Spirit

Жил на свете человек. Который всё же что-то потерял. Он сделал это впервые, когда ему было пять. Его охватил страх. Внезапно. Всё, что он смог сделать, — сорваться, добежать до окна, настежь открыть его и услышать ветер. Бушующий, как и его сердце, ветер. В его родных краях всё было по воле этой стихии, что с нечеловеческой силой носил на себе звание божества. Закрыв глаза, он начал жадно вбирать свежесть в лёгкие, наполняя их и заставляя себя жить. Глубокий вдох и медленный выдох. Леденящие порывы очистили мысли и мягко сдули слёзы. С каждым вдохом он собирал все негативные мысли в одну кучу и медленно, выдыхая, отпускал их. И страх уходил вместе с ними, улетал. Исчезал, будто его никогда и не было. Он учился быть храбрее, впуская в разум метелицу-ледышку, не делая больно, лишь позволяя сдуть ненужные мысли. Учился познавать мир. Учился любить. Теперь этот священный алгоритм действий стал для него обрядом в ненастье. Это помогало. Помогало чувствовать себя увереннее. Но ступив на следующую ступень, став выше и старше, тот вдруг осознал, что безоблачное детство больше не будет защищать его. Все страхи остались пылиться в самых дальних ящиках сознания, ожидая момент расправы, который через какое-то время настиг. Больно и жестоко. Что ж, такова жизнь. Привык. Приноровился. Понял как и зачем. Потому что выбора то и не было. А ведь так хочется дышать полной грудью. Вместе с тем нарастала неуверенность, вызванная внешними источниками и никак не внутренними. Он перестал открываться миру, пробуя на вкус победы и неудачи, прикасаясь к неизведанному, показывая свою настоящую красоту. Уверенность всё больше и больше сжималась, доставляя ноющую боль в груди, от которой хотелось кричать. Он испугался. Не смог найти выход из терний злобы и отчаяния. И не смог сбежать от самого себя. Приближался печальный конец его истории. Пока он наконец не остановился. Не оглянулся. И не встретился сам с собой, рискнув всем, что у него было. Его разбудил ветер. Порыв обрушился на обездвиженное тело, и он очнулся после недолгой бессознательности. Поток окунул его с ног до головы, проносясь целиком и полностью по его телу, сладко заворачиваясь в красивые узоры. Прохлада остудила гудящее пламя изумления в голове. Недалеко послышалось, как качается дерево и шелестят листья. Мелодия беззаботного лета, тепла и радости. По телу волной пронеслись мурашки — от этих звуков хочется закрыть глаза, глубоко вдохнуть и выпустить на свободу свой внутренний голос. Хорошо. Как он рад слышать. Ветер то стихал, то поднимался, без конца трогая, щупая, целуя и гладя. Как котёнка. Он отдал бы всё, чтобы ветер жил рядом с ним вечно. Живое невидимое успокоительное. Он отражался в сердце детством, которое очень хотелось вернуть. И так успокаивало сознание, что без конца хотелось улыбаться. Слева повеяло теплом. Он не понял, было ли это что-то живое или просто левые лучи солнца спустились с неба быстрее правых. Но тепло так нежно трогало его бок, что не оставалось сомнения — там что-то, что ждёт, будто мама дома — с любовью и заботой. Под ногами почувствовалась прохладная мягкая трава. Она щекотала босые пятки и весело танцевала с ветром. Пахло спокойствием. Он осторожно открыл глаза. Луг. Бескрайний луг, где вовсю гуляют лучи солнца. Ярко-зелёную траву, которая соединялась с высокими колосьями пшеницы, гнул ветер, потоками рисуя картины этого мира. Белоснежные облака невозможно плавно шли куда-то вперёд, далеко-далеко. В нескольких метрах от него стояло большое дерево, похоже, это именно то дерево, чьи листья шелестели. Теперь он видел, как они переливались разными оттенками зелёного, блестели, разгоняли тоску. Уже чуть поодаль расположились ещё несколько деревьев, местами они стояли кучками, местами — в одиночестве. Вдалеке виднелись такие же холмы, как и тот, на котором он проснулся, напоминающие застывшие волны. Застывшие зелёные волны. Это место вызывало странные эмоции. Ему казалось, будто он уже был здесь когда-то, хотя точно видел это место в первый раз. Дежавю проскочило в его сознании, как маленькая птичка, и полетело дальше, вслед за облаками. Необычность, чудаковатость, нелепица, но всё же что-то теплилось в сердце, когда он смотрел на этот луг. Ему здесь уже определённо нравиться. Было тихо. Не совсем полная тишина, природа всё же жила сама по себе, издавая звуки, как и обычное живое существо. Дышала, моргала, зазывала. Но они, эти звуки, настолько правильные, что были почти незаметными. Было тихо, и это создавало необычайное чувство, которое он не сразу распознал. Спокойствие. Это было спокойствие. Тело само по себе полностью расслабилось, начало излучать собственный свет. От него повеяло мирностью. Вдохнув поглубже свежий воздух, впитав в себя порывы ветра и насладившись теплом солнца, он медленно выдыхает. У дерева что-то блеснуло. Взглянув туда, он замечает человека. Тот сидит у дерева и методично читает какую-то маленькую книжку, будто сказочный герой. Это от него веяло теплом. Но оно почувствовалось сразу, однако сам человек попался на глаза только сейчас. Чуднó. Разум задавал логичные вопросы, а сердце будто всегда знало, что тот человек там сидел. Странное ощущение. Он повернулся всем телом к человеку, показывая свой свет. А человек поднял голову, отрываясь от своей книги. У дерева сидел парень. Он также как и он повернулся всем телом к источнику тепла. Парень выглядел знакомо, но снова не было понятно почему, ведь он его видит впервые. Он улыбнулся ему самой заразительной улыбкой на свете, от чего захотелось растаять прямо здесь, как снег в начале весны. Парень теперь открыто делился своим теплом. И это так приятно. Что-то невыносимо тянет пойти к нему, как неодолимый магнит. Будто тот парень - его недостающий фрагмент. Или просто его. Его частичка, его... душа? Он делает первый шаг. Отчаянно, медленно, судорожно вздыхает. Но не капельки не жалеет, здесь ничуть не страшно рисковать, ему нравится чувствовать себя смелым. Парень откладывает книжку, которая тут же куда-то пропадает, встаёт и медленно идёт навстречу. В воздухе летает только лёгкость и дружелюбие. Они встречаются внезапно под листьями большого дерева. Трава под босыми ногами приятно сминалась. У парня тоже не было обуви. Самая заразительная улыбка заворожила. Лёгкий ветерок поднялся, окутывая с ног до головы. — Красиво здесь, правда? — произнёс парень вместо приветствия. Он усмехнулся. По-доброму. — Да... — Впервые здесь? — его глаза сверкнули любопытством. Он помедлил, не ответил. Не понял, что нужно ответить. В этом месте он чувствовал себя как дома, как если бы он и правда жил здесь когда-то. Он здесь свой, всё здесь с ним. Даже этот парень. Тоже с ним, тоже свой. Но такой бескрайний луг он мог видеть только во снах. — Впервые, да, — ответил он, оглядывая зелёный и солнечный мир вокруг. Вздохнули вместе. Вдохнули дивный аромат спокойствия. И вместе улыбнулись солнцу, которое наконец выглянуло из-за того большого белого облака. Как же хорошо. — А я здесь уже целую вечность, — сказал парень и улыбнулся. — Разве такое бывает? — Поверь, бывает. Он хмыкнул. Но почему-то поверил. Осторожно предположил: — Вечность... Это, наверное, так много. — Я тоже так думал, — поспешил ответить парень и посмеялся. А ветер снова заиграл на листьях того большого дерева. Они оба обернулись, чтобы посмотреть. Умиротворение. — Ты как? — мягко спросил тот. Он снова помедлил. Попытался прочувствовать свои ощущения, своё тело и мысли. С опозданием осознал, что чувствует только спокойствие. А под ногами танцует трава, дышит земля, над ним в листве резвиться ветер, вдалеке что-то шепчет пшеница, блестит солнце и плывут облака. Совершенно чётко ощущался луг. Он чувствовал его, будто это он был этим лугом. Будто это его мир. — Уже лучше. — Рад слышать. — Тут так тихо, здесь кто-нибудь бывает? — робко начал он. Слишком тихо, чтобы говорить в полный голос. — Да. Бывает, — ответил парень. — А ты сам как думаешь? Задумался. — Не знаю, — ответил честно, — мне нравится это место. Не хочу, чтобы кто-то был здесь. — Ну вот. Помолчали. От чего-то он знал, что молчать не страшно. Ни капельки. И так легко на сердце. Ветер ласкал ресницы, напитывал глаза хрусталём. Небо игралось с облаками, а средь пшеницы показались самые разные цветы, будто только что выросли и распустились. Ярко и в самые чувства. Наблюдать за луговыми чудесами теперь хотелось бесконечно. Это так пленило человеческое вдохновение, что луг сам окрестил себя местом силы. — Ты не голоден? — спросил парень. Его живот адски забурлил в ответ. Парень, услышав это, мягко посмеялся. — Я понял. На месте у дерева, где лежала книжка, теперь ютилась плетённая корзинка из бересты. Символичный подарок дерева и благозвучия луга. Внутри оказалось множество даров природы: два яблока, ягоды, куча детских леденцов, апельсин, ягоды, сэндвич с ореховой пастой, клубничный коктейль в пачке из-под сока, ну и ягоды. Он по-детски обрадовался, завидев лакомства, и с удовольствием принял подарок. Они присели у дерева и стали жевать яблоки, ягоды и леденцы, поглядывая на цветочные танцы с ветром. Ромашки, колокольчики, полевые гвоздики и незабудки покачивались словно в такт мелодичной песне, в которой пелось что-то про безмятежность души. Ему показалось, что он и вправду слышит, как поют цветы. Магия в моменте. Наелись. Наполнили свои запасы сил и энергии и остались преспокойно сидеть на траве. Рядышком. Смотрели на луг, а улыбались друг другу. — Не могу понять, где я мог тебя видеть? — немного погодя спросил он, всё ещё находясь в благодушном замешательстве. Парень светло посмеялся. — Я выгляжу для тебя знакомо? — Чертовски. — Тогда, вероятно, мы не случайно встретились. — Вероятно. Солнце постепенно скатывалось к горизонту. Ещё не закат, но уже не зенит. В этом радушном месте всё светилось и придавало смысл. Но только сейчас стало заметно, какой луг на самом деле пустой. Ни одной птички, зверька или насекомого, непривычно. Странно наблюдать лишь за растениями, слышать, как дышит трава, а не мышка, чувствовать потоки ветра, а не полёты птиц. Но несмотря на это было в этом что-то успокаивающее. Безвредное. Приближённое к пустоте и одновременно к яркой наполненности. Он вдохнул запах принятия и не стал спорить с разумом. Всё на месте. Он на месте. — Ты всё ещё любишь ветер? — поинтересовался парень. — Да. Я понял, насколько привык к нему, он ведь меня успокаивает, и вообще... И тут он остановился. Стушевался. Очень сильно удивился. Любопытство умножилось вдвойне, когда он увидел самую заразительную улыбку на свете. — Откуда ты знаешь? Парень лукаво взглянул. — Ну как же. Прочитал ещё в начале книги. У дерева вновь появилась книжка. Та самая, которую читал парень ещё до их встречи. Та самая, которая странным образом исчезла. Парень открыл её в начале, на пятой главе. Открыл нужную страницу и показал её ему. «Он сделал это впервые, когда ему было пять... охватил страх... Бушующий, как и его сердце, ветер... Учился любить... стал для него обрядом в ненастье...» — Это же моё детство... Точь в точь. — Да. — Это книга моей жизни? — Да. — Ты читал обо мне всё это время? — Да. — Кто же ты такой? Парень улыбнулся самой заразительной улыбкой на свете. И ему почему-то захотелось поверить. Довериться. Ведь он говорил открыто, отвечал честно. Он бы не соврал, в этом не было смысла. Место придавало уверенности. Его точно не стоит бояться, подсказывало сердце. — Ты поймёшь, — тёплый взгляд смягчил круговорот вопросов. — Всему своё время. Они посидели так ещё немного. Поболтали о простом, обо всём. Встали, прошлись вокруг холма. Скатились с него, потрогали цветы, нырнули в пшеницу и выбежали из неё все в колючках и пыльце. Снова сели у дерева, отцепили колючки, пригладили волосы и начали болтать о мире. Досиделись и доболтались до самого заката. Солнце почти зашло за горизонт. Небо стало алым, а солнце — ярким ядром этой вселенной. Прекрасное зрелище. Облаков стало больше, но они совсем не мешали, скорее дополняли картину. А когда солнце зашло за холмы, стало темнеть. Вид открывался отсюда невероятный. Облака, как вода, отражали в себе оставшийся свет. Луг очутился будто под океаном. А тьма наступала незаметно. — Уже темнеет, — безмятежно сказал парень. Он опускает взгляд вниз и поджимает губы. Вместе с ним стихает ветер. Слишком тихо. Но он вдруг понимает всё без слов. Время пришло. Не хочется прощаться. Ни с этим местом, ни с парнем. Он не хочет уходить. Но что-то подсказывает, что уже пора. Мир медленно, но уверенно замирает, темнеет. Самые дальние холмы уже скрылись, а деревья уже прощаются шелестом листьев. Пора. — Мы ещё увидимся? — в надежде спрашивает он. А глаза напротив засверкали в ответ. — Конечно! Парень протягивает руки, и он мягко падает в его объятия. Всё так, как и должно было быть. Появилось чувство, будто всё это время он терпеливо ждал этого. Он отпустил каждый гнусный взгляд, отпустил страхи и беспокойства. Он так хорошо провёл время, что больше не хотелось отдавать его пустой бессмысленной накатанной дороге жизни. Хотелось творить, мечтать, действовать. Жить свободно, для себя. Парень сжал его покрепче на этих мыслях и мягко погладил по спине. Так тепло и нежно. Он в безопасности. Ради этого стоит жить. Ради него стоит жить ему. — Не бойся, я всегда буду рядом. Поверь. И сердце растаяло. И в сердце спокойно. Он вернулся в реальность мягко и открыто. Обнаружил себя в своём доме, в своей кровати, только что проснувшимся, а когда дошёл до ванной, увидел в зеркале того парня, что так заразительно улыбался ему на бескрайнем зелёном лугу.