Набери мой номер

Войдя в лифт, Антон тяжко вздохнул. Обратный путь занял больше часа, хотя и пробок-то особо не было. Ягоды в корзинке уже не выглядели такими свежими и привлекательными, как несколько часов назад. Шаст устал. У него закрывались глаза. Он приказывал себе не думать, но время от времени смотря на свой молчаливый телефон, неизменно грустнел сильнее. Выйдя на своём этаже, Антон чуть не взвизгнул от страха: в коридоре у двери Варвары Петровны сидел какой-то мужчина. Он спал, приставив к себе рюкзак, держа в руках ублюдски огромного Хаги-ваги синего цвета с жёлтыми лапами. Антон такого, только меньше и красного цвета, подарил Савине на день рождения. Отчего-то эти чудовища ей нравились. Шаст был к игрушке равнодушен и не совсем понимал, что в них такого, но что не сделаешь для любимого ребёнка друзей. Он нахмурился, думая, что этот незнакомец являлся племянником Варвары Петровны. Когда они пересекались, она часто про него говорила, что он хороший мальчик, работает на атомоходе и иногда приезжает к ней. Было странно, что она его не пускала, если дома. Либо задержалась в архиве, а такое бывало часто, либо просто забыла, что приедет родственник. Антон, кажется, разбудил незнакомца своими копошениями и вздохами. Он предпочёл на него не смотреть, просто быстро открыл дверь, вошёл и тут же закрыл за собой. Надо было быть потише. Сняв кардиган и стянув обувь, Антон поставил на стойку корзину, положив рядом ключи от машины и мобильный, потирая лицо. Он ведь не уснёт! Надо было заварить кофе, может, чуть бахнуть в него виски – всего три капли, включить сериал и просто ждать. В дверь позвонили. Шастун чуть не подпрыгнул на месте. Открыв, Антон увидел сонного мужчину, того самого, с Хаги-ваги. - Добрый вечер, - он постарался улыбнуться, но не вышло. – Вы племянник Варвары Петровны, да? – Антон отступил на шаг. – Прошу, проходите и простите, что я Вас разбудил. Ой, да, - он обернулся и указал на кухню, - хотите кофе? Я не знаю её номер мобильного, она, скорее всего, задерживается на работе, - он сглотнул, - и если хотите, то можете подождать тётю у меня, - полуулыбка. Он занервничал и зачастил. – Я Антон, а как Вас зовут? Незнакомец смотрел на него внимательно, даже как-то жадно, изучающе. Его брови чуть изломились, пока Шаст приглашал его внутрь и доставал чашки, предлагая располагаться. Сняв кроссовки, которые больше подошли бы студенту, а не взрослому мужчине, он прошёл к стойке и не переставал смотреть на хозяина. Это уже было как минимум странно. - Эм-м, может, что-то предложить? – Антон сглотнул опять, косясь на корзину. Незнакомец посмотрел туда же и почему-то улыбнулся. – Может, к кофе хотите сладкого? У меня есть немного пирога, соседка испекла, - отчего-то добавил он, ставя греться чайник. - Ягод, - наконец ответил мужчина, продолжая улыбаться. – Я бы не отказался от ягод у Ягодки, - ответил со смешинкой. – Они ведь для меня? У Антона чуть чашка из пальцев не выскользнула. Он повернулся резко к гостю и уставился на него во все глаза. Голос нельзя было перепутать ни с каким другим. Перед ним был Арсений, тот самый, из телефона, ну, в смысле, тот самый из Питера, с которым они дыры ушами протёрли на своих устройствах. Шаст остался стоять, как оцепеневший, лишь осматривая мужчину с ног до головы. У того была забавная причёска, действительно голубые глаза. Он был в безразмерной толстовке, джинсах с дырками на коленях, а носки вообще выколи глаз – какие-то мерзкие бананы водили хоровод. И вовсе не тот мужчина в горчичном костюме, с очками и в пижонских лоферах. Антон молчал, гоняя в голове мысли. Ему не мешали. Арсений привалился к стойке и стал медленно есть ягоды. Шаст вновь посмотрел на лицо. Тот был чертовски красивый. Были правы те, кто к нему яйца подкатывал, там имелось на что посмотреть. Антон отчего-то стал дышать чаще, а потом отмер. - Ты что, в Сибирь с одним рюкзаком летел? Где твой багаж? - И это всё, что тебя волнует? – мужчина выгнул бровь, смотря на хозяина дома, как на дурака. – Без понятия, где мой багаж. Может, завтра прилетит, а может, там остался. Потом разберусь, - он пожал плечами. - Ты такой красивый, - ляпнул невпопад. - Поверить не могу, - иронично, - ты, правда, так меня и не пробил? – он склонил голову и заулыбался, сажая Хаги-ваги на стул. – Я знал, как ты выглядишь, ещё в январе. - Что? – Шастун возмутился. – Ах, ты жук! - Я после Нового года сразу пробил твой телефон и нашёл тебя на просторах Вконтакте. Ну кто же в наше время там свои контакты на всеобщее обозрение выставляет? – ещё одна улыбка. – Мне было слишком любопытно. - Мне надо подышать, - выдал Антон, не в силах всё уложить в голове. - Ты и так дышишь, - Арсений осмотрелся. – Я помою руки? – и ушёл, не ожидая ответа, дав Шасту такую нужную сейчас паузу - передышку. – Это было ещё до того, как ты попросил меня о приватности и безликости, - он появился у стойки и сел на второй стул. Они с Хаги-ваги были очень странной парой. Мужчина продолжил лопать ягоды. – Ну а оттуда я попал уже к тебе в инсту и так далее, - он покрутил рукой. Голова начала работать быстрее, наконец, соображая. - То есть, когда мы с тобой говорили в Питере по телефону, ты уже знал, что я там? – Антон нахмурился и потупил взгляд. – Охренеть. - Ага, охренеть, - мужчина покачал головой. - А как... – Антон отвлёкся, привалившись к кухонному шкафу, - как ты у меня оказался? Арсений потянул рукав толстовки и показал предплечье. На тыльной стороне ручкой был написан его адрес. - Когда я понял, что телефон умрёт, то записал твой адрес на всякий пожарный на руке. Он у меня в заметках есть, - улыбка. – Я тогда ещё не знал, что прилечу в Домодедово. - Так ты прилетел в Домодедово? – глаза на лоб полезли. – Рассказывай! - А кофе? – по-лисьи хитро. – Обещал и набрехал, получается? Антон изломил брови, улыбаясь даже как-то чересчур нежно. Наконец, он видит его. Этот голос больше не был бестелесным и далёким. Шаст поставил чашку, сцепив пальцы, начав ими хрустеть. Он нервничал. «Могу я коснуться?» Чайник подло напомнил о себе – кнопка щёлкнула. Антон достал банку растворимого кофе и насыпал в две чашки. - У меня нет сливок, но есть молоко. - Мне чёрный, - и гость вновь стал жевать ягоды, пристально наблюдая за Антоном. - Так что там с Домодедово? – на стойке оказались две чашки с кофе, два куска пирога и сахар, но Шастун не спешил садиться. - Об отмене рейса стали говорить почти сразу, как только мы с тобой попрощались, - Арсений отпил немного своего напитка и сощурился. – И я стал... – он осёкся, смотря на собеседника. – Ты чего? Антон стоял в нерешительности, уже не хрустя пальцами, но смотря себе под ноги. На носке начала образовываться дырка. Мда... - Я, - он посмотрел на Арсения, вдохнул и тихо сказал: - Я хотел бы обнять тебя. Можно? Гость посмотрел на него как-то странно. Его лицо из спокойного стало каким-то не то тоскливым, не то сочувствующим. Он слегка нахмурился, смотря уже на Антона, как на глупыша – ребёнка, который нашкодил, но вроде как и ругать его было жалко. Без комментариев встал и подошёл вплотную. - Конечно, дурачок, - и сам обнял. Антон выдохнул облегчённо, положил ладони на широкую спину и уткнул нос в излучину плеча. Арсений пах парфюмом - свежим, приятным; сигаретами, потом и чем-то ещё. Шаст еле сдержался, чтобы не потереться об его шею кончиком носа – это был бы совсем финиш. Если Арсений не питает тех чувств, какие имеет по отношению к нему Антон, то этот жест был бы крайне неловким. В этот момент, в тишине кухни, Шастун понял, что бесконечно рад и удовлетворён. В объятиях правильного человека, просто сжимая в руках по факту чужака – они ведь видятся впервые в жизни, - он спокоен. Хотелось бы дать себе волю: поцеловать кожу, просто легко чмокать, погладить по спине и сжать плечи, или, наоборот, спуститься руками ниже и огладить бока, притиснуться ещё ближе и сильнее, что-нибудь идиотское наговорить, потому что потом могут оборвать... Антон заставил себя выпрямиться, улыбаясь, как имбецил. Арсений хоть и выглядел уставшим, но был мягок. Его голубые глаза всё продолжали изучать чужое лицо, отчего у Шастуна по коже мурашки пошли. - Не разочарован? – спросил с сарказмом, ухмыляясь. – Я оправдал твои ожидания? - Более чем, - Антон заулыбался ещё шире. - И где твои кудри? – мужчина поднял руку и пальцами пригладил чёлку. - Подстригся. Ира настояла. - Тебе так тоже хорошо. Антон нахмурился, думая, а как Арс мог знать, как ему с кудрями, но вовремя вспомнил, что тот же палил его социальные сети. Это Шастун дебил последний. Он даже ухмыльнулся, опуская руки – объятия становились затянутыми. - Ты хотел кофе, - он кивнул на стойку. – Пей, пока не остыл. - Сейчас хочу другого, - мужчина положил ладонь на плечо Антона и повёл выше, к шее, - я хочу поцеловать тебя, и в отличие от тебя, мне разрешение не нужно, я и так знаю, что отказа не будет. Шаст замер, глаза сделав больше. Арсений накрыл его щёку ладонью и заставил немного склониться. Антон прикрыл глаза, размыкая губы, ожидая такого желанного прикосновения, и чуть не застонал, когда чужие губы накрыли его. Арс не проявлял напора, не тискал и не тянул. Лёгкое, целомудренное касание губ, без слюней, зубов и языка, давая возможность для манёвра – уйти, если их желания не совпадали. Антон рискнул сжать тёплую худи и выдохнуть, не отстраняясь, а, наоборот, стремясь быть ближе. Арсений отошёл на шаг, убрал руки и улыбнулся. Его пришлось отпустить. «Не честно!» - Садись, - он обошёл стойку и вернулся к Хаги-ваги, беря свою чашку, - я закончу свою увлекательную историю. Антон подумал, что что-то не так, что это даже как-то не серьёзно, но видя довольного, уверенного мужчину, он подумал, что им, в самом деле, не стоило торопиться. - Как ты оказался в Домодедово? – Шаст посмотрел на свой кофе, добавил молока и сахара, и поднял взгляд на собеседника, чтобы больше его не сводить. - Почти устроил скандал, - потянув один уголок губ вверх, Арсений отпил кофе и развалился на барном стуле. – Уже стало понятно, что шансы вылететь в Москву своим рейсом слишком малы, поэтому я вернулся обратно, к стойкам, поворчал, и принял решение немедленно вылетать последним рейсом в Домодедово. - То есть, ты заплатил второй раз? - Да, на тот момент мне стали тереть про багаж, про то, что нельзя пока компенсировать один полёт другим, и что если я решаю лететь, то должен понимать про риски и так далее. По-хорошему, - он сделал ещё один глоток, - мне было всё равно, даже если мой багаж останется в Новосибирске на месяц или прилетит в другой аэропорт. Я почувствовал, что мне нельзя сомневаться, поэтому и бежал бегом от стойки к стойке, в зоне досмотра почти всех растолкал, и в самолёте летел, сидя, как на иголках, - Арсений накрыл ладонью руку Антона и очень ласково посмотрел в зелёные глаза. – Знал, что ты накрутишь себя, и я обязан как можно раньше приехать. Всё остальное – мелочи. Шаст сжал губы, чтобы не ляпнуть, как он тронут. Просто кивнул. - А потом? - Потом я сразу поехал к тебе. Думал, может, метнуться в Шереметьево, если ты меня не послушал, но ты всяко домой-то вернёшься. Я не хотел, чтобы мы разминулись. У вас тут только на двух квартирах есть номера, я не знал, какая твоя, решил дождаться кого-то из соседей, но первым был ты, - улыбка. – А я уснул. - Меня волнует вопрос с твоим багажом, - Антон впервые взял свою кружку и сделал пару глотков. - А меня нет, - мужчина передёрнул плечами. – Напишу заявление, а в крайнем случае свяжусь с организатором нашим, и мы что-нибудь решим, - Арс склонил голову и опять улыбнулся, - доверенность дам, а он уже мой чемодан как-нибудь да переправит, - ухмылка. – Если что, ты же позволишь мне постирать у тебя вещи? - Больше того, - Антон заулыбался довольно, - мой гардероб в твоём распоряжении. Ты не голоден? - Не сильно, - Арсений решил попробовать пирог и закивал. – Вкусно. Не суетись, Ягодка. Шастун поставил локти на стойку и упёр в них подбородок, смотря, как гость ест. Внутри поднималось такое тупое довольство ситуацией, что даже стало не по себе – как мало ему надо, чтобы почувствовать себя счастливым. Было приятно наблюдать за собеседником, за его мимикой и жестами, накладывая на образ, рисуя своего «попутчика» заново. Антон почувствовал себя мальчиком, который делает поделку из множества маленьких элементов, чтобы потом всё подклеить и увидеть цельным. Так и Арсений открывался заново, уже воплоти. Он и вправду выглядел как пижон, с причёской немного странной, в хипстерских шмотках. Ни разу не скажешь, что ему сорок. Съев кусок пирога, он допил кофе, отодвинув посуду подальше, и отзеркалил позу Антона: опершись локтями на столешницу, положил подбородок на кулаки и во все глаза смотрел на Шаста. - О чём думаешь? – хитро. - О тебе. - Конкретнее. - Складываю твой образ по разговорам с тем, что вижу сейчас. Ругаю себя, что не сделал так же, как ты – не пробил тебя, не искал о тебе инфу, не спросил фамилию и другие персональные данные, - Антон вздохнул. – Ты красивый очень, не выглядишь на свой возраст и вроде как не молодишься, просто ты такой и есть – в этой одежде и с такой причёской. Видно, что ты энергичный, и это не напускное. Душой молодой и яркий, светлый, чудесный! Думаю, что мне сейчас так хорошо. - Много мыслей. - Угу. А ты? - И я думаю о себе. Оба начали смеяться. - Ты шутишь, - даже не вопрос. - Конечно, - Арсений выпрямился. – О тебе думаю. - А можно поподробнее? - Ты в жизни мягче, чем на фотографиях, и выше. Такая софт-хорни булочка, - и дотронулся до щеки Шастуна, потрепав чуть. – Очаровательный. Антон заулыбался вновь очень широко и по-лягушачьи. Он мог выглядеть, как придурок, но по большому счёту, его это не смущало – напротив сидел человек, который его не осудит за эмоции. - У меня большие щёки? Как у хомяка? - Нет, - Арс сощурился, хмыкнув, - ты просто такой, каким и представлялся мне, только сейчас чуть строже одет, - мужчина посмотрел на его рубашку. – Ради меня нарядился? Антон кивнул. - А где горчичный костюм? - В чемодане. - Так, нам надо развернуть кампанию по поиску твоего багажа. Потерю этого костюма я не перенесу, - и легко ударил кулаком по стойке. Арс захихикал, смотря весело на него. - Мы его обязательно спасём! Антон встал, решив помыть посуду. Ещё столько вопросов вертелось в голове, но не хотелось их озвучивать, не хотелось грузить ни себя, ни гостя. - Ну... кхм, какие планы? Мы вроде хотели выпить при встрече? Может, поедем в бар? Хочешь? – Антон обернулся, видя улыбающегося, но уставшего мужчину. – Или... нет? Устал? Ты, ну, останешься у меня или поедешь куда? Я как-то не интересовался даже, кто у тебя в Москве есть? – стало некомфортно от собственного неуверенного тона. - В бар я точно не хочу. Из-за этой нервотрёпки я и вправду устал. У меня в Москве несколько друзей и сестра бывшей жены. Если ты хочешь меня выгнать, то скажи сейчас, чтобы я успел предупредить её о своём приезде, - он посмотрел на время. – За полночь уже, но спать она не должна ещё. В крайнем случае, я могу поехать в отель, - и заулыбался. Говорил несерьёзно, но у Антона в горле ком застрял. Шаст вытер руки, подошёл к гостю и сжал его плечи. - Если ты ещё раз такую глупость скажешь, я сильно обижусь, - и надулся, как малолетка. – Ты же прекрасно видишь, что я извожусь, я теряюсь, потому что я хотел бы угодить тебе, побыть с тобой дольше, - он сглотнул, - но думаю о твоём комфорте и твоих желаниях. Ты можешь быть со мной не согласен, ты мог состроить планы, которые с моими никак не совпадают. Не дави, не глумись... не знаю, как ещё сказать, - и сжал губы в тонкую линию. Арсений встал, медленно моргнул, вынул из кармана неживой телефон, став расстёгивать ремешок наручных часов. - Я и не думал, - он посмотрел на Антона внимательно. – Если ты не возражаешь, я приму душ. Наберусь наглости и попрошу у тебя сменную одежду. И да, я останусь, - улыбка, - если ты этого хочешь. Он снял часы и кольцо, положив их на стойку. Антон облизал губы, наблюдая за этим. Смутившись, Шаст подался вперёд и обнял мужчину. - Ты и так знаешь, что хочу, - совсем тихо. – Ты же меня как будто читаешь, - ухмылка. – Как будто знаешь мои желания, когда я сам ещё не допёр. И это уже давно началось, а сейчас, когда видишь меня, думаю, вообще по щелчку раскусываешь. Арс погладил Антона по спине, чмокнул в щёку и отстранился. - Поставь мой телефон заряжаться, пожалуйста, думаю, пора уже дать о себе знать другим волнующимся, - он пошёл в сторону ванной. - А с другом твоим что делать? – Шаст посмотрел на Хаги-ваги. – Оставить сидеть? - Он не мой. - А чей? - Твой, - послышалось из коридора. – Я купил его в аэропорту для тебя в подарок. Он мне понравился, - показавшись в проёме, Арс держал свой рюкзак. – Принесёшь полотенце? Я, конечно, могу и без него обсохнуть, но так дольше будет. - Да, конечно. Антон взял полотенце, а потом стал рыться в вещах. Он достал новые боксеры, те самые, что его заставила купить Кузнецова. Было непонятно, будут они малы Арсению или нет, но большего размера у него не было. Найдя приличную футболку оверсайз, Шаст понёс всё в ванную. Постучав, он понял, что Арс не запирался. Двери душевой кабины были затемнены книзу, поэтому Антон смог увидеть только мокрое стекло и часть торса мужчины, и то не чётко из-за воды и пара. Он положил вещи на стеллаж, последний раз бросив взгляд на гостя, и заставил себя вывалиться нахрен. «Вот чёрт!» Опомнившись, Антон поставил чужой телефон на зарядку, чуть прибрался, пересыпал ягоды из корзины в контейнер, убрав в холодильник, сам переоделся в пижаму и пошёл за вторым комплектом постельного белья. Вряд ли Арсений захочет спать с ним жопа к жопе. Он уже воевал с одеялом, когда айфон начал нон-стоп вибрировать, и не его. Поддавшись любопытству, Шастун подошёл к стойке и взглянул на уведомления на часах. Улыбка чуть не порвала ему лицо: списком высветились все пропущенные и сообщения от Антона – он был записан как «Ягодка». Это так сильно душу обласкало, что в пору было растаять. - У тебя очень приятный шампунь и гель для душа, - сказал Арсений, появляясь так тихо и незаметно в проёме, что Антон чуть не подпрыгнул, застигнутый врасплох. Он сглотнул, отшатнувшись от стойки, схватившись за одеяло, и посмотрел на собеседника. Тот вытирал полотенцем мокрые волосы, стоя в футболке и трусах. Даже если он и заметил, что на его смарт-часы пялились, то тактично промолчал. Антон вдохнул глубоко и завис. Он жадно смотрел на мужчину, на его оголённые руки и ноги, на бёдра и пах, думая, как жаль, что больше кожи скрывают его боксеры. Плечи действительно были широкими и грудь крепкая – даже наличие футболки это не маскировало. Арсений босиком прошёл к нему, улыбнувшись, всё ещё вытирая волосы, и взял свой телефон. Антон стоял, держа одеяло, и пялился. Задница была что надо! Рот готов был наполниться слюнями, а глаза стали шире, как только Арсений повернулся к нему спиной полностью. «Господь, за что?» - Как я и думал, в розыск меня объявили, - мужчина хохотнул. – Сейчас всем отвечу и помогу тебе. Антон оставил реплику без комментария. Он всё смотрел, смотрел, впитывая, лаская взглядом тело напротив, уже начиная фантазировать, но тут же останавливая себя. Нельзя, это неправильно. Он как изголодавшийся зверь. Была права Кузнецова, говоря, что друг отсутствием секса делает себе хуже, что вон, до спермотоксикоза рукой подать. И сейчас его поведение было аморальным и неуместным. Арс положил свой телефон и обернулся. Он протёр полотенцем шею и линию роста волос, а потом повесил его на барный стул. Антон тупо просто поворачивался, следя за ним. Идиот идиотом, но ничего с собой поделать не мог. - Дай, - подойдя, мужчина потянул из рук Антона одеяло. Тот безропотно подчинился, но укротить себя не смог: глаза продолжили пялиться. Арсений сложил одеяло, положив его на диван, мельком взглянув на картину, которую подарил. Вернувшись к хозяину дома, взял за руку, легко улыбаясь, переплёл их пальцы и поцеловал. Антон, наконец, вышел из оцепенения. Арс уже не был робок, ни о каком целомудрии речи не шло. Ласка была медленной, но с напором. Антон вторую руку положил на предплечье партнёра, а тот – на талию Шаста, притягивая к себе. Мужчина углубил поцелуй, заставив Антона немного склонить голову, позволяя целовать себя сильнее. Никаких сомнений и протестов. Застонав в чужой рот, Антон сжал пальцы, стискивая кожу на плече, давая понять, что хочет большего. Арсений, наконец, дёрнул его на себя, но не слишком резко, чтобы они стояли максимально тесно друг к другу, чтобы чувствовали тела, ощущали не только дыхание, но и запах, тепло, пульс. Антон не выдержал, высвободил ладонь из захвата и завёл её за спину Арса, касаясь мокрых волос. В этот момент к жёстким движениям губ добавились языки. «Боже» Антон сжал тёмные волосы, немного потянув, пока чужие ладони опускались ниже по спине, в итоге оказавшись на ягодицах. Арсений сжал их, а затем легко шлёпнул, улыбаясь сквозь поцелуй. Антон не утерпел, замычал. Ладони ощущались великолепно на заднице, гладили, а потом притянули. Пах к паху. Шастун хотел завыть. Да ну нет, так не бывает, чтобы вот так, с разгона и сразу идеально, но с другой стороны... они ведь знали друг друга. Арсений не незнакомец. Антон обнял мужчину, продолжая поцелуй, который стал нетерпеливее и грубее. - Блять, - шепнул, как только прервал ласку, - ты очень устал или силы есть на секс? Или я тороплюсь? Это неправильно, ведь мы встретились... сколько, полтора часа назад? – он поелозил пахом об чужое тело, улавливая отклик. – Наверное, надо подольше поговорить, решить на берегу... - Не ерунди, - шепнул тот, кусая Антона за мочку уха. – Я хочу тебя, уже давно, и знаю, что ты хочешь меня. Сейчас мы возбуждены, и сил, чтобы трахнуть тебя, у меня хватит, - он хлопнул ладонью по ягодице вновь, отстраняясь и смотря по-блядски властно. – У тебя есть презервативы и смазка? - Да, - Антон живо закивал. - Решено, - улыбка, всё та же, блядская, соблазняющая, - веди к кровати. Шаст схватил его за руку и как чёртов локомотив потащил в спальню. Было лишь чуть волнительно, но никаких предрассудков или колебаний в душе Антона не закралось. Будучи послушным мальчиком, он собрал всё, что нужно, показал Арсению и встал у кровати, медля. Свет всё ещё горел на кухне, чуть доходя до комнаты, но не освещая помещение достаточно. Никто из них не торопился с действиями. Арс осмотрел спальню, видимо, что-то для себя подмечая, посмотрел на флакон смазки и презерватив, который Антон сжимал в руках. Подойдя, отнял предметы и бросил к подушкам. Шаст затаил дыхание. Господи, это не первый его партнёр, он уже миллион раз трахался, и перед сексом давно своё отбоялся, но сейчас его почему-то заволновало, понравится ли Арсению его тело, его движения, отдача... он столькими заморочками давно уже не загонялся. - Не волнуйся, - сказал тот с улыбкой, начав гладить его руку. – Я прямо чувствую, как ты думаешь. - Говорю же, я для тебя треклятая открытая книга. Это даже бесит, - уныло. - А меня заводит, - Арсений поцеловал Антона в шею, заставив расслабиться. – Я ждал этого, ты мне важен, поэтому я ничего не испорчу. - А я могу. - Нет, не можешь, - мужчина укусил партнёра за мочку уха и лизнул – Шастун охнул. – Ты просто успокоишься и будешь получать удовольствие, - он ухмыльнулся, приобнял собеседника за талию, не разгоняясь. Жест заботы. Это было так нежно, так правильно, что Антон отругал себя. Какого чёрта он накручивает нервы на кулак, стоя в объятиях того, в кого влюблён? Необходимо выжать всё из этого момента. – Вот так, - будто почувствовав пропавшее напряжение, Арсений стал улыбаться шире, попеременно чмокая Антона по линии подбородка. – Наконец мне не надо говорить о своих фантазиях – я могу их молча исполнить. Антон обхватил щёки мужчины, посмотрел пытливо в глаза и мягко поцеловал. Его никто не останавливал, не протестовал. Арсений принял ласку, ответил, будто синхронизировавшись. Чума какая-то. - Мне бы в душ. - Не отпущу, - Арс огладил бока любовника, проведя языком по нижней губе. – После. - Дай хотя бы салфетку достать, - Шаст хихикнул, выпутываясь из объятий. Он обошёл мужчину, идя в коридор. Упаковка не помешает. Не заботясь ни о чём, Антон вернулся и проглотил слюни: Арсений снял с себя футболку и боксеры, стоя у кровати голым и сумашедше красивым. «Господь Иисус Христос!» Кроме как богохульствовать, Антон в данный момент ничего не мог. Он подошёл и бросил салфетки к подушкам тоже, кося глаза вниз. Искушение было сильнее здравого смысла. Арсений не возражал. Он встал напротив, чуть расставив ноги, принявшись легко касаться собственного тела, вести пальцами по животу, груди и шее. Шастун осознавал, что мозг коротит, член кровью наливается, глаза, как блохи, бегают по чужому телу, подмечая детали, а внутри него крепчает буря... - Ты какой-то исключительный, - голос подвёл, поэтому Антон сглотнул, сжимая ладони в кулаки, лишь бы сдержать порыв полапать мужчину. – Мне слов не хватает, чтобы передать... Арсений взял Шаста за руку, заставив разжать кулак и оборвать себя на полуслове. - Не думал, что скажу это, но ты слишком много болтаешь, - и улыбнулся, целуя в уголок губ. Антон замолчал. Да, выбрал время, дурак. Он улыбнулся, перехватывая чужие губы и, наконец, дотрагиваясь до голой кожи всей ладонью – прямо на солнечное сплетение. Арсений сделал маленький шаг вперёд, заставляя Антона сконцентрироваться на поцелуе, но тот упрямо и целенаправленно вёл ладонь вниз, пока не огладил тазовые кости и не спустился на пах, обхватывая член, но мужчина не дал любовнику насладиться моментом. - Доволен? – Арсений с чмоком отстранился, ухмыляясь. – Раздевайся. Антон сглотнул. - А ты поможешь? - Думал, не попросишь, – удовлетворённо. Они в четыре руки расстегнули рубашку. Арс сам потянул её с плеч Шастуна, наклоняясь, целуя в ключицу. Брюки Антон расстегнул сам. Они свалились, собравшись гармошкой. Переступив, Антон остался в боксерах и носках. Партнёр положил ладони на его бока и заставил сесть на кровать, сам опустился на корточки и стянул носки, облизываясь и смотря в зелёные глаза. Опять это блядство сквозило между ними, словно напряжение в электроцепи – оно было везде. Антон мыслил шаблонами. В момент ему в голову пришла странная мысль – он совершенно точно понимал, что безоговорочно упадёт в объятия этого человека, потому что доверяет. Доверяет, хотя видит впервые. Этот вечер был полон открытий, и Антон всем сердцем надеялся, что большая их часть впереди. - Я раздену тебя полностью? – спросил Арсений, указывая взглядом на трусы. – Приподнимись. Антон позволил снять с себя последний элемент одежды, раздвигая ноги, отползая на середину постели. Мужчина не выказал ни одного признака недовольства. Он улыбнулся, обхватив ногу Шаста у стопы, и поцеловал в лодыжку, забираясь на кровать вслед. Дотянувшись до подушки, Антон сунул её себе под голову, чтобы было удобнее, согнув ноги в коленях. Было интересно просто понаблюдать за гостем. На его теле не было ни одной татуировки, но зато миллион родинок – они были рассыпаны щедрой рукой, как будто его тело – холст, на котором запечатлели шедевр абстракционизма. Антон видел множество картин, состоящих из капель и точек, и вот Арсений был такой картиной – живой и ходячей. У него имелся шрам у правого бока – аппендицит. И это то единственное, что его портило. Антон вгляделся в голубые глаза, хоть в комнате и было тускло, и подметил, что они ему очень нравятся. Даже его нос, который кто-то посмел критиковать, не был страшным или ужасным, а очень даже милым. Шаст подумал, что дурак, раз считает своего друга идеальным. Хотя это и нормально, он ведь влюблён. Арсений поцеловал его в живот рядом с пупком, провёл языком выше, пока не мазнул губами по соску, заставляя Антона вернуться к реальности. - Салфетки, - прокряхтел Шастун, когда чужие ладони легли на его бёдра с внутренней стороны. - Ты как трепетный цветочек, - улыбнулся мужчина. Антон нахмурился. Не скажешь же в лоб, что раз он не мылся, то как бы и очко своё не трогал, а раз так, то есть риск. Но, кажется, Арс понял ход его мыслей. Чмокнув в коленку, он взял упаковку салфеток и вытащил две. - Зануда. - От зануды слышу, - отбил Антон, успокаиваясь. Арсений захохотал. Мягко и красиво, как делал всегда, тем смехом, что очаровал Антона в своё время, влюбил в себя. Шаст улыбнулся. Мужчина вытер расщелину салфеткой, а вторую обернул вокруг указательного пальца и ввёл в анус, смотря на партнёра. У Антона ни один мускул не дрогнул, а вот пенис отреагировал на эти манипуляции. Рот разомкнулся шире, дыхание стало слышнее и чаще. Арсений двигал пальцем, уделяя внимание колену Шастуна: он чмокал кожу, улыбаясь и поглядывая на любовника, пока не бросил салфетки на пол, взяв ещё одну. Проделав всё то же самое, мужчина склонился ниже и стал ласкать внутреннюю часть бёдер Антона: гладить и целовать, пока его палец был внутри партнёра, лениво водя туда-сюда. Казалось, что Арс никуда не торопился, хотя время безжалостно бежало, а его усталость скапливалась. Антон подтянулся, заставил его поднять голову и неловко поцеловал в губы. Они улыбнулись друг другу, как делают люди при встрече, словно и не в постели находились, и не предавались предварительным ласкам. Шастун огладил щёку Арсения, дотрагиваясь губами до виска, потом века, пока тот продолжал мучить его зад. Было неудобно так сидеть, поэтому Антон опустился торсом на постель, утягивая любовника за собой. - Мы слепились, словно бутерброд, - сказал Арс, ухмыляясь, наслаждаясь ласками, пока его целовали и гладили. Ему пришлось упереть руки по обе стороны от тела партнёра, чтобы не прижать его собой. - С прослойкой из членов, м-м-м, - Антон лизнул линию чужого подбородка. - Начинки из спермы не хватает. - Не уверен, есть ли у бутербродов начинка, если только в закрытых, - он хмыкнул, - но... всё в наших руках, - повёл бровями. Мужчина выпрямился, ведя ладонями по груди Шаста. – Ноги в коленях согни и шире разведи. Буду тебя радовать, - и потянулся за смазкой. - Это ты по адресу, - довольно. Антон облизнулся, наблюдая за действиями любовника. Ему не хотелось лежать без дела, блестяще играя роль бревна, но от него в данной ситуации ровным счётом ничего не требовалось. Он сделал, как просили, позволив себе заострить внимание на предмете воздыхания. Арсений поцеловал его в коленку – этот поцелуй почему-то был волнующим, многообещающим, - ухмыльнувшись, методично распределив смазку по коже, а потом пальцем стал гладить сфинктер, дразнить. Антон пялился, улыбался, потянувшись к чужому члену: в руке он ощущался хорошо, правильно. Арсений прикрыл глаза и протяжно выдохнул – красиво! Да, его член хотелось взять в рот, чтобы полизать головку и попробовать естественную смазку на вкус. Хотелось сделать минет, чтобы посмотреть на красивое лицо, как именно оно реагировало бы на его манипуляции. Хотелось просто трогать, мять, гладить, но ещё больше хотелось, чтобы этот член был уже обтянут латексом и ритмично трахал его. Антон подкинул бёдрами, облизнувшись. - Думаю, это всё похоже на одну из наших фантазий, - он закусил губу, думая, продолжать ли ему, и затем решил, что в более обличительном положении перед мужчиной он уже не будет. – Я тебя так хотел в те минуты, - Антон изломил брови, приподнимаясь на локтях. – Увидеть, дотронуться, провести носом по коже, почувствовать, наконец. - А сейчас ты дорвался, - Арсений склонился и легко поцеловал любовника – по спине пробежали мурашки. – Я тоже этого хотел, - он повёл губами к шее, чуть прикусывая кожу. Антон чуть не захлебнулся слюнями, простонал, как было хорошо. – Я знал, что ты таким и будешь, как в разговорах, как я и думал, - мужчина всосал кожу, разминая мышцы партнёра уже двумя пальцами. – Подходящим мне. - Как твои мальчики? Я на них похож? – спросил чисто из вредности. Арсений не успел начать ворчать: поднял глаза, внимательно смотря на улыбку, и проглотил своё негодование. Он мстительно цапнул Шастуна за кадык, вгоняя пальцы глубже. Тот шикнул, повалившись на постель. Арсений продолжил его покусывать, потом лизать и чмокать. - Ты лучше, Ягодка, - шепнул в ухо и прошёлся по контуру кончиком языка. – Такой, какой мне был необходим. Арс подался назад, смотря на Антона одновременно нежно и мягко, вновь целуя. Этот поцелуй оказался будоражащим. Ласковые движения на контрасте с быстрыми толчками пальцев. Любовник отстранился, подмазывая, надавив ладонью свободной руки на бедро партнёра, смотря на его пах. Шастун потянулся к своему члену и стал его поглаживать ненавязчиво, а потом вновь дотронулся до пениса партнёра. - Нравится? - Зачем спрашиваешь? – хрипло. Арсений перехватил его ладонь и поднёс к своему лицу, разомкнул рот, вытащил язык и лизнул чужие пальцы. – Продолжим болтать или поторопимся? – вобрал в рот два пальца, начав сосать. У Антона дыхание перехватило и член дёрнулся. Его бросило в жар. Если бы Шаст был розеткой, то от открывшегося вида у него обгорели бы все провода. Он сам чувствовал себя как что-то накалённое, как будто его молния ударила, хотя для этого не было никаких предпосылок – только встреча с этим великолепным мужчиной. Его взгляд затуманился, как только Арсений выпустил его пальцы изо рта, шепнув: - Коснись меня вновь. Сам полез опять за смазкой и презервативом. Шаст сделал, как просили – дрочил чужой пенис, распределив несколько капель предэякулята по крепкой плоти, а второй рукой щипал себя за сосок, горячо дыша. Арсений сам дышал ртом, пока выдавил чуть больше смазки и растянул сфинктер тремя пальцами. Это было слегка чересчур. - Погоди, - тихо. - Тогда не будем торопиться, - любовник склонился и повёл носом по груди Антона, двигая пальцами медленно. – Может, справимся руками, м? – он уткнул подбородок в солнечное сплетение и посмотрел на Шастуна. - Нет уж, - ухмылка. – Я хочу вжаться в тебя бёдрами, втрахивая в себя, - и засмеялся. – Я жадный, хочу всё и сразу. «А то вдруг другого раза не будет» Арс лёг щекой на его грудь, улыбаясь. - Ты такой дурак, - прошептал ласково. Он продолжил готовить партнёра для себя, слушая чужое сердцебиение. Антон прикрыл глаза, положив ладонь на спину мужчине. Было приятно так лежать, вновь, как бутерброд. Арсений принялся целовать грудь, живот Антона, спускаясь книзу. Лизнув игриво головку, он хитро посмотрел на любовника, стекая с кровати. Шаст изломил брови, а потом охнул, потому что его в три счёта повернули на живот, разложили, подтягивая к себе, чтобы ногами упёрся в пол. Арс надел презерватив, чмокнув ягодицы по очереди, а потом навалился на спину Антона, подставляя головку к анусу. Шастун заёрзал – ждать уже не было сил. Любовник хохотнул, целуя его в плечо, ведя губами к шее. Он входил медленно, помогая себе рукой, продолжая целовать слегка вспотевшую кожу. - Чёрт, я и так тебя долго ждал, - Антон завёл руку назад и вцепился в ягодицу Арсения, заставляя его войти до конца, подталкивая, мешая больше. – Пожалуйста, - еле слышно. Мужчина, наверное, удивился, потому что замер, а потом благодарно поцеловал в загривок, проникнув по основание. Антон заскулил. Он положил голову на постель, зажмуриваясь, сжав одеяло, напрягаясь. Арс поцеловал его в центр шеи, потом вновь в плечо, руками стараясь обхватить бёдра, пока не сжал, куснув в излучину, стал двигаться. Грудь лишь касалась спины Антона, любовник не навалился, как какой-то боров. Шаст чувствовал затылком чужой горячий лоб, дыхание, которое опаляло его шею, пальцы, держащие крепко, и движения... движения не быстрые, но сильные. Ощущение чужих бёдер, соприкасающихся с собственными, кружило голову, как и жар секса. Антон кайфовал, чувствуя, как в него проникают, как крепкий, увитый венами член трахает его, принося удовольствие, заставляя плавать в эйфории, чаще дышать, потеть и просто наслаждаться. Арсений зарылся лицом в светлые волосы, а потом просто подтянул Антона ближе к центру кровати, встав на постель коленями, и стал с силой трахать, немного жёстко вбиваться, раздвигая ягодицы шире. Шаст застонал, натягивая одеяло, шепча: - Да, так хорошо, так классно. Арсений улыбнулся. Эта улыбка ощущалась кожей. Антон постарался двинуться навстречу, но его сильно прижимали к матрасу. - Помнишь, - заискивающе в самое ухо, - ты лежишь и получаешь удовольствие? - Но я хочу быть ближе, - бестолково. - Ты ближе некуда, - поцелуй в щёку. – Ближе, чем когда-либо раньше. Дыхание сбилось, как и ритм движений. Антон повернул голову, вскинул руку и заставил мужчину себя поцеловать. Глубоко, жарко, жадно. Арсений не отказал, обласкав чужой язык, с улыбкой отстранился и вернулся к предыдущему темпу фрикций. Шаст растёкся, лишь постанывая, наслаждаясь силой и умеренной грубостью. Идеально! Всё было так, как должно быть. Арсений выпрямился, опершись на поясницу любовника обеими ладонями, и начал чаще вбиваться в тело партнера. Шастун широко открыл рот, дыша, скуля на одной ноте. Как жаль, что его член был зажат между постелью и собственным животом. Жуть как хотелось потереться. Арс двигался ритмично, пока не приостановился, повернув Антона на бок. Он добавил смазки, взял его ногу, закинув себе на плечо, и вошёл. Шаст смотрел на мужчину, дыша поверхностно, но уже дроча себе с оттягом, понимая, что является заложником какой-то до жути сильнейшей похоти. Такого с ним давно не было, чтобы сила и энергия партнёра по сексу передавались ему, чтобы другой вот так молча, одним мановением подчинял себе, заставлял отпустить себя, скинуть цепи и оковы, раскрыться не только душу, но и тело. Антон во всех смыслах был перед Арсением голым, и раньше эта мысль бы его смутила, но не сейчас. Мужчина продолжал двигаться, трахая его частыми толчками сильных бёдер, держа надёжно, наслаждаясь сам и принося наслаждение. В комнате уже давно пахло потом и мускусом, но Антона это не раздражало. Он простонал протяжно, когда Арсений вновь замедлился, но на этот раз лишь для того, чтобы начать двигаться плавнее. - Ты просто невозможный, - сказал он, склонившись и целуя. - Как и в трубке? – улыбка. - Лучше, - Арс огладил его живот и сам перехватил чужой член, начав дрочить в такт движениям. – Сейчас я тебя чувствую, - он облизнулся, запрокидывая голову, демонстрируя точёный подбородок и кадык. – Все мои фантазии померкли на фоне реальности. Это намного, - он шлёпнул любовника по ягодице, - намного лучше. А потом сорвался. Шаст смог только выгнуться, зажмуриться, схватившись одной рукой за крепкий бицепс, а второй – скомкать одеяло. Он тонко, с перерывами скулил, понимая, что вот-вот они оба кончат. Арсений стал жёстким, быстрым и ещё более грубым, но ровно таким, как надо, словно знал, как именно Антон любит, что ему было необходимо в данный конкретный момент. Они шумно задышали, напрягаясь. Шастун разлепил глаза, ловя эмоции любовника. - Ты такой сейчас красивый, - прохрипел он, ощущая, как его сковывает внизу живота. - Как и ты, - Арсений изломил брови, скинул ногу Антона с себя, склонился и стал легко целовать. Он прикусил нижнюю губу Шаста, бросив ему дрочить, но продолжая проникать внутрь членом, всё медленнее и медленнее, пока не подвис, выдохнув, и кончил. Антон обнял его за шею, лихорадочно целуя, ловя каждый вдох, желая ничего не упустить. Пока член не опал, Арс возобновил фрикции, но теперь они были неритмичными, но даже этого было более, чем достаточно. Антон простонал, когда партнёр вновь коснулся его пениса, сжав вокруг головки, стал тереть уздечку. Шастун прикрыл глаза, когда Арсений прислонился своим лбом к его, продолжая доводить его до исступления. Антон дёрнулся раз-два, ощущая накатывающуюся судорогу, разомкнул губы в жарком выдохе и кончил, повалившись на кровать плашмя. Любовник вышел из него, сняв презерватив, сел на колени и повёл языком по члену, гладя ладонями бёдра. - Не надо, - тихо. Но слова Шаста остались без внимания, а вот его головке как раз-таки досталось. Когда чужой язык стал облизывать плоть, собирать капли спермы, Антон зашипел – слишком чувствительным стал. Арс взял член в рот и насадился. Шастун издал странный звук, тут же приподнимаясь на локтях. Вид был чумовой, но выдержать это никаких сил не было. Мягко, но уверенно, он взял мужчину за волосы и заставил остановиться. Тот тормознул, член изо рта не выпустив, посмотрел выжидательно. Антон потянул его на себя, а потом повернул их, седлая чужие бёдра, зажимая их коленями. Склонившись, поцеловал любовника, благодаря. Крепкие объятия чётче говорили о взаимности, нежели слова. Арс цапнул партнёра за нижнюю губу, а потом смачно хлопнул открытой ладонью по ягодице. Шаст застонал, выгибаясь. - Блять... - Согласен, - выдал тот довольно. – Ну что, ты всё ещё хочешь в душ? – усмешка. - К чёрту. - Поддерживаю. Арсений повалил Антона, взял салфетки и обтёр обоих. Шаст за этим лениво наблюдал, не мешал, а только пару раз выдал несколько смешков. Мужчина рукой смахнул всё на пол, что было на кровати, и распахнул одеяло. - Закутывайся, - нежно. - Не уходи, - Антон взял его за руку и вредно, упрямо посмотрел. - Не уйду. Арсений заставил его укрыться и расслаблено лечь, готовясь ко сну. Он походил недолго по квартире, то копошась, то чем-то шурша, пока не выключил везде свет и не вернулся со вторым одеялом и их телефонами. Антон удовлетворённо поёрзал, смещаясь к краю, уступая место любовнику, пихая ему вторую подушку. Положив мобильные, Арсений голышом лёг, накрываясь одеялом, сразу поворачиваясь на бок и видя до ужаса довольную мордашку. Шастун думал, что у него лицо треснет от улыбки. - На разговоры энергии нет, - сказал тот утомлённо. - Завтра поговорим, - чмокнув мужчину в уголок губ, Антон погладил его по щеке. – Спасибо. - Взаимно, - сонная улыбка. Антон проснулся от хлопка двери. Сперва ему показалось, что это звук из сна, но потом до мозга дошло, кто мог хлопнуть дверью, уйдя. Сев, Шастун осмотрел комнату. Вторая половина кровати была пуста. Одеяло сложено. Он нахмурился, но ухо зацепилось за звуки: в квартире всё-таки кто-то был, даже закрытая дверь спальни не могла полностью их заглушить. Антон зевнул, потерев лицо. Найдя телефон, увидел несколько уведомлений, но главное время – было чуть позже десяти часов. Он встал, потянувшись. В комнате не было домашней одежды, поэтому пришлось напялить трусы, которые Арсений подобрал с пола и положил на комод. Выйдя из спальни, Антон прошёл в гардеробную, надел спортивки и футболку, зевнув. Пропажа нашлась на кухне. Шаст привалился к косяку, наблюдая за мужчиной. Тот что-то грел под бубнящий телевизор, стоя в его футболке и своих умопомрачительно узких джинсах. Антон облюбовал вид, смакуя образ. Идеально. - Хочу просыпаться вот так всегда, - выдал с улыбкой. Гость даже не обернулся. Он хмыкнул. - Иди умывайся и возвращайся завтракать. Шаст так и сделал, успев быстро ополоснуться. Он увидел вторую зубную щётку в стакане и стал улыбаться ещё дебильнее. Почему-то этот факт так его обогрел, что в пору было растаять, как снеговику у камина. Антон вернулся, сев за стойку. - У тебя только растворимый кофе был, поэтому я сходил вниз. Предпочитаю настоящий... - Учту. - У вас такая классная кондитерская, - на стойке оказались две тарелки с яичницей, беконом и овощами. Арсений сделал тосты, намазывая на них размятый авокадо. – Было много сладкого, я думал взять тебе булочку или пирожное, но выбора было много: взял несколько, - он улыбнулся, поставив одноразовый стаканчик кофе и тосты. – Что ты будешь пить? - Чай, - Антон смотрел на еду, на мужчину, просто сидя неподвижно. Щёлкнула кнопка чайника. Арсений сел, улыбнулся ясно, смотря на Антона. - Приятного аппетита, ешь, - указал на тарелку, отдавая вилку. Шастун кивнул. - Ты сам это приготовил? - Нет, - тот качнул головой. – Заказал на вынос, так как у тебя в холодильнике не слишком большой выбор яств для меня, - он ласково посмотрел на собеседника, - после пробежки я стараюсь съесть что-то углеводное и выпить протеиновый напиток, поэтому... - Погоди, - Антон свёл брови, - ты успел побегать? Во сколько ты встал? - В семь, - спокойно. – У тебя офигенный район, я по полю намотал несколько кругов, даже иногда останавливался и фотографировал. Мне очень понравился мостик через пруд. - Не лень? – Шаст с каким-то диким удовольствием сжевал слайс бекона. – Я бы не встал ни за что! - Привычка, - улыбка. – Дома я поел ягод и решил завтрак всё же заказать. Вкусно? - Да, спасибо, - Антон кивнул. Чайник вскипел. – Сиди, я сам. Он встал и быстро сварганил себе чашку чая. Сев, Антон ел и попеременно смотрел на Арсения. Тот не торопился, кушал аккуратно, не чавкал. Он потянулся к пакету и достал булочки, выложив их на тарелку. - Давай нарежу, попробуем? - Угу, - Шастун улыбнулся. Во все глаза смотря на собеседника, на его фигуру, как тот двигался на чужой кухне, будто бывал здесь ни один раз, Антона прошила простая, до смеха понятная и очевидная мысль: он любит этого человека. Не влюблён, как подросток, а любит – серьёзно, когда уже с уверенностью можно сказать, что хоть сегодня съезжайся и освобождай половину комода. Он не хочет провести с ним приятно время, не хочет чмокать в парке у дерева и гулять за руку. Не хочет знакомить с друзьями или родными, думая, а тот ли он человек. Нет, всё, что хотелось, - это быть с ним. Как можно дольше. Антон вообразил себя медузой, которая обхватывает своими щупальцами или ротовыми полостями всего Арсения, сжимает его в этих удушающих объятиях и не отпускает. Никогда. - Давай сегодня куда-нибудь съездим? – Арс наслаждался кофе, взяв кусок булочки. – Погода такая хорошая. Я давно Москву не посещал. Да, никаких Красных площадей, Арбата или Москвы-сити. Думаю, - он сощурился, - я бы съездил на ВДНХ. Не был там тысячу лет. Любопытно посмотреть, как там территория преобразилась. - Хорошо, - Антон сглотнул. – А сколько ты вообще сможешь погостить? - Два дня точно, - мягкая улыбка. - Узнавал про багаж? - Да, оставил запрос. Я не особо за него волнуюсь, - Арсений встал и решил нарезать все булочки, красиво выкладывая. – Там кроме одежды, личных вещей и пары рабочих материалов ничего важного. Кстати, ты не против, я порылся у тебя в гардеробной, взял толстовку? Мою надо бы постирать, - он потёр подбородок, убрал свою пустую тарелку из-под яичницы в мойку и поставил на стойку булочки, садясь обратно. – Почему ты не ешь? - Арс поднёс стакан к губам, но не отпил кофе, смотря на собеседника. – Что-то не так? Антон давно отложил вилку, даже чай не тронул. Пялился. Почти как вчера, только в этот момент внутри него разворачивалась настоящая революция. Он дышал, всё смотрел и смотрел, молча, как маньяк. Арсений нахмурился, но не стал ничего больше спрашивать. Вряд ли понимал, что происходило с партнёром в этот миг, но выглядел настороженно. - Может, тебе надо работать? – он постарался улыбнуться. – Ничего страшного, твой диван выглядит довольно удобным, и я давно не проводил время в компании телевизора, - смешок. – Блин, если подумать и прикинуть, я кино-то смотрел ещё при динозаврах, - и он засмеялся. Внутри Антона что-то дёрнулось, оборвалось. Грудь сдавило. Он сглотнул. - Я люблю тебя, - сказал, смотря спокойно. Чёрт, он меньше двенадцати часов назад боялся даже про секс с этим человеком думать, так как полагал, что всё слишком быстро, а тут признался, как на духу. Антон понимал, что ему ничего не жгло язык, что это не потребность – сказать, вывалив на мужчину правду. Он просто сказал. Потому что так было правильно. В этот момент Шасту показалось, что он впервые за свои тридцать с гаком повёл себя максимально взросло, готов разговаривать и решать проблемы. Его инфантильность забилась в угол – её просто задавила большая и сильная любовь. Он мыслил шаблонами, да, опять... Не дожидаясь ответа или какой-либо реакции, Антон встал и достал ягоды, открыв контейнер. Ему подумалось, что с булочкой будет очень вкусно. Арсений не выглядел шокированным. Он пил кофе и схомячил кусочек, немного вымазавшись в креме. Антон хохотнул, наклонился и слизнул остатки. - М-м-м, это баварский крем? - Без понятия, - с улыбкой. – Я почти не читал, покупал, тыкая пальцем, что мне больше по внешнему виду приглянулось. - А Вы, господин... – Антон плюхнулся на свой стул, словив себя на мысли, что не может пошутить, потому что фамилии любовника не знает. – Эм, не важно, - он взял чашку, наслаждаясь чаем, булочкой и немного жухлыми ягодами. - Что ты хотел сказать? – пытливо. - Да бред, - он отмахнулся, когда сжевал сдобу, - но понял, что не знаю твоей фамилии. Это, правда, не так важно, - улыбка, искренняя, но какая-то кислая. – Так что, поедем на ВДНХ? Я тоже там давно не был. - Не удивлён, - Арсений хмыкнул, заставив Антона посмотреть на себя, перехватив его ладонь. – Моя фамилия Попов. Арсений Сергеевич Попов. Могу назвать паспортные данные, но СНИЛС не проси, наизусть не знаю, - Шастун захохотал. – Как и номер ОМС. Адрес регистрации сказать? - Не надо, - Антон хихикал. – Спасибо. Арс мягко улыбался, подтянул ладонь Антона к себе и чмокнул костяшки. - Я тебя тоже люблю, - он привстал и дотянулся до партнёра, легко поцеловав в губы. – Но сейчас мы это обсуждать не будем. - Как скажешь, - Шаст счастливо улыбался, ощущая внутри уже не революцию, а вихрь. Жаркий, душный, который порабощал его мощным потоком. И он был не парализующим, а окрыляющим. Антон смотрел в голубые глаза и лыбился, потому что ничего другого не мог. - Ты есть будешь? - Я взволнован, что-то не хочется, - ответил тот. - Заставлять не буду, - Арс подмигнул, отпустив чужую руку. Он поднялся и подошёл к Шасту. – Тебе не из-за чего волноваться. Мягко огладив плечо, Арсений прошёлся пальцами до шеи, склонился, уткнув нос в светлые волосы. Антон прикрыл глаза, не зная, что предпринять и как себя вести. Ему казалось, что его дезориентировали признанием. Он бы не смог в данный момент ответить на элементарный вопрос «А как какать?». Попов заставил его подняться и подвёл к дивану. Сев сам, Арс хлопнул себя по бёдрам. Антон остался в восторге от этого жеста. Оседлав мужчину, Шаст сразу полез целоваться. Они обнимались, лаская друг друга руками, губами, соприкасаясь грудью, прижимаясь пахом. Антон чувствовал, словно дорвался. Сейчас ему будто бы было всё можно. Он улыбался, целуя мужчину, елозил задом, нетерпеливо обнимал, но без напора. - Так, - Антон целовал кадык партнёра, - надо бы собираться, раз мы хотим погулять. А то замешкаемся, а на ВДНХ будет миллион людей. - Не убежит ВДНХ никуда, - ответил Арс на выдохе, гладя бока любовника, а потом опустился ладонями на ягодицы, сжав. – Догадываешься о ходе моих мыслей? – с улыбкой. - Ну и чёрт с ним, с этим ВДНХ, - Антон выпрямился и снял футболку. – Ты прав, у меня чудесный, удобный диван, - он склонился, стал лизать кожу шеи за ухом, отчего Попов стал дышать чаще. Он забрался пальцами под резинку спортивных штанов и легко гладил. – Я не прочь уделить внимание как дивану, так и тебе, - Антон потянул полы футболки вверх, постепенно оголяя любовника. – К тому же, раз ты смотрел кино миллион лет назад, я не могу проигнорировать данный факт и с удовольствием устрою тебе кинопоказ, - Шаст спустился поцелуями ниже, а потом всосал чужой сосок. - Я и попкорн давно не ел, - улыбка. – Если тебе не надо работать, то можем выбрать фильм, и... - У меня есть на примете один, - Антон посмотрел снизу вверх на идеальный подбородок, рукой накрывая пах, начиная массировать. – Сюжет банальный, но сама история кажется интересной. - Так, и что там? – Арсений постарался развести ноги шире, несмотря на то что Антон продолжал сидеть на его бёдрах. - Там всё начинается на Новый год. Главный герой странный тип, но вроде как добрый и милый. Друзья заставляют его набрать рандомный номер телефона и проговорить с неизвестным собеседником чуть меньше пяти минут. - Начало мне уже нравится, - Арсений склонил голову и довольно заулыбался, медленно спуская чужие спортивные штаны с зада, потихоньку обнажая светлую кожу. - Угу, - Шастун лизнул другой сосок. – На счастье главного героя, трубку берёт общительная девочка. Оказывается, это дочь второго героя. Завязывается разговор, и вроде бы всё, на этом конец, но они созваниваются вновь. - Дай угадаю, - Арсений поднял руку, погладив Антона по голове, - одним разговором всё не заканчивается, общение продолжается. Главные герои влюбляются, но так как их разделяют города и расстояние, то всё кажется сложным. - Верно, - Антон фыркнул в сосок, - но даже это не мешает их сближению. Чувства крепнут с двух сторон, хотя, там и сомнение есть, и прочая чухня. Сценарист не обошёлся без минимальных пиздострадашек и нескольких ключевых поворотов, но в целом – терпимо, - Антон выпрямился, гладя щёки Попова, улыбаясь. - Скажи мне только, - Арсений нагло спустил спортивные штаны по бёдра и наглаживал зад. Создавалось ощущение, что он хотел его наполировать, - в этом фильме хэппи энд? Я так не люблю драмы, - шуточно скривил лицо. - О, ещё какой! – Шастун не удержался, напористо поцеловал партнёра, прижимаясь как можно теснее. Антон улыбнулся сквозь поцелуй. Он опять мыслил шаблонами: если бы про них действительно снимали фильм, то оператор бы навёл фокус на их довольные, счастливые лица. Камера начала бы отдаляться, фиксируя, как Арсений почти без усилий уложил Шаста на диван, снимая треклятые штаны с трусами, нависая над телом любовника, целуя. Лучи солнца, ложащиеся на их тела, создавали блики, но картинку не портили. Камера медленно-медленно продолжала бы отдаляться. На периферии послышалась бы вибрация одного из мобильных – Антона. Это Кузнецова волнуется. Ну ничего, она поймёт после недолгих объяснений, почему друг ей не ответил. Пока два тела полностью были охвачены прелюдией и сами собой, камера отъехала бы к проёму, чтобы стойка их барахтающихся заслонила собой. Фокус переместился бы на Хаги-ваги, который так и остался со вчерашнего вечера сидеть на одном из барных стульев. Один из последних кадров: Антон простонал, пока Арсений что-то неразборчиво шептал. А Хаги-ваги просто подмигнул бы зрителям, ну, если бы умел мигать или был бы живым. Экран затемнился бы, зритель услышал гудки – символично; и посередине лаконично было бы выведено слово «Конец».