Я изменю свою судьбу

Сказав это, Йованес спокойно улыбнулся Ломбарди. Однако легкая улыбка медленно сошла с лица последнего. Виедзе полоснул по нему острым взглядом. «Ну надо же. Будто другой человек.» - хмыкает про себя император. Раньше Виедзе Ломбарди никогда не позволял себе так на него смотреть. Он вообще редко прямо смотрел на него. Обычно мужчина смиренно опускал голову при их редких встречах. Поэтому видеть сейчас такой прямой, словно режущий, взгляд, было в новинку. Не секрет, что Виедзе был лишь пешкой в планах Лабини и Йованес не особо переживал об этом. Старший сын Рулака был крайне лоялен и, как казалось раньше, глуп, что упрощало жизнь. Нужно только подождать пока Глава Ломбарди сменится, и можно было пускать Виедзе в полный оборот. Старший сын Патриарха в принципе выглядел каким-то зашуганным. Однако сейчас перед ним сидел уверенный мужчина, позволяющий себе отпускать шутки в адрес императора. Чувство весьма необычное. — Я не думаю что это хорошая идея, Ваше Величество. – холодно произносит Ломбарди. У Йованеса от этого тона пробежали мурашки по спине. — От чего же? – напряжённо спрашивает Йованес. – Вы так сможете укрепить связь с императорской семьёй. — Комфорт моего ребёнка для меня важнее связей. – отрезает Виедзе, и Дюрели неосознанно сжимает зубы покрепче. Комфорт ребёнка? Он не ослышался? Виедзе предпочтет явной выгоде комфорт Велесака? Это не укладывается в голове. — Ха-ха, я восприму это как шутку. – улыбнулся напряженно император. — Я серьёзен, Ваше Величество. — Что? – легкое раздражение проступает в голосе. Вот так легко отмахиваться от жеста его доброй воли? Да это Виедзе должен за ним бегать и умолять сделать Велесака компаньоном Астаны, а не наоборот! — Не ведите себя так словно не в курсе нашей с императрицей проблемы. – нахмурился Виедзе. Конечно Йованес в курсе. Он просто не мог не знать. Было бы странно не знай император о том, что творится во дворце. — Как я могу оставлять своего сына с тем, кто не знает даже элементарных правил приличия и при удобном случае распускает руки?! – неожиданно перешёл на крик Ломбарди. Однако быстро взял себя в руки. Лорд, смотря прямо на императора, сцепил ладони в замок и положил их на свои колени. «Ах, это и правда задевает.» - мелькает в голове Йованеса. Никому не будет приятно от того, что его ребёнка так открыто ругают. — Говорите так, будто ваш сын чем-то лучше. – фыркнул император, скрестив руки на груди. Глаза мужчины напротив едва сузились, словно предостерегая. — Я и не говорил этого. Не отрицаю, Велесак тоже не белый и пушистый. – холодно резюмирует Ломбарди, и у Йованеса чуть челюсть не отвисла от такого. Обычно родители нахваливают своих детей, как только могут перед ним. – Однако нахождение рядом с принцем подвергает его здоровье опасности. Йованес едва скрипнул зубами, проклиная императрицу, что так разбаловала их сына. — Тогда… – Йованес хотел предложить Виедзе стать учителем Астаны, но резко передумал. Атмосфера совершенно к этому не располагает и Ломбарди со стопроцентной вероятностью ему сейчас откажет. Лучше в другой раз. Император слегка сменил позу, на более расслабленную и легко улыбнулся. — А что об этом думает сам Велесак? – спрашивает Йованес, поднося к губам вновь наполненный коньяком стакан. — В последний раз он был очень напуган действиями Его Высочества. Не думаю, что он будет сильно рад перспективе стать компаньоном принца. – пожимает плечами Виедзе. — Но вы спросите его. Вдруг он передумал. У детей часто меняется мнение. – снисходительно покачал головой Йованес. — Хорошо, Ваше Величество, я спрошу. – вздохнул Ломбарди, проведя рукой по своей шее. – Но не стройте воздушных замков. Дюрели на это промолчал. Конечно, шанс провалиться довольно высок, но Лабини сейчас промывает мозги Сераль в своих письмах, так что и шанс получить желаемое ощутим. На этом моменте темы для разговора закончились. Йованес посмотрел на Ломбарди, который тоже расслабленно сидел, попивая чай. Темно-синий костюм выглядел почти черным с украшенными серебряными нитями лацканами. Челка едва прикрывала карие глаза мужчины, скрытые под длинными ресницами. Спокойствие было Виедзе к лицу. Дюрели раньше не обращал внимания, потому что Ломбарди опускал голову рядом с ним. Да и застать Виедзе в спокойствии было трудно. — Ваше Величество, вы во мне дыру прожжете. – хоть фраза и звучала как укор, но то как мягко было это сказано не ставило в неловкое положение. Даже наоборот, словно успокаивало. «Как странно…» - мелькает в голове. Хоть они и молчали довольно долгое время, Йованес совершенно не ощущал дискомфорта. Обычно он старался заполнить повисающую тишину какими-нибудь разговорами, но не в этот раз. В этот раз молчать словно было… приятно. Возможно ли, что спокойный образ Ломбарди так на него повлиял? Кажется, он что-то говорит. — …Ваше Величество, вы меня слышите? – все же вышел Йованес из оцепенения и понял, что Виедзе стоит прямо над ним, держа за запястье. Тёплые пальцы едва касались кожи, выглядывавшей из-под манжета, но эти места уже начало едва ощутимо приятно покалывать. Рецепторов коснулся еловый аромат и мысли наконец-то более менее собрались в кучу. Но все ещё текли как-то лениво. — Почему вы?.. – непривычно хрипловатым голосом начал Йованес. — Ваше Величество, вы чуть не вылили весь коньяк на себя, а на мои предупреждения не реагировали. – поясняет Виедзе и сейчас Йованес замечает, что одежда действительно частично мокрая. Словно он что-то на себя пролил. Он как будто выпал из реальности ненадолго. Или надолго? Мужчина поднимает взгляд и встречается с карими глазами Виедзе. По позвоночнику императора пробегает толпа мурашек. Немного хмурый взгляд и поджатые губы Ломбарди выдавали обеспокоенность. — Ваше Величество, вы хорошо себя чувствуете? – осторожно спрашивает Виедзе, чуть сильнее сжимая его запястье. — Да… – на выдохе отвечает Йованес и лорд, чуть недоверчиво, кивнув, отпускает его запястье, предварительно забрав почти пустой стакан. — Лучше вам на этом остановиться. – не громко говорит Виедзе, отвернувшись. В этот момент к щекам Йованеса приливает кровь. Ломбарди подумал, что он напился с двух стаканов коньяка! Стыд то какой! Он не пьян, просто на мгновение расслабился сильнее обычного! — Принесите ещё чая. – командует Виедзе, махнув рукой горничной. —М-мне зеленый. – запнувшись от смущения, сказал Йованес, а затем прокашлялся в кулак и тверже добавил. – Не крепкий. Виедзе окинул его каким-то странным взглядом, а потом чуть улыбнулся, словно сделал для себя пометку на будущее. — Не пейте слишком много алкоголя, Ваше Величество. Поберегите своё здоровье. – негромко и вкрадчиво сказал мужчина, присаживаясь назад в своё кресло. В груди немного кольнуло от его участливости. В отличие от остальных, это пожелание не казалось пустым. Будто лорду правда не все равно на его здоровье. — Я не пьян. – фыркнул Дюрели, скрестив руки на груди и тут же недовольно зашипел, почувствовав влажность. — Я вижу. – хмыкнул с улыбкой Виедзе. – Идите и переоденьтесь, Ваше Величество. Как раз к моменту, как вы вернётесь, подадут чай. Спорить и делать ситуацию ещё более неловкой Йованес не стал, поэтому молча, скрывая смущение, пошел переодеваться. Как и сказал Ломбарди, когда император вновь вышел к нему, в чистой одежде, чай уже был разлит по двум чашкам. Виедзе сидел там же где и был до его ухода, потягивая из кружки алую жидкость. Это выглядело так умиротворяюще. Йованес тряхнул головой и натянул дежурную улыбку на лицо, подходя ближе. — Я рад, что вы не сбежали. — Я не настолько невоспитанный человек. – вздохнул устало мужчина. «Как-то… странно. Точно ли это тот Виедзе Ломбарди, которого я знал?» - вспыхивает мысль в голове. Император наклоняется чуть ближе к лорду, положив ладонь ему на плечо. — Можем ли мы в будущем встретиться так ещё раз? – спрашивает Йованес, ощущая приятный аромат парфюма Виедзе. Почему-то внутри поднялась неясная тревога, словно ему сейчас откажут. — Если Ваше Величество того желает, то конечно! – не задумываясь, беспечно, отвечает Ломбарди с улыбкой. – Главное уведомляйте меня за пару дней, чтобы я мог подогнать своё расписание. «Ха… И чего это я так распереживался?» - проносится в голове вопрос. Однако Йованес пропускает его мимо себя и садится напротив. Он взял свой чай и вдохнул его аромат, глянув на Ломбарди, отправившего в рот шоколадный макарон. — Как вы поживаете, Ваше Величество? – не громко интересуется Виедзе, прожевав сладость. Йованес видит интерес в его глазах. — Неплохо. Недавно ездил на охоту и… За непринуждённой беседой время пролетело куда быстрее. Виедзе засобирался домой, только когда небо загорелось оранжевым закатом. Они шли по коридору, когда, проходя мимо картины с основателями Империи, Виедзе вдруг остановился. Посмотрел сначала на холст, потом на Йованеса. Потом снова на холст. — Ха… – выдохнул мужчина. — Что-то не так, лорд Ломбарди? – с интересом спрашивает император. — Ваше Величество, вам ведь сейчас двадцать девять лет, верно? — Верно. – кивнул Дюрели, не понимая к чему ведет Виедзе. Тот же в свою очередь вновь посмотрел на полотно. — И императору Роматили на этой картине должно быть примерно столько же. – начинает Ломбарди, после чего, не глядя, аккуратно хватает его за предплечье и тянет ближе к картине. Он поставил Йованеса рядышком, как какого-то ребенка, после чего довольно критично осмотрел. — Л-лорд Ломбарди, не слишком ли вы… – опешав от такой наглости, запнулся Дюрели, во все глаза смотря на Виедзе. — И правда похожи. – перебил его лорд. — Ч-что?.. — Вы с первым императором очень похожи. Йованес покосился на картину. Никто раньше ничего подобного ему не говорил. Хотя, скорее всего, никто на это и внимания то не обращал. Обычно люди не особо всматриваются в картины на стенах. — Особенно глаза. – тише добавил Виедзе рассматривая то картину, то его. При этом он все так же удерживал Йованеса за предплечье. Император посмотрел на руку, что держала его, но не спешил вырываться. Мало кто, в принципе, решается его коснуться. Исключением являются только врачи и, иногда, жена. В остальных же случаях обычно инициатором прикосновений является он. А тут его так по-свойски держат за предплечье. Чувство весьма… освежающее. Ему не больно, хватка Ломбарди не была сильной. Напротив, Виедзе изначально взялся за него аккуратно и можно даже сказать деликатно. — Правду говорят, кровь не водица! – весело улыбнулся Виедзе, поворачиваясь к нему. Йованес, невольно, тоже улыбнулся. Он посмотрел на полотно с двумя людьми. Первым императором Рембру – Роматили Дюрели и первым Главой Ломбарди – Веноксом Ломбарди. Дюрели не может точно сказать, действительно ли он похож на своего далекого предка. Со стороны виднее, может и правда похож… Уже стоя у экипажа, Йованес не мог отделаться от мысли, что Ломбарди позволил себе больше чем положено, с членом императорской семьи. И что Дюрели очень хочется закрыть на это глаза. «Странно…» - крутится в голове. — Всего доброго вам, Ваше Величество. – кивнув, сказал Виедзе, после чего залез в карету. — Всего доброго, лорд Ломбарди. – попрощался Йованес, чувствуя, как приятно покалывает предплечье.