «Но зачем?». Понимания не было. Ни малейшего…              И тут её взгляд наткнулся на некую старушку. Ту самую старушенцию, что, по мнению Синдер, беспардонно пялилась на неё, когда они с «Романом»… обнимались. А потом и из окна своего купе она ощущала чей-то взгляд. Этой же бабульки, выходит. А ведь она всего лишь четверть часа обнималась с парнем. Ничего особенного, проходите мимо.              – Эх, гляжу я на тебя, красавица, и сразу вспоминаю себя в молодые годы… – тем самым тоном, предвещающим многочасовую болтовню о временах, когда небо было голубее, трава зеленее, а старики моложе, начала старушка.              Синдер недовольно насупилась. О том, что она может стать седой старушкой у которой нету обоих глаз… на их месте там наличествовали атласские импланты… Синдер и думать не думала. Да даже, к примеру, потерявшей один глаз, она не могла себя представить. А уж тем более седой! Ужас какой…              – Зовут меня Мария Калавера, – сказала бабулька – божий одуванчик. – Но ты, деточка, можешь звать меня просто Мария.              Между тем старушка продолжала болтать. Но из всей этой болтовни Синдер вычленила разве что только то, что её попутчицу зовут Мария Калавера. И более ничего полезного она не узнала за весь долгий-предолгий монолог этой… просто Марии.              Первой мыслью Синдер было – включить «Режим Романа Торчвика». Ну, в смысле, взглянуть сверху вниз, отпустить какое-нибудь токсичное замечание, прилюдно похвастаться необычайно развитым «Чувством Собственного Величия» и тут же, не отходя от кассы, забыть как зовут собеседника, чтобы потом придумать ему какую-нибудь кличку по основной черте характера.              Остановило её не то, что неподготовленный человек может такого отношения не пережить. Просто получит «передозировку токсичности». И не то, что она может не вытянуть уровень Романа Торчвика. И выйдет лишь бледная копия. Нет. О всём этом Синдер подумала. И отбросила эти идейки. Потому как ей на ум пришла Идея!              Идея звучала так: «Неужели она не сможет повторить успех «Романа» и втереться в доверие к любому человеку?». Ответ, безусловно, да. Но надо потренироваться. Для начала, можно на кошках… зачёркнуто… на старушках. А почему бы и нет? За эту неделю она натренирует свои навыки манипулирования людьми до божественного уровня. И начнёт с этой «просто Марии».              ***Неделей позже***              Это был провал. Полный и безоговорочный. И никаких отговорок типа: «Так-то я харизматична как богиня, просто меня окружают бесчувственные люди!» у Синдер не было. Не осталось за эту неделю. И это, честно скажем, была тяжёлая неделя для самооценки Синдер.              У неё был сперва полный поезд, а затем и полный буллхед «объектов для тренировки»… в смысле, людей для оттачивания навыков манипулирования. И… ничего. Даже хуже чем ничего. Салем преподала ей науки вербовки. За счёт неё у Салем всегда были агенты в ближнем или дальнем кругу Озмы. На порядок больше было активных агентов, за умеренный прайс «стучавших» Салем обо всём, что видят и слышат. А ещё имелись так называемые «спящие агенты», которые на мелочи вроде доносов а-ля «сегодня на улице шёл дождь и шайка побирушек из Ничейных Земель», не разменивались. А ждали сигнала от Салем чтобы обеспечить оружием, прахом, льенами и конспиративными квартирами, прибывших на место, подручных самой Салем. И все они были именно что завербованы. Страхом, жадностью и глупостью. Но не втиранием в доверие.              А окружающие её люди были… просто люди. Народ, так сказать. Молодые женщины, приблизительно ее возраста, косились на её внешние данные. И Синдер ощущала от них волну негатива. Женщины средних лет от них не отставали.              Мужчины были не лучше. Безусые юнцы кидали на неё сальные взгляды. А те несколько попыток завести с ней разговор с их, юнцов, стороны, вызвали у Синдер лишь усмешку. Может потому что они были… скучные? Неизвестно. Потому как усмешку Синдер, похоже, скрывала не очень хорошо. И уже через полминуты «общения» юнцы начинали мяться, запинаться и заикаться. А затем куда-то испарялись. И больше к Синдер не подходили.              Мужчины постарше, Синдер не впечатлили ещё больше. Это были какие-то унылые клерки, несколько лет копившие на поездку в Атлас. Их лица не задерживались в памяти. Их имена вприпрыжку бежали догонять лица своих хозяев. И после «общения» с ними у Синдер создавалось впечатление как будто кто-то стоящий в тумане, скрывающем его фигуру, вёл «разгвор» вида: «Приветствую… бур-бур-бур… Разрешите присесть… бур-бур-бур… бур-бур-бур… бур-бур-бур…». Короче, дальше всё сливалось в одно сплошное «бур-бур-бур…». А потом под скучающим взглядом Синдер они начинали косплеить безусых юнцов. Ну, в смысле, мяться-заикаться, а потом испаряться. Был, правда, один смельчак, излишне много «принявший на грудь» для смелости. И этот тип осмелел от алкоголя в своей крови аж настолько, чтобы полапать Синдер за коленку.              Страшно представить чтобы с ним случилось, если бы это случилось ранее. Когда у Синдер были проблемы с душевным равновесием. А так обошлось без кровопролития и членовредительства. «Донжуан» получил щелбан по лбу. И присел на пол, чтобы тщательнее рассмотреть всё звёздочки, летающие перед глазами.              Возник скандал. Обманутый в своих ожиданиях мужчина вопил, требуя ссадить Синдер с поезда за разбойное нападение. Синдер обрадовалась. Это же шанс потренироваться в манипуляциях над людьми. Она прочистила горло. Но её проигнорировали. Она сделала попытку начать изложение своей версии произошедшего. Но её не услышали. Потерпевший орал… пардон за тавтологию… как потерпевший.              А потом на сцене появилась она. Мария Калавера. И несколькими словами угомонила орущего и брызжущего слюной мужчину. И расставила все точки над i. После чего взгляды всех присутствующих были полны осуждения. И это осуждение целыми вёдрами, бочками и цистернами выливалось на того мужчину. Тот аж весь сдулся. И прекратил издавать шум. И скрылся в своём купе. И больше его Синдер не видела.              А потом эта «просто Мария» взяла над Синдер «шефство». Это выразилось в том, что объём старческой болтовни, падающей на голову Синдер возрос. Раза этак в два. А то и больше. А попытки психологических манипуляций со стороны Синдер просто не замечались. Как будто её не учила сама Салем.              И девушка ушла в глухую оборону. Она отгораживалась от собеседницы папками с компроматом. Да было и такое в её багаже. Салем снабдила. И на её конспиративной квартире в Вейле осталось ещё больше таких папок. На власть имущих Вейла, Вакуо и Мантла. Ну, что ж поделать, если ты бессмертная Королева гримм и у тебя как-то сама собой заводится разведывательная сеть. И ты в курсе кто сколько украл и кто скольких убил, среди, так называемых, государственных мужей.              Но всё время читать не выходило. И часть дня она общалась с Марией. Ну, как общалась? Говорила Мария, а Синдер впадала в сонное оцепенение в стиле «студент на лекции». И сидя с открытыми глазами Синдер не просто удавалось спать, но ещё и издавать междометия типа: «О!», «Ага!» и «Угу!». Вот так «плодотворно» прошла у Синдер эта неделя. Вот почему она называла всё это: «Провал!».              И вот сейчас, спустя неделю после отбытия из Вейла, Синдер находилась в Атласе. А точнее в городе Мантле. А летающий город Атлас находился над ними. Где он делал догадайтесь что? Правильно! Парил!              А конкретно сейчас Синдер находилась на съёмной квартире. Один из «спящих» агентов обеспечил всю эту роскошь. И сейчас, даже толком не осмотревшись на новом месте, Синдер вытащила из волшебного сундука свой чемодан с гримм-связным. И принялась расхаживать перед ним в ожидании вызова Салем. На самом деле, все гримм-связные всегда знали где находятся их собратья. И то, что видел один, видели все. А один из них всегда был подле Салем. И той нужно было всего лишь лёгкое мысленное усилие, чтобы вызвать абонента на связь. Что сейчас и произошло. И на «экране»… в верхней части гримм-связного… появилось объёмное изображение Салем.              Синдер вежливо поклонилась, поприветствовала Салем и приступила к докладу. Доклад вышел коротким. Ехала неделю. Без приключений. Сейчас я на конспиративной квартире. Вот и весь доклад.              И тут взгляд Синдер зацепился за одну немаловажную деталь. Вызов Салем шёл не с капитанского мостика «Левиафана». И не из личных покоев Салем. А… вот сюрприз… из какого-то транспортного булхеда. Да, таковые были на борту «Левиафана». Но что самой Салем делать в этих, ничем не примечательных, воздушных кораблях?              – Госпожа, можно спросить, почему вы в… – вежливо начала Синдер.              Но случилось невозможное. Её перебили. Всегда невозмутимая Салем никогда такого себе не позволяла. А тут случилось…              – Я лечу в Мистраль! – отчеканила Салем.              Количество вопросов в голове у Синдер мгновенно возросло на порядок. В смысле, он был один, а сейчас их стало больше десятка. И она даже не знала с какого из них начать первым. Салем помогла ей в этом.              – Левиафан летит на автопилоте. Через неделю он достигнет границ Атласа.              И Салем озвучила координаты прибытия. Это было где-то в пятистах километрах от того места где сейчас находилась Синдер.              – Кроме тебя, никто не сможет управлять Левиафаном. Поэтому ты должна прибыть на борт и взять управление на себя. Для начала ты должна знать какое вооружение тебе доступно. Итак, начнём. Землеройка…              И Салем начала боевой инструктаж. А Синдер только и оставалось, что не понимать что вообще происходит. И во время этого пятнадцатиминутного инструктажа понимание не пришло. Впрочем, она узнала много нового о гримм, созданных самой Салем. Например, землеройка оказалась гигантским гримм-землекопом. И походили они не на мышь-землеройку, как можно было подумать, услышав их название, а на сороконожку. И единственное для чего она, эта землеройка, была предназначена – это штурм городов. Потому как землеройки были огромны. По настоящему огромны. Их тела достигали в длину километра. А их способность грызть камень, превосходила самые смелые ожидания. Одной землеройки хватило бы для разрушения стен Вейла, Вакуо или Мистраля. Просто прокопать под стеной туннель диаметром с тело землеройки и всё рухнет само собой под действием силы гравитации.              А на «Левиафане» имелось аж три землеройки. Сейчас они мирно дремали в трюме. Но по команде Салем… или Синдер… могли проснуться и отправится выполнять боевую задачу. И парящий в небе огромный небесный остров не казался трём «землеройкам» твёрдым орешком. Допрыгнуть, вцепиться множеством ножек в гранит и начать вгрызаться в грунт. А в остальном всё также, как с обычным городом. Только в случае Атласа даже легче. Непреодолимый для воздушных гримм силовой щит обеспечивали две генераторные станции. Одна основная, а вторая резервная. Их уничтожение оставляло летающий город без защиты с воздуха. И это было целью первых минут боя. И все боевые программы уже были вложены в «мозги» этих гримм. Оставалось только грамотно направить их на цель. Так чтобы Левиафану не пришлось даже тормозить. И он мог сразу же приступить к атаке.              И Салем продолжила рассказывать, что же там в брюхе титанического монстра припасено для этой самой атаки. А там был ещё очень длинный список всякого разного, спроектированного и созданного лично Салем.              ***Четверть часа спустя***              – Я всё запомнила, – уверила наставницу Синдер. – Но… Разрешите вопрос… А почему вы лично не возглавите атаку?              – Я еду в Мистраль, – сообщила Салем.              И на её лицо, казалось, набежала тень.              – Простите… Я не понимаю… – сказала Синдер.              И она действительно не понимала. Атака Атласа была не просто важна. Она была архиважна. Это была финальная битва. Отложить её, это значит дать своим врагам время на выработку плана. И вербовку новых людей на сторону Сил Добра. Их противники, в конце концов, могли перепрятать последнюю оставшуюся у них Реликвию…              – Мне надо кое-что объяснить мистеру Торчвику… – произнесла Салем. – Например то, как правильно подавать прошение об увольнении…              Тут Синдер лишь услышала подтверждение уже известной ей новости и не удивилась.              – ..и о значении слова «Нет!» мы тоже поговорим! – на этих словах обычное хладнокровие изменило Салем и она стиснула кулаки.              Это было невозможно, но это таки случилось. Салем была выведена из себя.              «Роман вывел из себя Салем?», – удивилась Синдер.              А затем опомнилась.              «Хотя, чему я удивляюсь!», – иронично подумала она. – «Это же Роман. Он может вывести из себя кого угодно. Даже Салем…».              – Он сделал что-то не так? – осторожно предположила Синдер.              Это была очень слабая попытка выведать информацию. Так можно было бы разговорить обычного человека. Но… Похоже, «Роман» сумел по-настоящему задеть Салем. И та призналась…              – Он собирается забрать Весну, Осень и Зиму… – тут слова у Салем закончились.              И она непроизвольно изобразила как будто душит кого-то. И Синдер без проблем догадалась, кого именно хотела бы придушить Салем.              – Но ведь их могут получить только молодые женщины, – осторожно оспорила слова своей наставницы Синдер.              И так оно и было. Это условие было прописано в волшебном Контракте.              – Он собирается унести их в другой Мир. А там найти им приёмные семьи! – с самой настоящей яростью в голосе произнесла Салем.              И, будучи не в силах продолжать этот тяжёлый для неё разговор, Салем прервала связь.              Некоторое время Синдер стояла ошеломлённая. Мыслей в голове не было. Потом в голову девушки робко заглянула мысль о том, что «вот что имел в виду «Роман», когда говорил о долгом путешествии. Для саморазвития и всего такого…». Мысль быстро поняла, что ей тут не рады. И тут вообще-то собрались чувства. И они, эти чувства, зашкаливают.              Всё так же с пустой головой, на полном «автомате», Синдер упаковала гримм-связного в чемодан и закинула получившийся багаж в сундук. И лишь потом Синдер не выдержала…              – Гриммов Роман! – в сердцах выкрикнула она. – Ты кем себя вообразил? Принцем на белом коне? Так принцы спасают заточённых в высокой башне принцесс! А не вытирают носы сопливым малолеткам! Которым и тут будет хорошо!              Последняя реплика выглядела довольно странной… Но возможно Синдер знала нечто, чего не знал никто, кроме неё?              И, не в силах добавить что-то ещё, девушка резко рубанула ребром ладони воздух. Тот аж засвистел. А затем Синдер взяла себя в руки. И отправилась на выход. Прогуляться по свежему воздуху да привести растрепанные чувства в норму. Сборы много времени не заняли. И уже минут через пять Синдер выходила из дверей многоквартирного дома, где располагалась её Тайная База.              И тут возле неё остановился полицейский автомобиль.              – Мисс Фолл, вы должны проследовать вместе с нами в полицейский участок! – вежливо, но безапелляционно сообщил ей эту новость какой-то полицейский средних лет.              Из оружия ни он, ни его напарник, сидящий в машине, в Синдер не целились. И руки заламывать не спешили. Но готовность реагировать на любую выходку задерживаемой читалась в их глазах. Короче, обычная бдительность бывалых копов, готовых ко всему.              И тут Синдер озарило. До неё дошло, что она не ощущает чего-то. А точнее, она не ощущает, ставшей за эту неделю уже привычной, магии Романа. Та ощущалась как листик клевера, зажатый в её невидимой руке. И вот теперь это ощущение пропало. А Синдер и не заметила как она его потеряла. Но при этом она была готова поклясться, что случилось это пять минут назад. Когда она в порыве чувств резко взмахнула рукой.              И тут различие женского и мужского мышления показало себя во всей красе. К примеру, мужчина бы начал прикидывать, что именно вызвало появление этих полицейских. И резонно предположил бы, что какому-то ретивому служаке на таможне пять минут назад чем-то не понравились его поддельные документы. И мужчина бы всерьёз обдумывал варианты «согласиться с судьбой» или «воспротивиться року». В первом случае надо было бы ехать в полицейский участок и там… не понимать. Потому как фальшивки стряпались лично Лайонхартом. И поэтому были очень качественными. И скорее всего его бы отпустили в тот же день, посмотрев на его покер-фейс. Или можно было «бросить вызов судьбе». В смысле, раскидать полицейских, а потом шнырять, аки крыса, по тёмным подворотням, укутав лицо капюшоном плаща.              Но женщины рассуждают иначе, и на знаки судьбы смотрят совершенно по другому. Так что никаких рассуждений в голове Синдер не было. Лишь чувство: «Вау! Какое крутое колдунство это Благословение Удачи!». И ещё чувство: «Почему я сама не додумалась до такого замечательного варианта?». И никаких сомнений в том, что волшебство «Романа» согнёт реальность именно так, как ей, Синдер, нужно, у девушки не было. И она этим была довольна.              А ещё где-то там, в голове Синдер, было некое сильное чувство. Если озвучить его словами, оно звучало как: «Не хочу предавать ту, которой так многим обязана!». Под «той» имелась в виду Салем. И Синдер действительно была ей очень и очень многим обязана.              А ещё там было чувство «Не хочу ударить в грязь лицом!». И Синдер реально видела как именно она может не промахнуться мимо грязи лицом. Но ни одного пути как ей добиться успеха, не нырнув с головой в кровищу да дерьмище, не видела.              А ещё было чувство, которое что-то хотело ей сказать насчёт «Романа» и её, Синдер. Но Синдер тщательно зажимала уши. Потому что стеснялась.              И сейчас все эти чувства, дружно, как три домохозяйки, отправившиеся на базар за покупками и увидевшие Товар Свой Мечты, говорили: «Нечего думать! Надо брать!».              Вот так, без единой связной мысли, и лишь на одних чувствах, было принято это решение. И это вполне обычная женская практика принятия решений. Ничего особенного, проходите мимо. Ах, говорите вам расцарапали лицо, при попытке переубедить женщину? Ну, вам же говорили: «Проходите мимо!». А вы не послушались. Чтоб вы знали – решение принятое на эмоциях, женщины отстаивают с невиданной твёрдостью и упорством.              И никаких возражений против того чтобы побыть сказочной принцессой, томящейся в заточении, у Синдер не было. И не просто не было. Эта самая «высокая башня», где её вот-вот обещали заточить, казалась Синдер самым привлекательным местом в мире. Ведь, если она всё сделает правильно, её приедет спасать принц на белом коне… И перед глазами Синдер мелькнула картинка Романа Торчвика верхом на сундуке…              И тут тревожная мысль посетила Синдер: «А что, если они не продержат меня в тюрьме достаточно долго?». Мысль звучала странно, но всё же она была здравой. И Синдер озарило! Даром она что ли изучала все эти папки с компроматом по пути в Атлас? Да она их наизусть выучила! И по её скромному мнению, небольшой скандал этому болоту, по имени Атлас, не повредит.              И хитрая, лисья ухмылка на миг появилась на лице Синдер. Но она тут же согнала её. Ведь она слабая и хрупкая девушка, которая борется за правду. Да-да, именно так и никак иначе!              – Да, офицер, – с трагическим надрывом сказала Синдер, – Я знала что этот миг близок. Власть имущие Атласа готовы пойти на любое преступление, чтобы скрыть следы своих грязных делишек. Но правозащитница, вроде меня, готова даже к тюрьме…              И при этом голос самопровозглашённой «правозащитницы» почему-то услышали все в радиусе нескольких сотен метров. Мысленный контроль стихии воздуха. Ничего особенного, если вы уникум, от рождения владеющий обычной магией и силами Незримого мира.              ***На следующий день***              ***Академия Бикон***              Вайсс Шни каждый день читала газету из Атласа. Ностальгия и все дела. Когда за завтраком, когда на перемене между уроками. Но ни дня без свежих атласских новостей юная Шни не жила. И в этот день всё шло как обычно. Вайсс развернула газету и начала читать передовицу, а затем…              – Что!? – выкрикнула она.              Через миг за её плечом в вихре лепестков роз возникла Руби Роуз. И тоже всмотрелась в передовицу. Точнее в огромное фото на ней.              – Что?! – выкрикнула Руби.              Через несколько минут за плечами Вайсс расположились все. Не было только Блейк Беладонны. Та написала прошение о предоставлении ей 10 дней для решения семейных проблем. Прошение было подписано завучем Глиндой Гудвич в тот же день. И сейчас Блейк подъезжала к Менаджери. И кстати, эта газета случайно попалась и ей.              Так что же там было изображено на том фото? А была там Синдер Фолл. Скованная наручниками, но не сломленная. В окружении, как минимум, пары сотен полицейских. И даже несколько огромных боевых роботов помогали людям бороться с одной единственной девушкой.              А между тем та самая девушка никого и пальцем не тронула. И даже угрожающего движения ни в чью сторону не сделала. Нет. Она просто говорила. И было видно как её все слушают. Слушали журналисты, не поскупившиеся прилететь на скоростных пассажирских буллхедах. Слушали возмущённые граждане. И даже по лицам полицейских было видно, что они тоже её слушают.              А затем все принялись читать текст статьи.              – Этот советник мне всегда казался подозрительным… – пробормотала Вайсс после прочтения первого абзаца, посвященного грязным делишкам одного из высокопоставленных членов Совета Атласа.              – Эта советница и в этом замешана? – удивилась Вайсс, прочтя второй абзац.              Следующие десять абзацев чтение происходило в ошеломлённой тишине.              – Генерал Айронвуд – хороший человек! – возмутилась Вайсс, дойдя до предпоследнего абзаца. – И вовсе он не «пускает деньги на ветер для удовлетворения низменных нужд».              – Ты же сама удивлялась роскоши капитанской каюты, – напомнила ей Янг. – И говорила, что одна бутылка в настенном баре стоит столько сколько Винтер зарабатывает за год.              Вайсс хотела как-то оспорить это, но тут все добрались до последнего абзаца. В нём говорилось.              По словам правозащитницы Синдер Фолл, власть имущие Ремнанта организовали Тайное Мировое Правительство. В их руках настоящая власть. Огромные расходы на вооружение, годы подготовки Охотников, километры защитных сооружений – это всё лишь попытка законсервировать навечно устраивающий власть имущих status quo. На деле же, они знают, как решить проблему гримм. Но никогда не скажут этого простым людям, потому что тут же потеряют и власть, и уважение народа. Так может пора уже простому народу взять да и спросить у властей: «Почему они позволяют людям каждый день умирать от клыков и когтей гримм, когда рецепт спасения был известен ещё тысячу лет тому назад. Может спросите об этом генерала Айронвуда? Ведь он один из них!». И это были последние слова Правозащитницы Фолл, перед тем как полицейские увезли её в неизвестном направлении.              Некоторое время в том углу лекционного зала, где на перемене решила почитать газету Вайсс, установилась ошеломлённая тишина.              – Ну Синдер и даёт, – ошеломлённо произнесла Янг. – А с виду такая тихоня…              Все дружно кивнули.              – Хотя насчёт секретов Тайного Мирового Правительства она загнула… – продолжила Янг.              – Мистер Беовульф… – напомнила Руби.              И все опять замолчали. В таком разрезе на проблему взаимоотношений людей и гримм они не смотрели. И о том, что история последнего тысячелетия могла быть совсем другой… не такой кровавой как сейчас… не задумывались.              А затем в аудиторию вошёл лектор и попросил тишины.              ***Ещё один день спустя***              Следующая газета в руках Вайсс была сигналом для мгновенного сбора обеих команд вокруг девушки. Вайсс развернула газету и…              – Что? Да ну? Однако? – и прочие возгласы удивления раздались от читательниц.              Рен же промолчал. После неких ужасных событий случившихся с ним, его семьёй и его деревней, он стал на редкость молчалив.              А всеобщее удивление было вызвано статьей на передовице. Статья была не такая сенсационная как вчерашняя, но всё же…              «Совет Вейла вызывает гражданина Айронвуда на допрос по делу о коррупции и создании заговора с неустановленной группой лиц».              В тексте ниже рассказывалось, что на генерала Айронвуда было заведено дело. Но это было вторым пунктом. А первым делом власти Атласа лишили его генеральского звания.              – Да ладно! – удивилась Янг. – Они что? Параноики? Чтоб вот так сразу поверить в Тайное Мировое Правительство…              – До меня доходили определённые… слухи, – Осторожно подбирая слова сказала Вайсс. – О нечистоплотности советников. И если верна хотя бы половина сказанного Синдер… То… Они рассудили, что раз она так много знает о нас, то и Тайное Мировое Правительство тоже есть. И Страшная Тайна, которую они скрывают от народа, тоже есть…              – Так… Я не поняла! – аж обхватила голову обеими руками от напряжённых умственных усилий Янг. – Они хотят наказать генерала или сами присоединиться к этой… Тайной Лаже?              – Ложе, – поправила её Вайсс.              И добавила:              – Я не знаю… Я уже ни в ком и ни в чём не уверена.              ***Ещё один день спустя***              На сей раз газету ждали все. Притом с таким нетерпением, что сопроводить Вайсс до места, где она получала весточки с родины, вызвались все. И их ожидания не были обмануты. Факты, изложенные в передовице газеты были настолько «жареными», что хотелось сунуть газету в морозилку на часок-другой. Чтобы они хоть чуточку остыли…              А говорилось в статье на первом развороте следующее:              «Генерал Айронвуд арестовывает Совет Атласа и объявляет себя единоличным правителем»              Некоторое время царило шокированное молчание. Потом все как-то сообразили, что есть ещё и текст ниже. И можно почитать и его. Ну, так… чтобы прийти в себя от шока после прочтения заголовка.              Как выяснилось опытным путём, текст статьи может быть не менее шокирующим, чем заголовок. Потому как там сообщалось, что первым же указом Правителя Айронвуда на «новом месте работы» было введение смертной казни за действия, направленные на дискредитацию власти.              А вторым указом было назначение публичного суда над Синдер Фолл, прозванной в народе Правозащитницей… цитата из газеты… по обвинению в действиях, направленных на дискредитацию власти. И эта дата была…              – Суд через неделю, – зачем-то подсчитала Вайсс.              – Да без проблем. Успеваем! – уже что-то придумала Янг.              – Куда успеваем? – возмутилась Вайсс. – На суд? Да нас даже на порог не пустят! А даже если бы и пустили…              – Ха! – усмехнулась Янг. – Как будто мы их будем спрашивать!              И Янг изобразила руками «боксёрскую двоечку».              Вайсс лишь закатила в ответ глаза. Но выглядело это не очень убедительно, так как в это время она заказывала всем билеты на поезд.