***
- Мам, - медленно тянешь ты, чтобы не разозлить и так занятую работой мать, - скажи, а мы ведь поедем летом в тот город? - Какой город? – она поднимает на меня свой взгляд, а её чёлка взлетает при столь резком поднятие головы и некрасиво прилетает на своё место. Её лицо проясняется воспоминаниями о недавней просьбе съездить летом подальше её работы и дома бабушки: отдохнуть и развеяться. – Я же тебе уже сказала, что да. Планов никаких не должно быть, только мы с тобой и город, который ты выберешь на неделю. - Две! – резво заканчиваешь ты и вылетаешь из её кабинета, пока она не передумала или не захотела всунуть противоречивое слово, как это обычно случается, и отменить запланированное приключение в город твоей мечты. Столица – чудесная, прекрасная Столица. Что может быть лучше? Например, то, что ты всю жизнь влюблена в неё, хоть и живёшь довольно далеко, а карты врут о вашей близости. Просматривая фотографии полароида из старого альбома, ты видишь прекрасное в обычном, ведь даже через краску видна атмосфера города, величавого и прекрасного. Ты чувствуешь ритм жизни, его темп, движение. Каждый человек, хоть как-то появившийся на снимке, вызывает своей историей у тебя интерес: куда он шёл, направлялся, а может возвращается? То, чего точно нет и не будет в таком маленьком городе, как у тебя. Высокие здания, построенные совсем недавно, возвышаются на заднем плане фото с фонарём и светофором, а на фото с собакой в луже отражается высотка. Тебе нравится это. Ты видишь в этом эстетику. Вдруг ты слышишь мелодию чуть ли не стационарного, настолько он старый, телефона из кабинета мамы, когда проходишь мимо его дверей с кухни, пересматривая в предвкушении поездки старые фото, и невольно подслушиваешь следующее: - Сколько? Вы совсем уже там? Когда мне это успеть, у меня уже запланированный отпуск в это время начнётся! Попытайтесь справиться без меня, – потом тишина, но что-то неприятное съёживается у тебя в груди, и предчувствие не даёт тебе покоя. – Я поняла. Жду звонка. Перенесите на следующий год. «Перенесите»? Мама никогда не переносит дела, если только… отпуск. Она снова это сделала, снова перенесла наши три недели на потом, предпочитая меня работе. Послышался звук того, что она положила трубку в аппарат, опрокинулась на спинку кресла и «выключила» ручку. Постучав пальцами по столу, мама встаёт и направляется к выходу из кабинета. А ты делаешь пару шагов назад, чтобы она не поняла, что ты всё слышала и расстроилась, очень сильно. Каждая минута, проведённая в размышлениях осуществления мечты посещения этого города, этого маленькая Рая на земле, сейчас рушится, взрывается, превращается в пепел на фоне того, что могло бы быть. А всё из-за чего так рушится? Понимание того, что ты несовершеннолетняя. Она тебя не отпустит одну в большой город. А почему? Этого мне не дано понять. Мне 15, я смогу не потеряться в городе, которые знаю очень хорошо, хоть и по картам, и воспоминаниям предыдущих коротеньких поездок по три или четыре дня. Почему я не могу отправиться с кузиной, ей уже есть 18, она присмотрит за мною… - Ты уже здесь? – с удивлением в голосе и во взгляде спрашивает мама, но не теряя ни секунды, продолжает. - Сейчас звонил N, сказал, что в августе приезжают очень важные люди и что за полгода мы не успеем приготовить всё запланированное. Я буду работать ещё больше, ещё больше работы возьму на дом, и… - Мы никуда не едем? – с горечью в голосе, но стараясь не показать весь её объём, произносишь ты. Ты ведь готовилась, ждала, поверила в то, что что-то может получиться, и не думала, что всё пойдёт прахом. Уже две недели будто летаешь с мыслью о предстоящей поездке, это заметили даже учителя в твоей школе. А теперь? Что будет теперь? Теперь ведь даже ничего не охото, ведь настроение упало, а состояние опустошённости растёт с каждой секундой понимания произошедшего. - Да. Тихо, но чётко произносит мать и возвращается в свой кабинет. Не удивительно, что всё так произошло, когда в последний раз вообще что-то шло по плану? Вы без задней мысли переезжаете, а как планируете новую машину, так сразу случается потоп в квартире, и накопления уходят на её ремонт. Праздники и подарки уже не чувствуются таковыми. Праздниками стали выходные мамы, а подарками - те полчаса уюта где-то раз в месяц за вечерним столом на кухне, когда вы вместе едите только приготовленною мамой курицу, потому что она сдала отчёт за месяц и наконец может побыть мамой, ещё не приступая к осуществлению нового проекта, или, проще говоря, ей надоели мои супы, и она решила приготовить что-то иное, чтобы хоть как-то разнообразить наш с ней рацион питания. За эти три года приоритеты сменились и ушли в совершенно другое направление. Только вот и я уже не маленькая девочка, чтобы радоваться новой кукле, привезённой из очередной командировки, мне «внимание подавай». А что такое внимание? Цветы, конфеты и вечерние прогулки? Возможно, но больше здесь подойдёт умение запомнить любимые цветы и конфеты, даже и проговорить час о насущном и по душам при свете свечи в зале, когда на полу всё ещё сыро, а вы сидите на табуретках «по-турецки» и смеётесь с воспоминаний твоих детских лет будет неплохим вариантом. Уже спустя недели две всё возвращается на круги своя: рано утром, по будильнику, ты направляешься принять утренний душ, а после сварить кофе, накраситься и выйти на учёбу. Дни, наполненные одними и теми же людьми, не тянутся слишком длинно, но их тягучесть ощущалась на зачёркиваемом календаре. Что считала? Дни до лета, когда ты всё же ощутишь некую свободу от постоянного получения информации и позволишь себе деградировать несколько недель. Появление нового кружочка на 6 августа придало больше стимула на проживание будней, но дни от ожидания стали лишь длиннее, когда отменилась поездка, а сейчас и вообще поникли. Те же самые люди превратились в серые массы, не замечаемые тобой, от слова совсем. На несколько дней выпадаешь в некоторую яму безразличия, не питаешься, мало двигаешься, даже к музыке отпал интерес. Неделя кошмаров довольно хорошо позабавила твоё эго и чуть расшевелила. Позже последовали несколько дней обычного «вырубания» в 23:00 и подъёма в 7:05. Прошёл «праздник» восьмого марта, что в нём такого примечательного? Обычное воскресенье, просто в этот день весь мир и бог продаж благословляют предпринимателей на большой куш, ведь все мужчины отправятся по цветочным ларькам скупать все цветущие веники, которые засохнут через неделю, и конфеты, от которых их женщины будут требовать деньги на фитнес залы перед летом. Этот праздник можно по праву назвать самым крупным собирателем денег на год вперёд. Но праздник этот мне явно запомнится не только этими размышлениями.***
Вспомните, у вас есть человек, который очень сильно отличается от вас, но не делает это намеренно? Он настолько комфортно себя чувствует в проявления себя, что и ты, подхватывая его волну, подстраиваешься и понимаешь, что с этим человеком тебе по кайфу и с ним ты наберёшься очень многому, как в жизни, так и в проявление себя же. Так и Она на протяжение некоторого периода была мои спутником, к которому я привязалась и никому уже не отдам. Как быстро привыкают к никотину, я прочувствовала это к человеку, с которым мне комфортно и чьё ощущение жизни мне важно знать. Мы совершенно разные, оттого мне и интересно это новое, непонятное. Как притягиваются противоположные концы магнита, так и я тянусь к ней на молекулярном уровне, не понимая почему. Она та, кого я боюсь потерять, так как пропадёт это детское восхищение ею, а новые мысли, которые никогда просто так не пришли бы на ум, заполняют мою голову, и тот комфорт, который исходит только от неё, может пропасть навсегда. У неё наипрелестнейший голос, а когда она говорит на других языках, хочется улыбаться, потому что звучит это ещё милее, чем прежде. А её смех стал дороже всего, слышать его – одно удовольствие, ведь он схож с весенним ветром, когда тот пролетает мимо тебя, шустрый и по-весеннему прекрасный. А ещё она очень красивая, хоть и не отдаёт себе отчета в этом, её волосы волнистые и пушатся, а она всё время их выпрямляет утяжком, зачем только, ведь это очень красиво, а глаза такие светлые и восхитительные, что иногда можно увидеть в них небо. Я стараюсь как не допускать ошибок, чтобы как можно дольше продолжать связь с ней, лишь бы ничего не случилось, а кошмары подкидывают всё новые и новые причины, по которым я резко могу потерять свою слабость, так и скрывать от самой себя то, что может случиться, если я не прекращу это. «Слабость»? Почему вспомнилось именно это слово? Оно встречается очень часто, чем же она является для меня? Скорей всего, это просто то, чем я дорожу, отгорожу от несчастья, чтобы и самой быть спокойной. Такого не было, я не привязывалась к людям, а тут такое новшество. Я собственница, и никогда этого не теряла, не скрывала, только сейчас нашла именно «моё», то, что должно быть моим и не чьим большем.***
- Ты её боишься! Что бы она ни сказала против, ты всё сглаживаешь! Пытаешься оправдать её в моих вопросах. Она твой садист. Как ты этого не понимаешь?
Зачем мне бояться ту, что за сотни километров от меня? На ваши наезды в мою сторону мне плевать с высокой колокольни, а вот в её сторону ни слова. Она ребёнок, гордый и умный, но не через меня, всё же я выбираю с кем мне быть и кого ставить в приоритеты, к кому прислушиваться и просить советы. А я чего? А я не её боюсь. Я просто боюсь её потерять. Это действительно будет неприятно осознать, да и принять сложно. Ведь её волна мировосприятия уникальна, а я именно её поймала. Таких волн больше нет, и не будет. В этом человеке сплелись нити мусуби: творчества, ума, сообразительности, таланта. У неё есть своё творение, и она много над ним работает, мне интересно знать результат каждого шага. Бывает обидно, что во время каких-то конфузов или порывов «мести» она перекрывает именно к нему по чуть-чуть доступ. Не охото признаваться вновь и вновь, что моя слабость она, а не то, что она сотворяет. Работа лишь способ узнать мнение, взгляды, то, что раскроет её, хотя и с другой стороны, и на совершенно иные темы. Это просто досуг. Но вдруг что-то пошло не так…***
- Здравствуй, ты говорила, что приедешь к нам летом, планы же ещё не изменились? Так охото сказать, что всё улетело на Бали, а именно там сейчас тот мистер N, скинувший всю работу на маму и её отдел, именно из-за него я не смогу прилететь к ней, именно он испортил лето и настроение. Но отвечаешь коротко и резко, чего самой от себя не ожидаешь: - У мамы снова дела. Никакой поездки не получается. Эти слова дались очень сложно, ведь вслух ты и не собиралась их произносить, не в этот раз. Вообще говорить ей неприятные вещи не сильно тянет, потому что и у самой настроение портится, и её не очень охото огорчать. - … не переживай так сильно, всё может наладиться, а дела разрешатся. «Да, конечно. Это именно так и работает». Самовнушением я так и не научилась заниматься, остаётся лишь сослаться на первую попавшуюся собственную занятость и повесить трубку. Фантомы недавних кошмаров всё ещё пробегают перед глазами, но ты реагируешь спокойнее, ведь прошло столько времени, что-то уже точно забылось, а что-то уже покрыла мгла бессознания.***
- Тебе что-нибудь понравилось? - Ты не поверишь, всё! Мама? Неужто ты? Где мы? Это Столица! Мы только что вышли из той самой галереи, о которой я тебе говорила, а неподалёку есть ларёк с мороженным, а ещё дальше с цветами! Я в восторге кручусь, разворачиваясь по направлению к каждому из предметов, о котором говорю. Мои волосы разлетаются в разные стороны, поддаваясь движениям тела. Мама, мы действительно сюда прилетели? Или же это… сон. Было бы лучше, если бы я того не поняла. Всё слишком хорошо, чтобы просыпаться. Я, вроде бы, легла в половине двенадцатого ночи, что должно обещать длинный сон, но не обязано меня не будить где-нибудь в 3 часа ночи. Сон – вещь замечательная. Здесь происходит всё то, чего не может быть – как ужасного, так и невероятного. Недавно я засыпала под шум капель по балконным стёклам, топоту соседей за стенкой и ещё каких-то домашних мелочей, но сейчас я шла по главной для меня улице Столицы – улице самых атмосферных домов и лавок. Светит солнце, я иду вместе с Мамой и ем мороженое с ванильным вкусом. Моя тень чуть видна под ногами, а её ничуть не больше. Мимо нас проносятся автомобили, велосипедисты, роллеры. Погода явно благоприятствует мне в этом сне, это очень помогает на каких-то подсознательных уровнях запомнить это всё. Сон – то, откуда ты захочешь сбежать и не сможешь, или то, где ты захочешь остаться навечно, но прозвенит будильник. Каждый сон уникален и наполнен событиями, красками, воспоминаниями. Что-то ты помнишь те несчастные 3 секунды как проснёшься, проклиная всё то, на чём мир держится, по утрам, а что-то отпечатывается в коре головного мозга на долгие годы, например, сны про исполнение мечтаний, наполненных чувствами, ожиданиями, яркими красками удовлетворения. Многие после того, как увидели подобные сны, ещё больше загораются желанием получить исполнение мечты, очень стараются, идут к цели и чаще всего добиваются её. «Жить без мечты – жить без стремления, подъёма выше, к лучшей жизни». Когда ты видишь, что то, к чему ты стремишься, начинает образовываться, получаться, то ты, пересиливая любые физические усталости, идёшь вперёд, несмотря ни на что. Работаешь денно и ночно, чтобы получилось, чтобы выиграть в этом соревновании с самим собой или миром. Те же велосипедисты, проезжающие сейчас рядом, вряд ли сразу сели за рули и поехали с той скоростью, которую сложно уловить неподготовленному человеку, вряд ли они с первых поворотов педалей выиграли свою лучшую награду, вряд ли без стремлений добились бы всего этого. Вдруг мимо меня проезжает один из них. Парень выглядит лет на 16, может, даже 17, вытянутое лицо, правильной формы нос, светлые вьющие волосы чуть нижу линии челюсти. - Зачётное платье, дамочка. С чуть завышенным, но до боли приятным голосом. Я знаю его, этот тот парень, который приезжал к нам в город когда-то, лет пять назад, мама тогда на базу меня с собой потащила, как это сделали и остальные сослуживцы. Мы с ним не так много общались, но я рада была снова увидеть его даже во сне, ведь столько времени прошло, и не заметила этого вовсе. Кажется, совсем недавно произошло, а столько событий уже прошло. - Спасибо! – крикнула я ему в след, сложив руки в своеобразный рупор, и, развернувшись обратно к маме, пошла вдоль неё. Мороженого не сильно хотелось, поэтому оно было больше декоративным атрибутом моего образа, хоть я и подъедала то, что уже собиралось вытечь из рожка. Погода была тёплой и приятной: ветер слегка приподнимал подол моего платья и запутывался в моих распущенных волосах. Последние оказались подрезанными под каре и выкрашенными в клубничный блонд (давно хочу себе такую причёску, но только в будущем, когда-нибудь, но не сейчас), от них исходил приятный запах ванили. Шум, исходящий от высоких деревьев вдоль тротуара, перебивался сигналами машин, музыки из магазинчиков и переговоров окружающих нас людей. Город живёт, дышит и цветёт. Я заново влюбилась в этот город! - Никогда бы не поняла, почему ты выбрала этот город, если бы не посмотрела его в твоих мечтах, - она прикрыла глаза, продолжая идти, заложила руки за голову и расплылась в милейшей улыбке, которую я видела только тогда, когда была ребёнком и на моих детских фотографиях. Можно сказать, что эта улыбка – тоже часть моих домыслов. Даже мама из моего сна понимает, что это всего лишь мечты, которые вряд ли совпадут с жизнью, но я буду стараться и работать, чтобы они стали реальностью, чтобы было ради чего жить. Мои ноги продолжали идти по тротуару, не запинаясь ни об один камушек на пути, и выглядели довольно мило, если представить мою немного неловкую, воздушную и несмелую походку. Я была на пике мечтаний! Что может быть лучше? Не знаю. Мимо нас пробежали дети с шариками из анти-кафе неподалёку, я видела их рекламу совсем недавно, они только открылись. На юных личиках светилась улыбка, а с их губ слетал звонкий смех, их радости не было предела, ведь они ещё маленькие, чтобы видеть что-то за пределами их теплого, уютного пузыря незнания, который при раскрытии забирает с собой беззаботность. Как бы мне хотелось вернуться в это состояние!.. Вдруг разлетелись тучи, вмиг потеплело и ветер спал, шум ушёл на дальний план – голоса стихли, птицы перестали петь, машины стали беззвучны. Остались лишь шаги людей, таки разные: детские, на каблуках, бесшумные и… чьи-то сзади? Хотя, мало ли кто ходит, не мы же одни в Столице, вон и дети только что пробежали. Тени стали такие чёткие и красивые, мамина тень была чуть больше моей, ведь она и в моих представлениях была на каблуках – несменный образ занятой женщины, вечно работающей, даже на дому. В тени её волосы лежали так ровно, что можно было представить, что это не укладка, а вырезанная из воска деталь статуи. Мои же находились в беспорядке от недавнего ветра: растрёпанные, непослушные, перелетевшие на одно правое плечо после оклика благодарности тому парню. Вдруг шаги стали громче. Чья-то тень приближалась к моей, а потом и вовсе слилась с ней. Чьи-то руки легли на мою талию и сжались в замок, а на левое плечо уместился поудобнее подбородок человека, которого я ещё не видела. Повеяло ветерком, и я с точностью могу сказать, что запахло кокосом, приторно мягким, но таким невероятно сладким. Я остановилась – боялась сделать и шага вперёд, ведь в этих объятиях было что-то совершенно иное, что-то необычное, но такое неземное, что не охото было уходить из них даже на мгновенье. Вдруг послышалось всего одно слово, перевернувшее весь мой мир, и рожок полетел на асфальт:«Здравствуй»
***
И вот я разревелась, только не во сне, наяву. Только вот не от горя, боли или ненависти, а от нежности и нежелания быть так быстро прогнанной сном. Я продолжала сидеть смущенной и приостановленной: Она была так рядом, так близко, а мне не удалось заглянуть в эти глаза, такие светлые и необычайные. Даже во сне. Жаль, что сны такие сны, что являются лишь проекцией недодуманных мыслей. Я бы ни за что не прекращала его, хотя бы ближайшие несколько часов.