Я запутался...

Александр проснулся от ярких лучей солнца, падающих на его лицо и слепящих сквозь сон. Зажмурившись, парень сел на койке и зевнул. В глазах немного помутнело, но он знал, что зрение скоро вернётся, поэтому остался в сидячем положении. Когда зрение наконец сфокусировалось, он смог разглядеть на прикроватной тумбочке белеющий треугольник письма с обратным адресом его полевой почты. Возможно, это его принесла Катерина, когда приходила в палату? Потрепанный диверсант был так рад, будто это не бумажный листок, а сам лейтенант Кравцов стоял перед ним. Саша был уверен, что написать ему с части мог только его фронтовой товарищ. Перед глазами парня мгновенно всплыл образ друга. Его русые волосы с выгоревшими прядями, обветренное лицо и серые глаза с едва заметным прищуром. Парень торопливо разорвал конверт, достал листок и начал жадно вчитываться в строчки. Но бурная радость постепенно сменилась ужасом. Он не сразу понял, что писал ему не лейтенант, а капитан. А когда понял… по телу пробежал ледяной холод, сковавший все движения. Капитан писал о смерти Кравцова. Минуты три Александр тупо смотрел в лист. Надеясь, что это лишь ужасная ошибка, недоразумение, он перечитывал сухие строки снова и снова, но в письме от этого ничего не менялось. Бедный парень никак не мог в это поверить. Как так?.. Алексей Кравцов был для него как брат. Два долгих года они вместе работали в части. Сражались плечом к плечу в тылу противника, поддерживая и прикрывая друг друга, пока вокруг падали их убитые и раненые товарищи. Мысли солдата полностью заполнили мелькающие, словно в калейдоскопе, воспоминания о друге. Он вспоминал его до боли знакомый, уже ставший родным облик. Слышал громкий голос и яркий, заразительный смех. Сколько же времени они провели вместе… смеялись и горевали, выкручивались из смертельно опасных ситуаций. И одно из этих роящихся в голове событий он помнил особенно ярко: момент прямо перед пресловутой операцией… • • • — Чего сгрустнул, солдат? Алексей положил руку на плечо товарищу, который, в свою очередь, посмотрел на него с нескрываемой грустью. — Так выглядишь, будто в последний раз видимся! — …А вдруг действительно в последний… Кто знает, может, мы больше не встретимся. Миссия опасная. Тот нахмурился. — Да брось! Встретимся обязательно! Да и не такие задания бывали, неужели забыл уже? Александр не обратил внимания на его жизнерадостный голос, продолжая сидеть, как хмурая туча. — Предчувствие плохое какое то… — Саш… ну ты, как всегда, суевернее всех бабушек! • • • В тот раз он слышал смех Кравцова в последний раз… И в последний раз смеялся вместе с ним. Нет, он отказывался верить. Решительно отказывался верить, что его друг мёртв. Он не мог, не мог вот так умереть!.. Голова раскалывалась от дикой боли, а мысли спутались и превратились в скомканную кашу. Закрыв глаза и помассировав виски пальцами, солдат просто неподвижно сидел на краю кровати и пытался ввосстановить сбившееся дыхание. • • • Александр не знал, сколько времени он провёл в таком состоянии, но, когда головную боль стало невозможно терпеть, смог наконец отвлечься от потрясения и потянуться к тумбочке за таблетками. Взяв банку в руки, его внимание привлекла бумажная этикетка. Она была не новая — вся в царапинах, с оторванным уголком. Но взгляд Александра зацепился не за это… а за надпись. Красную надпись на немецком языке. Только он собрался перевести её, как в палату зашла Катерина. — Здравствуйте, Александр. Она улыбнулась и села на край койки рядом с ним, от чего та пронзительно скрипнула. — Как вы себя чувствуете? Александр через силу заставил себя сосредоточиться на разговоре с ней. — Здравствуй. Голова все так же болит, так что я хотел выпить лекарство… Кстати, почему на нем надпись на немецком? Катерина немного замялась с ответом. — …Это немецкий препарат. Вас что-то смутило? — Откуда он у вас? — Раньше партии закупал госпиталь самостоятельно, но конкретно эту банку мне передал знакомый разведчик. — Парень был настроен давить до конца, но Катерина взглядом мягко пресекла возможность контрнаступления. — Ясно. После этого Александр умолк. Врач сосредоточенно что то писала в блокноте. Солдату это показалось идеальной возможностью рассмотреть её. Одета девушка была так же, как и всегда, когда он ее видел — врачебный халат поверх военной формы. Ярко-рыжие волосы были заплетены в две косы до лопаток. Кожа была бледная, в противоположность ярким зелёным глазам и нежно розовым тонким губам. По ее щекам были разбросаны едва заметные веснушки. Саша опускал взгляд ниже. Довольно тонкая и хрупкая с виду шейка на нешироких плечах. Казалось бы, ничего необычного, но Александра эта внешность привлекла. Почувствовав на себе его пристальный взгляд, девушка оторвалась от своих записей и, посмотрев на Сашу, мило улыбнулась. Если бы не ужасные чувства в глубине души, то, возможно, он улыбнулся бы в ответ. Но только не сейчас. Саша просто отвёл взгляд и уставился в окно. Небо было затянуто толстой пеленой туч, через которую не мог пробиться даже малейший лучик солнца. Казалось, что вот-вот хлынет ливень, но пока что погода обходилась лишь порывами сильного ветра. Александр поймал себя на мысли, что когда он проснулся, светило солнце. — Который час? — Спросил солдат, смотря в окно. — Уже восемь вечера. Парень удивился. Неужели он неподвижно просидел на койке несколько часов? Не подавая вида, будто что-то не так (помогла выдержка, приобретенная на фронте), он вновь посмотрел на Катерину. — Сколько вам лет? — Спросил он, пытаясь хоть как-то поддержать «светский» разговор. — Не очень-то вежливо спрашивать об этом девушку! — Каким-то наигранно возмущённым тоном воскликнула она, а после хихикнула. — Хотя… раз вам так интересно, мне 23. Александр кивнул. Продолжать беседу у него не осталось ни желания, ни сил. Вскоре Катерина, попрощавшись, ушла, но пообещала зайти завтра ближе к обеду. Саша вяло попрощался. После ухода девушки он долго ещё не мог заснуть. Ворочаясь на койке, которая от малейшего движения нарушала умиротворённую атмосферу ночной тишины своей скрипучестью, он пытался поудобнее улечься. Когда он наконец смог найти удобное для себя положение, то попробовал заснуть, что вроде тоже получилось. Хотя нет, тут он потерпел неудачу. Как только он засыпал, перед ним возникал расплывчатый образ Кравцова, который тянул к другу руки и просил очнуться. Из-за этого Александр просыпался в холодном поту, но тот уже исчезал… а тяжесть в груди и головная боль не заставляли себя ждать.