Электрический шок

«Наиб, нам здесь нужна помощь! Наиб!» «Наиб…! Ты слышишь меня? Наиб…!» «… О Боже… вызовите доктора, вызовите доктора…!» Звуки шифровальной машины заполнили уши наемника, когда он застыл на месте и его руки задрожали над машинкой. Его голубые глаза были широко раскрыты и затуманены страхом, пока он стоял там, звуки с каждым мгновением становились все более размытыми, как будто он был под водой. «Кто-нибудь, помогите ему…! У него кровотечение…!» Звуки выстрелов наполняли уши солдат, когда молодой человек лежал почти безжизненно и едва цеплялся за жизнь. «Наиб, останься со мной…!» Наемник все еще стоял на месте, его сердце колотилось, а багровое сияние в его области бушевало. Охотник подходил к нему все ближе и ближе, но все заглушали эти убогие машины, звучавшие так похоже на опасные боевые машины, которые он не раз слышал на поле боя. «Послушай меня, Наиб… т-ты должен вернуться домой… в-вернуться домой к своей матери и своим братьям и сестрам…! Т-ты должен вернуться домой… живой наиб…. Реальный…!» Глаза Наиба Субедара были широко раскрыты и налиты кровью, из глаз текли слезы. Он был на холодной твердой земле… когда он попал на холодную твердую землю? Его разум кружился. Он не мог так быстро свалиться… но оказалось, что в него попали уже много раз. Наиб ничего не заметил, наемник был практически в ужасе от травмирующих воспоминаний, которые нахлынули на него, когда он прикоснулся к этим машинам, когда эти звуки начали звенеть в его ушах. «Спасибо!» «Спасибо!» «Спасибо!» Три отдельных сигнала, которые звучали одинаково, но Наибу было трудно разобрать, что именно это было и что происходило. Его зрение и слух были затуманены, как будто он находился под океаном, так что, чем бы ни были эти три одинаковых звука… Наиб не мог их разобрать. Его грубо схватили, волокли за лодыжку. Наемник слабо царапал землю под собой, чувствуя только что-то холодное под собой. Он действительно что-то схватил и едва удерживался, но холодная вещь, которую он практически держал, таяла при соприкосновении с его теплыми и потными ладонями. Это был снег? Где именно он был? Он почти ничего не помнил, а его чувства были настолько дезориентированы, что он даже не был уверен, что сможет разглядеть, что его окружает. Прежде чем он осознал это, его грубо привязали к одному из тех неудобных ракетных кресел, его голова свесилась набок, а голубые глаза закрылись. Голова Наиба болела, выражение его лица искажалось, выражая сильную боль. «Спасибо!» «Спасибо!» «Спасибо!» Снова те же самые три быстрых сообщения… и все же Наиб все еще не мог понять, что это было. «Конечно, не лучшая твоя работа, Субедар… Грустно это говорить, но… я разочарован в тебе. Я ожидал большего испытания… и когда ты так позорно позволил своему товарищу по команде умереть… боже, что на тебя нашло? Кто говорил? Голос у него был элегантный, джентльменский, с британским акцентом. Наиб с трудом мог разобрать одну из этих фраз. Один из его товарищей по команде был мертв? Как? Как? Где в это время был спасатель? О… верно, этим спасителем был Наиб. Его разум был взбудоражен таким количеством негативных мыслей в голове, его сердце бешено колотилось, когда так много негативных мыслей заполнили его мозг. Через несколько мгновений он снова услышал те же звуки. «Спасибо!» «Спасибо! Наиб заметил, что кем бы ни был охотник, он был прав насчет смерти товарища по команде; На этот раз Наиб услышал только два пинга, и хотя он все еще не мог точно разобрать, что это были за пинги, одного из них уже не было. Он задавался вопросом… неужели ему действительно не удалось спасти или что-то в этом роде. Он ничего не мог вспомнить из этого матча, кроме его начала. В одну минуту он отправился расшифровывать шифровальную машину, а в следующую вернулся на поле боя. Эти негативные воспоминания, нахлынувшие на него, определенно сделали Наиба беспомощным. Выжившие, с которыми на этот раз он был в команде, не заботились о травмах и его посттравматическом стрессовом расстройстве, поэтому, как бы ни переживал Наиб, ни один из них не думал и заботился об этом. В отличие от других товарищей по команде Наиба, которые были понимающими, сочувствующими и даже чуткими, этим трем просто было все равно, какая травма у него была — если она мешала им выиграть и сбежать из этого матча, то они считали Наиба тем, кто ходит по краю. Этими выжившими оказались Фредди Райли, Кричер Пирсон и Серве ле Рой. Было хорошо известно, что у Серве и Наиба уже были неприязненные отношения, ведь они практически ненавидели друг друга. Серве был слишком любопытен в чужих делах, а Наиб был довольно сдержанным человеком, которому нравилось, когда его оставляли в покое. Эти двое ссорились всякий раз, когда Серве думал, что Наиб замышляет что-то подозрительное, и хотя он был таким со всеми, эти двое особенно часто устраивали стычки. «Позор… никто не придет вас спасать… думаю, на этот раз вы действительно облажались, Наиб… Я не могу дождаться, чтобы услышать новости об этом через виноградную лозу! Пресловутый Наиб Субедар, заставлявший охотников дрожать от страха… был сломлен собственной травмой… как весело!» Наиб опустил голову, пряди его зачесанных назад волос падали прямо ему на лицо. Он чувствовал себя разгневанным и побежденным, но едва ли мог сосредоточиться на этом. Его зрение все еще было расплывчатым, и казалось, будто оно долгое время крутилось по кругу, а слух был таким, как будто он был под водой, неспособный должным образом разобрать что-либо из сказанного. Каким кошмаром стал этот матч… ••• «Спасибо за помощь, Лука! Это было то что мне нужно», — сказала механик Трейси Резник, глядя на высокого брюнета, именуемого «Заключенным». Лука Бальса, «Узник» поместья, стоял перед Трейси с нежной и спокойной улыбкой на губах. «Конечно, в любое время. Если вам нужна дополнительная помощь в работе над вашим роботом, пожалуйста, дайте мне знать, — мягко сказал он, кивая головой. «Хорошо!» — воскикрула Трейси и кивнула. «Заключенный» помахал ей на прощание, и так же кивнув головой, резко повернулся к выходу из ее комнаты. Он держал себя в руках, несмотря на то, что стоять прямо было больно. Он привык работать ногами и старался держать себя как можно более прямо. Было немного больно, но Лука привыкал. Его глаза были ярче, чем обычно, но все же несли толику меланхолии, которую он так старался скрыть. На сегодня у него не было запланировано ни одного матча, что было приятно; ему нужно немного отдохнуть и поработать над изобретениями. Конечно, Трейси попросила Луку прийти к ней в комнату и помочь ей с роботом, но он не возражал. Ему нравилось помогать другим, особенно тем, у кого были схожие интересы. Теперь он просто возвращался в свою комнату, чтобы поработать над своими заданиями, маленькими гаджетами и еще чем-то. На самом деле у него были некоторые просьбы — Эмиль, один из новых выживших, попросил Луку немного отрегулировать его альпинистское снаряжение, так как во время одного из его матчей оно показалось ему неисправным. Конечно, ничего такого, чего Лука не мог бы починить. Другая выжившая, Маргарета Зелле, также попросила его немного настроить ее музыкальные шкатулки, поскольку они также оказались отключенными во время ее матчей. Лука, конечно же, без проблем помогал другим выжившим. Иногда становилось немного тяжело, особенно когда это вмешивалось в его собственные планы на день, когда он собирался работать над собственным изобретением или гаджетами. Пока он не поднялся со второго этажа на свой третий, Лука решил, что, может быть, ему сначала следует спуститься вниз и перекусить. Хотя он знал, что доктор Эмили Дайер отругает его за то, что он пришел есть позже; в конце концов, он пропустил завтрак. Вздохнув, Лука поплелся по лестнице на первый этаж, где он собирался пойти на кухню. Однако услышав шум, который привлек его внимание, он вошел в столовую. Он немного колебался и отступил в сторону, наблюдая, как не стихает шум. Казалось, никто не заметил, что он был здесь, и хотя кухня находилась практически рядом с дверью, ведущей в столовую, Лука не мог заставить себя уйти. Он хотел знать, что происходит, и он хотел знать, почему это происходит, не подходя слишком близко. Он внимательно слушал, пытаясь понять, кто там был. Он еще не узнал имен, но мог узнать фокусника, адвоката и вора, которые были там. Были также садовница и доктор, которые, казалось, пытались разорвать происходящее. Там было имя одного человека, которого Лука помнил наизусть — Наиб Субедар. Наемник выглядел почти безжизненно, стоя с крепко сжатыми кулаками. «Бесполезный! Какой ты спасатель?! Ты даже не спас меня от кресла-ракеты! Фредди вопил: «Я был самым важным человеком в этой команде, а ты дал мне умереть, ты, дерьмовый наемник!» Наиб не ответил, он просто стоял, плотно сжав губы. Лука стоял у стола, его глаза были широко раскрыты, а сердце колотилось. Ему приходили в голову разные мысли, но особенно одна: почему Наиб не может постоять за себя? Наемник, как известно, имел резкий язык, и если кто-то ссорился с ним, он обычно не мог сдержать свой гнев, что приводило к дракам то здесь, то там. Теперь Наиб был послушным, как кролик, чего нельзя было ожидать от человека с волчьим характером. Было почти пугающе видеть, как он позволяет этим троим помыкать собой. «М-мистер Райли, успокойтесь…! Ч-что вообще случилось…?! — спросила садовница Эмма Вудс, пытаясь отделить Фредди от Наиба, чтобы они не находились слишком близко друг к другу. «Я-я скажу тебе, что случилось…! Как только он расшифровывал, он просто остановился и стоял там! Он-н даже не спас ни того, ни другого и позволил охотнику ударить себя более двух раз! — закричал Кричер, его тон наполнился ядовитым гневом. Лука чуть не задохнулся, но держал рот на замке, потому что его сердце бешено колотилось. Собрав все воедино, он точно знал, что сейчас произошло. У Наиба случился рецидив травмы… и эти трое не давали ему времени оправиться от нее. Это… это действительно начало разжигать гнев Луки, и, хотя он всегда оставался спокойным, даже когда на него обрушивался чей-то гнев, он никогда не вступал и не говорил ничего лишнего. Однако он не был уверен, как долго сможет сдерживать себя в этот раз. «Полегче там. Наиб страдает от посттравматического стресса, не думаете ли вы, что вы должны дать ему немного… — Серве прервал Эмили, и наконец, заговорил, скрестив руки на груди. «Кого волнует его посттравматическое стрессовое расстройство? Это повлияло на наш матч, и поэтому он должен заплатить за это», — сказал Серве, поднимая руку на Наиба, который застыл на месте и не выражал никаких эмоций. Все произошло слишком быстро, чтобы кто-либо мог понять, но через несколько мгновений Серве отшатнулся назад, его шляпа упала с его головы на землю. — Что, черт возьми?.. — пробормотал Серве, держась за щеку ярко-красного оттенка. У всех широко распахнулись глаза, и, казалось, Наиб вырвался из своего прежнего состояния и тоже в шоке уставился на него. Перед ним стоял Лука, более высокий мужчина, лицо которого было искажено гневом. Он только что ударил Серве, и выражение его лица не выражало абсолютно никакого сожаления о его поступке. Лука был спокоен, его брови сузились, когда он сочился гневом, почти ядовитым и опасным. «М-мистер Бальса…!» — закричала Эмма, ее зеленые глаза расширились от удивления. Известно, что Лука был одним из наименее жестоких членов поместья… это было совершенно необычно для него. Однако для Луки это было всего лишь выражением его эмоций. Он был зол на то, что эти люди были так грубы с Наибом, несмотря на то, что тот вовсе не был виноват. «… Я всегда полагал, ты будешь жестоким. Один раз преступник, всегда преступник, — фыркнул Фредди, скрестив руки на груди. — Кто бы говорил… — пробормотала Эмили, скрестив руки на груди, и Фредди бросил на нее предупредительный взгляд. — Кроме того, мистер Райли, мистер Бальса редко проявляет насилие. На вашем месте я бы оставил его в покое… — …У тебя есть наглость, преступник, — холодно сказал Серве ядовитым тоном, когда он поднял свою шляпу прямо с земли и надел ее на голову. Он подошел к Луке, грубо схватив Луку за цепь и потянув вперед, заставив «заключенного» вздрогнуть, но все равно сохранить свое гневное самообладание. — …А ты ужасный человек, — сказал Лука, — мне все равно, как ты меня назовешь, я уже все это слышал. Ты не единственный, кто называл меня преступником, и знаешь что? Ты прав». Его глаза, казалось, покраснели от чистого гнева, когда он схватил Серве за его белую рубашку на пуговицах и взглянул на него. — Но какое право это дает вам обращаться с мистером Субедаром как с дерьмом? То, что вы только что описали, является приступом посттравматического стресса, который был у Наиба, и вы даже не даете ему передышки! Посттравматическое стрессовое расстройство… это не то, что любой из нас может контролировать, знаете ли! То, что ни у кого из вас его нет, не означает, что его нет и что он не влияет на других людей!» Лука сердито закричал, его глаза опасно сузились. «Извинитесь перед мистером Субедаром, прямо сейчас!» — Полегче, мистер Бальса… — сказала Эмили, пытаясь разделить их двоих. Оба отпустили друг друга, но ни один не отступил. Наиб стоял там, снова застыв, но по другой причине. Лука, выживший, который никогда не проявлял агрессии по какой-либо причине, был жестоким и злым, защищая его. Это, безусловно, будоражило чувства, которые Наиб снова начал ощущать — когда-то он сказал себе, что никогда ни к кому не будет так относиться. Однако Лука всегда был особенным (с тех пор, как попал в поместье) и любовь Наиба к нему была довольно… Глубокой. «…Нет, — сказал Серве, — никто из нас не собирается извиняться. Мы проиграли по вине Субедара. Он должен извиниться перед нами. Серые глаза Луки значительно расширились и вновь сузились. — Что ты собираешься с этим делать, Бальса? Совершенно ничего. Вы декодер. Ваше тело развалилось бы по швам, если бы могло. Вы слабы. Вы абсолютно ничего не можете сделать, чтобы заставить нас извиниться, но будьте достаточно сильны, чтобы помочь Субедару. «Узник» практически дрожал от гнева, стиснув зубы и сжав кулаки. — Да ладно… давай просто забудем обо всем этом, ладно? У нас будет чай и закуски, и мы… — Эмму прервал Лука, который быстро покачал головой. «Нет. Нет, пока они не извинятся перед мистером Субедаром за плохое обращение с ним! — крикнул Лука. От него начали лететь искры, электрические синие искры. Они ужалили, заставив Эмму, Эмили, Серве, Фредди и Кричера отступить и вздрогнуть от искр. Они не причинили вреда Наибу просто потому, что Наиб стоял за Лукой. Глаза Наиба расширились, когда он попытался протянуть руку к Луке, но тут же отдернул руки, когда почувствовал жар от искр. Он не хотел обжечься, но… в то же время он не хотел, чтобы Лука изнурял себя ради него. «Я сказал извиниться, ублюдки! Вы не знаете, на что похожа травма мистера Субедара… все, о чем вы заботитесь, это победа…! Принеси ему надлежащие извинения, сейчас же! — Искры вокруг него усилились, заставив всех отступить… всех, кроме Наиба. Хотя изначально он не хотел бы причинить себе боль… Но он не боялся Луки, и не хотел отойти от него. Он не боялся удара током, который мог бы получить, если бы подошёл слишком близко к этому оголенному проводу. — … Лука, — раздался голос Наиба, выводя Луку из его сердитого состояния. Он сделал паузу, повернув голову, чтобы посмотреть на Наиба, наемника в капюшоне. Однако его голубые глаза казались сочувствующими, благодарными за помощь Луки. Наемник вдохнул и выдохнул, и прошел рядом с Лукой, так что их плечи соприкаснулись. Он не боялся обжечься от искр, которые, казалось, быстро рассеялись в тот момент, когда Наиб коснулся его, отчего Лука немного покраснел и тяжело сглотнул. «…Давай, пошли. Они не стоят нашего времени». С этими словами Наиб пошел вперед, агрессивно задев Серве плечом. «Заключенный» моргнул, но быстро последовал за ним, сжав губы в тонкую линию. Наиб казался спокойным, что было страшно, а его руки скользнули в карманы. Лука последовал за ним, и они оба покинулт столовую и вошли в главную комнату, ведущую в поместье Олетуса. Они так и не поели, но это было нормально; Лука все равно потерял аппетит от этой ситуации. Наиб остановился, заставив Луку вздрогнуть и тоже остановиться. «… С чего ты взял, что пойти и сделать все это было умной идеей? Вы могли пораниться; ни один из них не против насилия». Лука сделал паузу, прежде чем опустить голову, его серые глаза выглядели пораженными. Он сделал что-то не так? — …Я не собирался стоять там и позволять им вести себя с тобой как придурки, — заявил Лука так твердо, как только мог, пытаясь стоять на своем. Он был слаб для Наиба, но всегда изо всех сил пытался противодействовать этим мыслям. «Ты всегда подставляешься, чтобы спасти всех остальных в матчах… это несправедливо, что люди не могут дать тебе передышку… и, судя по тому, что они описывают… у тебя был какой-то приступ посттравматического стресса… я… я хотел защитить тебя, как ты защищаешь всех во время матчей». Он осторожно зачесал волосы за ухо, тяжело сглотнув. Он слышал, как в ушах звенело его сердцебиение. Наиб сделал паузу, прикусив нижнюю губу, прежде чем вздохнуть. — Ты странный, Бальса, — сказал он, — кстати, можешь бросить это «мистер Субедар». Мы друзья. Не нужно быть со мной таким официальным». Наиб кивнул, еще больше поправляя капюшон, чтобы скрыть румянец. Честно говоря, хотя он и волновался за Луку, он был взволнован тем фактом, что тот был полон решимости защищать его. «…Что ты вообще там делал? А не как обычно заперся в своей спальне и работал над своими изобретениями». Лука моргнул, прежде чем немного рассмеяться, потирая затылок. «Просто пошел проверить кое-что, понимаешь?» он нагло врал. Не хотелось говорить Наибу, что изначально пошел что-нибудь съесть. Эмили была не единственной, кто беспокоился о его пищевых привычках, и, хотя другие не заявляли об этом прямо, это не означало, что об этом не думают вообще. Наиб недоверчиво поднял бровь, прежде чем закатить глаза. — Ты пришел поесть, не так ли? Я не понимаю, зачем еще ты мог покинуть свою комнату, если не ради матча или потому, что тебя кто-то попросил, — сказал Наиб, — ты… хочешь, чтобы я тебе что-нибудь приготовил? «Н-нет…! К этому же скоро будет ужин… Я бы не стал есть сейчас… особенно, когда сегодня готовит мисс Дорваль! Я хочу набить себе живот чуть позже, — сказал Лука и усмехнулся, кивнув головой, — … спасибо, что присмотрел за мной, Наиб. Щеки наемника вспыхнули, он отвел глаза и повернулся на каблуках, тяжело вздохнув. «Что бы ты ни говорил, Лука, — сказал он, — … в любом случае, спасибо, что поддержал меня… Я ценю это». Он потер затылок, прежде чем побрел к лестнице, отчего глаза Луки расширились. Он… он пока не хотел расставаться с Наибом. Тот осторожно поднимался по лестнице, как будто его ноги все еще тряслись. Он ведь ещё не до конца не пережил приступ посттравматического стресса, не так ли? Мог ли Лука назвать приступом, то что случилось с Наибом? Воспоминания о темных временах — это одно, но… боже мой, Лука даже не мог вспомнить, что такое приступ посттравматического стресса. Он бросался этим словом, даже не помня, как оно значит… он ненавидел себя. Наверное, он сильно расстроил Наиба, не так ли? Лука просто стоял там, беспомощный, потому что он был разочарован собой. Наиб тоже быстро ушел, так что Лука, должно быть, сделал что-то, что его расстроило. Тем не менее… «Н-наиб…!!!» — закричал Лука, бросившись на помощь Наибу и схватив наемника за руки на мгновение до того, как тот упал на землю. Сцепив руки под мышками Наиба, Лука помог ему снова встать на ноги, «Заключенный» был до краев переполнен беспокойством. «Эй… успокойся, ладно? — Позвольте мне помочь вам вернуться в вашу комнату… «… Я больше не нуждаюсь в твоей помощи…» пробормотал Наиб, что заставило Луку вздрогнуть, но он быстро понял, что это была реакция, которая, конечно же, должна была исходить от Наиба. Он не был из тех, кто может позволить себе чувствлвать себя уязвимым, и после того, как Луке пришлось защищать его, этого всего было достаточно для одного дня. Несмотря на это… Лука не хотел оставлять его в покое, особенно когда выяснилось, что Наиб едва оправился от своей атаки во время матча. — … Наиб, пожалуйста… — тихо умолял Лука. Его просьба была именно тем, что побудило Наиба принять помощь. Он нерешительно кивнул головой, тяжело сглотнув и отведя глаза. Посмеиваясь, Лука кивнул головой, помогая наемнику подняться по лестнице. «…Когда мы доберемся до твоей комнаты, тебе следует немного отдохнуть…» — …Не знаю, хочу ли я отдыхать, — пробормотал Наиб, и вздохнул, когда Лука подвел его к его комнате. К счастью, выжившие были повсюду в поместье, и маловероятно, что они будут в коридоре, так что секрет уязвимости Наиба пока будет храниться в тайне… хотя он прекрасно понимал, что новости о том, что произошло во время его матча, найдут путь к остальным. Что, если другие почувствуют, что больше не могут на него полагаться? Эта мысль была почти ужасающей. Он проглотил свое беспокойство по этому поводу, но Лука заметил, что Наиб выглядел словно не в своей тарелке — ну, он сегодня уже был в отключке и по понятным причинам не хотел дальше лежать, но… Лука был умнее. Он мог сказать, что с Наибом что-то еще было не так. Они подошли к его спальне. — …Хорошо, — сказал Лука, — просто ложись. Я буду здесь». — …Тебе не нужно этого делать, Лука, — сказал Наиб, — ты уже проводил меня до моей комнаты, большего от тебя и не требуется. Темноволосый «заключенный» поморщился, открывая дверь для Наиба, позволяя наемнику войти первым, прежде чем сразу же последовать за ним. Его глаза были мягкими и ласковыми, когда он закрывал за собой дверь, когда смотрел, как Наиб снимает свою обувь и налокотники, кладя вторые на стол. Комната была среднего размера, но стены были довольно странными, и делали ее почти похожей на очень маленький коридор, с кроватью Наиба у стены. Его письменный стол находился напротив кровати, а ванная находилась в нескольких дюймах от стены, где стояла кровать. Прямо перед окном стоял шкаф. Как и ожидалось от кого-то вроде него, комната была довольно организованой. «… Тогда чувствуй себя как дома, раз ты не собираешься уходить в ближайшее время. Лука кивнул головой, но когда огляделся в поисках стула, то заметил, что его нет. Он взглянул на Наиба и решил просто постоять у кровати наемника, пока Наиб сел на нее. — …Иди сюда. Он схватил Луку за запястье, и потянув «заключенного» вниз, чтобы он сел на его кровать. «Еще не купил стул в магазине. Может быть, я куплю один позже; Обычно ко мне нечасто приходят гости и остаются надолго». Лука покраснел и кивнул, сложив руки на коленях и взглянув на наемника, который стянул с головы капюшон, обнажая свои красивые черты. Конечно, он несколько раз снимал капюшон, но с каждым разом он никогда не становился менее красивым. У него были красивые, зачесанные назад темно-каштановые волосы, собранные в хвост, кожа смуглая, оттенок загара и эти красивые великолепные синие глаза. Он действительно был красивым мужчиной. Щеки Луки приобрели ярко-красный оттенок, когда он отвел глаза и тяжело сглотнул. Он отвернулся, прикрывая рот рукой в ​​перчатке. — Н-не беспокойся об этом, Наиб, правда… я не против остаться на твоей кровати… все в порядке… — пробормотал Лука, его сердце бешено колотилось. Он никогда раньше не был так взволнован из-за того, что оказался в чьей-то спальне, но опять же, он был в спальне Наиба! «Т-Тебе лучше, чем раньше…? Вряд ли легко справиться с одной из этих атак…» — …Со мной все будет в порядке, — сказал Наиб, — и раньше такого не было. Обычно я справляюсь с ними сам, но… До сих пор я никогда не оправлялся от них быстро. Кажется, у тебя есть магия, Бальса. Это должно было быть шуткой, но для Наиба это было далеко не шуткой. Лука действительно был особенным, а когда Лука защищал Наиба от трех человек, которые легко могли победить его в драке? Это было… это было так мило… что, казалось, помогло Наибу оправиться от приступа посттравматического стресса. Лука действительно был особенным для него, и наемник хотел, чтобы он лучше выражал, насколько он на самом деле заботится о нем. — …Послушай, Лука… спасибо, что помог мне там. Я… я знаю, что вряд ли я лучше всех умею выражать благодарность и все такое, но я искренне ценю то, что ты тогда для меня сделал. Хотя это было рискованно, постарайся не разозлить этих троих… они не боятся причинить кому-то боль». Лука внимательно слушал, снова повернув голову к Наибу, прежде чем слабо улыбнуться. — …Я тоже, по-видимому, — сказал он, — …я вообще-то был рад, что ты меня остановил, — он остановился, глядя на свои руки в перчатках. На мгновение в глазах Луки мелькнула ненависть к себе и это уловил Наиб. После службы в армии глаза человека могли рассказать ему все, что ему нужно было знать об этом человеке. Увидев ненависть к себе в глазах Луки… это показалось Наибу слишком знакомым. «Я боялся, что выйду из-под контроля со своими эмоциями… но меня просто переполняло столько гнева и ненависти… что я позволил себе, позволил своим эмоциям уйти… и почти причинил боль всем, кто был вовлечен…» Глаза Наиба расширились и опечалились. Наемник вдохнул и выдохнул. Что он мог сказать, чтобы успокоить нервы Луки? В любом случае, он вряд ли был хорош в утешении людей. Однако это не помешало ему попытаться. Он глубоко заботился о Луке… ему нужно было как-то его утешить. Брюнет протянул руки и положил их на руки Луки, отчего глаза брюнета с шоколадными волосами расширились, а его бледные щеки засияли. «Наиб…?» «Хотите узнать мое мнение? Эти трое заслужили хороший шок, — сказал Наиб. — Вудс и Дайер достаточно умны, чтобы отступить еще больше, но эти трое ни на секунду не подумали бы об этом. Ты хороший человек, Лука, не… не какой-то урод и уж точно не преступник. Даже если ты поступил неправильно в прошлом… ты стал лучше, я знаю это. Я вижу это в твоих глазах. Вы не хотите никого обидеть. Неважно, сколько дерьма вам навязывают люди, вы всегда улыбаетесь, несмотря ни на что. Они могли оскорбить вас, а вы все равно улыбались бы сквозь боль и оставались спокойными и вежливыми. Вы внимательны, заботливы и добры. Ты… не какой-то урод, даже с твоими способностями… использовать электричество или что-то в этом роде… Наиб покраснел, закусив нижнюю губу. Вряд ли он был хорош в этом, не так ли? Он был уверен, что его слов недостаточно, чтобы утешить Луку. и именно это беспокойство заставило Наиба почти отвести руки назад. Он так глубоко заботился о «заключенном», и все же он ужасно выражал свою любовь и заботу о Луке. «… Извините, если это кажется неправильным… Честно говоря, я не могу утешить людей, у меня это очень плохо получается». Наиб отвел руки назад, прежде чем переместиться и подтянуть ноги к своей кровати, переместившись, чтобы прислониться к стене, к которой было прислонено его тело. Лука остался на краю кровати Наиба, немного повернувшись, чтобы взглянуть на него. Именно тогда Лука снял свою обувь и скобы для ног, поставил их на пол и присоединился к Наибу у стены. Я действительно плохо в этом разбираюсь». — …Если хочешь узнать мое мнение, я думаю, ты очень милый и заботливый… твои слова определенно обнадеживают, — сказал Лука и немного усмехнулся. Они молча сидели рядом друг с другом, слегка соприкасаясь плечами. Лука осмелел и решил нарушить эту тишину, которую они создали непреднамеренно. «… Все полагаются на тебя, Наиб. У каждого тоже есть свои промахи. Если из-за этого люди перестанут на тебя полагаться, то… они идиоты. Ты человек, как и все остальные выжившие. Если люди не дают вам передышки из-за этого, то они идиоты. Вам разрешено быть человеком, вам разрешено ошибаться… вам разрешено иметь свои недостатки, потому что у всех нас есть недостатки». Лука посмотрел на свои джинсы, снова сложив руки на коленях, хотя и покрутил большими пальцами от нервозности. У него и человека, в которого он был влюблен, прямо сейчас был разговор по душам. Лука не мог слишком волноваться, иначе его надежды могут рухнуть. Он отвернулся, немного покраснев, когда выражение его лица, казалось, смягчилось. Наиб сделал паузу, прежде чем переместиться на кровати на колени, нежно схватив Луку за подбородок и повернув его голову к себе. Их носы коснулись друг друга, отчего глаза брюнета с шоколадными волосами расширились, а его бледные щеки вспыхнули ярко-красным оттенком. — …Мне действительно трудно не влюбиться в тебя, Бальса, — пробормотал Наиб, его голубые глаза закрылись, когда он нежно прикоснулся губами к губам Луки, кончиками пальцев теперь касаясь чужих щек. «Узник» покраснел ярко-красным, его глаза расширились, а сердце забилось быстрее. Он довольно быстро растворился в поцелуе, тоже закрывая глаза и отвечая. Наиб углубил поцелуй, прижимая Луку ближе, когда их губы слились друг с другом. Через несколько мгновений Наиб отстранился, их глаза открылись, когда их горячее дыхание коснулось губ друг друга. — …Ммм… кажется, тебе понравился этот поцелуй, не так ли? Лука нетерпеливо кивнул головой, немного покраснев, когда его сердце забилось быстрее. — …Я полагаю, это означает, что мы на одной волне в своих чувствах, а? Я очень люблю тебя, Лука». «Я тоже тебя очень люблю, Наиб…!» — быстро сказал Лука, его сердце бешено колотилось в грудной клетке. Он определенно не ожидал получить признание, но… тем не менее, это было довольно мило. — …Хорошо, потому что я не принимаю «нет» за ответ, — сказал Наиб, но по тому, как он говорил, Лука понял, что он шутит. Двое издали хриплый смешок, прежде чем крепко прижаться друг к другу. — …Знаешь, оказывается, я немного устал. С этими словами он обхватил Луку руками, потянув «заключенного», чтобы тот лег на кровать, и прижимал его к себе, пока они лежали на подушках и одеялах. — …Поспи со мной, Лука. «… У меня нет с этим проблем…» — сказал Лука, чувствуя, как его одолевает чувство усталости. Закрыв глаза, он немного усмехнулся, обхватив руками тело Наиба. Они вдвоем погрузились в бесконечный сон, их сердца бились в абсолютном унисон. Наиб не возражал против ударов током, которые он получал от него — пока Лука жил счастливым и здоровым, это было всем, что Наиб когда-либо хотел в своей жизни.