***
Суд над Романом провели быстро. Генри присутствовал на нём, его даже вызвали к трибуне, как представителя закусочной. Под пристальными взглядами присяжных мужчина ответил на несколько вопросов и с облегчением вернулся на своё место. Он привык выступать перед зрителями, но не перед такими. Не особо следя за процессом, Генри то и дело поглядывал в сторону Романа, который сидел в решётчатой комнатке под присмотром охраны. Он заметно похудел и осунулся за то время, что провёл в заточении. Его глаза запали, будто парень не спал несколько суток или плакал, не переставая, как и сказал Марк. Эмили заметил, что в самом начале Краус внимательно оглядел зал, словно пытаясь разглядеть кого-то среди немногочисленных присутствующих. И когда он наткнулся на Генри, то судорожно опустил глаза. На его лице отразилось разочарование и грусть, которые парень даже не пытался скрыть. «Кажется, он не рад моему присутствию», — подумал мужчина, подняв брови. — «Или же ему просто стыдно видеть меня. А может… Он ожидал, что приду не я?..» За всё время Роман больше ни разу не посмотрел в его сторону, глядя вниз, на свои скованные руки и ноги. Адвокат даже не пытался защищать его, выполняя свою работу откровенно плохо, и вскоре присяжные удалились в комнату для обсуждения приговора. «Весь город против него», — подумал Генри, наблюдая за Романом со своего места. — «Все думают, что он убийца. А я… Я уже не знаю, что думать. Я пообещал Майклу сделать всё, что в моих силах, но не сделал ничего… Всё, что у меня есть — глупые догадки и подозрения в сторону его отца, которые я ничем не могу подтвердить. И не хочу, ведь это бы значило, что я много лет дружил с настоящим чудовищем», — мужчина вздохнул. — «Как же это всё ужасно тяготит.» Вскоре присяжные покинули комнату и заняли свои места. Было заметно, что Роман сильно нервничает — его руки тряслись. И когда приговор был оглашён — пожизненное заключение в тюрьме штата — из его глаз потекли слёзы. Люди в зале начали хлопать, а судья даже не пытался остановить их. «Какой-то абсурд», — подумал Генри и поспешил уйти, благо, это уже было разрешено. Краем глаза он заметил, как Романа уводили прочь, и он еле передвигал ногами. На лице его отражались ужас и тоска.***
Когда Майкл узнал, что Романа посадили в тюрьму пожизненно, он несколько дней не выходил из своей комнаты, как бы Уильям ни грозился наказать его. В конце концов мужчина сдался и оставил его в покое, занимаясь своими делами. Он вовсю занимался обустройством своего «подвала», в котором местами всё ещё шли работы и строительство, и выходил оттуда только чтобы перекусить и отправиться в закусочную, чтобы поработать там. Однажды рано утром, невыспавшийся и усталый Афтон поднялся в дом и направился на кухню. Там он обнаружил Майкла. Мальчик сидел за столом и механически жевал кусок хлеба, запивая его холодной водой из-под крана. Выглядел он ужасно, а уставшее лицо ничего не выражало. Под покрасневшими глазами темнели синяки. «Рыдал, не переставая», — с недовольством подумал Уильям, готовя себе кофе. Его ждал целый день в закусочной, что тоже не радовало мужчину. Мальчик даже не взглянул на отца. Казалось, он полностью ушёл в свои мысли. Или же просто впал в апатию после сильного стресса. — Раз уж ты наконец-то соизволил вылезти на свет божий, сегодня будешь учиться пользоваться надфилем, пока меня не будет дома. Тебе это пригодится в будущем, — сказал Афтон. Майкл ничего не ответил. Уильям повернулся к нему, нахмурившись. — Ты слышал меня? — Я не хочу, — прошептал мальчик, всё ещё глядя перед собой. — Твоего мнения никто не спрашивал. Это приказ, а не предложение, — проворчал мужчина, начиная раздражаться. — Я не хочу, — повторил Майкл. Его губы задрожали. Афтон уставился на него с нескрываемым недовольством. — Никаких рыданий, — резко произнёс мужчина. Но мальчик уже не мог удержаться, и слезы градом полились из его глаз. Это зрелище ещё сильнее взбесило Уильяма, и он, не выдержав, от всей души влепил сыну пощёчину. Тот не ожидал удара и рухнул на пол, всхлипывая и даже не пытаясь подняться на ноги. — Вставай, мелкий кусок дерьма! — прорычал мужчина, но Майкл замотал головой и зарыдал ещё сильнее, но уже от страха, когда злой Афтон наклонился над ним со зверским выражением лица. Мужчина схватил его за локоть и собирался поднять на ноги, но мальчик попытался вырваться и залезть под стол. Ему в этот момент показалось, что так будет безопаснее. Но Уильям не позволил ему этого сделать. Афтон вытащил Майкла в коридор и выругался, когда мальчишка пнул его в голень, впервые ответив агрессией на агрессию отца. Уильям даже застыл, не ожидавший отпора, и мальчик воспользовался этим, и бросился к выходу, осознавая, что теперь Уильям точно не оставит его в покое. — Ах ты, сопляк… — пробормотал Афтон и последовал за ним. Мальчик, всхлипывая, уже забрался на велосипед и явно собирался сбежать. — Даже не думай! — рявкнул мужчина и огляделся. Заметив на земле кусок кирпича, он схватил его и, ни секунды не сомневаясь, метко швырнул его. Кусок попал точно между задним колесом и рамой, и то мгновенно застопорилось, из-за чего Майкл кубарем покатился на землю и вскрикнул, в кровь изодрав колени и ладони об асфальт. — Промахнулся, — недовольно процедил Уильям и кинулся в его сторону. Мальчик больше не пытался убежать, и просто судорожно всхлипывал, обнимая свою раненую ногу. Уильям наклонился над ним. — Доволен? — поинтересовался Афтон сквозь зубы. — Вставай и живо в дом! Ты наказан! — Ты меня совсем не любишь! — неожиданно горестно крикнул мальчик в ответ. — Зачем!! Зачем ты меня забрал! Я хочу к маме!! Я хочу к Роману! — после этих слов он в голос зарыдал, вжимаясь в землю и больше не думая о том, что разозлённый отец может навредить ему ещё больше. Афтон поджал губы. — Какой же ты отвратительный плакса, — процедил он ледяным голосом. — Слабый и жалкий. Прямо как твой дружок. — Лучше бы он был моим папой! — крикнул мальчик и в ужасе застыл, сообразив, что только что сказал. Даже Уильям остолбенел от такого откровения. — Ох, так ты не хочешь, чтобы я был твоим отцом, ублюдок? — поинтересовался Афтон, начиная закипать. — Да! — крикнул мальчик. — Ты меня совсем не любишь! Тебе плевать на меня! Ты… ты… — Майкл хотел сказать что-то еще, но совсем задохнулся в слезах и судорожно закашлялся. Афтон поморщился, покосившись на это неприглядное зрелище. — Вот как, — произнёс он. — Что ж. Мужчина развернулся и ушёл в дом. Мальчик недоумённо проводил его взглядом. Он не знал, что может его ожидать после таких ужасных слов в отношении отца. Он уже начал чувствовать сильную вину за своё поведение. Тут Уильям вышел наружу, неся что-то в руке. Он швырнул предмет на землю перед мальчиком, и тот в изумлении уставился на глухо звякнувший нож. — Если ты так хочешь к своему новому папаше, прикончи меня, — приказал Афтон с издёвкой, но лицо его было каменным. — И тогда тебя посадят в тюрьму. Вы будете счастливы. Не так ли? Майкл даже перестал плакать, услышав это. Он в шоке уставился на отца, не понимая, всерьёз тот или нет. — Ну! — нетерпеливо воскликнул Уильям. — Возьми его! — Н-нет… — мальчик судорожно замотал головой. — Что, кишка тонка? — продолжал издеваться над ним Уильям. — Я так и знал, что ты жалкий слабак. Ничтожество, и как я мог думать, что ты можешь стать достойным сыном? Ты просто бесполезен. Возьми нож! — гаркнул мужчина, и Майкл вздрогнул и послушно схватил нож, сжимая рукоять в трясущихся руках. — Встань и ударь меня! — приказал Афтон. — Папа, не надо! — взмолился мальчик, всхлипывая от ужаса. — Прости меня! Я не хочу! — Нападай, или ты мне больше не сын, — ледяным тоном приказал Уильям. Мальчик начал подниматься на ноги, судорожно всхлипывая. — Не надо… — он снова попытался убедить отца, но в ужасе замолк, увидев сквозь пелену слёз, как мужчина безжалостно замахивается на него с чем-то тяжелым в руке. Мальчик закричал и наугад взмахнул ножом, стараясь больше защититься, чем напасть. Лезвие с отвратительным звуком вспороло рукав рубашки Уильяма и оставило на его коже внушительный порез. Мужчина тут же отшатнулся в сторону, выронив кусок кирпича, который сжимал в пальцах, и уставился на свою руку. Кровь стремительно пропитывала ткань. — Ты ранил меня, — не своим голосом произнёс он. Мальчик в ужасе выронил нож и бросился к мужчине, судорожно обняв его, словно боялся, что тот в злобе отшвырнёт его прочь. — Прости! Я не хотел! — закричал он, совсем теряя связь с реальностью от осознания, что натворил. — Я больше не буду! Папа, прости! — И тут мальчик замолк, услышав, как отец хохотнул. Майкл недоверчиво отстранился, глядя на него. — Маленький сукин сын, ты полоснул меня ножом, — пробормотал мужчина и, не обращая внимания на боль в руке, опустился на корточки, схватив Майкла за плечи. Тот со страхом уставился на отца. У него даже не было сил на рыдания, и мальчик просто тихо скулил, заливаясь слезами. Он думал, что Уильям совсем потеряет голову от ярости, но точно не ожидал увидеть улыбку на лице отца. — Почему ты улыбаешься?.. — едва слышно спросил мальчик и побледнел, покосившись на руку Афтона. — У тебя… кровь идёт… — Плевать, — резко ответил Уильям с улыбкой на лице. — Надо же. Ты не безнадёжен. Вот уж не ожидал, что тебе хватит смелости. Он потянулся к голове Майкла и тот судорожно зажмурился. А потом почувствовал, что отец нежно гладит его по волосам. Мальчик изумлённо и растерянно уставился на него. — Я не понимаю… — прошептал Майкл. — Почему… Почему ты не сердишься?.. Я ведь поступил очень плохо… — Разве ты не помнишь наш разговор о том, что не каждое убийство — это плохо? — Говоря это, Уильям поднялся и принялся закатывать разодранный рукав. — Что я говорил насчет самозащиты? — Что это правильно? — неуверенно ответил Майкл. — Верно. Это была самозащита. В дом, — Афтон повернулся и пошагал внутрь. Майкл послушно бросился следом, всё еще не понимающий, что происходит. — Принеси аптечку, — приказал Уильям, расположившись в гостиной. Мальчик бросился в ванную, кое-как добрался до нужного ящика и притащил коробочку отцу. Уильям принялся промывать рану, кивком головы указав на диван рядом с собой. Майкл уселся, неуверенно поглядывая на него. — Ты… серьёзно говорил насчёт тюрьмы и Романа?.. — осторожно спросил мальчик. Афтон фыркнул: — Что за бред! Нет, конечно. Ты слишком маленький, тебя не посадят в тюрьму. Тебя бы отправили в колонию для несовершеннолетних. Майкл сглотнул и шмыгнул носом, словно готовясь расплакаться снова, но замолк, когда Уильям приказал ему: — Бери бинт и заматывай. Это будет тебе уроком. Учись устранять последствия своих действий. — Хорошо… — мальчик покорно достал бинт и принялся обматывать им руку отца. Тот следил за этим с каменным выражением лица. — Ровнее, — недовольно произнёс он. — Туже. Теперь рви и завяжи узлом. Сильнее затягивай, господи боже. Оглядев результаты труда, мужчина вынес вердикт: — Сойдёт, — он взглянул на сына, и тот неуверенно посмотрел на него в ответ. — Ты правда не злишься? — прошептал мальчик. Афтон качнул головой. — На этот раз — нет. Пожалуй, даже наоборот. Но запомни раз и навсегда, — мужчина наклонился, глядя ему в глаза. — Если ты попытаешься сделать это снова, я тебя не пожалею. Умей выбирать противника по размеру. Тебе понятно, сопляк? — Да, сэр, — поспешно ответил мальчик. — Я ни за что не раню тебя, отец!.. Никогда! Уильям молча кивнул и откинулся на спинку дивана, размышляя о чём-то. — Хочешь помочь своему дружку выйти на свободу? — вдруг спросил он. — Конечно! — взволнованно воскликнул мальчик. — Но как?.. — Об этом мы поговорим позже. Сперва тебе надо научиться кое-чему, — загадочно произнёс Уильям, и довольная усмешка озарила его лицо.