so chaotic

— Твоя кожа такая бледная, мне нравится, — Чон к шее чужой приближается, но лишь горячим дыханием опаляет, заставляя дыхание задержать волнительно, но тем лишь контраст температур создаëт.

***

Хонджун только-только из душа, распаренный и расслабленный, сразу завлекается в сладостный поцелуй, лишь строя догадки, чем они займутся сегодня. Чистый белоснежный халат летит на пол, и по коже Кима пробегает стая мурашек: Юно как всегда не выключил кондиционер перед выходом старшего из ванной комнаты. Оказываясь под Чоном, мужчина щеку чужую оглаживает: — Что сегодня у нас в меню? — в большинстве случаев именно он решал, что они будут пробовать, но в таком положении выбор был только за Юнхо. И Хонджун согласится на любой вариант, даже классики будет достаточно. — Хм, твоя невнимательность меня поражает, Джунни, — младший ухмыляется, проводя пальцами по ребрам еле ощутимо. — На работе не упускаешь ни единой детали, но, пересекая порог нашей спальни, всё твоë внимание на мне сосредотачивается, это даже льстит. Мужчина глазами хлопает и ведь правда не может отвести взгляда куда-то ещё, выискивая ответ на свой вопрос в любимом лице, мимике, словах и действиях, что так и норовят разучить дышать правильно. — Хм, как насчëт шибари? — вопрос риторический выбивает воздух из груди сразу, когда становится предельно ясным Киму. Он просмотрел множество фотографий в интернете, где красные, чëрные верëвки обвивали тело, создавая чудеснейшую и будоражущую кровь картину, но вот только и подумать не мог, что ощутит всë это на себе. — Как Уëн рассказывал? — переспрашивает смущённо, а то вдруг Юнхо что-то другое имеет ввиду. Однажды, друг и вправду рассказал о такой практике, которая Кима очень заинтересовала, но вот в Чоне никак не откликнулась, а теперь он это сам предлагает? Сумасшествие. — Именно, — он хмыкает довольно, когда замечает радостную улыбку, что расцвела на самом красивом лице в его личном мире. Чëрная верёвка в крепких Чоновых руках появляется быстро. Она лежала чуть выше самого Хонджуна, и он даже хочет выругать себя за невнимательность, но шершавая вещица плотно ложится где-то на теле одним оборотом. Мужчина не может даже взглянуть ниже на то, что с его телом вытворяют руки чужие, потому что доселе незнакомые ощущения заставляют блаженно глаза прикрыть. — Джун-а, разве я делаю это всё для того, чтобы ты не увидел? — Чону такая реакция нравится, однако, он ведь не только для себя старается. — Прости, это просто.слишком приятно, — он глаза открывает, улавливая зрительный контакт с возлюбленным и потому улыбаясь смущëнно. Руками хочется чужих щëк коснуться и к себе притянуть для поцелуя, но те крепко связаны над головой, а Юнхо лишь кратко чмокает, возвращаясь к прежнему занятию. Наблюдать за младшим — одно удовольствие. То, как он сосредоточено работает с верёвкой, закусывает губу, вздыхает, Ким уверен, возбуждённо, заводит ещё больше, чем сам процесс: — Знаешь, я так завидую студентам, которые видят тебя таким сосредоточенным чаще чем я, — он дует губы, пальцами ног стараясь зацепиться за резинку шорт Юнхо, чтобы их стянуть, но становится замеченным и прерванным за этакой шалостью. — Может мне стоит нанять тебя личным лекарем, чтобы ты мне систематически залечивал простату? — Милый, я психолог, а не уролог, — Чон целует настойчиво, поглаживая по ещё свободному от верëвки животу рукой. Однако, углубить поцелуй не даëт, от старшего отрываясь. — Ну, тогда, ты ведь занимаешься закрытием всяких гештальтов, да.– верëвка прокладывается поперëк живота, и мужчина его заметно втягивает, но под строгим взглядом расслабляется, смущённо улыбнувшись, — Мм, ты бы мог закрывать мою задницу своим членом. — Господи, предыдущий подкат был куда лучше этого, — совсем неправда. Не желай Юнхо довести всё до идеала, то уже бы после неловких Хонджуновых извинений его взял, но широкие шорты, по которыми даже боксер не было, хорошо возбуждение скрывали. — Признай, что не умеешь флиртовать. — Вообще-то ты знал, на что подписываешься, — бубнит Ким, сразу же охая, когда вëревка о соски трëтся. — Ещё после моих слов про мужчин и спину в медкабинете должен был поразмышлять. Юнхо заканчивает ноги обвязывать быстро, связывая их в районе щиколоток крестом, и к комоду за смазкой отходит. Становится неприятно тихо, и Хонджун гадает: как именно это всё продолжится? Он возьмёт его грубо и резко, догадавшись о том, что мужчина намеренно растягивал себя в душе? Эта мысль самая приятная из всевозможных, потому он и губу нетерпеливо закусывает. Чон возвращается на кровать, себе на шею ноги Кима закидывая и оказываясь между них. А после, он тянется к телефону и делает пару фотографий для той самой папки, которую они давненько не обновляли. Сие действие заставляет старшего нетерпеливо вздохнуть. Младший смазывает пальцы лубрикантом, после сразу два вводя. Он разве не догадался о том, чем занимался мужчина в душе? Это заставляет растеряться и выйти из своей фантазии в не самую желаемую реальностью. Юн настроение чужое распознает быстро, усмехаясь и пальцы убирая. Шорты стягивает и входит медленно, что начинает раздражать, и останавливается, после наклоняясь и приближаясь к уху Кима: — Я хорошенько размышлял о том подкате, когда втрахивал тебя в кровать того отеля после первого свидания в дорогом ресторане, — фразы сопровождаются резким толчком. — Я подумал, что твои слова это полное сумасшествие, и с того момента влюбился. Вот, что за тактику Чон выбрал сегодня: сводить с ума такими разговорчиками и двигаться медленно, но дух выбивать. Хонджуну определённо нравится такое, стонами подтверждая. Юнхо не нуждается в ответе, потому что вздохов, стонов, упоминаний его имени в возгласах более чем достаточно. Он зацеловывает бедро у самой верëвки, кусает, дожидаясь, когда сможет продолжить словесную издëвку. — А ëще, Чон Уëн вспомнил про существование шибари от меня, когда я попросил его упомянуть при тебе это, — он шепчет, после кусает мочку уха, получив желаемую реакцию. Это дух захватывает. Если парень не врëт, то получается, что сам хотел эти связывания попробовать с ним. С Ким Хонджуном. Он хотел связать его и вытворять такие вещи, что просто кажется нереальным. И осознание всего в Джуне шквал эмоций вызывает, от чего и кончает. — Господи…ты.это.безумие какое-то… — Чон заканчивает чуть ли не сразу после старшего, уваливась рядом — И я тебя, хëн, люблю. Кажется, тебе очень понравилось шибари.