Один — слишком мало, шесть — слишком много

      Желудок скрутило, и он зажал рот руками, чувствуя, как тошнота подступает к горлу. Всё тело дрожало, а в желудке чувствовалась желчь и горечь… Холодный, завывающий ветер дул прямо в лицо, откидывая волосы назад и заставляя всё тело дрожать ещё больше. Ледяные капли касались лица… Верный признак надвигающегося кипящего дождя. Сначала лёд, затем жар. Трудно было описать, насколько больно это было. Хантер не чувствовал… Ничего. Моральной боли не было. В какой-то момент, рыдая на куче гнилых листьев в темноте и пытаясь не замёрзнуть и не поддаться приступу паники, тревоги и страха, поглащаемый воспоминаниями так сильно, что он кричал и скулил почти также громко, как ветер, что-то внутри сломалось так сильно, что чувства просто ушли. И к утру того дня Хантер вдруг понял, что не чувствует абсолютно ничего. Ни радости, при мысли о прошлом, о времени, когда у него была семья и друзья, ни злости на Блайта, победившего в этой борьбе, ни печали от чувства одиночества и предательства… Просто ничего. Тело было слишком измотано физически, чтобы были силы ещё и на чувства. Может, это и к лучшему. Хантер зажмурился от вспышки боли, последовавшей, когда он наступил на больную ногу, и оперся о дерево, чтобы перевести дух. Дышать было всё сложнее. С трудом, он поднял руку, на грани сознания помня о базовых вещах для проверки состояния тела. Его лоб практически горел. Это... Это не могло быть хорошо. Теперь ветер усилился, словно подгоняя и толкая в спину, и Хантер резко закашлялся, сгинаясь надвое. Можно было почувствовать, словно кто-то безжалостно и точно режет его ножом изнутри. Месяцы с отцом заставили привыкнуть к совершенно другому режиму слишком быстро. К тому, что он мог есть в любое время, к тому, что сон важен, к тому, что… Хантер прижал ладонь к груди, сплевывая. Титан… Почему так тошнило? Голова кружилась. Пока ещё прохладные капли касались кожи, не давая уснуть. Нужно было добраться до убежища до того, как начнётся кипящий дождь. Хромая, подросток поднял здоровую ногу, подтягиваясь… Это заняло ещё пару минут, но в конце концов привело к тому, что он перелез через бревно, загородившее тропинку, чудом не упав на спину. Последнюю неделю день и ночь бесчинствовала буря. Он отсутствовал дома… Хантер вытер мутные, загноившиеся от пыли и грязи глаза. Он отсутствовал во временно предоставленном Дариусом убежище уже… Сколько? За это время Хантер выходил по ночам, чтобы отыскать в мусорных баках тёмного рынка что-то съестное уже больше двадцати раз. Учитывая, что он ходил туда не каждый день, потому что объедки выбрасывали, как правило, ближе к выходным дням, это было... Месяц или вроде того?.. Что-то горячее упало на нос, и Хантер зашипел, натягивая старый изношенный плащ на лицо. За время ночных набегов на рынок, это была одна из самых лучших и ценных находок, хоть немного спасающая от мороза. К сожалению, в собранном при побеге рюкзаке, был всего один свитер... Хантер слабо припомнил, как отец... Как Дариус собирался пройтись с ним по магазинам как раз незадолго до того, как... Всё случилось. Подросток закашлялся, поспешно двигаясь к небольшому шалашу из веток и мха... Дни в ковене и дядя, не позволявший вернуться в замок до тех пор, пока задание не будет выполнено, дали все необходимые навыки. Сколько ночей, ещё будучи Золотым Стражем, Хантер проводил вот так, в одиночестве, в тёмном лесу, изнывая от голода и лихорадки? И знал ли он, что вернётся к этому... Нет. Нет-нет-нет. Это очевидно. У Дариуса новая сем... НЕТ... Он больше не нужен отцу... У него больше нет семьи... ХВАТИТ! У него даже никогда не было... Он умрёт в одиночестве... Он... Он... Он... ОН НЕ БУДЕТ ОБ ЭТОМ ДУМАТЬ! НЕ БУДЕТ! НЕ БУДЕТ! НЕ БУДЕТ! Хантер издал крик, падая на кучу листьев, и в тот же момент послышался оглушительный гром. Ужасающая тишина... Вспышка молнии... Запах наэлектризованного воздуха... И капли, внезапно со всей силы забарабанившие о укрытие... Лес кипел и шипел, ветер усилился ещё больше... Началась гроза. Уши заложило, и Хантер тяжело задышал, утыкаясь в кучу листьев и прижимаясь щекой к старой футболке. Он запустил ладони в спутанные волосы, полные перхоти и, вполне возможно, вшей, слегка оттягивая длинные пряди назад и заставляя себя оставаться в сознании. В последнее время с едой было туго. Но это нормально, возможно, через пару дней в том кафе снова появятся никому не нужные объедки и он сможет их взять. От дыхания во рту затошнило ещё больше, грязная одежда, раньше заставляющая зажимать нос в отвращении, в этот раз была просто проигнорирована. Было жарко и было холодно и... Хантер с трудом сделал новый вдох, переворачиваясь на спину и глядя на кучу мха... Почему всё вокруг так кружилось? Почему было так жарко? Почему было так-так-так громко? Тело тряслось... Почему руки дрожали? Почему глаза с таким трудом фокусировались? Почему грудь вдруг отозвалась такой мучительной болью... Это точно не то, каким должен быть Золотой Страж. Это точно не то, каким должен быть ребёнок, которого любил хоть кто-то. Хантер был... Никем. Так что всё в порядке, пожалуй. Кипящий дождь согревал и вдруг стало мучительно душно. Хантер закрыл глаза. Дыхание стало болезненно медленным и тихим… Шум уже не особенно мешал.