Я изменю свою судьбу

Поездка во дворец меня совсем не прельщает. По правде, я терпеть не могу конфликты и обычно сбегаю, когда они начинаются. Или иду на уступки. Однако, сейчас мне нужно взять себя в охапку и предъявить своё недовольство императрице. Её сын оскорбил моего ребенка! «Щас от страха обоссусь…» - мелькает в мыслях, но я правда стараюсь держать себя в руках. - «Я — Ломбарди. Я — Ломбарди. Ломбарди не должны бояться членов императорской семьи.» Однако думать это одно, а заставить тело перестать неконтролируемо дрожать совсем другое. «Да что со мной?! Я перед Рулаком так не дрейфил, а он-то уж точно пострашнее Лабини!» - раздражённо дернув плечами, я посмотрел в окно. Правда Рулак мне теперь отец и мы семья… лучше не думать об этом, а то загоню себя в ещё большую ловушку. — Отец?.. – слышится ничуть не менее взволнованный голос Велесака. Мальчик явно нервничает и, кажется, даже готов расплакаться. Я его понимаю. – Все точно будет нормально? Я выныриваю из своих мыслей и улыбаюсь сыну, погладив его по голове в, уже, привычном жесте. Тот подставляется под руку и, от чего-то это очень успокаивает. Тревога улетучивается, оставляя после себя только новую вспышку злости и жажду справедливости. Велесак прижимается к моему боку и я накрываю сына рукой, поглаживая его, в успокаивающем жесте, по спине. — Я просто поговорю с Её Величеством. Ничего серьёзного, малыш. — Я не малыш! – буркнул Велесак, на что я только покачал головой с мягкой улыбкой. — Для меня ты всегда малыш. – не скрывая ласки говорю я, поправляя волосы мальчика. – Даже когда вырастешь. Велесак недовольно и неразборчиво что-то забурчал. Дети не любят, когда их называют детьми. И, по правде говоря, теперь я понимаю почему многие считают это по своему очаровательным. Взрослым не нужно говорить, что они взрослые. За них говорят поступки, а дети… они другие. Однако этот теплый момент оборвался тем, что карета резко остановилась. Да причем так, что я вместе с сыном чуть не грохнулся на пол экипажа. — Что за… – я раздраженно скрежетнул зубами. Хотя, на подсознании понимал, что происходит. – Ха. Мои губы искривились в подобии ухмылки, когда дверь кареты бесцеремонно распахнулась. Человек в форме имперского рыцаря бегло осмотрел меня. — Какая наглость, так врываться в карету старшего сына Главы Ломбарди. – я полоснул по рыцарю ледяным взглядом и тот явно растерял всю свою спесь, от неожиданности. — Плановый досмотр, лорд Ломбарди. Вы сами прекрасно знаете, что это в интересах безопасности. – все же выдал человек, ворвавшийся в карету. Я буквально ощутил, как закипает от ярости моя кровь. Я конечно знал, что Виедзе позволял устраивать эти досмотры, лишь бы не расстраивать императрицу, однако я и подумать не мог, что это может происходить таким наглым образом. Я посмотрел на перепуганного сына и успокаивающе погладил его по волосам. Велесак поднял на меня глаза, цепляясь за мой жилет. — Оставайся в карете. Я выйду с этим человеком ненадолго. – мягко улыбаясь сказал я и буквально вытолкнул рыцаря из кареты. Тот неловко пошатнулся на ступеньке, едва не упав, и шокировано посмотрел на меня. — Видимо рыцари императорского дворца забыли свое место. – холодно сказал я, смотря на рыцаря сверху вниз. – Я терпел все эти досмотры из уважения к императрице-матери, но теперь вы совсем уже страх потеряли, раз врываетесь в карету Ломбарди, даже не постучав. Моя ярость росла все больше, как и молчание между нами. Я сжал зубы крепче. Впервые в жизни я понял выражение "руки чешутся". Они и правда чешутся пройтись по этому самодовольному лицу. «Думаешь, я на тебя управы не найду?» — Как твоё имя? Полк? Дивизия? – мои вопросы словно пригвоздили рыцаря к месту, а его товарищи даже не пытались как-то вмешаться. Однако они точно так же участвовали в этом. – Вас троих это тоже касается. Я направлю официальную жалобу императору! Чтобы рядовые рыцари вот так обращались с прямыми потомками Ломбарди! Где вас обучали, что вы даже таких основ не знаете?! В одно мгновение все четверо рыцарей стали похожи на листы бумаги. Это было даже забавное зрелище. — Лорд Ломбарди! – почти взмолились рыцари. За такое неуважение к аристократу — к Ломбарди! — их ждет смертная казнь. Я это знаю. Однако слишком долго Виедзе позволял подобное хамское поведение к себе. — Имя, должность! Живо! – рявкнул я. Услышав желанную информацию, и записав её в свой карманный блокнот, я немного успокоился. Я потребовал, чтобы каждый поставил свою роспись под именем. В двух экземплярах. Теперь они у меня на крючке. На самом деле, я не желаю этим людям смерти. Они лишь исполняют приказ одной крайне противной женщины. Естественно император не может быть не в курсе. Я не смог сдержать довольной улыбки. — Всего доброго. – только и сказал я, перед тем как повернуться назад к карете и увидеть Велесака, прилипшего к окну. У мальчика так блестели глаза, что я невольно расправил плечи, чувствуя прилив гордости. – Едем дальше, без остановок. Я залез назад в карету, после чего тут же услышал восторженный визг сына. — Отец, это было так круто! – с горящими глазами выкрикнул мальчик. – Особенно когда ты крикнул! И они сразу! А потом! — Спокойнее, Велесак, а то задохнешься. – добродушно посмеялся я. Ребёнок так и светился восторгом, словно теперь точно уверился, что за мной он как за каменной стеной. Однако, как я и предполагал, усмирить запал Велесака у меня не вышло. Впрочем, я был не особо расстроен этим. Почему-то было ощущение, что мальчик впервые так восхищается своим отцом. А от этого в груди растекалось тепло и просто бесконечная нежность. «Вот черт. Я действительно люблю этого сорванца.» - это не то чтобы открытие. За время, что я в этом мире, больше всего времени я проводил именно с детьми, открывая для себя радость и тревоги отцовства. Это все ещё необычно и я правда стараюсь быть для Лоране с Велесаком хорошим отцом. Ехать под оживленную болтовню Велесака было куда спокойнее, чем в тишине. Мальчик ни на мгновение не замолкал, пока я слушал его в пол-уха. Отчего-то абсолютно весь страх ушел, оставив после себя только легкий мандраж перед предстоящей встречей. Верно. Я отстаиваю своего сына, поэтому мне не из-за чего переживать. Раздражение снова накатило. И это хорошо. Злость придает сил. Никто не смеет так обращаться с членами моей семьи. Вскоре мы остановились на подъездной дорожке дворца императрицы. Велесак замолк, едва сжав рукав моего пиджака в своей ладошке. Мальчик снова начал нервничать. А вот я был спокоен. В окно я увидел императрицу Лабини, встречающую нас. Астаны с ней не было, что малость меня взбесило. Мы медленно вышли из кареты. — Приветствую вас в своем дворце, лорд Ломбарди. – улыбнулась Лабини. Она была красива. Правда, очень красива. Однако я не ощущал какого-то трепета или чего-то такого. Просто красивая женщина. – Мы не виделись с последнего имперского приема. Она протянула ко мне ладонь, однако я откровенно её проигнорировал. Приложил правую руку к сердцу, а левую завел за спину и чуть поклонился. — Приветствую Луну Империи, Ваше Величество императрицу. – максимально вежливо и формально поприветствовал я. Велесак, чуть поспешно повторил за мной, здороваясь с императрицей. Мальчик был очень взволнованным, но Лабини даже не обратила на него внимания. Она лишь сдержанно улыбнулась на наше приветствие, пусть и наверняка была не особо довольна таким пренебрежением к её персоне. — А где же Его Высочество принц? — У Его Высочества урок фехтования. – холодно отрезала Лабини. — Кажется, я уведомил вас о том, что речь пойдет о нем и его поведении. – выгнул я бровь. Под этим взглядом немного некомфортно. Однако страха я не ощущаю, чувствуя, как Велесак жмется ко мне. – Однако виновника нет. — Виновника? Ну что вы. Это просто недоразумение. Пройдёмте во дворец, поговорим, выпьем. – улыбается Лабини, но не дожидаясь моего ответа, разворачивается и уходит в компании фрейлин. Я недолго раздраженно смотрю ей в след, затем протягиваю руку Велесаку и со спокойной улыбкой глажу его по голове. — Пойдем, сынок. Главное ничего не бойся, я с тобой. — Х-хорошо! – попытался храбриться мальчик. Однако его дрожь чувствовалась вполне ощутимо. Идем мы в молчании. Наверное напряженном, но я опять ушел слишком глубоко в свои мысли, чтобы замечать подобное. Эта привычка, видимо, уже никогда не уйдёт. Она часто спасала меня в таких ситуациях, позволяя не обращать внимания на раздражающий фактор в лице кого-либо постороннего. Однако это также часто приносило и неприятности. Как и ожидалось. Дворец был величественный. Хотя, по правде говоря, это первый раз, когда я покинул особняк Ломбарди, так что сравнивать пока особо не с чем. Велесак с интересом мотал головой, рассматривая все. В Ломбарди все куда более сдержанно в виду того, что Рулак не любит большие затраты. Но все равно все кричит о богатстве нашей семьи. Тут же все настолько роскошно, что чуть ли не слепит. — Прошу вас. – с улыбкой говорит императрица, указывая на накрытый стол. Вот только, там был отнюдь не чай. — Я больше не пью, императрица. К тому же со мной ребёнок. – говорю я максимально мягко. – Не могли бы вы подать нам чая? — Конечно. – быстро и легко соглашается Лабини и через минут пять на столе уже стояли чашки со свежезаваренным черным чаем. Мы садимся за столик и я бросаю взгляд на Велесака. Мальчик выглядит нервным и очень сильно взволнованным. От чего-то на сердце стало немного грустно. Мне не нравится, когда ему не комфортно. — Если Ваше Величество не возражает, могу я отпустить Велесака поиграть в вашем саду? – это скорее утверждение, нежели вопрос. Не место тут Велесаку. — Да, конечно. – кивает благосклонно женщина. Я глажу Велесака по волосам, успокаивая и привлекая внимание к себе. Мальчик поднимает на меня глаза. Я вижу в них панику. Оно и понятно, первый раз во дворце самой императрицы. Тяжело не ощущать трепет от встречи с такой важной фигурой страны. — Иди, поиграй в саду. Но оставайся в поле моего зрения, хорошо? – ласково говорю я, желая переключить внимание ребёнка. — Хорошо! – Велесак со всей готовностью вскакивает и бежит в сторону выхода в сад. Это намного лучше, чем оставаться рядом с двумя враждебными взрослыми. Оставшись наедине с Лабини я перестал пытаться скрывать свою откровенную раздраженность. Кажется это немного удивило её, но меня это, откровенно, совершенно не волновало. Мы около минуты сидели в тишине. Тяжелой, разбавленной только мерным тиканьем часов. Я периодически поглядывал в распахнутое окно, чтобы найти сына взглядом и подкрепить своё желание справедливости. Наконец-то я решил разрушить эту заминку. — Итак. Давайте, наконец, поговорим. – холодно сказал я, смотря в ледяные глаза императрицы Лабини. — Да.