Разум

      В классе стояла тишина. Лишь слышно было, как скрипел мел, когда рука учительницы водила им по грифельной доске, выводя условие задачи. Фарат зевнул — в этом зевке явственно читалась невыразимая скука — и уставился на часы. Всего каких-то десять минут отделяло его от звонка… и свободы. Но время словно нарочно замедлило свой ход. Минуты шли медленно, ползли, как черепахи. Фарат уже не знал, чем себя занять: он успел посмотреть в окно, поразглядывать в очередной раз все картины на стенах, скатать из бумажки шарик и кинуть его в одноклассницу — впрочем, мимо — и раскрасить себе всю правую руку точками. Растянувшись на парте, он уже приготовился проспать остаток урока, но из сонного оцепенения его вывел писклявый голос учительницы. — Фарат, ты уже решил задачу? — громко спросила она, и Фарат еле заметно поморщился: словно большой комар пропищал над самым ухом. — Нет, пока что решаю.       Фарату пришлось тут же изобразить бурную мыслительную деятельность. Он почесал лоб кончиком ручки и низко-низко склонился над тетрадью. На доску он еще ни разу не взглянул. — Хорошо, а то мне показалось, что ты уснул, — недоверчиво сказала учительница и смерила его строгим взглядом. Когда она отвернулась, Фарат состроил ей рожицу. — Может быть кто-то уже решил задачу?       Где-то на задних партах взметнулась рука, и учительница одобрительно крякнула. Фарат обернулся, чтобы посмотреть, кто поднял руку, хотя и так прекрасно знал, кто это был. «Ну конечно, кто же, кроме НЕЕ, » — подумал он и мысленно закатил глаза. — Давай, Мелисса, — сказала учительница, — расскажи нам, как ты это решала.       Девочка с самой последней парты отодвинула стул и встала, опершись руками об столешницу. Сейчас она была не сильно выше, чем когда сидела, но что-то в ее взгляде, в еле заметных движениях рук и в наклоне головы — словом, что-то в ней будто возвышало ее над всеми остальными. Ее холодные голубые глаза вперились в учительницу, как два прожектора, и та незаметно отвела взгляд. Даже ей становилось не по себе под пристальным взором девочки, хотя она старалась никогда этого не показывать.       Мелисса затараторила решение задачи, словно заведенная кукла. Ее лицо не выражало ровным счетом ничего, взгляд теперь скучающе блуждал по кабинету, в то время как из уст ее вырывались цифры, формулы и заключения. Мелисса словно всем своим видом говорила: эту задачу решит каждый дурак. Фарата это страшно разозлило, потому что весь остальной класс — даже отличники — сосредоточенно хмурился, тщетно пытаясь понять ее умозаключения. И только учительница кивала каждому ее слову, и довольная ухмылка все шире и шире расползалась на ее лице. — Молодец, садись, — сказала она, когда Мелисса наконец закончила говорить. — И не стыдно вам, — продолжила она, обращаясь к классу, — что девочка на два года младше вас учится в два раза лучше? Я бы хотела, чтобы такой уровень знаний показывала не только Мелисса, но и каждый из вас.       На последних словах учительница посмотрела на Фарата, и он, сам того не желая, поймал ее укоризненный взгляд. И тогда все внутри него просто закипело от злости. Теперь он не считал минуты до звонка. До самого конца урока он думал о том, как разотрет эту Мелиссу в порошок, едва представится случай.       Мелисса пришла в их класс всего пару месяцев назад, но уже успела стать любимицей всех без исключения учителей, чем ужасно не понравилась Фарату: его большинство из учителей, мягко говоря, недолюбливали. Мелисса была младше всех ребят на два года — кажется, она закончила предыдущие классы экстерном или что-то вроде того. Она была очень умной, умной до жути. Каждый раз, когда она открывала рот, всем казалось, что рядом с ними ходячая энциклопедия. Но не в этом дело: с занудами, конечно, тяжело, но таких Фарат и остальные ребята еще могли вытерпеть. Но Мелисса…       Ни с кем из класса она никогда не разговаривала без надобности. Лишь изредка Мелиссу удавалось поймать врасплох случайным вопросом, но и тогда она отвечала односложно, всем своим видом показывая, что предмет разговоров ей ни капли не интересен. Она никогда не смеялась над шутками. Фарат только один раз слышал, как Мелисса тихо фыркнула в кулак, когда один мальчик страшно распереживался у доски и в ответе на задачу получил скорость тысяча километров в секунду.       Ее отстраненность, которую ребята расценили как высокомерие, проложила непреодолимую стену между ней и классом, но Мелиссу, казалось, это нисколько не заботило. Большинство детей ее просто игнорировало, и Фарат до сегодняшнего дня был в их числе. Но теперь он дошел до точки кипения.       Прозвенел звонок. Все вскочили со своих мест и, поспешно собравшись, выбежали из класса. Ребятам не терпелось скорее покинуть стены школы. Учительница тоже вскоре ушла, прижимая к груди классный журнал и позвякивая ключами.       Фарат собирался медленно, краем глаза наблюдая за Мелиссой. Она почти всегда уходила из класса самой последней и сегодняшний день не стал исключением. Наконец кабинет опустел, и они остались в нем совсем одни. Фарат прошел к двери и щелкнул замком, закрыв дверь изнутри: ключ от кабинета был у него, потому что он вызвался дежурить. Мелисса резко обернулась, услышав щелчок.       «Просто припугну немного и все, » — подумал Фарад и направился к ней, нахально засунув руки в карманы. — Ты чего? — спросила Мелисса. — Самой умной себя возомнила, да? — Фарат навис над ней, изо всех сил стараясь выглядеть угрожающе. — Решила одну задачку и уже думаешь, что ты лучше других? — Не твое собачье дело, — отрезала она, нисколько не испугавшись. — Дай ключ.       Фарата страшно это взбесило. От злости у него словно помутился разум. — Тупая сука!       Он хотел ударить Мелиссу и уже замахнулся рукой, чтобы дать ей пощечину.       Молниеносная серебристо-белая вспышка мелькнула у Фарата перед глазами, и кисть пронзило жгучей болью, словно по ней ударили хлыстом. Он отдернул руку и, прижимая ее к груди, испуганно поднял глаза.       То, что он увидел, заставило его сердце камнем рухнуть вниз. Мелисса осталась стоять на том же самом месте, даже не шелохнувшись, но теперь ее окружали длинные серебристо-белые ленты, исходившие из ее головы. Они бешено извивались, вращались и сворачивались в клубки, словно живые змеи. Фарат завороженно наблюдал за ними, как кролик, смотрящий на удава, не в силах сдвинуться с места. Мелисса усмехнулась и погладила рукой одну из лент: та послушно обвила ее кисть. — Сила человека — в его разуме, и именно поэтому я сильнее всех вас, вместе взятых, — сказал она и рассмеялась. Фарата передернуло: этот совсем еще детский смех никак не вязался с тем, что он видел сейчас перед собой. Он хотел что-то сказать, но язык у него словно отнялся. — Перед разумом откроются любые двери, — сказала Мелисса.       Снова мелькнула серебристая вспышка — дверь откинуло в сторону. В окружении щупалец Мелисса прошла к двери и обернулась к Фарату. Он бессильной кучкой осел на пол, мелко дрожа всем телом. — Кажется, у нас с тобой появился один ма-а-а-ленький секретик, — сказала она, и щупальца исчезли. — Давай ты никому не скажешь, что я выбила дверь. — И она помахала Фарату рукой.