Чёртик из табакерки

      В белой рубашке и красном галстуке стоял под лучами утреннего солнца Альберт, чуть более бледный и намного более серьёзный и собранный, чем обычно. Организовав работу в коллективе, что теперь не составляло особого труда, он вышел ненадолго на улицу. Но покой его продлился недолго:       —Эй, Альбертик! Работа для тебя есть. — окликнул его уже знакомый голос хулигана Беклемишева.       —Чего тебе нужно? — настроение сразу упало, ведь встреча с Сашей не предвещала ничего хорошего.       —Ты ж у нас художник, да? Сможешь нарисовать кое-что?       Лукавый тон Бекли и серьезные лица его товарищей заставляли насторожиться.       —«Кое-что» — это что конкретно? Я в криминале участвовать не собираюсь, к вашему сведению. — резко ответил Стаховский.       —Ты что, ничего противозаконного. — Саша поднял руки, будто сдаётся перед оружием, и странно посмеялся, после чего его компания тоже рассмеялась. — Узнаешь, когда согласишься на работу!       Альберт знал один способ, как заставить любого настырного «заказчика» охладить свой пыл — нужно просто сказать, что за свою работу ты ждёшь плату. И после этих слов, как правило, начинается что-то в духе: «Какие ещё деньги? Художник — это же не работа, это так, хобби! Тебе же не сложно» и так далее. Но ответ Беклемишева был довольно неожиданным:       —Да бери, что хочешь! У меня много всякого барахла есть. Показать? — предложение хулигана становилось все более интересным. «А он тоже какой-то бледный… Хотя нет, он же не в форме, значит, он не может быть пиявцем. Тогда почему я не чувствую от него запаха? Или все же что-то чувствую, но не могу понять, что…» — внезапно для себя подумал Альберт. Одернув себя, Стаховский решил, крайне неожиданно для себя, согласиться на эту авантюру.       —Но сначала деньги, как говорится, а потом товар! — художник уже начал загораться азартом, что не свойственно для пиявца. «Но может, это так, глюк какой-то?»       —Ну так и быть, буржуй ты наш. — не успел Альберт возмутиться прозвищу «буржуй», как Бекля поманил его рукой в направлении второго корпуса.       —Ну вот, выбирай. Хотя нет, подожди. — Бекля, порывшись в своей «барахолке», достал оттуда какую-то потрёпанного жизнью игрушку чёрного цвета, напоминающую человекоподобное существо. — На эту даже не смотри.       —А что это? — заинтересованно спросил Стаховский.       —Сказал же, даже не думай! — резко ответил шпана, но потом добавил, уже мягче. — Подарок деда. Чёртик это, был раньше в табакерке, но она сломалась. А деда нет больше… — хулиган едва слышно вздохнул, но потом, опомнившись, положил чертика обратно в самый дальний угол. —Короче, давай быстрее уже! — отгонял от себя меланхоличное настроение Бекля.       Взгляд Альберта сразу заприметил цепочку, пару булавок и резиновый мячик-попрыгунчик. Шпана одобрил выбор Стаховского и задвинул ящик с барахлом обратно в тумбочку.       —Подожди, мне нужно забрать свой альбом, карандаши и… — тут Бекля оборвал художника.       —Да мы все уже приготовили там, правда? — Саша глянул на своих товарищей, те одобрительно кивнули и почему-то ехидно засмеялись. «Ох, и не нравится мне все это.» — проносилось в голове Альберта по пути.       —Ну вот, мы на месте! — наконец услышал Альберт эти слова от Беклемишева, когда компания добралась до штаба хулигана. — Как тебе вид, а освещение тут какое!       Стаховский перевёл взгляд на сложённые бетонные плиты: там уже лежал и альбом, и карандаш Альберта. «Стащили у меня, получается!» — догадался парень, но возмущаться было уже поздно.       —Показывай, что рисовать. — сухо оборвал Беклю художник, сев на одну из плит.       —А, погодь, ща. А ты закомпонуй пока. — Альберт уткнулся в лист, думая, откуда хулигану-шпане известно слово «закомпонуй». Краем уха он слышал какие-то подозрительные шорохи. Оторвав взгляд от листа, Альберт чуть не потерял дар речи.       Беклемишев полностью разделся и стоял, еле сдерживая смех и насмешливо поглядывая на Стаховского.       —Это как вообще понимать, Беклемишев?! — еле выговорил парень, чуть не сорвавшись на крик. Он обернулся на двоих из шайки хулигана, но те были абсолютно спокойны, будто так и надо.       —Уговор есть уговор, Альбертик! Как мне лучше встать? А может, лучше лечь? — Бекля принялся менять позы, и в итоге улёгся на соседнюю плиту, оперевшись на левый локоть и согнув правую ногу. Только сейчас Альберт заметил нарисованную ручкой звезду на груди Саши. «Неужели так можно было? А я-то думал, если он и пиявец, то какой-то неправильный. А нет — правильный, но шпана.» — думал Альберт, не решаясь приступить к работе. — Ну и че ты застыл? Малюй давай, художник!       —Не буду я это рисовать!       —Рулет, Сифилек, заставьте его! — не растерялся хулиган, и его тушки схватили художника за плечи, да так крепко, что не выбраться.       Пришлось рисовать. Парой штрихов Стаховский наметил положение объекта на листе, наметил контуры Бекли. Невозможно было не смотреть на его широкую и мускулистую грудь, плечи, ноги, торс… «О чем я, чтоб его, думаю!» — одернул себя Альберт. — «Надо отнестись к этому, как к обычному заказу. Быстренько закончу и отвяжусь.». Настала пора изобразить лицо — нос картошкой и противная ухмылка. «У него не всегда такая ухмылка, я же видел, когда он вспомнил о своём деде, она пропала с его лица! Какое оно тогда было…» — опять какие-то странные мысли! И чего только в голову не придёт в такой ситуации.       —Закончил! — мрачно сказал Стаховский, не отрывая взгляда от земли.       —Дай гляну. — не отпустил его Беклемишев и выхватил из его рук лист. —Ну, хорош… Эй, а это какого хуя у меня такой хуй маленький?! — внезапно разозлился Саша. — Рисуй нормально давай!       —Маленький, значит! Я тебе щас такое тут намалюю… — Альберт стёр с листа первоначальный вариант и нарисовал вместо него огромных размеров мужской половой орган — настолько огромны были его размеры, что можно было смело говорить, что до колена обладателя он точно достанет. — Так лучше?! — Стаховский тоже был на пределе.       —Окей, оставь так! — Беклемишев еле сдерживал смех, а вот Альберту хотелось под землю провалиться от стыда от такой «работы». — А подпись? Ты забыл подписать!       Этого ещё не хватало.       —Не буду я это подписывать!       —Будешь! — Бекля угрожающе приблизился к Стаховскому.