Ходят слухи

— Кстати, — буднично говорит Мейсон, стоит двери захлопнуться за ними, — ходят слухи, что ты меня бросаешь. Деклан так и замирает, вцепившись в дверную ручку. — Чего? Мейсон кидает телефон на кровать — тот приземляется мягко на покрывало — и оборачивается с такой самодовольной улыбкой, словно паника в голосе Деклана это ровно то, чего он добивался. Так оно в общем-то и есть. Глаза у него хитро и вызывающе поблескивают. — Ну знаешь, — поясняет он, — говорят, что твой новый лучший друг теперь Джаррод и всё такое. Мейс в прошлом, — передразнивает он высоким голосом. Ах это. Деклан приваливается плечом к стене и прикусывает губу, пытаясь сдержать улыбку. Он не сомневался, что его шутки перед медиа группой, мол, он нашёл Мейсу замену в лице своего одноклубника Джаррода Боуэна, дойдут до того, кому они и предназначались. Но он не ожидал, что это произойдет так быстро. Скорость распространения слухов на базе была феноменальной. И от того, что Мейсон обратил на них внимание, внутри колет приятным удовлетворением. — Но я и правда очень рад, что он здесь! — тянет он, — Мне ему всё нужно показать, рассказать, что здесь и как. Он же мой бро! Мой Джей Бо! Мейсон фыркает, закатывает демонстративно глаза. — Да-да, будете жить в одной комнате и плести друг другу браслеты дружбы. От наигранно-ворчливых интонаций в его голосе Деклан улыбается уже в открытую. — Ты просто завидуешь, что у тебя такого браслета не будет, — заявляет он и отталкивается плечом от стены. Два широких шага — этого достаточно, чтобы оказаться совсем рядом. Мейсон вскидывает на него глаза — улыбка играет в них, точно солнечные блики на воде — и даже не думает отстраняться, когда Деклан притягивает его к себе и ловит в кольцо рук, сплетая пальцы на пояснице. Тихий смешок щекочет щеку. — Эй, — ворчит Мейсон, — у нас тут вообще-то серьезный разговор… А сам льнет так, чтобы было удобнее, скользит ладонями на плечи. Деклан видит, как подрагивают его ресницы. Ощущение иррационального счастья вдруг захлестывает точно петлей, аж дыхание перехватывает. — Это — не серьезный разговор, — уточняет он, наклоняется и, прикрыв глаза, ведет кончиком носа по чужой щеке. От Мейсона пахнет свежим воздухом и мятной жвачкой. Приятно так. — В этом разговоре нет ничегошеньки серьезного… — И если ты хочешь от него отделаться, то у тебя ничего не выйдет, — словно не слыша его, продолжает Маунт. Деклан практически чувствует движение его губ против своих. — Я всё-таки попробую, — обещает он. Поцелуй получается неспешным, долгим и вкусным. Мейсон обнимает ладонями его шею, приоткрывает рот навстречу — и уже от этого голова идёт кругом. После долгого дня остаться наедине и просто обнять его — уже радость, а поцелуи и вовсе выбивают землю из-под ног. Деклан прижимает ладони к его широкой спине, потом скользит рукой под футболку, чтобы почувствовать теплую кожу, легко ведет пальцами по позвонкам. — У меня получается? — бормочет он в чужой рот, чуть отстраняясь. Мейсон облизывается. — Даже не близко. И тут же утягивает его в новый поцелуй, на этот раз более жаркий и требовательный. Совершенно потрясающий. Сколько между ними уже было поцелуев, сколько было всего — а Деклана все равно каждый раз вышибает как впервые. От мягких движений губ и прикосновений, от чужих пальцев, зарывающихся ему в волосы, от того, как Мейс нетерпеливо притирается к нему всем собой, по телу будто растекается жидкий огонь и сразу хочется больше. Его хочется. — Знаешь, у меня ведь есть тактика. — Это какая же? На кровать они забираются, не прекращая целоваться. Путаются в руках и ногах и не глядя спихивают на пол мешающееся барахло. Туда же летят форменные футболки и шорты. Деклан жадно вжимается лицом в чужую шею: целует ключицы, прикусывает голое плечо, ведет носом наверх, чтобы влепить еще один поцелуй под ухо — туда где бешено колотится пульс. Ладони скользят вниз — подмышки, соски, рельеф ребер, впалый живот. Пальцы очерчивают темнеющий на боку узор татуировки, сжимают упругое сильное бедро. Мейсон вздыхает шумно у него над ухом, а потом ловит ладонями его лицо, чтобы притянуть к себе и столкнуть их губы снова, одновременно вскидывая бедра навстречу. Притирается членом к члену, и Деклана прошибает горячей дрожью. Он стонет беспомощно в чужие губы, вжимаясь в ответ. — Ладно, думаю, этого ты с Джарродом бы делать не стал, — выдыхает Маунт, разрывая поцелуй. Глаза у него поплывшие, темные, а зацелованные губы не слушаются. Глядя на него такого, слыша его тяжелое дыхание, чувствуя бедром его стоящий колом член, Деклан не сразу вспоминает, о чем он вообще говорит. Как может так вести от близости с человеком, с которым провел бок о бок весь день — загадка, но ответ на неё Деклан знает почти наверняка. — Думаешь? — наконец, переспрашивает он. Мейс вспыхивает короткой улыбкой: — Уж надеюсь. Он, кажется, хочет еще что-то сказать, но Деклан тянется и накрывает ладонью его член, ловит в кольцо пальцев, и улыбка тут же гаснет. Он подается под прикосновение, жмурится. Мокрая головка скользит между пальцев. — Боже, Дек, не издевайся и трахни меня уже. — Уверен? Завтра тренировка. — Да, да, уверен. Хочу тебя. Он молча наблюдает, как Деклан достает смазку и льет себе на пальцы. Грудная клетка вздымается от тяжелого дыхания и Деклан понимает, что невольно подстраивает свое дыхание под его. Вдох-выдох. Вдох. Деклан цепляет его под колено, целует оставляя краснеющий след на внутренней стороне бедра. И выдох. Пальцы скользят по ложбинке между ягодиц и проникают внутрь. Мейс стонет в ответ низко и хрипло, разводит сильнее ноги, позволяя толкнуться глубже. И это так горячо. Во всех смыслах. Деклан не торопится, замечая каждую деталь: и то, как исчезают внутри пальцы, и то, как ахает и подается навстречу Мейс, и то, как он кусает губы, и то, как он хватается пальцами за покрывало, когда Деклан чуть поворачивает руку. Деклан любит каждую из этих деталей. — Хватит, Дек, уже хорошо, — говорит Мейс, наконец. Он дышит загнанно, облизывает пересохшие губы, смотрит жадным невменяемым взглядом, от которого в груди печёт — Просто… просто иди сюда. Его горячие ладони судорожно гладят Деклана по плечам, пока тот притирается к нему, водя членом между ягодиц. Деклан толкается в него осторожно, давая привыкнуть, и сам сходит с ума от того, как остро и горячо ощущается каждое движение. От первого толчка они ахают оба, замирают на мгновение, а потом Деклан наваливается сильнее, въезжая в него на всю длину. Начинается двигаться, вколачиваясь в горячее нутро до шлепка, быстрее и быстрее… и теряется окончательно. Они кончают почти одновременно. Деклан чувствует, как Мейс дрожит и трепещет под ним, как его пальцы впиваются Деклану в плечи. А потом он содрогается и с сиплым вскриком кончает между их животами, сжимаясь на члене, и утягивает Деклана за собой. На какое-то время они так и замирают переплетением тел: тяжело дышащие, мокрые и горячие, абсолютно вымотанные. Деклан отстраняется самую малость, только чтобы лечь нормально. Ведет губами вдоль чужого плеча, собирая солоноватый вкус. Безумно хочется сказать какую-нибудь глупость. Вроде той, которая на самом деле правда от начала и до конца и которую Мейсон и сам наверняка знает. Вроде той, что Деклан — его. Что Деклан любит его. Что всегда будет его и всегда будет любить его. — Эй, — зовет он тихо вместо этого, — ты в порядке? Он видит, как уголок чужого рта дергается вверх. — Более чем. Мейсон ерзает, поворачивается к нему, перекидывая через него руку и окидывает мягким усталым взглядом. Он выглядит умиротворенным и счастливым. — Хорошая тактика, мне нравится. — Кто тебе сказал, кстати? — вспоминает Деклан, — Про Джаррода. Мейсон вновь вспыхивает той самой самодовольной улыбкой. Будто он лично шпионил в это время из-за угла. — Ты же это на камеру сказал, придурок, — наконец, говорит он. Потом ложится на бок удобнее, не сводя глаз с лица Деклана. — Но вообще-то мне Конор рассказал. — Я так и подумал. Деклан двигается к нему еще ближе, вплотную, обнимает, утыкаясь лбом в лоб, и расслабленно прикрывает глаза.