***
Всё ещё было странно читать прошлое. Симка, наверное, никогда не сможет привыкнуть к этому. Людские жизни она сравнивала с историями. Когда история заканчивается, неизвестный писатель пишет эпилог и ставит точку, а вот основную историю пишут персонажи. Живые и неоднозначные, они придают истории смысл и наполняют её жизнью. История Симки полностью состояла из чужих историй. Ей не нужно было стараться, чтобы прочитать их, достаточно было просто посмотреть человеку в глаза. Один взгляд, который раскрывал все секреты. Самым трудным, наверное, для Симки стало общение с людьми. Было так сложно делать непринуждённый вид, прекрасно зная, что пережил человек. А ещё было страшно. Страшно увидеть в головах детей прошлое, полное грусти и ненависти. Страшно читать жизни воспитателей, полные ошибок и печали. У каждого была какая-то своя, особенная история, которая составляла этого человека. Симка чувствовала себя психологом, который хладнокровно копошится в голове у человека. Симкин дар, если его можно было так назвать, включал себя только «чтение» воспоминаний. Ничего внушить или контролировать она не могла. И Симка никому не пыталась ничего рассказать. Да и кому, главное? Приютским воспитателям? Нет, Симка ещё не сбрендила. Друзьям? Их у Симки не водилось. Но больше всего ей хотелось не поделится, а понять, зачем? Зачем ей этот дар, ей, обычной девочке, брошенной матерью и отцом? Что она сможет изменить? Ответ пришёл в виде нового приютского мальчика. Гена был весёлым рыжим пареньком, история которого была, пожалуй, одной из самых насыщенных. У него была большая семья, в которой дети были предоставлены сами себе, но в один прекрасный момент в доме случился пожар. Выжил только он, по счастливой случайности. Вышел погулять на весь день, а пришёл уже на пепелище. Он не грустил, думал только о еде, да о побегах ради адреналина. Но что-то Симку заставляло внутри внимательно присматриваться к нему. Привыкнув доверять своей интуиции, она старалась не отводить взгляд от паренька. Мало ли. — Симка! Может хватит пялиться на него? — в шутку толкнула её Юля, соседка, привычно улыбаясь и заправляя ярко-рыжую прядь за ухо. — Отвянь, — вяло отмахнулась от неё Симка. Юля, на самом деле, была довольно хорошей, заводной и честной, но Симку в приюте по каким-то неизвестным причинам не очень любили, поэтому Симка не хотела, чтобы и Юля вместе с ней становилась изгоем. «Пускай уж она живёт себе спокойно, без всяких проблем, и так настрадалась в детстве», — решила про себя Симка. День прошёл незаметно, и Симка расслабилась. Ложилась спать она с чистой совестью, думая, что, наверное, в этот раз её интуиция дала сбой. Однако посреди ночи Симке вдруг захотелось в туалет. Такое случалось в первый раз, обычно Симка спала до утра очень крепко и её было почти невозможно разбудить. Сначала Симка попыталась заснуть, но потом с раздражением встала. Шаркая в тапочках по коридору в туалет, Симка неожиданно наткнулась на Гену. — Не спится? — с улыбкой поинтересовался он. Симка сонно кивнула и прошла мимо, на секунду взглянув в его глаза и мгновенно проснулась, отшатнувшись к стене. Чужое прошлое проносилось перед глазами, сердце бешено стучало, а в голове крутилась только одна мысль: «Он хочет сжечь приют!» — Ты чего? — удивился Гена, делая шаг к ней. Симка сделала шаг назад, а потом и вовсе бросилась в комнату. Буквально влетев в неё, Симка принялась тормошить Юлю: — Вставай! Юля, вставай! Гена хочет сжечь нас всех! — Что? — сонно пробормотала она. — Какой Гена? Дай поспать! — Юля! — взмолилась Симка. — Я не знаю, что делать! — Спи, — буркнула она и повернулась на другой бок. Не зная, что ей делать, Симка бросилась в коридор, ища кнопку пожарной тревоги. «Чёрт! Чёрт! Да где же?!» — Симка вспотела, дрожащими руками шаря по стене в поисках красной кнопки. А потом она отчётливо почувствовала запах гари, и что-то внутри неё сжалось от ужаса. Наконец, найдя что-то похожее на кнопку, Симка с облегчением ткнула на неё, и завопила сирена. Симка выдохнула и бросилась к выходу. Из комнат стали появляться сонные дети, которых хватали воспитатели и тащили к выходу. Выскочив на улицу, Симка поёжилась от холода. Она смотрела на второй этаж, где уже бушевало пламя и надеялась, что оттуда все выбрались первыми. — Где Юля?! — крикнула одна из воспитательниц, Ирина Фёдоровна. — Какая Юля?! — спросила другая. — Сорокина! Где она?! Сердце Симки ухнуло вниз. Как в тумане, она смотрела, как воспитатели растеряно пересчитывают детей и не находят многих из них. Как кто-то звонит пожарным, но надеяться, что они скоро приедут очень глупо, ведь детский дом находится на окраине. Кто-то из маленьких детей плакал, кто-то смотрел на горящее здание. «Может, её спасут? Может, они сами выберутся?» — с надеждой подумала Симка, и в окне раздались крики боли, которые зазвенели у Симки в ушах. «Соберись! Давай же! Ну!» — Симка глубоко вдохнула и выдохнула, чувствуя, как предательски утекает время. Она посмотрела на дорогу, в надежде, что вот сейчас вот приедут пожарные машины, но они не приезжали. На ватных ногах вбежав в горящее здание, под крики воспитателей, Симка закашлялась от дыма и закричала: — Юля! Юля! Кто-нибудь! Кому нужна помощь?! — Симка… — раздался хриплый крик. — Симка… — Юля! — Симка бросилась на звук, вертя головой по сторонам и кашляя от дыма. — Я… Тут… — Юля нашлась в детском крыле. Её придавило упавшими досками, и она не могла выбраться. — Сейчас! — Симка попыталась поднять доски, но они были слишком тяжелыми для неё. Тогда она взяла Юлю за руку и начала её тянуть. — Я… Услышала… Вскочила… А там маленькие… — хрипела она. У Симки защемило сердце. Пока она в панике спасала свою шкуру, Юля первым делом бросилась на помощь малышам! — Держись! — Симка покрепче ухватила руку Юли и начала тянуть её, но пришлось отпустить, чтобы откашляться от дыма. — А ты ведь предупреждала… — захрипела она, пытаясь улыбнуться. — А я так спать хотела… Сейчас тоже отдохнуть хочется… — Вставай! — зарычала Симка, снова потянув её за руку. — Ты не можешь здесь умереть! — Я уже никогда не встану, Симка, — вымучено улыбнулась Юля и закашляла. Симка сквозь слёзы посмотрела на её спину, придавленную досками. — Тебя нужно вытащить! — отчаянно простонала Симка, не прекращая тянуть её за руку. Где-то за спиной у Симки что-то рухнуло. — Иди без меня… — захрипела Юля. — Я уже никогда не смогу убежать. — Нет! Я тебя не брошу! — хрипло закричала Симка, но вдруг её кто-то схватил за плечо. — Отпусти! — зарыдала она. — Отпусти! Там Юля! — Её уже не поможешь, — рыкнул какой-то мужчина, закидывая ревущую Симку на плечо. Юля снова закашлялась и как раз в этот момент на неё свалились горящие доски со второго этажа. На улице Симку бесцеремонно бросили на землю. К ней подбежали медики и стали её осматривать, а Симка никак не могла отвести взгляд от рушившегося здания. — Девочка, да у тебя ожог! — Симка посмотрела на свою руку и увидела огромное красное пятно от кисти до локтя. «Наверное, получила, когда вбегала в горящую дверь, » — отстранённо заметила она, безразлично смотря на свою руку, которая уже начала ныть, а потом и вовсе болеть. «Почему я не смогла прочитать его мысли?» — подумала Симка, вспомнив о Гене. — «Я же смотрела на него весь день. Наверное, и дом свой сжёг тоже он.» Какая-то женщина стала мазать мазь и бинтовать руку, а Симка снова перевела взгляд на здание, которое тушили пожарные. «И от него осталось лишь пепелище, » — почему-то подумала она, а над её головой каркнула ворона.***
Симка всё ещё сидела на земле, кутаясь в плед, не в силах отвести взгляд от здания. Около неё вдруг кто-то сел. — Это ведь ты включила пожарную кнопку? — по голосу она узнала того мужчину, который вытащил её из огня. — Почему Вы не спасли Юлю? — спросила Симка, не переводя на него взгляд. — Не успел бы, — ответил он. — Либо ты, задыхающаяся от дыма, либо она, заваленная. — Это был неправильный выбор, — буркнула Симка, уткнувшись в свои колени. — Если тебе так хочется умереть, то могла бы просто не выбегать из здания. — Я хочу, чтобы Юля была жива, — чуть подумав, сказала Симка. — Она не должна была умереть. Она побежала спасать маленьких. — Храбрая девочка, — согласился мужчина. — Спасла несколько малышей, вытолкнув их через окно, благо первый этаж у них, все только ушибами отделались. Сама, правда, пролезть не смогла. Хотела, наверное, через дверь выйти, но её завалило досками. Она всё равно не жилец была. Некоторое время они молчали, пока мужчина не встал и не протянул Симке визитку. — Что это? — спросила она, стараясь не смотреть на мужчину. — Если ты захочешь помогать людям, позвони сюда, — Симка взяла визитку. — Скажи, что от Чернохвата. — «Стражи», — прочитала название Симка. — Кто такие стражи? Но ей никто не ответил. Симка повертела головой по сторонам, но мужчину не нашла. Она встала и подошла к воспитателям. — Скажите, — обратилась она к Ирине Фёдоровне, — Рядом со мной сидел мужчина. Куда он ушёл? — Какой мужчина, Сима? — удивилась женщина. — Рядом с тобой никого не было. Симка нахмурилась и вновь посмотрела на визитку. — Стражи, значит, — пробормотала она себе под нос и под недоумевающий взгляд воспитательницы отошла в сторону. — Есть у кого-нибудь телефон? Мне нужно позвонить.***
Сорокина Юлия Игоревна, 2037 года рождения. Родилась в неблагополучной семье. Мать — Мария Сорокина, и отец — Игорь Сорокин, были пьющими людьми. Попала в детский дом в возрасте пяти лет, вследствие жалоб соседей на пьянство родителей и с последующим вызовом опеки. В детском доме быстро завоевала уважение благодаря своему весёлому и неунывающему характеру. В ночь с 21–22 ноября, 2050 года, в детском доме случился пожар, устроенный Геннадием Войловским. Юля побежала в детское крыло, беспокоясь о малышах. Смогла спасти следующих: Дмитрия Морозова, Викторию Ивановну, Ольгу Шашкину и Зою Денисову, вытолкнув их из окна первого этажа. Они отделались лишь ушибами. Сама Юля в окно пролезть не смогла и попыталась выйти через дверь, но была завалена досками. Симка немного подумала и дописала: Погибла, оставаясь храброй до последнего. И поставила точку. Это будет её первая история.