Как поймать дракона

Тарталья случайно врезался в невнимательного прохожего, быстро кивнул ему в знак извинения, вместе с тем мысленно проклиная того за неосторожность, и обошёл, снова набирая темп. Перед ним было целое препятствие в виде толпы зевак, но он ловко сманеврировал между ними и, не сбавляя скорости, пересёк торговый квартал Ли Юэ. Юноше пришлось обойти практически весь город, прежде чем он наконец прибыл в свой пункт назначения. Чайльд не знал, какое из мест, которые он посещал, окажется его конечной точкой — у него была своя цель. После долгих поисков парень наконец обнаружил знакомую фигуру на террасе одного из ресторанов, а затем мысленно перестроил свой маршрут, дабы с легкостью миновать всех людей, что попадались ему на пути. — Сяньшэн! — громко окликнул он, заявляя о своем присутствии намного заранее. Он ещё не успел перевести дух после своей интенсивной пробежки от северных врат Ли Юэ до южных, однако, несмотря на сбившееся дыхание и учащенное сердцебиение, источался энергией. — Вы не представляете, что я вам расскажу, — Тарталья бесцеремонно уселся напротив мужчины, вынуждая его своим присутствием прервать трапезу. — Это просто невероятно! — Здравствуй, Чайльд, — безмятежно отозвался Чжун Ли, отставив пиалу в руках на небольшое фарфоровое блюдце, тем самым показывая, что он весь внимание. — Что привело тебя, мой дорогой друг? Тарталья вдруг поёжился под пронзительным взглядом пары янтарных глаз, но всё его нутро словно распирало от кипучего возбуждения, из-за чего стыд за пренебрежение всеми правилами приличия отошёл на второй план. — Я обыскался вас повсюду! — его повышенный тон сопровождался активной жестикуляцией, что привлекло внимание других гостей заведения, но, кажется, это последнее, что волновало Чайльда в данный момент. — Я был в похоронном бюро, но не обнаружил вас там, и мне пришлось обойти весь город! — Тебе стоило бы наконец запомнить мой рабочий график, раз так часто хочешь навестить меня, — лица Чжун Ли коснулась еле заметная ухмылка, — сегодня у меня выходной. — Это отличная новость, потому что мне нужно с вами кое-что обсудить, — Тарталья вдруг помотал головой и, убедившись, что больше не ловит на себе любопытных взглядов, привстал и наклонился через весь стол, уперевшись ладонями о его край в качестве опоры, сокращая дистанцию между своим лицом и чужим. Оказавшись достаточно близко, он снова зорко метнул глазами, оглядев окружение, а затем тихо сказал. — Вы… вы, возможно, не поверите мне, но… я видел дракона… настоящего. Чжун Ли внимательно изучил выражение лица юноши, словно пытаясь найти в нем намёк на шутку, однако вскоре осознал всю серьёзность сказанного им, из-за чего задумчиво подпер ладонью подбородок, погрузившись в собственные размышления. — Я знаю, что это звучит безумно, — Тарталья сразу же постарался оправдаться, ведь и сам прекрасно понимал, как глупо мог выглядеть со стороны. — Но вы должны поверить мне! Я бы не стал врать! — Я не сомневаюсь в том, что ты говоришь правду, — Чжун Ли точно знал, когда Чайльд обманывал его: тот обычно уводил взгляд в сторону или начинал чесать затылок и, выдавая свою ложь за чистую монету, натягивал на лицо лукавую улыбку. — С появления последнего дракона на страницах истории всего Тейвата миновала не одна сотня лет, так что я несколько шокирован твоим заявлением. — Интересно, растеряли ли они свою былую мощь? — в глубине голубых глаз заиграли блики озорства, и что-то подсказывало Чжун Ли, что в них нет ничего хорошего. — Я слышал, что они были способны противостоять архонтам! — Драконы — очень опасные существа, — Чжун Ли нахмурился, а его тон стал заметно холоднее: всего за одно мгновение интерес переменился серьёзностью. — Даже одному такому будет под силу разрушить целый город. Если ты действительно уверен, что это был он, то будущее Ли Юэ находится под угрозой. — Я больше не знаю никого, кто ещё может выглядеть как гигантская летающая ящерица! — Тарталья всплеснул руками, вновь возвращаясь к привычной хаотичной манере речи — под стать своему непредсказуемому характеру. — Я даже забыл, как дышать, когда увидел, как это чудище пролетает прямо над моей головой! Это было столь волнительно и опасно, что мною овладело чувство страха, я никогда не ощущал себя так возбужденно от предстоящей схватки! — юноша трещал без умолку так воодушевлённо, словно пересказывал родителю свой невообразимый сон; впрочем, детский подтекст рассеивался, стоило ему перевести свой монолог в совершенно иное русло. — Только вот он улетел… Но я обязательно выслежу его, поймаю, а затем опробую свои клинки на его блестящей, выстланной чешуей плоти! — Желаешь бросить вызов существу, соперничавшему с древними богами? — мужчина взял пиалу в руки и, прикоснувшись губами к тёплому фарфору, сделал несколько глотков, а после продолжил. — Твоему энтузиазму и боевому духу можно лишь позавидовать, но это может сыграть с тобой злую шутку. — Вы не уверены в моих силах? — ухмылка, появившаяся на лице Тартальи, больше напоминала хищный оскал, а в голосе можно было отчётливо уловить нарастающее напряжение. — Я способен на гораздо большее, чем вы можете себе представить! Похоже, что слова Чжун Ли действительно пошатнули эго Предвестника, чему свидетельствовала его резкая смена настроения: юноша никогда не стеснялся во всех красках показывать свои эмоции, из-за чего читался как открытая книга. — Поверь, я никогда не сомневался в твоих способностях, — он поспешил успокоить своего возмущённого друга, между тем давая вполне очевидный, однако неочевидный для Тартальи, намёк на иной контекст сказанного им, — и всё же будет совершенно опрометчиво с твоей стороны ринуться в опасный бой, не изучив своего врага как можно лучше. — Это само собой разумеется, — Чайльд вдруг заёрзал, немного потупив взгляд вниз, словно смущённый чем-то, а затем вновь взглянул на Чжун Ли, — именно поэтому я и разыскивал вас. Я хочу, чтобы вы помогли мне поймать дракона. — Что ж, я должен был догадаться сразу, — мужчина откинулся на спинку стула и скрестил выставленные перед собой руки на груди. Он соврал, если бы сказал, что слова Тартальи не польстили ему, однако свое самодовольство он умело скрыл за маской абсолютной невозмутимости. — Хорошо, я помогу тебе. Оба молчали. Мужчина о чём-то размышлял, чему свидетельствовало его задумчивое выражение лица, которым оно становилось каждый раз, стоило чему-либо озадачить его ясный ум. Чайльд терпеливо ждал, однако надолго его не хватило: тишина, такая непривычная для него в компании Чжун Ли, которому всегда было что рассказать, угнетала его, и он желал скорее избавиться от неё. Он хотел что-то сказать и на шумном вздохе открыл рот, но сразу же его закрыл, так и не издав звука. — Скажи мне для начала вот что, Чайльд, — наконец обратился к нему Чжун Ли, нарушая повисшую немую паузу, — где ты видел его? — В Яшмовом лесу, — Тарталья незамедлительно ответил на вопрос. — Неподалеку от Заоблачного предела? — уточнил мужчина. — Да, я был в… — Чайльд кивнул и хотел было дополнить сказанное, но неожиданно замолк от настигшего озарения: его подловили. Тарталья сумел сохранить спокойствие, однако прекрасно осознал, что оправданий теперь ему не избежать, иначе он вызовет к себе подозрения. — И что же забыл Предвестник в Обители Адептов? — вопрос, что был поставлен с явным акцентом на принадлежность юноши к Фатуи, только подтвердил опасения последнего. — Я был там совершенно не за этим, — Чайльд знал, что звучал неубедительно, чему было веское основание: забыть о том, что совсем недавно по его вине гавань Ли Юэ оказалась в большой опасности было тяжело, — мне просто нужно было кое-что найти. Тарталья хоть и попытался выкрутиться, но лишь ещё больше потопил себя в этом болоте собственными руками. Он сделал глубокий вдох, прежде чем сказать: — Моя сестра попросила сорвать для неё цветы с самой высокой горы Ли Юэ. «Даже ложь звучала бы правдоподобнее», — подумал Чайльд, а Чжун Ли лишь расплылся в улыбке, явно не ожидая услышать такого откровения. И он поверил ему, ведь Тарталья никогда не стал бы прикрываться собственной семьей, дабы утаить свои истинные замыслы. Хоть он и являлся волком в овечьей шкуре и не брезговал самыми грязными и подлыми методами для достижения собственных целей, однако даже у него были свои принципы, и один из них — не впутывать близких в свою опасную работу. Чжун Ли демонстративно отодвинул от себя блюдце с пиалой на ней, а затем поднялся со своего места. Мужчина оставил на столе несколько блестящих монет моры и жестом руки пригласил юношу встать. Тот подорвался и успел поравняться с Чжун Ли, после чего они покинули ресторан. Вдвоем они вышли на главную улицу города и оказались в нескончаемом потоке людей, который поглотил их в свой бурный темп, принуждая подстроиться под него. Чжун Ли двигался уверенно и решительно, из-за чего все встречные прохожие невольно расступались на его пути, чего нельзя сказать о растерявшемся Чайльде, который натыкался на каждого, что впоследствии привело к тому, что между ним и мужчиной возникла приличная дистанция. Его словно уносило бурным течением реки, и юноша бегал глазами, дабы не упустить из виду высокую фигуру брюнета, однако очередное неосторожное столкновение отбросило его в сторону. — Сяньшэн! — только и успел крикнуть он вслед, прежде чем оказаться выброшенным в один из переулков. Не успел он и перевести дух, как перед ним внезапно выросла тень, схватила его за руку и вновь уволокла за собой в толпу. — Чайльд, не отставай, — Чжун Ли чуть усилил хватку на его запястье, когда они вписались в поворот, — у нас мало времени. — А куда мы вообще идем? — Тарталья тяжело дышал от такой внезапной спешки, начавшейся с момента, как они вышли из ресторана, и продолжающейся до сих пор. — К госпоже Цзи Фан, — ответил он так, будто это было самой очевидной вещью, до которой Чайльд должен был дойти собственными мозгами, но чуть погодя все же пояснил, — она — хозяйка книжного магазина «Ваньвэнь». Предвестнику это дало ровным счетом ничего, так что он решил просто довериться своему спутнику и следовать за ним. Миновав ювелирный дом «Минсин», двое прошли еще несколько метров, а затем Чжун Ли завёл Чайльда за здание правого крыла торговой гильдии к узкой красной лестнице, и всего через три пролета они оказались на просторной террасе. По всей ее площади разместились стеллажи с несчетным количеством различных книг на полках: от сборников кулинарных рецептур до пособий по боевому фехтованию. — Нам что-то нужно здесь? — догадался Тарталья. — Тебе. Чайльд удивлённо хмыкнул, однако ничего не сказал. Чжун Ли встал возле одного из стеллажей и прошёлся пальцами по торцевой части переплета книг, выбирая из них нужные ему. Затем он развернулся к Тарталье, протянул их юноше и, дабы сразу избежать недопониманий, пояснил: — Тебе следует ознакомиться с содержанием этих книг, желательно к завтрашнему дню. Я бы с радостью сам рассказал тебе обо всем, но боюсь, что в нашем положении это будет пустой тратой времени. В этих сборниках ты найдешь все общеизвестные факты о драконах и их образе жизни, а также познакомишься с фольклором Ли Юэ, связанным с ними. — Но как нам это поможет поймать его? — задал вполне очевидный вопрос Тарталья. — Пока ты не знаешь особенности строения драконов, их жизненный цикл и слабые места, то не сможешь противостоять им. Чжун Ли звучал убедительно, поэтому Чайльд забрал книги из его рук, уже зная, какая утомительная и скучная ночь его ждёт сегодня. Чтение — это последнее, чем бы он стал заниматься, будь у него свободное время. Конечно же, это не касалось писем от сестры и матери, которые он перечитывал каждый раз, когда тоска по родному краю накатывала на него. — И да, — обратился к юноше Чжун Ли, когда тот вернулся к нему после того, как оформил все книги на своё имя, — будет целесообразнее, если данный прецедент останется строго между нами. — Я и сам это понимаю, — на самом деле, даже если бы он и хотел кому-то ещё рассказать о случившемся, то, скорее всего, ему бы не поверили; а даже если бы и поверили, то, так же как и он, начали вести охоту на дракона, что могло бы помешать планам Предвестника. Он не мог позволить кому-то другому убить его, потому что хотел сделать это собственноручно. После того, как они вышли из магазина и спустились вниз по лестнице, мужчина неожиданно коснулся ладонью плеча Тартальи, заставляя его остановиться. — Жду тебя завтра вечером возле похоронного бюро. Надеюсь, что ты прислушаешься к моей просьбе и постараешься не только прочесть, но и вникнуть в содержание текста. Чайльд кивнул и поймал себя на мысли, что их разговор больше походил на диалог между учеником и учителем: Чжун Ли будто дал ему домашнее задание, которое нужно было обязательно выполнить. Такие странные фантазии отозвались странным «ту-дум» в его груди, и он тряхнул головой, стараясь отставить их прочь. Попрощавшись с Чжун Ли, Тарталья направился в сторону гостиницы, крепко придерживая книги рукой у груди. Наконец он мог отставить спешку, с которой он так и не смог свыкнуться в течении всего дня, и насладиться вечерним городом. Задрав голову вверх, Чайльд рассматривал небосвод, окрашенный красными и розовыми оттенками вечернего солнца, мысленно ассоциируя его с разводами пятен крови на поле боля после горячей схватки. Совсем скоро на улицах зажглись фонари, выстроенные в строгий ряд вдоль пешеходных дорожек, из-за чего их огни больше походили на праздничную гирлянду, нитью проходящую через всё свободное пространство над головой. Такую спокойную обстановку в поздние часы Тарталья находил наиболее привлекательной: улицы пустовали, а температура воздуха становилась гораздо ниже — такая погода была ему ближе куда больше, чем невыносимая жара Ли Юэ, которая до сих пор доставляла ему неудобства. Чайльд действительно скучал по пушистым сугробам, в которых можно было всегда остудить свою разгоряченную кровь и вскипающую голову от груза нескончаемых дел на своей тяжелой службе. По сравнению со Снежной, гавань Ли Юэ представляла собой курорт, но Тарталья совсем скоро устал от здешнего климата и уклада жизни: начиная от внешнего вида ярких фасадов местных зданий и заканчивая банальным отсутствием вилок, ведь здесь привыкли есть исключительно бамбуковыми палочками. Такими неудобными и неповоротливыми! Чайльд дошёл до знакомого поворота и юркнул в небольшой переулок. Переступив порог гостиницы, он привычно кивнул хостес на ресепшене и пошёл к лестнице за широкой стойкой администрации. Поднимаясь по ступенькам на этаж выше, юноша пошарил во внутреннем кармане своего пиджака и нашёл небольшой ключ. Оказавшись возле нужной двери, Тарталья вставил его, легко расправился с замком и прошёл в свой номер. Сразу же он направился к окнам и распахнул их настежь, давая возможность прохладному ветерку разогнать застоявшийся воздух. Оставив увесистые книги на столе, Чайльд позволил себе развалиться прямо на диване в гостиной, закинув ноги на мягкую подушку. Обстановка вокруг до сих пор оставалась непривычной для него, но он правда старался сделать своё временное пристанище немного уютнее, насколько это допускали правила заведения. Хоть и завесить стены коврами ему не представлялось возможным, однако заменить какие-то бытовые предметы на более привычные не составило труда. Похоже, он оказался единственным постояльцем, у кого было твердое мыло в ванной и иные столовые приборы на кухне, помимо палочек: удивлённое лицо горничной, когда она обнаружила эти и другие вещи в его номере, ещё долго будет всплывать в памяти Тартальи. Чайльд потянулся к столику и взял самую верхнюю книгу. Проведя пальцами по жёсткой выцветшей обложке, он тяжело вздохнул и открыл первую страницу. Бумага была грубой и пожелтевшей, — как и все остальные, — но гладкой и без повреждений. Тарталья сразу прикинул, насколько эта книга может быть старше него самого, поэтому постарался обращаться с ней как можно аккуратнее, ведь вскоре её придется вернуть обратно — такой раритет должен храниться в библиотеке, и тот факт, что он смог забрать её к себе на время, являлось заслугой Чжун Ли. Мужчина сумел договориться с хозяйкой магазина и заверил её, что книга останется в целости и сохранности — Тарталье сказочно повезло, ведь иначе ему пришлось бы посещать то место каждый день. Было ли вообще хоть что-то, чего не мог Чжун Ли? Его умение убеждать кого угодно действительно впечатляло: каждый раз, когда они вместе ходили на рынок, Чайльд становился свидетелем настоящих дебатов между продавцами и мужчиной, которому каждый раз удавалось сторговаться на цену ниже. Тарталья мотнул головой, отгоняя посторонние мысли, и целиком сосредоточился на содержании книги в руках. Ему стоило закончить с этой внушительной стопкой книг к утру, дабы больше не возвращаться к такому нудному занятию. Проведя всю ночь за чтением, к рассвету Чайльд чувствовал истощение и усталость. Однако теперь он с уверенностью мог заявить о том, что ему известно практически всё о драконах: их происхождение, жизненный цикл, уязвимые места и наиболее эффективные способы воспользоваться ими. Вся эта информация, на удивление Тартальи, оказалась действительно увлекательной и занятной, а полученными знаниями хотелось скорее поделиться с Чжун Ли — пусть это желание и было наивным, ведь мужчина, вероятнее всего, знал гораздо больше, чем было сказано в книгах. Этому свидетельствовала не одна легенда об Аждахе — древнейшем существе, которое пробудил гео архонт и связал контрактом. Тарталья не был уверен в достоверности написанного, поэтому хотел позже расспросить Чжун Ли об этом, дабы узнать историю и её детали из первых уст. Ожидание их встречи прошло достаточно скучно. Чайльд весь день убивал своё время на мелких заданиях, кромсая похитителей сокровищ в развалинах долины Гуйли. Такая грязная работа в последнее время почему-то доставалась именно ему. Тарталья так и не понял, связано ли это с его выдающимися физическими способностями или грандиозно проваленным заданием по поиску гнозиса. Разобравшись с очередной кучкой ворюг, Тарталья обратил взор на небо: солнце склонилось к горизонту, а это говорило о том, что его рабочий день подходит к концу. Толкнув носом сапога обездвиженное тело под собой, Чайльд избавился от пятен крови на обуви, а затем отозвал свои гидро клинки. Уборка не входила в его прайс, поэтому он без зазрений совести оставил последствия бойни в своем естественном состоянии: лужи крови и обезображенные человеческие конечности будут предостережением для тех, кто посмеет встать на пути Фатуи. Ближе к вечеру Предвестник уже вернулся в город. Предвкушение встречи с Чжун Ли брало верх над голодом и утомлением, поэтому Тарталья незамедлительно направился в похоронное бюро. Потребовалось всего несколько минут волнительного ожидания, прежде чем на крыльце показался виновник его бессонной ночи над книгами. Рядом с мужчиной шла невысокая девица, увлечённая какой-то беседой с ним. Чайльд пошёл им навстречу, желая как можно скорее вырвать Чжун Ли из цепких лап девушки и наконец обсудить с ним насущные вопросы их небольшого секрета. Чем больше он приближался, тем лучше он мог уловить их разговор. — Чжун Ли, вы никогда не брали отпускные, — донёсся до его ушей звонкий голосок, — похоже, случилось что-то действительно важное? Тарталья мысленно возликовал тому, что ему не требовалось прилагать столько усилий ради того, чтобы пропустить работу: его график был намного свободнее, да и все привыкли к тому, что юноша часто может пропасть где-то на неделю или две. — Меня не будет всего несколько дней, — ускользнув от однозначного ответа, мужчина, заприметив знакомую рыжую лохматую макушку, немного замедлился и развернулся к своей собеседнице. — Я благодарен за предоставленную вами мне возможность отстраниться от рабочих забот. Всего хорошего, госпожа Ху Тао. Хозяйка похоронного бюро распрощалась с мужчиной и помахала вслед, а затем направилась в противоположную сторону. — Добрый вечер, — приблизившись, Чжун Ли кивнул Чайльду, а затем поравнялся с ним, — я не заставил себя долго ждать? — Нет, я пришёл совсем недавно, — Тарталья вывел их на одну из главных улиц города, намереваясь найти тихое и укромное местечко для предстоящего разговора, — не против отложить наше обсуждение, пока не найдём приличное заведение? Я ужасно голоден. — Я доверяю твоему выбору и весь в твоём распоряжении, — Чжун Ли послушно последовал за юношей, уже пытаясь предугадать, куда они отправятся на этот раз. Подобное времяпрепровождение стало для них чем-то обыденным: они побывали практически во всех интересных местах города. Чжун Ли всегда имел в своём арсенале несколько историй о том или ином заведении, которые они посещали. У Чайльда порой складывалось ощущение, что этот мужчина знает гораздо больше, чем сами владельцы таких мест. Чжун Ли совсем не удивился, когда Тарталья привёл его на порог Глазурного павильона. Прямо на входе их встретила улыбчивая девушка и, похоже, сразу же узнала Предвестника. По рассказам последнего, он часто бывал здесь, поэтому найти для него свободное место сотрудникам не составило труда. Хоть это место и пользовалось большой популярностью среди жителей Ли Юэ, из-за чего бронирование столиков уходило далеко за три месяца, однако крупный чек и щедрые чаевые рыжеволосого Фатуи делали своё дело. Их пригласили внутрь, а уже там доброжелательный официант провёл двоих к самой дальней комнате ресторана, которая была отделена от других расписной сёдзи. Чжун Ли и Чайльд сели напротив друг друга, а затем юноша, после того как посетители тщательно изучили меню, выслушал их заказ и поспешил удалиться. Пока их еда готовилась лучшими поварами всего Тейвата, Чайльд постарался вкратце рассказать мужчине обо всём, что он узнал из книг, прочитанных прошлой ночью. Чжун Ли внимательно слушал, изредка кивая его словам, хоть монолог Тартальи и вышел слишком очевидным для него — ничего нового он не узнал. Даже принесённый заказ не стал препятствием его рассказу: он успевал есть и говорить между небольшими перерывами пережевывания пищи. Эмоциональная часть тоже имела место быть: Чайльд размахивал палочками, когда затрагивал те аспекты драконов, которые показались ему самыми занимательными, из-за чего пару раз он чуть не уронил их в свою тарелку. Свой монолог он закончил, только когда им подали чай. Теперь Тарталья в предвкушении смотрел на Чжун Ли, ожидая его реакции. — Возникли ли у тебя какие-нибудь идеи по поимке дракона? — Чжун Ли вдохнул аромат содержимого своей чашки, а затем сделал глоток. — Думаю, нам стоит устроить для него засаду на горе, а затем застать врасплох, — Тарталья последовал примеру мужчины и тоже немного отпил чаю, — наставить ловушек каких-нибудь на случай его побега. Я много охотился с отцом, поэтому в этом мне нет равных! — И как ты предлагаешь найти нужную нам гору? Их большое множество в Ли Юэ, — Чжун Ли быстро выявил недостатки его плана, чем вызвал расстроенный вздох Предвестника. — Расскажи-ка мне, кто такие драконы? — Вы что, не слушали меня? — Чайльд шутливо надулся, скрестив руки на груди, но затем продолжил. — Они — элементальные существа. — А что присуще элементальным существам? — задал он очередной вопрос. — Да много чего, — Тарталья искренне не понимал, что конкретно от него требуется, поэтому начал перечислять всё подряд, — могут обладать своими элементами, использовать их, преобразовывать среду обитания под себя, оставлять элементальные следы… — Чайльд на секунду задумался, из-за чего споткнулся на последнем слове, а затем внезапно его лицо посетило озарение, — элементальные следы! Драконы ведь должны оставлять большие скопления элементальной энергии! — Верно, — Чжун Ли расстегнул своё пальто и засунул руку во внутренний карман, а затем достал шкатулку и положил перед Предвестником, — открой её. Тарталья настороженно изучил предмет перед ним: самая обычная резная шкатулка, отделанная золотом на торцах и потрёпанная временем, однако её содержимое заставило его отчего-то немного напрячься. Он осторожно протянул руку к небольшому замочку на ней, под пронзительным взглядом чужих глаз отстегнул застежку и открыл крышку. — Что это? — он поднял глаза на Чжун Ли, стараясь в выражении его лица найти ответ на свой вопрос. — Чешуя, — мужчина немного подался вперед и вытянул шею, рассматривая проблески жёсткой пластинки внутри шкатулки, — возьми её. Чайльд послушно подцепил её пальцами, положил на раскрытую ладонь и снова перевёл взгляд на Чжун Ли, ожидая новых указаний. — Примитивные элементальные существа не обладают большим количеством энергии, — мужчина поймал на себе взор голубых глаз и удержал зрительный контакт, продолжая говорить, — можно рассмотреть данное явление на обычных слаймах. Ещё свежая слизь способна сохранять свойства и оставлять элементальный отпечаток, но спустя некоторое время он ослабевает, а затем рассеивается. Частички от других существ, классом повыше, не утрачивают элементальную энергию дольше, однако это недолговечно. Сейчас ты держишь в руках чешую дракона, Чайльд. Скажи мне, что ты видишь? Тарталья быстро понял, что обычное зрение здесь ему не помощник, поэтому он задействовал элементальное. Сконцентрировавшись на предмете у себя в руке, он пригляделся и наконец заметил потоки энергии: она струилась и разливалась, охватывала его ладонь и опускалась на стол мягкой дымкой. Чайльду казалось, будто он даже мог почувствовать на коже легкий холодок от неё, поэтому указательным пальцем другой руки коснулся воздуха, заряженного элементальной энергией, однако ничего не ощутил. — Сяньшэн, откуда у вас это? — поинтересовался Чайльд, позабыв о заданном ему вопросе ранее, пока водил пальцем в воздухе, закручивая тоненькую белёсую струйку вокруг него. — Ты наслышан об Аждахе? — Чжун Ли протянул руку и вся элементальная энергия, которую источала чешуя, вдруг охватила его ладонь и сконцентрировалась в самом центре. — Мы были хорошими друзьями в прошлом. — Невероятно, — Тарталья, слишком завороженный увиденным, пропустил мимо ушей услышанное и тоже попытался притянуть к своей ладони энергию, — как у вас это получилось? — Твоя собственная элементальная сила очень хаотична и разрушительна, сравнима с сильным штормом, — Чжун Ли с усмешкой наблюдал за попытками Чайльда, а затем позволил энергетическому скоплению в своей руке медленно перетечь на чужую, — если бы ты не растрачивал её понапрасну, то и управлять ей было бы легче. Но сейчас нам это вряд ли поможет в поимке дракона, верно? — Да, — согласился Тарталья, — но теперь у меня появились и другие идеи. — Правда? — Чжун Ли склонил голову немного вбок и приподнял брови, изображая удивление. — Поделись со мной. — Энергия, которую источает чешуя, довольно сильно отличается от обычной, которую образуют другие монстры, — Чайльд взял пластинку и, подняв над головой, принялся рассматривать её под ярким светом люстры. — Мы знаем, как она выглядит, поэтому точно не спутаем с чужой. К тому же, мне кажется, что такая мощная элементальная сила должна распугать всех существ в округе. Если придерживаться этих фактов при поиске, то найти его пристанище будет не так сложно. — Так и есть, — Чжун Ли самодовольно ухмыльнулся, — наши мысли сходятся касательно этого. — Но ведь даже если мы его отыщем, то нам как-то потребуется сдержать его и не позволить так просто улизнуть без боя, — Тарталья задумчиво потёр подбородок, стараясь придумать варианты ловушек, однако даже представить себе не мог, каким образом вообще возможно удержать столь сильное и опасное существо. — Мне уже приходилось ранее запечатывать драконов, — мрачно отозвался Чжун Ли и нахмурился; похоже, такая резкая перемена в нём могла быть связана только с тяжкими воспоминаниями из прошлого. — Я всё еще знаю, как это делать. У него не будет выхода и ему придётся с нами сразиться. Мужчина забрал чешую из рук Предвестника и вернул её в шкатулку, а затем убрал её обратно во внутренний карман своего пальто. — Выдвигаемся завтра на рассвете, — Чжун Ли сделал несколько глотков уже остывшего чая и отставил от себя чашку, — буду ждать тебя у северных врат. Договорившись о месте встречи, двое еще провели некоторое время в павильоне, а после разминулись. В гостиницу Тарталья вернулся обессиленный и уставший. Хоть его голова и была занята всевозможными мыслями, не дающими ему покоя, стоило ей коснуться мягкой подушки, как юноша провалился в сон. Разбудили его первые лучи восходящего солнца над горизонтом. Пробиваясь сквозь тонкий тюль, колышимый редкими порывами ветра, они рассеивались мягким светом по комнате, наполняя пространство золотистым цветом. Подъем Чайльду дался с трудом, но уже через несколько минут он ходил по спальне и собирал свои вещи, небрежно брошенные им этой ночью. Душ и завтрак не заняли много времени, и спустя полчаса он был полностью готов. Чайльд не был суеверным человеком, но «сидеть на дорожку» уже стало привычкой, уходящей корнями далеко в его детство. Плюхнувшись на кровать, он потянулся к тумбочке и вытащил оттуда аккуратно сложенный конверт. Открыв его, он достал несколько засушенных лепестков шелковицы и глазурных лилий, что отозвалось в груди глухим стуком встревоженного сердца. — Тоня, я обязательно выполню твою просьбу, — эхом раздалось в комнате. Ещё через полчаса он уже стоял возле северных ворот города. Миллелиты, явно не ожидавшие гостей в столь раннее время, подозрительно косились на Предвестника, готовясь в любой момент к незамедлительной обороне. Тарталью раздражали их взгляды на себе, поэтому он развернулся к ним спиной, наслаждаясь пейзажами природы Ли Юэ. Лёгкое касание его плеча заставило юношу выйти из транса и развернуться. — Доброе утро, Чайльд, — Чжун Ли кивнул Тарталье, а затем прошёл чуть вперед и обернулся, приглашая жестом руки, — отправляемся? — Да, — он поравнялся с мужчиной и подстроился под скорость его шага, — а каким путем мы пойдём? — Мы доберемся до долины Гуйли, а затем переправимся через мост, что расположен западнее устья реки Цюнцзи, — Чайльд внимательно слушал Чжун Ли, мысленно представляя карту Ли Юэ и отмечая на ней линией их маршрут. — Я знаю короткий путь к Заоблачному пределу, — в Тарталье проснулось резкое чувство нужды быть хоть немного полезным, дабы внести свою лепту в их небольшое путешествие, — там почти нет монстров и есть хорошие места для привала. — Думаю, что мне известна более безопасная дорога, — и это было очевидно, ведь Предел — территория адептов, на которой от чужих взглядов были скрыты и другие пути, а Чжун Ли по-прежнему был архонтом, хоть и бывшим. — Но я ценю твоё желание помочь. Их разговор был бесцеремонно прерван. Тарталья почти успел среагировать, когда слева в него была неожиданно выпущена стрела, однако та на мгновение застыла в воздухе, а затем отскочила от него и упала на землю. Сначала Чайльд опешил, но быстро обнаружил защитные гео чары, укрывающие его и мужчину от вражеских снарядов. — И сейчас у тебя появилась отличная возможность проявить себя, — Чжун Ли кивнул в сторону кучки хиличурлов, которые стремительно приближались к ним, — я буду благодарен, если ты разберешься с этой небольшой проблемой, а я, в свою очередь, продолжу защищать нас. — Я не боюсь запачкать руки, — Чайльд быстро активировал свои гидро клинки и, самодовольно ухмыляясь, приготовился к нападению, — так что можете положиться на меня. Он молниеносно сократил дистанцию и, сделав резкий рывок руками, прошёлся острием своего оружия по шеям хиличурлов-бойцов. Их головы отлетели, а кровь из ран фонтаном забила в разные стороны, пока бездыханные тела не приземлились на землю. Особо смелый хиличурл уже приблизился с полыхающей дубинкой к Чайльду, но тот оказался быстрее: потребовалось всего два точных удара, и монстр, издав отчаянный вскрик, свалился замертво. Хоть щитовые чары продолжали действовать, Тарталья был осторожен, как и прежде, и не позволял себе пропускать удары и вражеские снаряды. Разобравшись с мелкими хиличурлами, он приступил к самой интересной части этой битвы — митачурл. Атаковать его напрямую было бесполезно, ведь он прятался за своим огромным деревянным щитом, поэтому Тарталья нанес несколько точных рубящих ударов по сухожилиям его ног и рук, заставляя монстра упасть на колени. Пользуясь его уязвимым положением, юноша быстро зашёл ему за спину и ударил по шее — смертельно даже для такого опасного противника. Последний враг был побежден, поэтому Тарталья отозвал свои гидро клинки и развернулся к Чжун Ли. — Хорошая работа, Чайльд, — кивнул мужчина. Тарталья остался непринуждённым, хоть и мысленно возликовал. Его почти никто и никогда не хвалил: если это исходило от товарищей, то звучало приторно и лживо, ведь говорили они это лишь из своих эгоистичных умыслов с целью задобрить вышестоящее лицо. Что касается Царицы, то она была скупа на подобные вещи, но зато её похвала, всегда искренняя и чувственная, заставляла содрогнуться даже самые тихие струны его души. От Чжун Ли он тоже редко получал похвалу: на самом деле лишь однажды, когда у него наконец-то получилось овладеть палочками для еды под его чутким руководством. Но даже этого было достаточно, чтобы понять, что и у Чжун Ли есть способность парой слов заставить Чайльда плавиться. Продвигаясь дальше, двое еще не раз столкнулись с врагами, но кем бы они ни были, — бесстрашными хиличурлами, бесцельно бродящими по окрестностям Ли Юэ, или же жадными бандитами, выжидающими у дороги торговцев и путешественников, — Чайльд был хладнокровен и безжалостен, как и его клинки, которые не щадили никого на своем пути. Уже в полдень они добрались до постоялого двора «Ваншу», где вместе отобедали и немного отдохнули, а затем с новыми силами отправились в дорогу. Ближе к обеду двое перебрались через мост, к удивлению, так ни разу и не столкнувшись с монстрами. — Сяньшен, — неожиданно прервал их продолжительное молчание Чайльд, — меня не покидает ощущение, что за нами следят. — Мы приближаемся к территории адептов, так что это естественное явление, — пояснил Чжун Ли. — Да нет же, — Тарталья ещё раз оглянулся, прежде чем продолжить, — я почувствовал это ещё с того момента, как мы покинули постоялый двор. У меня острое чутье на такие вещи, так что я не могу ошибаться. — То место также находится под присмотром адепта, именно поэтому и монстры нас больше не тревожат. Возможно, увидев тебя рядом со мной, он решил, что должен убедиться в твоей безобидности, — на лице Чжун Ли проскользнула легкая усмешка. — По твоей вине совсем недавно чуть не был уничтожен Ли Юэ, так что это вполне естественное желание. Но, думаю, я и самостоятельно смог бы справиться с тобой в случае непредвиденных обстоятельств. — Ха? — Тарталья остановился и развернулся лицом к мужчине. — Я здесь только для того, чтобы убить дракона! Между прочим, творю благое дело! — Несомненно, — кивнул Чжун Ли, — ты — сама невинность. — Вот именно, — Чайльд начал идти, а затем снова замер. — Эй, мне кажется, или нас перестали преследовать? Чжун Ли оставил его вопрос без ответа, вместо этого задав свой: — Мне было интересно узнать, как ты представляешь себе схватку с драконом. Ты, несомненно, силён, но такое существо будет опаснее тех, что ты встречал ранее. У тебя есть какие-нибудь идеи? — Я читал, что их слабое место — это глаза, — Тарталье наконец-то была предоставлена возможность блеснуть своими знаниями, коей он и собирался сейчас воспользоваться. — Конечно же, он просто так не позволит мне приблизиться к своим уязвимым местам, которых у него и так немного, но я могу атаковать его лапы, чтобы отвлечь. — Я не смогу защищать тебя, пока буду сдерживать дракона, — уточнил Чжун Ли, — одного его удара будет достаточно, чтобы сломать тебе все кости. — Поверьте, я бывал в местах и похуже, где сражался с существами пострашнее, — в его голове невольно всплыли воспоминания из далёкого детства, заставляющие поёжиться — то роковое место до сих пор вызывало у него дрожь по всему телу. — Так что можете положиться на меня. К тому же, если ситуация станет критической, то я могу раскрыть свой полный потенциал на небольшое время. — Неужели ты говоришь о глазе Порчи? — догадался мужчина. Тарталья лишь пожал плечами. — Это очень опасно, Чайльд, — недовольно отозвался Чжун Ли. — Я буду признателен, если ты не станешь прибегать к такому способу. Предвестник испытал необъяснимое чувство радости из-за того, что о нём волнуются, но постарался не поддаваться ему так легко и просто. Он лишь кивнул мужчине, а затем перевёл взгляд на дорогу перед собой. Солнце уже скрывалось за горизонтом, когда они вдвоём пересекли окрестности Яшмового леса. Ненадолго задержавшись у верёвочного моста, где они смогли насладиться видом бурного течения водопада, двое продолжили свой путь к Заоблачному пределу. Здешние места были поистине красивы, поэтому они позволили себе немного замедлиться, дабы прогуляться по округе, однако уже ближе к вечеру вернулись на свой прежний маршрут. Вскоре Чайльд заметил тропинку — ту самую, по которой он взбирался на гору, когда и произошла его роковая встреча с драконом. Он уверенно свернул на неё, но через пару шагов остановился, потому что Чжун Ли не последовал за ним. Юноша вопросительно приподнял брови и склонил голову, ожидая объяснения причины его отказа идти дальше. — Здесь есть другой путь, более безопасный и быстрый, — сказал Чжун Ли, что заставило Тарталью закатить глаза и сойти с тропы. Они прошли чуть левее и очутились вплотную к горе, но мужчину, похоже, совсем не волновал факт того, что дороги дальше нет. Он приложил ладонь к ещё тёплому камню и сосредоточил свою энергию в руке: она плавно растеклась по поверхности, вырисовывая символы. Тарталья завороженно наблюдал за тем, как в горе волшебным образом образовывался вход, недоступный им прежде. — Это… — Чайльд шумно сглотнул, все ещё не веря собственным глазам, — удивительно… — Прошу за мной, — он зашёл первым, а за ним, стараясь не отставать, последовал Тарталья. Внутри этой пещеры по каким-то причинам было светло, хоть и нигде не было источников освещения, но Чайльд оставил попытки объяснить это явление, ведь было кое-что, волнующее его гораздо больше, — огромная парящая плита. Чжун Ли подошёл к ней ближе, вследствие чего она опустилась ниже, пока Тарталья продолжал стоять на месте, недоверчиво разглядывая неизвестный механизм. — Этой штуке можно доверять? — насторожился Чайльд. — Этот механизм был сооружен древними адептами, — Чжун Ли протянул Тарталье руку, — он не подведёт. Юноша схватился за его ладонь и сделал шаг вперёд, забираясь на широкую плиту. Стоило ему оказаться на ней, как она пришла в движение, что по ощущениям было сравнимо с пребыванием на палубе корабля: немного шатало в разные стороны и не покидало навязчивое чувство того, будто вот-вот земля уйдёт из-под ног. — Адепты всегда тянулись к знаниям, — невзначай начал Чжун Ли, когда заметил волнение юноши, — однако архитектура стала их главной любовью. Они проводили долгое время за конструированием ещё более сложных механизмов, которые до сих пор сохранились и продолжают работать. — Здорово? — шумно выдохнул Чайльд. К счастью Предвестника, терпеть это долго не пришлось: через несколько минут плита замерла, а затем двинулась прямо и окончательно остановилась. Чжун Ли повёл их вперёд, и только сейчас Чайльд осознал, что они продолжали держаться за руки. Это вызывало у него смешанные чувства, но, когда им пришлось их расцепить, дабы Чжун Ли смог открыть им выход, Тарталья был расстроен ушедшему теплу из его ладони. Двое вышли из пещеры и оказались у самого подножия пика Цинъю. Проведя небольшой обход территории, они не обнаружили монстров или других опасных существ, однако нашли несколько больших отпечатков когтистых лап на земле, что подтвердило их догадки, а затем устроили небольшой привал в укрытом густой растительностью месте. Уже стемнело, из-за чего заметно похолодало, но позволить себе развести костёр они не могли, дабы в случае чего не спугнуть дракона чужим присутствием. — Всё это место пропитано мощнейшей элементальной энергией. Мог ли он покинуть гору ещё до нашего прихода? — Тарталья уже сгорал от нетерпения поскорее столкнуться с драконом, но такое долгое ожидание его убивало. — Рано или поздно, он должен будет вернуться сюда снова, — Чжун Ли выглядел гораздо спокойнее, чем разгоряченный своими фантазиями о предстоящей битве юноша. — Думаю, что к рассвету он должен объявиться. Предвестник поймал себя на мысли о том, что даже если дракон не появится, то он и не будет сильно огорчён. В конце концов, он провёл замечательный день, прогуливаясь по красивым местам Ли Юэ с прекрасным спутником — этого действительно достаточно, чтобы не расстроиться из-за несостоявшегося сражения. Чайльд запрокинул голову и устремил свой взор на небо, усыпанное звёздами. На такой высоте они будто были совсем близко: протяни руку и сможешь достать одну. Тарталья попробовал мысленно вырисовывать линии между ними, пытаясь найти созвездия, но очень скоро потерялся в таком огромном количестве их скоплений. В такие моменты он сразу вспоминал ночные прогулки по зимнему лесу в Снежной: в нём было очень легко заблудиться, но именно звёзды всегда указывали ему верный путь домой. — Чайльд, — из раздумий его вырвал голос мужчины, — скажи, почему ты пошёл в горы? В городе ведь полно цветочных лавок. — Я… — такой неожиданный вопрос совершенно сбил его с толку, поэтому ему потребовалось некоторое время, дабы подобрать слова. — Просто моей сестре нужны цветы именно с горных вершин Ли Юэ. — Почему? — поинтересовался Чжун Ли. Чайльд всё ещё недоумевал, из-за чего мужчина решил так внезапно продолжить их давний разговор, но ничего против этого не имел, поэтому ответил: — Она мечтает стать травницей. Наш отец тяжело болен, а лекарства стоят немалых денег. Это перестало быть проблемой для нашей семьи, когда я получил работу в военной организации, однако она по-прежнему продолжает изучать полезные свойства растений со всех уголков Тейвата. По её словам, воздух в горах совершенно иной, поэтому и цветы здесь совсем другие. — Твоя сестра права, — Чжун Ли поднялся и развернулся к юноше, — тогда нам следует пройтись и поискать их для неё? — Уже пройдено, — сказал Чайльд, понуро опустив голову, — я отправлял ей лепестки Цинсинь, которые собирал с гор, но все они не подошли. Я мог бы рискнуть и взобраться на пик Цинъю, но даже для меня это будет трудно и слишком опасно. — Пойдём, — повторил Чжун Ли более настойчиво. Тарталья шумно вздохнул, но всё-таки встал и, отряхнув одежду от прилипших комков земли, последовал за мужчиной. Небольшая прогулка не помешает ему перед битвой, да и к тому же сидеть в одном положении несколько часов было утомительно. Чжун Ли вывел Чайльда на широкую открытую местность, а затем остановился. — Здесь совсем нет цветов, — огляделся Тарталья. — Стой и смотри внимательно, Чайльд, — Чжун Ли прошёл ещё немного вперёд, увеличивая дистанцию между ними. Через мгновение тело мужчины охватила элементальная энергия — настолько мощная, что её было видно невооруженным глазом. Она образовала купол вокруг Чжун Ли и полностью скрыла его из виду, но в следующее мгновение произошёл огромный её выброс, который заставил Тарталью потерять равновесие и свалиться на землю. Столп элементальной энергии устремился вверх, освещая всё пространство в радиусе нескольких метров, а затем рассеялся где-то высоко в небе. Чайльду пришлось сильно зажмурить глаза, ведь это было слишком ослепляюще, но как только он убрал ладони от лица, то замер в ступоре: перед ним величественно предстал дракон. Немедля, Тарталья вскочил и призвал свои гидро клинки, ведь почувствовал истинный животный страх, разливающийся по всему телу — его поджилки тряслись, а разум повторял только одно: отсюда нужно бежать и как можно скорее. За мгновение он стал жертвой, которой уже ни за что не вырваться из цепких лап хищника, впившегося своими острыми клыками в добычу. Чайльд поймал на себе змеиный взгляд — пронзительный и грозный, — что заставило тут же упасть на колени, уронить оружие и оцепенеть. Он узнал в этих янтарных глазах Чжун Ли, но существо перед ним не имело никаких сходств с мужчиной, из-за чего ему всё ещё сложно было осознавать происходящее. Успокаивало только одно — дракон не настроен враждебно, хоть это и очевидно, ведь он никто иной, как сам Чжун Ли. Однако Чайльду все ещё было трудно поверить в увиденное, поэтому он нащупал клинки и снова схватил их, выставляя руки перед собой так, будто готов напасть в любой момент. Дракон вытянул свою длинную шею к юноше, но тот попятился назад, размахивая оружием: в любой другой ситуации он давно был бы растерзан врагом по собственной глупости. Существо замерло и сделало пару шагов назад, тем самым давая понять, что причинять зла оно ему не собирается. Это действительно сработало. Чайльд опустил свои клинки и растерянно посмотрел, пытаясь угадать следующее действие дракона, но вскоре понял, что тот не навредит ему. Он нашёл в себе смелость подняться, всё ещё пребывая в состоянии шока, однако подойти ближе опасался. В следующее мгновение ему в голову врезается осознание — ему страшно. По-настоящему страшно, до дрожи в коленях и боли в груди, до сбитого дыхания и звона в ушах. Это чувство гложет его, ковыряет изнутри, как свежую рану, ещё не успевшую затянуться тонкой корочкой, и пробивает себе путь наружу посредством этого. От этого стало тошно: как он вообще мог позволить ему взять над ним верх и управлять собой? Тарталья не мог просто так сдаться, поэтому попытался бороться с этим чувством: и первое, что он сделал, дабы совладать с ним, это перевёл взгляд на дракона. Он огромный, высокий и длинный, покрытый слоем перламутровой, отдающей золотым блеском чешуи от самой макушки и до змеевидного хвоста — крепкого и мощного; одного его взмаха будет достаточно, чтобы снести с ног. Даже с такого расстояния можно было увидеть, насколько плотная и грубая кожа дракона, как самая настоящая броня, которую не удастся пробить даже самым сильным ударом. Тарталья впервые был готов признать своё поражение ещё до начала битвы: он не шёл ни в какое сравнение с силой дракона — одним лишь своим видом тот внушает ужас. Теперь юноша действительно осознал всю суть того, что пытались донести те книги, хоть они даже и близко не стояли с тем, какой истинной мощью обладают эти существа. Это пугало. Тарталья почувствовал значительное облегчение, когда ему всё-таки удалось хоть немного перебороть свой страх. Однако он понимал, что этого всё ещё недостаточно, чтобы полностью избавиться от него; поэтому он сделал шаг вперёд, наблюдая за реакцией дракона. Тот продолжил оставаться неподвижным, и лишь его зоркий взгляд бегал по юноше, пытаясь понять его намерения. Чайльд подошёл ещё ближе и протянул руку к широкому длинному носу дракона: он почувствовал его тяжёлое, тёплое дыхание, которое заставило его вздрогнуть. Юноше всё ещё было тяжело бороться с желанием убраться отсюда, однако он не собирался вновь поддаваться ему, поэтому снова сократил дистанцию, пока его ладонь не соприкоснулась с шершавой бугристой кожей. Сопротивления на его действие не последовало, поэтому Тарталья позволил себе провести рукой вверх-вниз, имитируя поглаживающие движения. Дракон слегка подался вперёд, словно кошка, подставляющая свою мордочку приятной ласке; а Чайльд лишь нервно усмехнулся. В нём всё ещё боролись противоречивые чувства, из-за чего он не мог понять собственную реакцию. — Это… В горле ужасно пересохло, а в голове была каша, из-за чего Тарталья запнулся, теряя мысль. Он внезапно пересёкся взглядом с существом, однако это больше не вызывало в нём страха, что придавало решимости, поэтому он продолжил: — Это всё до жути странно и по-прежнему пугающе, но просто невероятно. Чайльд уловил еле заметный кивок дракона и принял его в качестве ответа. Всё это выглядело довольно иронично: обычно это ему приходилось молчать в компании Чжун Ли, выслушивая его продолжительные и увлекательные монологи, но сейчас всё было совершенно иначе. Однако даже эта вынужденная тишина не создавала неловкости. В следующее мгновение дракон сделал несколько шагов назад, а затем широко расправил свои крылья, демонстрируя их: костяной каркас широкий и крепкий, обтянут плотной кожей, но она явно тоньше, чем в других местах. Тарталья помнил, как читал о строении тела драконов в одноимённой книге, где их крылья сравнивали с крыльями летучих мышей. Теперь, увидев их вживую, он мог наглядно убедиться в этом. Они были действительно огромны, и складывалось ощущение, что тень от них была способна предать весь город Ли Юэ мраку, погрузив его в искусственную ночь. Между тем дракон, сложив крылья, прижал их к своему телу, а затем развернулся к юноше боком и, вытянув шею, заглянул в его глаза, читая в них удивление. Потребовалось несколько молчаливых секунд, прежде чем Чайльд спросил: — Что это значит? Дракон завёл свой змеиный хвост за спину Чайльду — такая длина позволяла ему сделать это без особых усилий, — а затем слегка подтолкнул юношу вперед. — Мне кажется, но… — Тарталья не был уверен в своей догадке, ведь она находилась где-то далеко за пределами разумного, но он уже давно перестал ощущать эти границы, начиная с момента, как оказался в этом месте, — вы хотите, чтобы я взобрался наверх? Ему самому было трудно поверить в сказанное, однако, получив в ответ очередной кивок, он впал в ступор. Эта мысль уже посещала его ранее, но она была из разряда чего-то фантастического и невозможного, и всё же сейчас ей было суждено воплотиться в реальность. Мимолётная искра озорства стала последствием разгорающегося пожара безумства внутри; поэтому Чайльд, отбросив любые предрассудки, разогнался и, крепко схватившись за выпирающие шипы на спине дракона, с лёгкостью запрыгнул сверху. Он уцепился пальцами за его мягкую длинную гриву, дабы не свалиться, и сделал это очень вовремя — дракон расправил свои крылья и, оттолкнувшись от земли, взмыл в небо. Они стремительно рассекли облака, пробираясь всё выше и выше, отчего у Чайльда закружилась голова и запульсировало в висках, но свежий воздух отрезвлял, что не дало потерять сознание. Перед глазами мельтешило, а сориентироваться в пространстве на такой скорости становилось всё труднее, поэтому Тарталья закинул голову и посмотрел вверх. Это действительно помогло, ведь теперь он видел только бескрайнее синее небо и яркие звёзды. Он смотрел словно в отражение кристальной глади воды — хотелось нырнуть в неё с головой, почувствовать, как всё тело сковывает от холода и стучат зубы, как она полностью поглощает, заставляет барахтаться и плескаться в борьбе за выживание. Постепенно снижая скорость, дракон выпрямил крылья, дабы сохранить прежнюю высоту, и поменял курс полёта: они больше не стремились ввысь, а спокойно парили над землёй. Чайльд чувствовал, что теперь у него есть возможность насладиться видом сверху, поэтому опустил голову и посмотрел вниз. Всё пространство было затянуто кучерявыми облаками, а кое-где проглядывали пики самых высоких гор Ли Юэ — это зрелище поистине было прекрасно и завораживающе, словно весь мир стал меньше и мог теперь уместиться на его ладони. Тарталья позволил себе отпустить дракона и, подражая ему, расставил руки в стороны, имитируя полёт. Его красный шарф беспорядочно развевался на ветру, а сам он продрог до костей, но адреналин, разливающийся по его разгорячённой крови, заставлял забыть обо всех недостатках человеческого тела и вкусить истинное наслаждение от такого времяпрепровождения. Дракон постепенно шёл на снижение, поэтому полёт оставался спокойным и безопасным. Они провели много времени в небе, чему свидетельствовало появление первых лучей солнца. Тарталье выпал шанс взглянуть на них совсем иначе: теперь он мог с уверенностью заявить, что с такой высоты они выглядят намного ярче и ослепительнее, чем с земли. Чем ниже они опускались, тем больше Чайльд вертел головой в разные стороны, стараясь запомнить всё как можно лучше: пролетающих мимо птиц, которые раньше были высоко в небе, а теперь он был с ними на равных; огромные горные массивы, кажущиеся теперь не такими величественными и непреодолимыми; даже скрытый в тумане и снегу далёкий Драконий хребет уже не выглядел так опасно и загадочно. Тарталья чувствовал, будто сейчас ему было под силу что угодно, ведь он собственными глазами убедился в том, что всё это не является недостижимым, как раньше. Чайльд думал, что они вскоре приземлятся, но обнаружил, что дракон совершенно не спешит на посадку. Ему потребовалось сделать ещё несколько кругов возле пика Цинъю, когда Тарталья наконец обратил внимание на причину их затянувшегося полёта. — Там цветы Цинсинь! — наконец догадался Чайльд. Дракон, словно по команде, подлетел ближе, но места для приземления было недостаточно, поэтому он продолжал парить. Размах крыльев создавал сильные ветряные порывы, из-за чего была велика вероятность того, что растения просто снесёт ими, однако они продолжали крепко держаться своими корнями за землю, хоть и их положение оставалось весьма шатким. Чайльд попытался дотянуться рукой до стеблей цветов, но все его попытки оказались безуспешны. Перекинув ногу через спину дракона, он наклонился и принял горизонтальное положение: такие действия были довольно опасными, а учитывая огромное расстояние до ближайшего уступа, за который в случае чего можно было бы ухватиться, могли приобрести и летальный исход. И всё же Тарталье удалось зацепиться за цветки и сорвать их, поэтому в итоге такой риск был оправдан. Он вернулся в своё прошлое положение, пряча бутоны за пазуху, а затем громко крикнул: — У меня получилось! В следующее мгновение дракон метнулся вниз, из-за чего Чайльду пришлось крепко вжаться в его шею, дабы не свалиться. Вскоре он почувствовал, как они замедляются, а затем перестал ощущать и сопротивление ветру, которое стало уже привычным за время полёта. Тарталья отпрянул от дракона и огляделся: они находились на земле. Чайльд попытался осторожно спуститься вниз, но, похоже, за то долгое время нахождения в полёте он совсем отвык от гравитации. Неуклюже споткнувшись на ровном месте, он потерял равновесие и приземлился на спину. Юноша почувствовал сильнейшее изнеможение, которое всё это время было невидимым для него из-за переизбытка эмоций, поэтому найти в себе силы подняться он так и не смог. Мягкие руки на собственных плечах — это стало последним, что он помнил, прежде чем провалиться в сон. Пробуждение его было очень внезапным: Чайльд всем своим телом ощутил чужое присутствие. Тяжёлое и враждебное, заставляющее очнуться даже при таком сильном истощении. — Даже не думай взять оружие, — донеслось из угла комнаты. Тарталья уже давно не спал, но всё это время упорно делал вид, что это не так, а между тем собирался призвать клинки, но, похоже, незнакомец оказался куда умнее. Чайльд демонстративно вздохнул, раскрыл глаза и огляделся вокруг. Он обнаружил себя в совершенно незнакомом месте, но фигура вдалеке, источающая такую убийственную ауру, волновала его сейчас куда больше. — Ты хоть знаешь, кто я? — усмехнулся Тарталья, находя всю эту ситуацию забавной. — Меня часто пытаются убить, но по итогу сами загоняют себя в капкан. — По этой же причине я здесь, — тон незнакомца отдавал сталью, его не волновали такие неуместные выпады со стороны Предвестника. В следующее мгновение Чайльд почувствовал что-то острое и холодное у своей шеи: это произошло так быстро, что инстинкты, отточенные за бессчётное количество битв и в борьбе за выживание, впервые его подвели, из-за чего юноша оказался уязвим. Теперь Тарталья понял — перед ним не человек, ведь сократить такую большую дистанцию меньше чем за секунду не под силу обычным людям. — И что же ты хочешь от меня? — он давно был бы мёртв, если бы инкогнито желал ему смерти, но Чайльд по-прежнему оставался цел и невредим. — Зачем ты пришёл? Он наконец мог ближе рассмотреть своего недоброжелателя, ведь расстояние между их лицами было сейчас минимальным. К его удивлению, перед ним предстал весьма молодой юноша с довольно странной причёской, бледной кожей и янтарными глазами, в которых читались холод и безразличие. — Если ты вздумаешь кому-то рассказать о вчерашнем, то можешь распрощаться со своей жалкой жизнью, — угрожающе бросил тот в ответ. — А? — Тарталья, очень озабоченный собственной безопасностью, совершенно позабыл о событиях прошлой ночи, но сейчас ему внезапно пришло резкое осознание. Оно ударило как гром среди ясного неба, заставляя мысли хаотично смешаться и запутаться, жалкими отрывками проявляясь в памяти. Теперь он наконец понял, кто перед ним. — Так ты беспокоишься о Чжун Ли? Ты ведь адепт, который следил за нами вчера. — Тц… — юноша лишь цыкнул, а затем отстранился, пряча своё оружие. — Ты предупреждён, человек. Чайльд хотел было ответить очередным острым комментарием, но тот в миг испарился, оставив за собой чёрную как смоль дымку, растворившуюся в воздухе через несколько секунд. Тарталья закрыл лицо руками, а затем отвесил себе несколько пощёчин, пытаясь привести себя в чувства. Теперь, когда опасность миновала, он мог осмотреться: обычная, ничем не примечательная комната гостиницы, а в её интерьере он уловил что-то знакомое, благодаря чему сразу же определил своё местонахождение. Это наверняка постоялый двор, что также подтверждал вид из окна на развалины долины Гуйли. Его внимание привлекла расписанная ваза с цветками Цинсинь в ней на подоконнике — это отдалось ноющим чувством в груди. Чайльду до сих пор всё казалось затянувшимся и нереальным сном, от которого никак не удается пробудиться, но бледно-изумрудные бутоны в его комнате твердили об обратном: всё было взаправду, начиная с его экспедиции на гору Цинъю и заканчивая превращением Чжун Ли в дракона. Вопросов было больше, чем ответов, отчего у него разболелась голова, но самостоятельно разобраться с этим он не точно сможет — ему нужны объяснения, прямо сейчас, ведь утомительное любопытство сжирало изнутри, и он не мог противоборствовать. Тарталья по своей невнимательности случайно врезался в прохожего, быстро кивнул ему в знак извинения и обошёл, снова набирая темп, между тем ощущая явное дежавю. Однако на этот раз он знал, куда идти: что-то подсказывало ему, что он встретит Чжун Ли именно в «Трёх чашках в порту», как и в тот самый день, когда он обратился к нему за помощью. У него не было веских причин считать, что мужчина определённо окажется там, однако знакомая фигура, которую он заприметил на террасе ресторана, подарила чувство облегчения — он нашёл его. Между тем его охватили неуверенность и сомнения: готов ли он вообще к предстоящему разговору? В это же мгновение он поймал на себе взгляд, который перерос в продолжительный зрительный контакт двоих — теперь у него не осталось и шанса на побег. Чайльд тяжело вздохнул и двинулся к нему навстречу. — Добрый день, — Тарталья приземлился на соседний стул, стараясь подавить в себе нарастающую тревогу. — Здравствуй, Чайльд, — мужчина потянулся к дымящемуся чайнику в центре стола, взял его в руки и, придерживая фарфоровую крышку, разлил тёплый чай по двум пиалкам рядом: он предвидел, что Предвестник объявится, поэтому подготовился к его приходу. — Как ты чувствуешь себя? — Странно, — это было самое подходящее слово из его словарного запаса, ведь оно точно описывало весь тот бардак, творившийся в голове. Чжун Ли кивнул и отставил чайник, затем протянул одну из чашек ближе к юноше; тот неохотно принял её, поднёс к губам и отпил травяного отвара, немного поморщившись из-за неожиданного горьковатого вкуса. — Прежде всего, я хотел бы извиниться перед тобой, — неожиданно отозвался мужчина. — Мне следовало сразу рассказать обо всём, но я поддался своим эгоистичным умыслам, оставив тебя в неведении. — Что вы такое говорите? — удивился Тарталья. — Вы не должны извиняться. Это ведь было просто невероятно! — воспоминания о внешнем виде дракона и их полёте заставили юношу заметно приободриться, отчего его тревога ушла на второй план. — Как вам это удалось? — Ты о превращении? — уточнил мужчина, на что получил в ответ одобрительное мычание. — Всё дело в моей элементальной энергии. Благодаря ей я могу менять свой внешний облик или модифицировать отдельные части тела. — Выходит, что форма дракона — это не единственное, на что вы способны? — фантазия Чайльда уже успела не на шутку разыграться. — А вы можете стать огромным китом? Или, может быть, маленькой бабочкой? — Полагаю, что да, — усмехнулся Чжун Ли. — Я не так много практиковался в подобном. — А что происходит с вашей одеждой? — внезапно спросил Тарталья. — Она же должна порваться в таком случае? Она ведь не является частью элементальной энергии. — Верно подмечено, — мужчину действительно впечатлила такая наблюдательность юноши. Он совсем недавно узнал о свойствах элементальной силы, но уже так быстро понял принцип её работы. — Я способен преобразовывать её тоже. Я могу делать это и с другими неодушевлёнными предметами, а также низшими формами элементальных существ. — Не хочу показаться наглым, но… — Тарталья закусил нижнюю губу, стараясь справиться с новой волной возбуждения из-за собственных мыслей; Чжун Ли это заметил и развёл руками в жесте, показывая свою готовность выслушать, — мне бы очень хотелось повторить это опять. Мужчина собрался дать ответ, но Предвестник вдруг остановил его: — Нет, простите, не стоило мне этого говорить. Я всё понимаю, вы вчера просто хотели помочь мне с цветами, поэтому я должен поумерить свой пыл и быть благодарным за вашу доброту! Просто я ничего не могу поделать со своими чувствами — мне понравилось то, как мы провели вчера время вместе: быть выше, чем птицы, и видеть мир с вершины — поистине прекрасное зрелище, которое навсегда останется в моей памяти. Я правда… — Чайльд, — остановил его Чжун Ли, заставив парня замолкнуть. — Я рад слышать, что наше мнение сходится. Я буду признателен, если ты примешь моё предложение повторить это как-нибудь снова. — Я… — слова мужчины заставили Тарталью опешить, а его сердце — затрепетать. — Да! Сяньшэн, благодарю вас! Чжун Ли расплылся в мягкой улыбке и поднёс фарфор к губам, делая глоток. Его чай давно остыл, однако это совсем нестрашно, когда тебя согревает приятное тепло, разливающееся внутри груди и распространяющееся по всему телу, и дарит лёгкость живой блеск в ярко-голубых глазах напротив — таких родных и уютных.