Чёрт, я слишком стар для этого дерьма...

У Такемичи не было времени задумываться о возможности всё бросить. В какой-то степени, он был перфекционистом и ему нравилось доводить любое дело до конца, это касалось и дел с прыжками во времени. Ханагаки не мог вот так оставить этих подростков, когда всё подходило к концу. Когда были созданы Свастоны-Канто. Когда Брахманы добровольно перешли под его управление. Когда он воскресил Чёрных Драконов... Но иногда хотелось просто сбежать оттуда. «Оттуда» – это откуда? Нет, не из Токио. Не из Японии. И в принципе не из Азии. Такемичи хотел бы сбежать из этого времени. Это больное и кровавое время, переполненное смертельными переплетениями множества судеб, держало Ханагаки в стальных оковах и не желало выпускать на свободу. А ведь Такемичи сам решил в это впутаться. Не то чтобы он жалел о принятом решении, но в последнее время голову начали посещать частые сомнения. Покоя и тишины не хватало категорически, а ведь он уже не в том возрасте, чтобы творить то, что творит сейчас. Например, драться с подростками. Не самое лучшее и подходящее занятие для взрослого мужчины, но выбирать не приходится. Приглядывать за этими спиногрызами тоже особого веселья не доставляло, но он не мог спокойно наблюдать, как эти дети портят себе жизни. И ведь у большинства нет родителей. Ребята предоставлены сами себе. Такемичи когда-то пообещал себе, что защитит их. Защитит тех, ради кого начал жить новой, такой непривычной для него жизнью. Ханагаки благодарен за это. Он понял, что такое – иметь много хороших друзей. Что значит – быть тем самым, на кого окружающие смотрят с уважением в глазах. Что значит – быть ценным человеком, за которого даже устраивается война группировок. Что значит – быть привязанным к какому-то определённому человеку, абсолютно не имея возможности контролировать свои эмоции и хладнокровно расставлять приоритеты. Что значит – существовать с огромной дырой в груди, когда этого самого человека отныне не будет рядом, а общаться с ним возможно лишь через могильную плиту. Такемичи терял контроль и убивал много людей, рушил судьбы и был настоящим психом. Он нёс с собой зло и разрушение, идя рядом со своим врагом (?). Можно ли было назвать Харучиё врагом? Ханагаки не мог. Ведь Санзу тоже шёл к своей цели, у него тоже имелись свои планы, и он вкладывал все силы в свои масштабные задумки. Такемичи и Харучиё по-разному оберегали и ценили Манджиро. Их мнения никогда не сойдутся, но они именно те, кто поймёт друг друга без слов. Они стали бы идеальным дуэтом, случись их встреча в другое время и в другом месте. Ханагаки начал ценить жизнь, и это стало неприятной проблемой: ты не можешь всё бросить и исчезнуть с лица земли, ибо остались дела, которые нужно закончить. А ведь раньше было так легко: живи, работай, существуй. А если надоест – просто умри, ведь никто не будет по тебе плакать и страдать, а твоя совесть будет чиста. Такемичи хотел бы жить спокойной жизнью. В потоке этих кровавых догонялок с множеством смертей хотелось мирного бытия. И он сделает всё, чтобы в конце концов жить такой жизнью. *** За несколько дней до битвы Свастоны-Канто против Чёрных Драконов... – Что ты планируешь с ним делать? – тон голоса Изаны был полон скептицизма. Курокава вчера вернулся в Японию, и первым человеком, с которым он предпочёл встретиться – стал Такемичи. Всё, что можно было рассказать о нынешней ситуации, касаемо скорой битвы с группировкой Майки, Ханагаки беспардонно вылил на голову Изаны, словно ведро неприятно пахнущей и застоявшейся воды. Сколько раз за эти пару дней Курокава морщился и закатывал глаза – сосчитать было невозможно. «Я бы не стал указывать Майки, да и вмешиваться в его дела надобности не вижу. Только случилось то, из-за чего мне пришлось впопыхах возвращаться домой – братишка втянул Какучё в свою банду...» – ярость, скопившуюся в лавандовых глазах Курокавы, можно было черпать ковшом. Оказалось, Изана зря время не терял. Благодаря построенным связям и своему громкому авторитету, Курокава с головой нырнул в бизнес. Не сказал, правда, в какой конкретной области создал свою компанию, но Такемичи почему-то был уверен, что уж Изана точно знает и понимает, что делает. Таким образом, у него совсем не было времени на эти разборки между группировками. Курокава стал слишком занятым человеком, настолько занятым, что ему звонили чуть ли не целый день, спрашивая какие-то указания и советы. Было понятно, что Изана действительно всё бросил и немедленно прилетел сюда, оторвавшись от всех дел и скинув управление на своих доверенных людей. – Я не знаю... – тихо хмыкнул Такемичи, рассеянно наблюдая за кофейным паром, исходящим из кружки. – Честно говоря, я собираюсь просто разрушить всю группировку. И вставить ему мозги. Ханагаки и вправду не знал, как стоит поступать с Майки. В конце концов, Такемичи уже много раз пытался привести Сано в себя, но тот продолжал творить дичь. Конечно, давно стало понятно, что Майки не изменится. Может быть, такой он и есть – Сано Манджиро – непредсказуемый, властный и достаточно долбанутый на голову. А эта тёмная хрень, которую Такемичи посчастливилось увидеть в тот день, всегда была с Майки? Возможно, это так; просто именно в тот день оно решило показаться. Только увидел её лишь Ханагаки, отчего сначала конкретно ахуел, ибо подумал, что всё... крыша его окончательно поехала. С его темпом жизни – было бы объяснимо и оправданно. – Я не против надрать зад Майки, – ухмыльнулся Изана, резво перекрутив в стройных пальцах стальную вилку, – но мне бы не хотелось в это ввязываться. У меня хватает других дел, поэтому я прибыл сюда только для того, чтобы освободить своих людей. И, кстати... я собираюсь забрать Какучё с собой. «Хитто будет очень счастлив...» – тепло подумал Ханагаки. – Ну, цели у нас схожи, так что заранее благодарю, – Такемичи поднялся из-за столика и вдохнул поднадоевший кофейный аромат. – Изана... я рад, что Какучё будет под твоим присмотром. Курокава довольно улыбнулся. – В конце концов, так было с самого детства... *** Битва началась резко. Две группировки просто ринулись в бой, но главы их и не останавливали. Где-то в толпе мелькнула белая макушка Изаны и раздались чьи-то последующие крики боли. А потом послышались испуганные охи и восклики, видимо, от осознания, что бывший глава Поднебесья собственной персоной прибыл на эту битву и теперь раздаёт жёстких таких пиздюлей. Такемичи прекрасно понимал, что добраться до Казуторы будет сложновато, поэтому не был удивлён, когда у него на пути возник Майки. Тёмные глаза излучали интерес, ненормальный такой интерес, и это достаточно напрягло Ханагаки. Инуи, стоящий рядом, нахмурился и посмотрел на своего лидера, ожидая приказов. Если Такемичи скажет пойти на Майки, Инуи пойдёт. Сейшу был горд тем, что является заместителем Ханагаки. Он поистине восхищён своим главой, как человеком и лидером, поэтому полностью доверяет и готов выполнить любой приказ. – Сейшу... – Такемичи спокойно посмотрел на своего заместителя и положил ладонь на его напряжённое плечо. – Иди за ним. Если уверен, что вы оба готовы работать над собой – иди. Инуи сначала напрягся. Опустил взгляд и задумчиво закусил губу, понимая, что больше не будет пути назад. А назад идти он не хочет, только вперёд. Вперёд, и главное – с ним. – Спасибо, Такемичи... – Сейшу благодарно кивнул и слабо улыбнулся. – Тогда прости своего заместителя, мне придётся тебя оставить. – Я и сам справлюсь, – несколько высокомерно произнёс Ханагаки, напуская на себя властный вид. – Я знаю. Поэтому и ухожу. Через несколько секунд Инуи скрылся из виду, держа чёткий курс к одному человеку, что находился здесь и даже не осознавал, что сейчас с ним будет. – Что ж, мы остались с тобой вдвоём, – хмыкнул Такемичи, посмотрев на Майки и заметив за его спиной, проскользнувшую на секунду, тёмную тень. – Или правильней сказать: втроём. *** – Изана... ты вернулся... Глаза у Какучё такими огромными не были никогда. Понимая, что перед ним стоит Курокава, парень заикнулся на слове и встал столбом посреди битвы. – Конечно, – недобро усмехнулся старший. – Разве я могу оставить тебя здесь? Ты же такой нытик, и года без меня не продержишься. Хитто глупо моргнул, осознавая, что ему сейчас сказали, и несколько обиженно отвёл глаза. Ничего не сказал. Ведь так и есть: кто он такой без Изаны? Никто. И правда, хотелось разреветься, как мелкий пацан. Изана всегда читал его как открытую книгу. – Ты такой же наивный и доверчивый... – Курокава приблизился к своему самому дорогому человеку. – Совсем не изменился... Какучё поник, рассредоточив взгляд. – Я отправляюсь обратно через пару дней, – серьёзно сказал Курокава. – Хочешь со мной? – Что? – Хитто ошарашенно вскинулся. – Это... вопрос был? – Да. Младший непонимающе застыл. Изана спрашивает его? Не просто ставит перед фактом? Это так странно... – Зачем ты спрашиваешь? – непонятливо пробормотал Какучё. – Это пугает... – Мне важно твоё мнение, – Курокава сверкнул глазами и наигранно приподнял подбородок. – Но ты не зазнавайся. Я всё равно тебя с собой заберу, даже если против будешь. Хитто сглотнул ком, вставший в горле, и кивнул. Он растерялся и не совсем понял, радоваться ему или нет, но Изана теперь рядом, а это значит, что всё будет нормально. Потому что Изана никогда не даст в обиду. *** Такемичи знатно повезло подобраться к Майки сзади и сбить-таки того с ног. – Ты меня вымотал... – тяжело вздохнул Ханагаки, недовольно смотря на поверженного Сано. А бил Такемичи по самым точным и болевым местам, не жалея сил. Уж с таким оппонентом не стоило хранить силы. У Ханагаки, кажется, лёгкое сотрясение, да и ушибов хватает. Болят так, что просто пиздец. Но боль не была помехой, поэтому Такемичи достаточно резво выхватил руку Санзу, который собирался подойти сзади. Пока чёрное нечто начинало беситься, подгоняя своего хозяина подняться, Ханагаки пристально взглянул в мутно-бирюзовые глаза. – Будь с Майки, – серьёзно сказал Такемичи. – Ему нужен кто-то, кто будет рядом во что бы то ни стало. Ты подходишь, Харучиё. Санзу странно посмотрел на главу Чёрных Драконов, стараясь не заострять внимание на том, как непривычно идут мурашки от крепкой хватки чужой ладони. – Я это знаю, – тихо согласился Санзу. – Но Майки слишком часто о тебе думает и нуждается. Так что и ты будь рядом. Такемичи усмехнулся, отпустив чужую руку. – Готов терпеть рядом с собой меня, своего врага? – Ты меня бесишь... – Харучиё скрипнул зубами, ему не нравилось чувствовать то, что он чувствует в присутствии Ханагаки, – ...но я тебе доверяю. – Дежавю... – пробормотал Такемичи. – Что? – Ничего. Санзу и сам не понял, как оказался прижат к главе Чёрных Драконов. Но никакого омерзения не почувствовал... совсем наоборот. Противоречивые эмоции захлестнули разум, и Харучиё даже неосознанно приобнял своего врага (?). Потому что было тепло, уютно... и безопасно. – Жаль, что мы с тобой не встретились при других обстоятельствах, – тихо сказал Ханагаки. – Ты очень верный парень. Санзу собирался произнести любое слово, лишь бы развеять эту такую непривычную мягкую атмосферу, как по двум телам прошёл лёгкий импульс. Такемичи испугался, расширив глаза, когда ощутил знакомый заряд тока. Однако картинка перед ним не поменялась. Никуда он не переместился... Только сцены перед глазами странные наплыли... Почему там Майки на инвалидной коляске? Такой худой и болезненный... А этот черноволосый парень постарше? Должно быть, Шиничиро. Такой уставший взгляд... Сцены довольно быстро размылись, и Такемичи пришёл в себя, отходя от Харучиё. Взгляд того был хмурым. – Ты тоже это увидел? – как-то даже не удивившись, поинтересовался Ханагаки. – Да... – Что ж, должно быть, это то, что мы предотвратили. То будущее... По лицу Санзу было понятно, что тот точно понимает, о чём говорит Такемичи. Вопросов они друг другу не задавали. Харучиё мысленно решил, что ему не нужно раздумывать об этой теме. Слишком смазанными были те воспоминания с Шиничиро, о том, как тот рассказал о прыжке во времени... Санзу решил, что не будет об этом думать. Такемичи же взглянул на уже вырубившегося Манджиро. Что ж, это лучше, чем в первой – получается, что то воспоминание было из самого первого варианта событий – линии будущего. Здесь Сано цел и невредим. *** Кисаки недовольно цыкнул, стоило ему увидеть это лицо. Ханму, шлявшегося где-то почти два года, привёл Такемичи. Прямо в его дом. – Твой потеряшка, – хмыкнул Ханагаки, толкнув Шюджи к Тетте. – Я поговорил с ним, остальное за тобой, Кисаки. А потом Такемичи просто ушёл, оставляя двоих друзей в одном помещении. Нет, Ханагаки не пытался вдалбливать в голову Ханмы нормы морали и понятия. Сказал только основное и самое нужное, под конец решив отвести Шюджи к тому, кого он точно послушает. К Кисаки. На этом проблема была решена и закрыта. *** На Казуторе не было ни одной царапины. А если и были бы, Ханагаки много не нужно, чтобы сравнять место той битвы с землёй. Такемичи больше не отпустит его. И больше не подвергнет опасности... Никогда и ни за что. – Ты точно уверен, что готов всё бросить? – спрашивает тихо Ханемия, сидя на полу. В гостиной темновато, освещается помещение лишь холодными лучами полной луны. Два небольших чемодана стоят у входа в гостиную, ожидая своего часа. Такемичи медленно поворачивается к Казуторе, с задумчивым лицом смотрит на Ханемию. Старшая Ханагаки полностью поддержала решение своего сына... – Абсолютно. А ты? – Я готов... Да. С тобой не страшно, Такемичи. Ханагаки расслабленно улыбнулся, подойдя к Казуторе и обняв того как можно крепче. В доме Ханагаки было совсем тихо, будто сама обитель прощается и провожает своих уже родных жильцов. – Тогда выдвигаемся... – твёрдо говорит Такемичи, прикрыв глаза. – Наш рейс через час...