P.S. Т/И, обязательно приходи! Я смерть как тебя жду! Дресс код — какао с молоком и бежевый! Целую! Твоя Сью.
Ты ещё раз прочла красивое приглашение, что было украшено печатью и позолотой. Аккуратный, почти каллиграфический почерк выводил ровные буквы, и ты раз за разом перечитывала содержимое. Твоя лучшая подруга выходит замуж. Эта мысль, как гром среди ясного неба, выбила тебя из колеи. Ты была очень рада за неё, ведь между крошкой Сью и шебутным Томом давно замечался немалый накал страстей, но почему такие радостные вести пришли так не вовремя? Ты прикрыла глаза, пытаясь представить, как загорится лицо Сьюзи, когда она будет в прекрасном белоснежном платье из атласа идти к алтарю, подобно сказочной принцессе, как она зацветёт румянцем, когда её впервые назовут Миссис Стронгвинд. —Так мне тебя ждать? — В дверях стояла Сьюзи, чьё лицо мгновенно озарилось улыбкой, когда она увидела, что ты держала в руках. — Красиво, правда? Я четыре дня думала над дизайном приглашения. —Ох, Сью, — Ты приветливо улыбнулась, складывая письмо в конверт. — Очень красиво… Но мне стоит ещё подумать! —Т/Ишенька, — Сьюзи подошла и обняла тебя. — Соглашайся! Не каждый же день на свадьбы ходишь! — И тут девушка осеклась. — Ах, неужели не с кем? Или ты не смогла подобрать себе образ?! —Все гораздо сложнее, — Ты погладила её по голове, решив не просвещать, что через неделю после свадьбы, скорее всего, трагически погибнешь. — Я постараюсь, — Ты улыбнулась, дабы не вызывать подозрения у Сью. — Не знаю же, сколько нынче сейчас дарят молодожёнам в конверте! —Напугала, блин! — Будущая невеста залилась смехом и ещё сильнее тебя сжала. — Можешь вообще пустой отдать! Мне главное, чтобы ты просто была со мной в этот день! О, Т/И…Это будет так чудесно! До церемонии бракосочетания осталось пять дней, а меня уже так трясёт, так трясёт! Мы ловим ещё остаток солнечного августа! Ах, какое же красивое место мы выбрали! Грин Майл Минор просто… Словами не описать! —Ты и Том — просто замечательная пара, вы достойны лучшей сказки в этот день! —Не забудь поймать мой букет! А то я планирую погулять на ещё одной шикарной свадьбе! —Да? На чьей? — Секунда. Ты остановилась. — Подожди, ты… —Конечно, я про тебя! — Сью подмигнула. — Мне бы столько кавалеров… Но лучше моего Тома никого нет! «Знала бы ты, в чем особенность этих «кавалеров», — парировала ты про себя, расплываясь губами в лёгкой улыбке. — «Может быть, тогда все бы и встало на свои места.» Вы ещё какое-то время болтали, пока на заправку не зашёл первый утренний покупатель. Сьюзи сразу встрепенулась и поспешила собрать тебя домой, постоянно внушая, что нужно хорошенько отдохнуть, выбрать наряд для «подружки невесты», выбрать своего спутника и ещё много чего успеть, а ты лишь улыбалась и слушала, пытаясь искренне радоваться за Сью и заглушить боль внутри, не показывая, как ты боишься подвести её и после уйти из жизни.***
Домой ты вернулась к десяти часам утра. Солнышко вовсю играло на небе, в воздухе пахло приятной томной осенью с нотками скорых заморозков. Ты зашла в дом, вдыхая аромат мужского парфюма и чего-то печёно-яблочного. —Мэйсон, ты дома? — Ты поспешила снять обувь и пройти вглубь коридора. На твоём лице заиграла улыбка, когда ты обнаружила мужчину на кухне, да ещё и в каком виде! В белоснежном фартуке и синих стёганых рукавичках-прихватках. —Сюрприз? — Почти промурлыкал мистер Тало, оборачиваясь к тебе и вынимая из формы корично-яблочный пирог. —Удался… — Не сразу отвечаешь ты, поражённая таким кулинарным мастерством своего парня. — Ты сделал его для меня? —Конечно, Душа моя, — мужчина подходит и целует тебя в лоб, ставя пирог на стол. — Заметил, что ты перестала завтракать в последнее время. Потом узнал, что влюбленные готовят еду для своих возлюбленных. И результат ты сама видишь. —Мэйсон, — Ты прижимаешься к нему, а он кладет свои руки тебе на талию. — Мне ещё никто никогда не готовил что-то настолько сложное… Ты бесподобен! —Всё для тебя, моя девочка, — его губы накрывают твои. Ты запускаешь руку в его пепельно-серые волосы. — Мыть руки, моя Душа, — мужчина чуть отстраняется, но из своих объятий не выпускает. — Иначе всё остынет и потеряет свой вкус. —Ты прав, — ты даришь ему ещё один быстрый поцелуй, а после протягиваешь ему конверт. — Я быстро! А ты, пожалуйста, прочитай! —Хм… — после недолгого молчания господин Тало внимательно пробежался взглядом по аккуратным строкам, после с улыбкой произнося. — Значит, мисс Твое Имя/Фамилия приглашена на свадьбу со своим спутником? —Да, — возвращаясь на кухню и отряхивая мокрые руки, отвечаешь ты. — Неужели один красивый, умный и великодушный мужчина не захочет составить ей компанию? —Ты приглашаешь меня? —Мэйсон, ну конечно! Разве могут быть сомнения? —Конечно нет, — Господин Тало ещё раз целует тебя. — Осталось пять дней до венчания. Сьюзанна Марта — это та девушка, про которую ты так часто рассказывала? —Да, Мэйсон! Именно она. —Раз так, то я обязательно постараюсь быть с тобой в этот день, — Господин Тало с нежностью смотрит на тебя, замечая в твоих глазах бесконечную благодарность и радость, вот только от тёмных зорких глаз не укрывается и маленькая искра безутешного горя. — Т/И, с тобой все в порядке? Ты ещё раз пользуешься своим излюбленным оружием — улыбка и напускное счастье в глазах. —Да, Мэйсон, я просто устала, — Ты вновь утыкаешься лицом в его грудь, стремясь побыстрее спрятать своё лицо и глаза, взгляд которых всегда выдавал то, что творилось у тебя на душе. — Давай позавтракаем вместе? Солнечные блики, падающие на деревянный стол, приносят кратковременный покой в твоё сознание. Солнце просвечивает пылинки в воздухе, за окном творится буйство осени или ещё «бабье лето», а на столе стоит дымящийся пирог, вынутый из духовки менее 10 минут назад. Раздаются ароматы корицы и яблок, за окном — трели птиц и людской говор. Примерная картинка простого человеческого счастья. В тепле, с едой, с близким человеком, в мире, да не в обиде. Отломив кусочек пирога, ты кладёшь его себе в рот. Приятная и теплая сладость, которая разогревает не только твой аппетит, но и чувства. Яблоко нежное, без шкурки, отдает медовыми нотками, что растворяются в коричной пряности. Тесто хорошо пропечено и почти тает во рту. Всё было так хорошо в последнее время. Жизнь была такой яркой, интересной и насыщенной, что казалось, будто все невзгоды навсегда покинули её. Солнце давало новые силы, друзья всегда были рады тебя поддержать, все планы выполнялись с лёгкостью и рабочим азартом, отношения наконец-то наладились…«Какая же это ложь», — думаешь ты, размешивая ложечкой сахар в чае. — «Я просто хотела забыться, чтобы жить было легче. Я всё ещё продолжаю постоянно лгать и выкручиваться, как дикий зверь в капкане, но тем самым лишь сильнее себя раню. Мне нужно во всем сознаться, высказать всё, что лежит у меня на душе… Но не могу, не сейчас. Ведь у всех всё так хорошо! Им не нужно огорчаться почём зря… И убийство… Моё счастье, вся моя жизнь… Почему же они зависят от того, убью я кого-нибудь или нет?»
***
Осенняя суматоха всё сильнее набирала обороты. Люди стремились как можно быстрее собрать поспевший на полях урожай, выгодно его продать и заготовиться на зиму. Постепенно солнечное тепло становилось не обжигающим, как в августе, а более холодным, сдержанным. Но это ничуть не омрачало общей картины осени. Менялось всё в округе, и твоя жизнь не была исключением. Три дня пробежали почти незаметно, оставляя за собой лишь пару-тройку воспоминаний. От сна беспристрастных дней тебя разбудил большой кремовый чехол, который ты обнаружила перед кроватью пятого сентября с самого утра. Не спеша поднимаясь с постели и обязательно потягиваясь, ты прогоняешь остатки сна. Тебя охватывает интерес. Ты встаёшь и подходишь к большому чехлу, из верхушки которого торчит крючок от вешалки. К необычному подарку предполагалась и записка:«Доброе утро, Душа Моя…»
—Мэйсон, — догадываясь, с улыбкой произносишь ты, продолжая читать содержимое записки. — Кхм, продолжим.»…Возвращаясь одним осенним вечером, я увидел нечто прекрасное на витрине одного из свадебных салонов. И я впервые ощутил нечто странное. Оно так и говорило мне, так и внушало взять именно его. И я сдался. Оно твоё. До церемонии бракосочетания твоей подруги осталось чуть меньше двух дней. Позволь мне сделать подарок для тебя. Прими это замечательное платье подружки невесты.
Навсегда твой, с любовью, Мэйсон»
В нарастающем волнении ты расстёгиваешь молнию на кремовом чехле, впервые являя для мира его содержимое. Нежнейшее платье цвета то ли приглушенного, но спелого персика, то ли пыльной розы. Воланы кружев на рукавах, оформленный в виде сердца вырез на спине, струящаяся юбка, что почти прикрывает колени. Оно выглядит очень женственным и элегантным, но из-за выреза на спине и украшенного, достаточно глубокого лифа — сексуальным и интригующим. Будучи настоящим джентльменом, Мэйсон не оставил и малейшего намека, сколько же могло стоить это произведение искусства. Ведь платье будто бы светилось изнутри, да и с первого взгляда было понятно одно — оно действительно твоё. Оно словно было создано только для тебя! По фигуре платье сошлось великолепно. Кокетливо открытая спинка, выглядывающие длинные ноги, высоко поднятая грудь, точёные ключицы и идеальная шея. Мэйсон угадал. Это именно тот наряд, с которым можно будет разделить самый лучший день в жизни дорогой подруги. И ты грезила, как бы выглядел этот знаменательный день, представляя, как зазвучит живое оркестровое исполнение «Свадебного марша», вновь отдаляясь от грустных мотивов своей «похоронки».***
Судьбоносный день наконец-то настал. Седьмое сентября встретило жителей Непроходимой Долины особенно нежным восходом солнца, а затем и приятным теплом на протяжении всего дня. На небе не наблюдалось ни облачка, оно было кристально-голубым. Всё благоухало, а вы с Мэйсоном уже спешили на выездную регистрацию в Грин Майл Минор. Преимуществами Грин Майл Минор является живописная местность с атмосферой романтики, которую здесь воссоздаёт античный замок с высокими сводами и яркое буйство цветников. Особую привлекательность площадке добавляет лесной массив, находящийся на противоположном берегу озера, ровно там, где сейчас была оборудована площадка для арки и выставлялись ряды стульев. На долю секунды ты была отвлечена обилием белых цветов, гирляндами свисающих со всего, чего только можно было, перетянутых огромным количеством тонких белых лент. Но ты оторвала свой взгляд от этого и пробежалась глазами по рядам стульев, задрапированных атласом… Все выглядело действительно по-сказочному. Ветви деревьев и кустарников, сплетающиеся между собой, образующие подобие природной арки, а в дополнение арка была увешана стеклянным подвесным декором, гирляндами из цветов. Эффектно и таинственно смотрелись зажжённые лампочки в ветвях, дожидаясь молодоженов. Чуть поодаль находился фуршет, на котором рекой лилось шампанское нескольких видов, стояли различные корзинки и тарталетки с салатами, икрой, красной рыбой. Пестрили своим разнообразием канапе. А когда гостей стало чуть больше, то официант в черном костюме вывез шоколадный фонтан и нарезные фрукты: клубнику, киви, ананас, бананы, предлагая всем желающим полакомиться чем-то необычным. —Тебе здесь нравится? — спросил тебя Мэйсон, замечая, с каким восторгом и удивлением ты смотрела на всё. —Да… Я не была в месте красивее, чем это. Риелтор чему-то улыбается. Теперь он знает, как ещё сможет тебя в дальнейшем удивить. —Тогда нам следовало бы поспешить, Душа моя, — мягко сказал он и совершенно естественно обнял тебя за талию. — Не наши ли это жених и невеста выходят из вон той беседки? Ты сразу повернула голову, желая это проверить. И тут ты застыла, впервые за весь день увидев её — Сьюзи. Эта миниатюрная, почти хрупкая девушка в белоснежном платье, что было полностью ушито бисером и пайетками. И лишь избранные знали, что платье невесты сшила Мисс Соларглэр, не пожалев для дочери больше недели бессонных ночей, создавая поистине шедевр в мире свадебных платьев. И сшила это платье бесподобно. Только мать со своей любовью и заботой могла создать что-то настолько прекрасное. По силуэту платье напоминало «рыбку», которую дополняла особо длинная фата, что была также щедро одарена вышивкой из бисера и блеском. А как выглядела сама Сьюзи… Лицо её расцвело в нежном румянце, отдаленно напоминая цвет пионов из её свадебного букета. Глаза её сияли, как небольшой бриллиант на её кольце, которое ей подарил Том. И сегодня на её безымянном пальце окажется настоящее обручальное кольцо. А человека, который всё время стоял рядом со Сьюзи, ты узнала не сразу. Всю жизнь обладавший каштановым буйством вечно неподдающихся укладке волос Том сейчас выглядел совсем иначе. На его ещё почти мальчишеском лице уже выступала настоящая мужественность, готовность к ответственности и безграничная радость, скрытая лишь в нервно поднятых уголках его губ. Как же долго тот пытался покорить Сьюзи, раскрывая ей свою душу, делясь самым сокровенным, что когда-либо имел. И вот совсем скоро тот сможет назвать её своей женой. Они оба создали из воска своих тел идеальное сочетание. Они оба изменились до неузнаваемости. Том перевоспитал свою «породу», изменил привычки и повадки. Стал носить галстуки и мужские костюмы, хотя раньше воротил от них нос. Том даже стал чаще следить за собой, стараясь соответствовать всегда опрятной и красиво одетой Сью. Девушка же научилась терпению и усмирила свое сверхлюбопытство, становясь более мудрой. И всё это — просто колоссальный труд. Ты с чистосердечным восторгом посмотрела на молодожёнов, чуть сжимая руку Мэйсона. Ты была заворожена гармоничностью их пары и глубоко удивлена тем, как эти, казалось бы, совсем разные люди смогли пройти весь этот путь, решаясь на такой важный шаг, как заключение брака. —Да… Это Сьюзи и Том. Я просто глазам своим не верю, — Ты продолжала следить за тем, как две красивые фигуры мирно плыли сквозь поток гостей, постоянно приветливо улыбаясь и приветствуя их. — Я впервые на свадьбе. Это так необычно. —Готов с уверенностью тебе сказать, — Мэйсон очень близко к тебе наклонился, шепча почти на ушко. — Я тоже ещё не был на таких грандиозных празднествах. И смотри, кажется, твоя подруга тебя заметила, — Господин Тало в своенравной манере целует тебя в шею. — Иди, пообщайся с ней. И вот, возьми. Поздравь молодожёнов. Лучший риелтор Непроходимой Долины протянул тебе конверт и, ласково обхватывая тебя за плечи, развернул в сторону Сьюзанны. Сам же Мэйсон отошёл к фуршету, чтобы продегустировать шампанское, которое там предлагалось. Как только Сьюзи заприметила тебя одну, то сразу, чуть приподнимая белый подол, бросилась навстречу к тебе, крепко обнимая. —Ты пришла! Ты пришла! Я так рада! — Невеста с улыбкой посмотрела в твои глаза. — Ну как тебе? Я так волновалась по поводу сегодняшнего дня… —Сьюзи, все просто великолепно! А твое платье… Оно настолько невероятное, что мне не хватает слов, чтобы его описать! Твоя мама — настоящая фея, раз смогла наколдовать его за неделю. —Да ладно, — смущаясь, проговорила Сьюзи, поправляя платье на талии. — Это был её подарок на свадьбу, — и тут глаза невесты загадочно блеснули. — А кто тот загадочный кавалер, с которым ты сегодня пришла? Я видела, вы стояли вместе. —Он… Мэйсон Тало. Лучший риелтор Непроходимой Долины номер один. —Что… — глаза девушки полезли на лоб, когда она услышала это имя. — Твой спутник самый завидный холостяк Непроходимой Долины?! —Тише-тише, — забеспокоилась ты, стараясь успокоить подругу. — Я не знала, что он настолько прославлен. —Ты меня поражаешь… Про него ходит очень много слухов, но в основном про то, что он несметно богат и водится только в самых «рыбных» местах. —Нет, Сьюзи. Я понимаю, что ты хочешь мне этим сказать, но Мэйсон совсем не такой. Он очень хороший. И ещё, — ты протянула конверт Сью. — Это наш с ним подарок тебе и Тому на помолвку. Сьюзанна Марта Соларглэр аккуратно раскрыла конверт, а после, густо покраснев, быстро его закрыла и прижала к груди. Она с глубоким удивлением посмотрела на тебя, а после снова на конверт. —Я… Я даже не знаю, как мне отблагодарить вас… —Сью, — ты положила свою руку ей на плечо. — Ты мой самый первый друг со времён моего пребывания в Непроходимой Долине. Хватит простого спасибо. —Т/И… Невеста ещё раз очень крепко и нежно тебя обняла. Ты погладила подругу по спине, улыбаясь самой счастливой улыбкой. Пусть и для тебя осталось секретом, сколько же денег было подарено в конверте, но это никак не омрачит твое впечатление об этом празднике. —Мне кажется, на выездную регистрацию уже прибыл священник, — прошептала ты на ухо Сьюзи. — Тебе пора бы поспешить, пока Том ещё не убежал. Сью широко улыбнулась, уверенно разворачиваясь в сторону озера. Возле импровизированной дорожки её ждал отец, который поведёт дочь под венец. Ты же вернулась к Мэйсону, и вы заняли место в первых рядах, чтобы наблюдать за церемонией. Ты решила внимательнее вглядеться в черты лица священника, пока не замерла от страха. До боли знакомое лицо, с тем же взглядом. Священник из твоего кошмара. Ты сидела, не смея пошевелиться, и твой дискомфорт увидел господин Тало. —С тобой все хорошо? — Он взял твою руку в свою, удивляясь, настолько холодной она была. — Тебя что-то тревожит? —Мэйсон, — Ты посмотрела в его темные глаза, ища в них поддержки. И, чуть сильнее сжав твою руку, он кивнул. — Да, очень тревожит, но я не могу от этом сказать… Заиграла музыка. Мистер Соларглэр вёл свою дочь гордо, сдерживая слезы. Она была настоящей красавицей. Затем Сьюзи отошла от своего отца и подошла к Тому. Она уходила из семьи, чтобы принять на себя новую роль — жены Тома. Мистер Соларглэр вернулся обратно и сел рядом с Миссис Соларглэр. Сьюзи повернулась и посмотрела на своего будущего мужа глазами, полными любви и доверия. Они так долго ждали друг друга. — Ты сегодня прекрасна, — прошептал Том, сжимая её руку. — Я тебя очень люблю, — прошептала в ответ Сьюзанна. Он посмотрел на невесту любящими глазами. Высокая, красивая, молодая, гордая, полная надежд. Люди, которые знали и любили Сьюзи, не могли наблюдать за этой сценой без слёз умиления. —Почему ты не можешь сказать? — - Прошептал Мэйсон, чтобы не отвлекать от торжественной церемонии других гостей. —Потому что это опасно, — Ты вновь повернула голову в сторону священника. Твои руки чуть дрожали, и господин Тало не знал, что же так сильно тебя напугало. А ты вжалась в кресло, услышав тот самый голос из сна. — Прости… Я не могу… Жених и невеста произнесли брачные обеты, поклялись любить и беречь друг друга. Священник сказал Тому, что он может поцеловать невесту. Поцелуй длился так долго, что гости зааплодировали. Наконец священник провозгласил их мужем и женой. Взявшись за руки, Том и Сьюзи — теперь уже муж и жена — поспешили обратно по импровизированной дорожке. Гости вставали, приветствуя и поздравляя новобрачных, и осыпали их лепестками роз. Это был счастливейший, самый главный момент всей их жизни. Но ты видела его, как через пленку старого фильма. Хоть телом ты и была на свадьбе, но в глубине своей души ты была далеко-далеко, в воспоминаниях о кошмаре. Ты что есть силы заставила себя выйти из этих мыслей, улыбаясь Сьюзи, когда она проходила мимо. Все, кто видел Сьюзи, утверждали, что никогда не видели более прекрасной невесты. Молодожены принимали поздравления, затем заиграл вальс «Очарование», и они медленно закружились по танцевальной площадке. Все гости замерли в молчаливом восхищении. Это была самая красивая пара, которую ты когда-либо видела. —Я не давлю на тебя, — ласково ответил Мэйсон. И ты с облегчением выдохнула, ведь на время всей свадебной церемонии риелтор замолчал, заставляя тебя паниковать ещё сильнее. Но вот, он заговорил вновь. — Давай перенесём этот разговор. Я всегда готов тебя выслушать и помочь. А пока давай хорошо проведём время на свадьбе твоей подруги.***
Свадьба продолжалась до самой поздней ночи. Все гости перешли в белые беседки, наслаждаясь горячей едой и дорогой выпивкой. Постоянно шли тосты и поздравления, которые прерывались лишь танцами и конкурсами. Через какое-то время вынесли торт с тремя ярусами, полностью украшенный цветами из крема и золотыми буквами «Т&С «. Потом цепочка повторилась вновь. Снова тосты, поздравления и танцы. И лишь солнце начало заходить за горизонт, окрашивая своими лучами Грин Майл Минор в малиновые и оранжевые тона, как гостей вновь позвали на улицу. Приехал живой саксофонист, который играл протяжную и красивую мелодию. На площадку вышли девушки в пышных юбках и перьевых кокошниках, устроившие яркое шоу. И лишь ночь коснулась этого места, как в донельзя прекрасном небе вспыхнули звёзды. В можжевеловых кустах запели сверчки, а все гости получили бенгальские огни. Они загорались, как тысячи маленьких солнц, искрясь в руках, освещая своим блеском все вокруг. —Сильно устала? — Спросил тебя Мэйсон, когда вы уже садились в машину, чтобы поехать домой. Ноги у тебя гудели, поэтому сняв кремовые каблуки, ты с наслаждением вытянула ноги. —Я больше отдохнула. Но да, такие мероприятия требуют слишком больших затрат энергии, — Ты перевела взгляд на мужчину. — Уверен, что сядешь за руль? Ты вроде тоже пил. —Я уверен в своей трезвости. От одного бокала шампанского мне ещё не становилось дурно. А вот что было с тобой сегодня? Ты почувствовала укол вины, отводя свои глаза от Мэйсона. Ты очень не хотела открывать ему эту тайну. Это точно была бы болезненная правда. —Ты уверен, что хочешь знать? —Абсолютно точно. В какой-то момент на тебе просто не стало лица, — Господин Тало завел машину и вы выехали на освещённую трассу. — Меня волнует твое состояние. Мне жаль, что я не говорил об этом раньше. Но есть что-то, что тебя отравляет. —Я…Давай приедем домой. Я не хочу отвлекать тебя от вождения. Дома я покажу тебе всё. И всё расскажу. Я обещаю. —Я тебе верю. Чтобы не ехать домой в удручающей тишине, господин Тало включил первую попавшуюся радиостанцию, на которой играл какой-то раритетный мотив.«Look at the stars
Look how they shine for you…
Ты смотрела в окно на пробегающие мимо деревья, фонарные столбы, на усеянное множеством звёзд небо. Ты старалась мыслить позитивно, пытаясь прокрутить ещё раз события этого дня, но голову, как назло, атаковали лишь мысли о разговоре с Мэйсоном.And everything you do
Yeah, they were all yellow
I came along
I wrote a song for you
And all the things you do
And it was called Yellow
Бегущая навстречу тебе дорога начала убаюкивать. Усталость радушно впускала тебя в свои объятия, а ты незаметно поудобнее устроилась в кресле, начиная чуть дремать.So then I took my turn
Oh, what a thing to have done
And it was all yellow
Грузные мысли отпустили тебя. Ты уже смирилась с тем, что «чему быть — того не миновать», а на смену переживаниям пришло забвение. Мэйсон украдкой посмотрел на тебя. Ты всё ещё лучилась от жизни, но свет этот стал бледен, почти полностью пропадая.Your skin, oh yeah, your skin and bones
Turn into something beautiful
And you know, you know I love you so
You know I love you so
***
На пороге своего дома вы оказались далеко за полночь. Воздух уже давно остыл, поэтому подходя к крыльцу дома, ты испытала морозную прохладу. —Мэйсон, ты можешь подождать меня в гостиной? — обратилась к нему ты, решая сразу поставить все точки над і. — Мне нужно будет подготовиться. —Хорошо. Ты сделала глубокий вдох и вошла в дом следом за риелтором, идя сразу в сторону вашей совместной спальни. Ты открыла шкаф и вытащила из тайника дневник своих прошлых жизней и револьвер. Ты сглотнула. Держать эти вещи в руках было страшно. И такое сочетание могло значить только что-то одно. И это смерть. Ты закрыла за собой шкаф и прислушалась. Сердце билось быстро-быстро, отдаваясь стуком в ушах. Тебе было страшно. Но что бы ни произошло дальше, твоя жизнь всё равно бы изменилась. И либо ты бы героически призналась, либо трагически погибла. Долго мужаясь, ты всё же пришла к решению, что горькая правда лучше сладкой лжи. —Я клянусь, что бы ни произошло дальше, я больше не буду скрываться. Я расскажу Мэйсону правду, — Поклялась ты себе, спускаясь вниз по лестнице. — И это будет верным решением. Мэйсон сидел и дожидался тебя в гостиной. Ты надеялась, что, взглянув в его вечно спокойное и уверенное лицо, обретёшь новые силы, но на этот раз лик риелтора был хмур. Он неестественно ровно сидел, погружённый полностью в свои мысли. И вот перед его взором восстала ты, держа в руках странную книгу и огнестрельное оружие. —Это что-то значит? — Многозначительно спросил мужчина, ещё ничего не предпринимая. —Да. Тебе нужно меня выслушать, — ваши взгляды встретились. Мэйсон очень внимательно всматривался в твое лицо. Его тёмные, почти чёрные глаза смотрели прямо в душу. — Я очень скоро умру. Риелтор застыл, как пораженный пулей. Твои слова прозвучали так холодно и резко, что за ними последовало зловещее молчание, которое, как тебе показалось, длилось несколько бесконечно долгих минут, прежде чем господин Тало спросил: —В каком смысле, Душа моя? —Я поведаю тебе всё. Не скрою ни единого слова. Но ты должен мне верить… И ты начала свой рассказ. Плавная речь так и лилась из твоих уст, а Мэйсон всё слушал и слушал, не смея тебя перебить. Теперь господин Тало вновь вспомнил события той ночи с зонтом, узнал про дневник, про жизнь предыдущих циклов и их задатки в тебе, про другого монстра, про вещие сны и кошмары, что терзают тебя, как стервятники трупы, узнал про отведенный тебе срок. Но самое главное, он узнал про способ твоего освобождения. —И как долго ты терпишь? — У тебя подступили слезы. Мэйсон выглядел разбитым, а в голосе его была нескрываемая жалость. —С самого начала. С самого первого дня. Я не простая, теперь ты знаешь, сколько смертей на моём счету, какие секреты я тащу за собой и с чем должна буду умереть, — Ты постаралась проглотить ком в горле. — Почему ты не отказываешься от меня? Почему ты до сих пор здесь? Я же могу застрелить тебя и сбежать! Ты говорила это в сердцах, будучи на грани срыва и тяжёлых душевных переживаний. Была глубокая ночь, ты безумно устала, а сейчас вновь открываешь старые раны, рассказывая о том, как ты уязвима. А ведь тебе казалось, что за всё то время, которое ты живёшь в Непроходимой Долине, твоё сердце успело покрыться бронёй. Но нет, оно все так же кровоточило. Так и… Любовь никуда не пропала. Мэйсон до сих пор оставался тем самым единственным мужчиной, на которого было можно положиться. Именно его крепкое плечо было опорой и поддержкой все это время. С ним ты не знала горя, всегда была в радости, не испытывала нужды и никогда не была одна. —Отказаться от тебя? — Мэйсон протянул руку к револьверу, проверяя его на заряд. — Я был бы полнейшим дураком, если бы так и поступил. Мне было бы легче умереть, чем при жизни отказаться от тебя. Я должен был первым начать этот разговор. Но я предпочел молчать. Ужасный поступок. Ты… Тебе лучше убить меня, — Тебя как парализовало. Господин Тало протянул тебе готовый револьвер, спокойно подставляя под него голову. — Такая ещё юная, но настрадалась на десять жизней вперёд. Я очень тебя полюбил. И ради твоего счастья я готов отдать свою жизнь… Сегодня годовщина того дня, когда я тебя впервые увидел. Уже несколько десятков лет назад, но именно в этот день моей жизни. Чем более я думаю, тем сильнее убеждаюсь, что моё существование не может быть отделено от твоего: я создан для того, чтобы любить тебя и следовать за тобой; все другие мои заботы — одно заблуждение и безумие. И раз твое солнце заходит, то моё тоже перестанет светить на этом свете. —Ты… Даже после того, что узнал обо мне… Всё ещё любишь меня? —Видимо, да. Твои глаза наполнились слезами, и ты отбросила протянутый револьвер. Ты подошла к Мэйсону и упала перед ним на колени, обнимая его за шею. Он без слов обнял тебя в ответ, крепко обнимая, прижимая тебя как можно ближе к себе. —Никогда так больше не говори. Мы вместе проживем ещё наше «долго и счастливо». —Но тебе было бы проще. — прошептал Мэйсон, целуя тебя в уголки губ, так и не заканчивая фразу — Ты же погибнешь. И больше не вернёшься… —Я обязательно вернусь. Даже если мне и осталась всего неделя, я не покину тебя. Я знаю, как могу ещё спастись.***
После того, как ты выговорилась Мэйсону, один тяжёлый камень отошёл от твоей души. Ноша, возложенная на твои плечи, стала легче, но основной тяжести своего веса так и не понесла. Ты начала долго и усердно думать, как выжить и победить в предстоящей схватке. Минуло четыре дня со свадьбы Тома и Сьюзи, четыре дня, что были похожи на вечную и изнуряющую войну. Тебе предстояло пройти ещё один круг ада, а ведь совсем недавно жизнь казалась такой нереальной и замечательной, что иной раз при воспоминании о былом тебя охватывала дрожь. Лето, ночные смены, ночь музеев, помощь, злосчастная подсобка… Чаша весов постоянно металась, так и не вставая в золотую середину. То ты хотела быстрее покончить со всем этим кошмаром, то мечтала отсрочить этот момент, так и не притрагиваясь к револьверу. И нерешительность не была одной из главных зол. Больше всего тебя страшило время. И сомнения. Если Джон Доу и так знает о тебе, о твоих планах, да и вы стали значительно ближе… Знает ли он сейчас о твоём мятеже? Он, естественно, уже предлагал сложить свою голову ради тебя, но это было так давно, что, возможно, его мнение уже изменилось. Джон же прекрасно видел, что на то время ты не была готова. Ответит ли он сейчас так же радушно на предложение осуществить задуманное? Последние ночи выдались особенно бессонными для тебя. Тебе не снились бредовые и кошмарные сны, ты больше не видела лица предыдущих циклов. А есть ли это хорошо? Ты не знала. Но и сон не шел ни в одном глазу. Ты просто несколько часов неподвижно лежала, слушая тишину и размеренное дыхание Мэйсона, в лучшем случае засыпая только под утро, а в худшем встречала рассвет без особой радости в глазах. И вот, в ночь с двенадцатого на тринадцатое сентября ты решилась. Твоя рука нащупала телефон на прикроватной тумбочке. Ты сейчас же напишешь Доу с просьбой встретиться завтра. И завтра же все разрешишь. Яркий свет экрана на миг ослепил тебя, и ты убрала яркость.—Привет, Джон)
Давно не виделись. Не хочешь заглянуть ко мне на старую квартиру? На работу я вряд ли выйду, а тут отличный вариант провести время только вдвоем.
Ты нажала отправить, только сейчас посмотрев на время. «–03:46, интересно, ответит ли? — промелькнуло у тебя в голове, но ответ не заставил долго ждать. Буквально через секунду экран вновь загорелся. — Хах…» —ДА—Чудно! Тогда давай встретимся завтра около пяти часов.
—Буду ждать Ты выключила телефон и положила его на тумбочку. Шаг вперёд был уже сделан. И назад дороги нет. Ты перевернулась на бок, сверля взглядом стену. «—Интересно, почему Джон ещё не спит в это время? Да и чертовски странно, что он так легко соглашается на такие предложения, которые ещё и поступают так поздно… — Ты зевнула, посильнее укутываясь в одеяло, соприкасаясь своими ногами с ногами Мэйсона. — Но мне же так и лучше, в конце концов… Иначе пришлось бы упрашивать…»***
Ночь прошла спокойно. Без ярких происшествий и снов. Слишком обычно, от того и так непривычно. Ты проснулась ближе к десяти часам утра. В спальне было прохладно, поэтому ты постаралась сильнее вжаться в белые подушки, утопая в их мягкости и тепле. Господина Тало рядом не было, он ушел ещё поутру, когда солнце только вставало. И вначале твой рассудок был затуманен недавним пробуждением, всё ещё пребывая в странствии между реальностью и сном, но как только к тебе пришло осознание, какой сегодня день, то ты мгновенно поднялась на кровати, широко раскрывая глаза. Рука как сама собой потянулась к телефону, чтобы проверить реальность случившегося. На дисплее высветилось время, что приближалось к одиннадцати и дата — 13.09.2022. Ты смахнула экран вверх, заходя в мессенджер, перечитывая переписку прошедшей ночи. —И где же вся моя былая уверенность? — Ты погасила телефон, сбрасывая ноги с кровати, попадая прямо в тапочки. — Осталась бы хоть крупинка с ночи… — Ты посмотрела на свое лицо, отражающееся в черном экране смартфона. — Чего же ты так расклеилась? А ну возьми себя в руки! И, воспрянув духом, готовая к новым сражением, ты встаёшь с кровати, приступая к обыденной утренней рутине. Приготовить завтрак, сварить кофе, застелить постель, навести утренний туалет, проверить почту, сделать ревизию холодильника, помыть посуду после завтрака, переодеться. И так пока не настанет время для обеда, когда появятся уже новые дела и хлопоты. После завтрака ты решила выбрать одежду. В платье не пойдёшь на убийство, ведь при сопротивлении будет слишком много неудобств, а светлые вещи слишком быстро испачкаются, а если на них попадет и кровь… Ты отрицательно покачала головой. Выбирать нужно с умом. Ты открыла ящик, доставая тёмно-синие джинсы. Они прекрасно тянулись и не сковывали движения, да и джинсы ещё никогда тебя не подводили. На них ты и остановила свой выбор. В комплект к джинсам ты также взяла тёмно-зеленую водолазку, на которую при выходе накинешь серую ветровку. А удобные кроссовки уже стояли в прихожей, дожидаясь своего часа. Ты вернулась в гостиную, в которой так и остался лежать револьвер с вашего последнего разговора с Мэйсоном. Ты взяла дорогое оружие, проводя рукой по объемным узорам. —Сегодня ты будешь использован по назначению, дорогой друг.***
С трёх часов дня ты больше не могла думать ни о чем большем, как о совсем скорой встречи с Джоном. Тебя бросало то в жар, то в холод лишь от мысли о том, что это всё состоится. И хочешь ты этого или нет, времени на раздумья уже нет. Ты с мольбой смотрела на беспощадные стрелки часов, которые неумолимо шли дальше. Время будто бы испытывало тебя на стойкость, и ты пыталась выдержать это испытание. И как только большая стрелка едва коснулась четырёх, ты метнулась в прихожую, наспех обуваясь и выходя из дома. От совсем плохих мыслей ты хотела спастись разговором по телефону с риелтором, но тот, как по злой иронии судьбы, до последнего не взял трубку. И, глубоко расстроившись, ты пишешь ему сообщение:—Я пошла
Ты не стала распыляться на тысячи слов. Лучше быть краткой и понятливой, чем зря засорять голову лишними мыслями и переживаниями (и тоже отображать в сообщениях). Осенний воздух сбавил твой пыл, поэтому ты осторожно подходила к своему старому дому. И ведь снаружи все осталось прежним. Всё те же стены, та же крыша, тот же палисадник, те же окна и та же дверь. Вот только хозяин этих апартаментов уже совсем другой человек. Девочка, что заезжала сюда, уже никак не могла сравниться с той девушкой, которая возвращалась обратно. Это были абсолютно разные люди, никак не идущие в сравнение. —Т/И, ты уже тут? — Услышав знакомый голос, ты, даже если его и ожидала, то всё равно вздрогнула. —О, ты тоже уже здесь! Привет, Джон, — Скрывая смятение за улыбкой, ты пытаешься прочитать парня. — Давно меня ждёшь? —Вовсе нет, — Он улыбнулся. Но улыбка эта тебе не понравилась. — Но от чая бы не отказался. —И правда, не стоять же всё время на улице, — И ты жалела, что так сделать нельзя. — Давай зайдём в дом. И будет тебе чай. Ты нажала на ручку, и дверь легко открылась. Как это удивительно! Как хорошо получается, что ты сама, своими дорогими руками открываешь свой капкан, самолично заходя внутрь. Любой самоубийца позавидовал бы твоей отваге, если бы знал, что твоя вероятность умереть до ужаса высока… Но за первые минуты в доме ты ещё не успела получить ножом в горло или в печень. Наоборот. Вы, очень мирно разговаривая о различных пустяках, прошли на кухню, ставя на плиту чайник. И ты прекрасно чувствовала, что и Джон сюда пришёл вовсе не чай пить. Он выжидает чего-то. —Т/И, да ладно тебе, — Шутя отвечает он, поглядывая на тебя. — В доме достаточно тепло, чтобы ты смогла снять ветровку. «—Чёрт», — Пронеслось у тебя в голове. Револьвер был спрятан во внутреннем кармане этой самой злосчастной ветровки. — «Он не оставляет мне никакого выбора!» Ты слушаешься его. Весьма покорно ты снимаешь ветровку, а потом с неожиданной яростью достаёшь оттуда револьвер, отбрасывая верхнюю одежду в сторону. —Так вот где он был всё это время, — парень не был удивлен. А ты пожалела вдвойне, что допустила его стоять рядом с чайником. Он открыл шкафчик для столовых приборов, доставая оттуда нож для разделки мяса. Холодный пот выступил на твоём лице. — Забавно выходит, да, Т/И? Я ведь уже говорил, что ты очень красива, когда напугана до смерти? — Ты начинаешь пятиться назад. Стрелять в упор было рано. Джон слишком легко мог уклониться, и тогда единственная пуля будет потеряна, а тебя ждёт только смерть. — Так дай же мне запечатлеть тебя такой навсегда! Он рывком двигается к тебе, вонзая нож почти наполовину в деревянную столешницу. Тебя охватывает страх. Настоящий, животный. Ты вскрикиваешь и сломя голову начинаешь убегать. Но тут происходит то, к чему ты вряд ли вообще была готова. Разворот, который ты забыла рассмотреть. Джон меняет пространство. Кухня вытягивается, и ты начинаешь бегать по кругу, как мышь, загнанная в угол, которую вот вот схватит кошка. —Куда же ты бежишь, любовь моя? — Его голос оказывается за спиной и ты мгновенно отпрыгиваешь от него, начиная держать дистанцию. —Так вот что ты выбрала? И это после всего того, что я для тебя сделал? —Не строй из себя святого. Желай ты для меня счастья, не достал бы сейчас нож. —Так ты первая навела на меня револьвер. —Ты клялся отдать мне свою душу, свою жизнь и свое сердце. —Все мы тогда знали, что я тебе лгал. Ты видишь, как Джон начинает к тебе подходить. Как в его руке сияет лезвие ножа. Ты вновь пускаешься в бега, замечая перед собой дверь. Выход! Если все пройдет хорошо, то ты выбьешь её и вызволишься из кухни. Ты закрываешь глаза, готова броситься. Разгоняешься, ещё шаг, два… И......
.
…
…
Боль. Из носа потекла струйка тёмной крови, вкус которой мгновенно оказался у тебя во рту. Дверь, которую ты видела единственным шансом для своего спасения, оказалась лишь иллюзией этого ублюдка. —Ахахахах! Ты попалась! Кухня вновь стала совсем обычной. Ты стояла почти совсем перед Доу, в одной руке держа револьвер, а другой сжимая нос, чтобы не залить все кровью. —Как ты чудесна! Доу грубо хватает тебя за руку, прижимая к кухонному столу. Теперь он нависает над тобой, одной рукой сдерживая тебя, другой придерживая нож. Но ты не должна сдаваться! Ты начинаешь бить его ногами, брыкаясь и крича, пытаясь привлечь внимание с улицы. —А ну, прекрати! — нож входит в твое бедро, и ты изгибаешься в порыве острой боли. Джон вынимает нож, закидывая твою ногу себе на плечо. — Не привлекай внимание, Т/И. Иначе тебе совсем будет худо. А это тебе не нужно. Он с силой разжимает твою руку и отшвыривает револьвер к порогу кухни. Ты отрешённо на это смотришь. Твоё тело вмиг обмякает. Внутри тебя всё разрушается. —Какое замечательное личико, — Доу приподнимает твою штанину, слизывая с твоей голени текущую из бедра кровь. Ты смотрела на него глазами полного ужаса. — Давай так и оставим… —НЕЕЕТ!!! — начинаешь новую неистовую борьбу ты, ногой выбивая нож из рук сталкера, а после проходясь ещё одним ударом ступни по его лицу. Ты сваливаешься со стола, наспех переворачиваясь и ползешь в сторону револьвера. Рука так близко, ты делаешь рывок… Как с другой стороны, с нечеловеческой силой тебя хватают за ногу и тащат назад. От резкости ты вновь ударяешься лицом о пол. И если, будучи прижатой к столу, ты думала, что хуже ничего быть не может, то сейчас ты пожалела об этих мыслях. Когда ты была полностью вдавлена в пол, а сверху на тебя давил сталкер, обхватывая руками твою шею, ты осознала: это он — твой конец. Ты царапалась и брыкалась, но стоило проявить хоть каплю большего сопротивления, как две руки начинали тебя душить. В сознании оставалась одна каша. Нога чертовски болела. Ты начала захлёбываться своей кровью, пока в глазах начинало темнеть. И вот он. Твой конец. Лёжа на пыльном полу, в собственной крови, задыхаясь в руках психопата. Сознание начало блекнуть. Погасли все звуки. Ты видела лишь извращённо-довольное лицо, которое брызгало на тебя слюной во время экстаза от этой схватки… Но вдруг это лицо, которое в этот миг было невыносимо противным для тебя, искажается от неведомого тебе приступа, плашмя падая на твое тело. Что-то горячее начало течь по твоей груди, пока ты невидящим взглядом внимала потолок. Душившие тебя руки ослабили хватку. Взгляд начал проясняться. Первое, что ты увидела, — обеспокоенное лицо Мэйсона. Ты улыбнулась ему, обнажая белые зубы, на которые скоро начала стекать кровь из носа. Кровавая улыбка. Ты потеряла сознание. Теперь твоя дальнейшая судьба в руках этого мужчины.***
Может ли что-то напугать человека, если он испытал на себе всё? Смерть, предательство, насилие, ложь, животный страх? Смятение, горечь потери, позор? Ты не давала себе ответ на этот вопрос. Единственное, что в последнее время действительно тебя мучило, — время, а также осуществление своей миссии. Страх ли рождал в тебе геройство, или это был мимолётный порыв? Ты открываешь свои глаза. Вновь неизвестность, вновь обволакивающая тебя темнота. Ты справилась? Или… Ты проиграла? Теперь твой черед занять место в вековом ожидании освобождения, живя с позором весь остаток отведённого тебе времени. Загробная жизнь — очень страшная штука. Ты прекрасно осознавала, что это не совсем сон, что это не твои выдумки. Твоё тело может быть невероятно далеко, когда душа странствует по реальным местам. Тебя начал обступать туман. Незримой дымкой он поднялся над черным поприщем, вырисовывая острые кроны деревьев. Ты ощущала, что тысячи рук так и ждут тебя там, в темноте. Они пытаются ухватить тебя за край водолазки, утягивая за собой. Хватают за ноги, не в силах сдвинуть с места. Хотят ли они порвать тебя в клочья? Вырвать глаза? Разорвать одежду? Или просто тянутся, как бедняки к богатому человеку, прося хотя бы пенни, как милостыню? Вновь ты не знала. Руки эти были уродливые, с длинными кривыми пальцами и грязными ногтями. И все в темноте. Пейзаж вырисовывался очень медленно. Туман раскрыл за собой лишь такое же тёмное небо, на котором не загорелось ни единой звезды. Рядом возникла речка, что, не издавая ни звука, текла по камням. —Т/И! Тринадцатая!!! Кто-то звал тебя. Такой нежный, знакомый голосочек… Детский смех, подобно звонкой трели, разбил темноту. Ты увидела свет. И в уголках твоих глаз проступили слёзы. —Второй цикл! — Ты было протянула к этой рыжеволосой девчушке руку, как по ней тебя хлестнуло что-то чёрное… и вязкое. —Не двигайся, сестрёнка, прошу! — Она растворяется, подобно тому, как тает сахар в теплом чае. — Вокруг тебя черти бродят! Она вновь оказывается рядом. Веснусчатое лицо, изумрудные глаза в ярком маховее огненно-медных ресниц, вьющиеся небывалой красоты волосы. Тебе становится так тепло. И тьма вокруг отступает. —Вторая… Что ты тут делаешь? Ещё и одна! — Ты встаёшь на колени, обнимая девочку, а она проводит ладошкой по твоей щеке. —Мы уходим, сестрёнка. —У… Уходите.? —Да, Т/Ишенька, ты справилась! —Но… Но я же не победила Джона! И чуть не умерла, — По твоей щеке скатилась слеза. — Разве я справилась? —Да, сестрёнка. Ты молодец. Тебя спас второй монстр. Он искупил свою вину, спасая тебя. А значит, сделал шаг навстречу и нам. Мы прощаем Мэйсона. —Так вот, что произошло на самом деле, — Ты подняла свои глаза на Вторую. — Теперь у тебя будет хорошее детство. У тебя будет много платьев и кукол, свой чайный сервиз, кукольный домик. Ты будешь самой обычной девочкой… —Ты мой герой, дорогая Т/И, — Девочка наклоняется к тебе и целует в щёку. — Все предыдущие циклы уже ушли. Теперь тебе станет спокойнее жить… — Но лицо рыжеволосой девчули изобразило печаль. — Я очень тебя люблю. Мне очень страшно расставаться… —Вторая, — Ты прижала её к себе. Так, как когда-то давно тебя утешала родная мать, нежно поглаживая по волосам. — Мы ещё встретимся в этой жизни. Я обещаю тебе. И ты забудешь о страхе. —Сестренка… Она заплакала. И слёзы брызнули из её глаз. А ты всё была рядом, постоянно гладя её по волосам, успокаивая своим голосом. И ты взмолилась всему, что только существует в мире. Ты пожелала себе такую дочь. И ты возжелала это всем своим сердцем. —Т/И, тебе пора, — вытирая слезинки мешковатым рукавом ответила Вторая. — Мэйсон очень о тебе волнуется. Он не отходит от тебя уже три часа, пока ты в беспамятстве. —Будь смелой девочкой, — Ты целуешь её на прощание в лоб, последний раз взглядываясь в детские черты лица. — Я тебя никогда не забуду. —И я тебя.***
Ты впервые проснулась с необычайно сильным томлением в груди. Ты как можно скорее открыла глаза, почти сразу же замечая господина Тало. В небрежно наброшенном пиджаке, с развязанным галстуком, с двумя расстёгнутыми пуговицами белоснежной, но мятой рубашки. Даже несмотря на эту лёгкую неопрятность, он был неотразим. Его уставшее, истерзанное переживаниями и страхами лицо вмиг прояснилось, когда он увидел, что ты пришла в сознание. —Т/И, — Он подошёл к твоей кушетке, беря твою руку в свою. — Ты… — И он было хотел высказать всё, что только думал о твоём сегодняшнем поступке, но радость от твоего пробуждения слишком смягчила этот порыв. — Я очень рад, что ты пришла в себя. —Мэйсон, — Ты смотришь на него с нескрываемым восхищением, сплетая ваши пальцы воедино. — Ты спас мне жизнь… Как ты вообще до этого догадался? —Я впервые за всю свою жизнь оставил телефон дома. И больше никогда так не поступлю. Мне не о чем было больше думать, как о тебе. Лишь увидев твое сообщение я уже начал стремглав собираться, — Ты хотела пошевелиться, но боль в ноге не давала этого сделать. — Прошу, не двигайся. Всё хорошо. Всё закончилось. Я рядом. Его слова действовали, как лечебный бальзам на душу, поэтому ты просто слушала его голос, наслаждаясь его прикосновениями. —А… А как же Доу? —Никто ничего не найдет и не докажет. Я лично позаботился об этом, — И ты улыбнулась, ощущая это прекрасное чувство, когда на мужчину можно положиться и чувствовать себя как за каменной стеной. — Что же касается тебя, то придётся тебе немного полежать в больнице. Ты потеряла достаточно крови, ещё и рану на ноге пришлось зашивать. —Спасибо тебе. Мэйсон, ты… Но теперь риелтор просто улыбнулся, понимая, что ты хотела бы ему сказать. —Отдыхай, Т/И. А к твоему выздоровлению я подготовлю сюрприз.***
Небо — такое величественное и всегда притягивающее взгляды людей. Бескрайнее, далёкое, неизведанное и поэтому еще более манящее. Оно может быть разным — ярким, ласковым, весёлым, зловещим, пасмурным, хмурым. Но при этом никогда не перестает интересовать людей. Как прекрасно небо! Небо в любую пору года, в любой час суток! Оно меняется неуловимо и не бывает одинаковым никогда, ибо нечто тонкое, ускользающее от нашего глаза земного, меняет его состояние ежесекундно. Небо меняет свои оттенки, свою высоту, своё наполнение… Ты всматривались в бесконечное ночное небо, мерцающее мириадами таинственных звезд, иссиня-чёрного бархата, заставляющее замирать сердце от силы мистического притяжения и останавливающее мысль. Ты с любопытством пыталась вспомнить, где же находятся все созвездия, которые вы когда-то находили с дедушкой на нескончаемой карте звёздного неба. —Мэйсон, что мы тут делаем? — спросила ты, когда одной ноябрьской ночью вы выехали с риелтором за город. И вам ещё повезло, бабье лето обещали до самого конца ноября, так что ты не боялась продрогнуть. —Изучаем звёзды, — Мэйсон постелил большой плед на поляне, поднимая больше ста светлячков в воздух. — А после устроим ночной пикник. —Это великолепная идея! — Ты слышала в голосе господина Тало волнение, но ещё не знала, чем же оно могло быть вызвано. —Присядешь? Ты кивнула и с удовольствием села рядом с Мэйсоном, после перемещаясь на его колени, глядя в звёздное небо. И тысячи безымянных звёзд отражались в твоих глазах. —Красиво? — Вновь спросил риелтор, глядя на тебя. —Безумно! Но ты ведь не только за этим устроил это свидание? —Почему же? —Я вижу, что ты очень хочешь что-то мне сказать. —Да… По правде говоря, я всё ещё не могу оправиться от того вечера, когда я нашел тебя истекающей кровью. Я никогда не был так напуган… С того дня любая мысль о тебе делает меня счастливым, и я несчастен моим счастьем, ибо могу только думать о тебе. Иногда это невыносимо. Видеть в кошмарах вновь твои муки. Самая роскошная мечта стоит меньше самой небогатой существенности; а меня ожидает богатая существенность: что же и к чему мне все мечты, и могут ли они дать мне счастье? Нет, до тех пор, пока ты не со мной, я сам не свой, не могу ничего делать, ничего думать. После этого очень естественно, что все мои думы, желания, стремления сосредоточились на одной мысли, только на тебе. После всех событий это просто ужасно, но я больше не могу. Я хочу попросить твоей руки и сердца. И слова, которые так долго сидят в моей голове, — ты выйдешь за меня? Как в сказке, Мэйсон достал аккуратную коробочку. Ты дрожащими руками развернула упаковку и открыла её. Трудно было не догадаться, что внутри, но когда ты увидела это воочию, то невольно ахнула. На бархатной подушечке лежало очень красивое и явно старинное кольцо с изумрудом в оправе из бриллиантов. Этот яркий изумрудный цвет, что напомнил тебе о глазах второго цикла… Ты замолчала на секунду, не веря во все происходящее. — Ах, Мэйсон… Я согласна! У тебя даже выступили слезы. Это было не обычное обручальное кольцо и даже не просто красивое кольцо, у него была своя неповторимая индивидуальность. И подняв свои глаза на своего избранника, ты замерла. Он мужественно сдерживал слёзы, но как только ваши взгляды встретились, ты прильнула к нему, обнимая крепкие мужские плечи. И вы поцеловались. Никогда Мэйсон не целовал тебя так страстно, с таким обожанием. Ты таяла в его руках, пока не отстранилась, чтобы вы вместе могли это сказать:—Я люблю тебя.
The end