Храм тёмных богов

      Лестничный пролет вёл глубоко вниз. Черные ступени, покрытые слоем грибка, поглощал мрак, не давая любопытному взору разглядеть конец пути. Кажется, только Пенелопа и Орландо жаждали проникнуть в комнату жертвоприношений. Глен шел последним. Внутри у него все содрогалось от волнения, а чувство страха обволакивало парня и словно густой туман просачивалось прямо в тело и сознание. Он опустил голову, высматривая путь, как вдруг заметил собственные дрожащие коленки и заволновался, что кто-то может увидеть его позор. Глен глубоко вдохнул, впуская в легкие влажный затхлый воздух, и попытался унять дрожь.       Карен сомневалась в том, что спускаться дальше было безопасно. Все же, несмотря на целостность и устойчивость конструкции с первого взгляда, никто не знал, сможет ли она устоять под весом пяти человеческих тел. Орландо, в точности как и сеньор Маас ранее, утверждал, что пирамида выполнена из обсидиана. А если это так, то устойчивости храму не занимать. Он сможет уцелеть даже в случае всемирного апокалипсиса.       Тем не менее, верить на слово незнакомцу и явно не эксперту в этой области девушка могла с трудом. Она беспокоилась не столько о себе, сколько о кузене, сутулая фигура которого шагала впереди. Карен чувствовала его страх. С того самого момента, когда он заговорил о крике, Глен только внешне пытался казаться спокойным, но сестра знала его как свои пять пальцев. Он все еще сомневался в собственных ощущениях и боялся. Карен и сама была немного напугана. Глен уже очень давно ничего подобного не выкидывал, поэтому в её душе закралось сомнение: вдруг крик все же не был плодом его воображения?       С другой стороны, откуда в этом забытом богами и людьми храме могло оказаться что-либо живое? Это совсем не логично. Если бы Карен верила в призраков, то, возможно, нашла бы другое объяснение происходящему — не пойми откуда взявшемуся воплю. Но девушка всегда скептически относилась к потусторонним проявлениям, астрологии, гаданиям и в целом к всякого рода мистическим событиям. Даже Катарина лишь на несколько часов смогла внушить ей долю сомнения и малую степень веры в вещие сны. Сейчас от неё уже не осталось и следа. Даже беспокойство о том глупом происшествии, которое помешало ей вознести дары богам, почти испарилось.       И все же въедливое чувство тревоги никак не оставляло девушку в покое. Она медленно продвигалась за Гленом, Орландо и Мигелем, рассматривая гладкие, абсолютно черные с еле заметными темно-зелеными прожилками стены, а позади неё уверенно шла Пенелопа.       Наконец, они спустились на нижний уровень. Арочный проём оказался точно таким же, как и предыдущий — украшенный надписью на гибридном языке древних людей. Перед ними открылось помещение немногим меньше, чем на верхнем уровне, хотя все ожидали большего по размеру зала. А дело всё в том, что помимо зала на этом уровне находились еще помещения, прикрытые массивными дверьми. Все стены оказались усеяны иероглифами и изображениями, удивительным образом сохранившие первозданный вид. То же самое можно сказать и о напольном покрытии. Все без исключения уставились на необыкновенные фрески, раскрыв рты от удивления и восторга.       Карен подошла ближе и дотронулась до искусно выделанной фрески, смахнув налет. Вероятно, древние люди изобразили своих самых почитаемых богов: те восседали на тронах с длинными змеевидными волосами и масками, сжимали в руках посохи и копья. Грозные создания будто бы наблюдали за непрошенными гостями.       — Это стражи, — тихо произнес Мигель, — стражи нижнего мира.       — Почему ты так решил? — спросила Карен, не отрываясь от фрески.       — Не решил, я точно знаю. Если это черный храм, существование которого всегда было под большим вопросом, то это стражи. Люди приносили им в жертву своих детей, лишь бы они не переставали защищать мир от обитателей Шибальбы. Те время от времени прорывались сквозь ворота и убивали целые семьи в своем стремлении насладиться кровью и плотью невинных людей.       — А откуда взялись эти стражи? — нахмурила брови Карен, оглядывая Мигеля с ног до головы.       Несомненно, Пенелопу можно понять — парень-то настоящий красавчик. Правда, не во вкусе Карен. В этом они с Пенни никогда не сходились; и слава Богу. Однако отрицать факт его привлекательности казалось попросту невозможным: широкие плечи, высокий рост, правильные черты лица и смуглая кожа с густыми вьющимися волосами. Удачное сочетание для бармена, гарантирующее высокие чаевые и внимание.       — Ну, поговаривают, что стражи — это дети богов от земных женщин. Полубоги, которые выбрали для себя участь пребывать меж двух миров, божественного и людского, оборонять оба мира от вторжения нечисти из Шибальбы за дары. Поэтому, если ты заметила, тела стражей похожи на человеческие, но маски, скрывающие их лица, надеты вовсе не просто так. Они скрывают их истинное обличие от человеческих глаз, чтобы те не ослепли.       — Откуда ты все это взял? — вмешалась Пенни, обнимая парня со спины.       — Я не всегда хотел стать барменом, Пенелопа, — ответил он, сжимая руки Пенни. — Я увлекался историей и археологией с самого детства. Отчим был преподавателем в местной школе и снабжал меня книгами, интересными рассказами и мифами древних майя, ацтеков и инков. Он готовил меня к поступлению в университет. Я поступил, но дотянул только на платное отделение. Денег в семье не водилось, так что мне пришлось забыть об учебе. Но я многое помню и, когда услышал от Глена эти слухи о черном храме, в голове сразу же всплыла информация. Ни в одном официальном источнике не было сказано о возможном существовании этой пирамиды, но несколько историков утверждали, что она где-то спрятана. Даже доводы приводили. Я бы никогда не подумал, что она у нас под носом, здесь, на Юкатане! Та самая черная пирамида из обсидиана! Я был уверен, что она находится где-нибудь на территории Гватемалы!       Карен с интересом слушала Мигеля, удивляясь его глубокой осведомленности. Девушка развернулась обратно, в сторону фрески, и продолжила разглядывать удивительных существ. Некоторые из них изображались с насаженными на копья мифическими созданиями. Карен предположила, что это могли быть вымышленные обитатели нижних миров Шибальбы. Мерзкие существа — даже на каменном изображении вызывали отвращение. И как только древние додумались создать такое в своем воображении?.. Не то гигантское насекомое, не то ящерица с длинным хвостом и сотнями зубов на продолговатой банановидной голове… Парни сразу же заметили сходство башки этой твари с кое-чем болтающимся у них между ног и рассмеялись, высказав пару идиотских пошлых шуточек.       Пока ребята продолжали разглядывать удивительные изображения, Глен обратил внимание на алтари, что располагались в самом центре зала.       Семь массивных каменных алтарей возвышались посередине, образуя круг, а в самом центре располагалась большая каменная плита. Некоторые из алтарей пустовали, на двух что-то лежало. Свет фонаря коснулся черного пространства, осветив дальнюю плиту и открыв взору любопытных глаз белоснежные косточки.       В зале повисла гробовая тишина. Их окружали лишь мрак и тяжелое дыхание. Карен на мгновение почудилось, что вокруг не просто мертвая тьма, а движущаяся, замыкающая пространство. Казалось, что вот-вот свет от фонариков поглотит древний мрак, собравшийся в этих стенах за тысячелетия, и запрёт непрошенных гостей в пирамиде навечно.       Глен протянул свою бледную руку к кости. Благодаря подготовке в медицинском, он отлично разбирался в анатомии и мог запросто определить, человеческая ли это кость или же древние майя, ацтеки или инки принесли в жертву животное.       — Человеческая, — рассматривая останки, заключил он.       Карен украдкой следила за ним. Завидев в его руках нечто, напоминающее кость, она бросилась к брату.       — Фу! Брось её! — потребовала Карен.       Парень не обратил на это внимание, с интересом продолжив разглядывать и щупать кость. Все его мысли сосредоточились на чудом сохранившихся за столь долгий срок останках. Он только сейчас понял, свидетелями какого открытия стала их компания. Оно может изменить взгляды на прошлое целой цивилизации! Плевать на неожиданно вернувшийся дурацкий страх из-за замкнутого пространства, плевать на мнимое предчувствие! Все неважно, главное лишь неоспоримое доказательство существования черного храма!       — Странно, что кость так хорошо сохранилась. Вероятно, в здешней атмосфере что-то есть.       Дотронувшись до ледяной плиты, Карен отдернула руку. По коже пробежали мурашки. Брат ни в какую не хотел выпускать из рук древнюю кость и пытался засунуть её в свой рюкзак.       — Не делай этого! — с недоумением наблюдая за парнем, воскликнул Мигель.       — А что такого? Хочешь себе этот артефакт? — удивился Глен.       — Да, что б тебя, парень! Это же частичка мертвеца, положи на место! Иначе он будет преследовать тебя повсюду! Вы что, гринго, не знаете об этом?       — Скорее мы, гринго, не верим в эту чепуху! Призраков не существует! Нет ни единого доказательства! — озлобился Глен.       Карен даже удивилась, заметив в его голубых глазах ненависть. Он вцепился в чертову кость, как сокол в крупную добычу.       — Глен, пожалуйста, положи на место. Во-первых, на ней могут быть микробы, грибки, вирусы. А во-вторых, это преступление! Эта кость может рассказать ученым-археологам многое, может, даже приведет к открытию, а ты просто поставишь её на полку в комнате!       Парень нахмурился, укладывая артефакт в рюкзак. Застегнув молнию, он наконец решил ответить:       — Знаешь, Карен, а может это как раз таки я — тот самый археолог, который сделает открытие? Я не буду учиться на долбанного психолога! На следующий год поступлю в другой универ на факультет археологии, так что давай ты не будешь отнимать у меня возможность стать значимым хоть в какой-то области!       Карен замолчала. Возможно, сейчас она впервые поняла своего брата и почему он так переживал, чуть не скатившись в депрессию. Вот, чего он хотел, — стать значимым… Может, этого и стоило ожидать. Его мать все время бросала мальчишку на попечение их семье, а сама уезжала в «командировки». Будучи школьницей, Карен верила в это, но потом постепенно стала понимать, чем на самом деле занимается тетя Глория и почему она постоянно спихивает Глена на них. Она пыталась выстроить отношения с мужчинами, а ребенок только мешал ей. Видимо, даже наедине с матерью Глен не чувствовал себя нужным, поэтому он так стремился получить профессию хирурга — чтобы спасать жизни, быть значимым. А сейчас, пребывая в состоянии отчаяния, он пытался найти себе новое занятие.       — Глен, дорогой, психологи тоже могут менять жизни людей, они очень помогают преодолевать сложности и приходить к пониманию себя. Многие пишут книги, читают лекции. Зачем тебе это нужно? Зачем терять год? Ты можешь стать отличным специалистом!       — В лженауке? Ты, черт побери, понимаешь, что я не считаю это наукой? Никогда не считал! Что психология, что астрология — всё бред! Я не дотянул даже до психотерапевта! Я ничтожество, пустое место! Карен, оставь меня в покое и не лезь. Я заберу эту кость и все, что посчитаю нужным. Никто из вас мне не указ, ясно?!       Карен не верила своим ушам. Наверное, впервые в жизни Глен так психанул. Девушка, сглотнув ком в горле, никак не могла собраться с мыслями и подобрать правильные слова. Мигель, что стоял рядом, выпучил яркие глаза и медленно поднял руку, мол, сдаюсь.       — Ребят, — вдруг послышался низкий голос Пенелопы, — кажется, зря вы ругаетесь. Посмотрите-ка сюда.       В темном углу зала Пенелопа и Орландо обнаружили целую кучу костей. Одинаково выбеленные и отлично сохранившиеся экземпляры. Глен, не обращая внимания на шокированных ребят, пролез прямо в эту кучу и осторожно начал перебирать кости, осматривая каждую со страшной и крайне нездоровой улыбкой.       — Это все с алтарей… — дрожащим шепотом произнес Орландо.       Ребята наблюдали за блондином, боясь пошевелиться. Карен даже было открыла рот от удивления. Глен вдруг остановился; его глаза широко раскрылись, а зрачки увеличились. Кажется, на мгновение он даже перестал дышать. Протянув руку внутрь груды костей, он осторожно вытащил странное и крайне неприятное нечто — паукообразное, застывшее в мертвом оцепенении существо. Он подтянул его за хвост, длинный, схожий с хвостом скорпиона. Лапы существа выглядели жутко: продолговатые, сегментированные, как и хвост.       Пенелопа, что находилась ближе всех к костям, отступила. Карен замерла, а на лицах парней читалось недоумение.       Внезапно Карен сделала шаг вперед, направляясь к брату. Он не обращал ни на кого внимание. Кажется, для Глена в этом зале не осталось никого, кроме уродливого существа. Карен же больше всего сейчас боялась, что ужасное древнее насекомое пробудится — мало ли, так повлияет кислород или тот факт, что его потревожил человек. По этой причине она медленно стала приближаться к Глену, который, вероятно, будет яростно защищать окаменелое нечто.       — Глен, — тихо окликнула она, — ты уверен, что оно мертвое? — осторожно спросила Карен.       — Да, это окаменелость. Потрогай его! — он придвинул мерзость к ней ближе.       Девушке стоило немалых усилий не выказать свое отвращение и не отшатнуться, ведь резкость движений могли бы испугать брата, пребывающего в странном восторге.       Вблизи насекомое оказалось не таким страшным, как с расстояния, потому как Карен точно убедилась, что оно совсем и навсегда мертво. Девушка протянула руку и дотронулась до совершенно твердого, словно кость, тела. Восемь крайне неприятных на вид конечностей казались хрупкими, одна из них уже была повреждена — половинка отвалилась; вот почему Глен старался очень аккуратно обращаться с окаменелой тварью.       Он не отрывал взгляда от существа, а Карен, немного успокоившись, отодвинулась.       — Пойдем, Глен, — прошептала она.       — Да, надо аккуратно вытащить его отсюда, — проговорил блондин, медленно выбираясь.       Глен аккуратно положил свою находку на одну из алтарных плит. Все остальные столпились полукругом, с интересом разглядывая насекомое.       Это продолжалось не более десяти минут, а затем Глен наконец оторвался от находки и произнес:       — Нам пора выбираться. Надо как можно аккуратнее вытащить его отсюда.       — Мы только на втором уровне, впереди еще как минимум три! — возразил Мигель.       — Да, и к тому же вы все растяпы. Посмотрите сюда! — обратился к ним Орландо. — Здесь что-то есть!       В самой середине алтарного круга находилась еще одна плита. Поначалу Карен думала, что туда, вероятно, ставили угощения для богов или что-то в этом роде. Как оказалось, плита имела механизм — древний ключ. В самой же плите что-то находилось. Наверняка что-то действительно ценное!       Все, включая Глена, облепили плиту. Промучившись с механизмом примерно минут двадцать, им наконец удалось разгадать секрет, и крышка плиты раскрылась. Изнутри повалил пар, что вызвало удивление. Но то, что скрывалось внутри, было куда более шокирующим.       — Не могу поверить… Как? Как, черт побери? — не веря своим глазам, произнес Мигель.       Внутри каменного сундука оказались орудия из металла, которые уж больно напоминали современные боевые ружья и пистолеты. Три невероятных артефакта, припрятанные древними людьми. Неужели теории о развитой цивилизации, что когда-то царила на Земле, а потом исчезла, оказались правдой? Карен завороженно осматривала оружие, не осмеливаясь прикоснуться. Заметив подсветку внутри удивительного сундука, она округлила глаза. Остальные тоже замерли, шокированные открытием.       Глен медленно протянул руку к самому крупному экземпляру в центре и, стоило ему только приподнять его, сняв со специального держателя, все тут же ощутили движение. Будто бы пирамида ожила, пытаясь защитить свои сокровища.