Чимин ёжится и плотно сжимает челюсти, при этом раскусывая недавно заброшенную в рот свою любимую мятную конфету. Та трескается и острыми краями режет чувствительный мягкий язык. Чимину больно и неприятно. Но не из-за мелких ранок во рту, а из-за слов друзей. Конечно, те обсуждают не Чимина, а какую-то незнакомую ему девушку, но он не может не проецировать всю эту ситуацию на себя.
Начался вечер в баре приятно. Он со своим парнем Юнги и их общими друзьями впервые за долгое время собрались вместе. Большое количество алкоголя и жара в помещении через пару часов делают своё дело, и языки парней развязываются, а мозги затуманиваются, позволяя перейти на более откровенные темы.
Друзья хвастаются своей активной половой жизнью со случайными партнёрами, делятся, какие позы им нравятся больше или в каком месте был их последний секс. Юнги с Чимином в этом разговоре не участвуют. Все знают, что они пара и оба не любят распространяться о том, чем и как они занимаются ночью. И если Мин на пошлые фразы друзей реагирует спокойно, лишь слегка улыбаясь, то Пак краснеет и жуёт нижнюю губу. Он не понимает, как можно так беззастенчиво рассказывать настолько интимные вещи, которые, как он думает, априори должны оставаться только между двумя людьми, а не выноситься на общее обозрение в мельчайших подробностях. И нет, Чимин не ханжа. Он просто очень робкий и застенчивый парень, когда дело касается секса и всего, что с ним связано.
Когда у всех одноклассников гормоны бурлили и выплёскивались через край в виде пошлых шуток и просмотра терабайтов порно, Чимин с головой был погружён в учёбу, стремясь заполучить высшие оценки по всем предметам, чтобы поступить в университет своей мечты. Поэтому всё, что он знал о сексе, основывалось исключительно на материалах из учебников биологии, художественной литературе и фильмах, не включающих в себя физиологические подробности и сцены проникновения. Но дело было не только в нехватке свободного времени. Чимину просто
не хотелось.
Да, он периодически дрочил себе в темноте ночи, задыхаясь под толстым одеялом, чтобы заглушить рвущиеся изо рта постанывания и не разбудить родителей за стенкой. Но делал он это исключительно для удовлетворения физиологических потребностей, не погружаясь при этом в фантазии о ком-то или не смотря возбуждающие видео. Некоторое время Чимин даже думал, что он асексуален. Но так было до встречи с Юнги на первом курсе университета.
Пятикурсник Мин сразу же влюбил Чимина в себя своей харизмой. Он источал уверенность в каждом движении и, конечно же, был хорош собой. Многие студенты в то время сходили с ума по нему, но старшекурсник почему-то выбрал Чимина, хотя тот думал, что его мление и моментально вспыхивающие уши при попытках Мина заговорить, должны были оттолкнуть старшего.
Когда стадия поцелуев прошла, и они всё ближе подбирались к этапу более тесных контактов, Чимин честно признался, что не знает многого о сексе и даже никогда не смотрел порно, но при этом он не боится близости, а скорее стесняется себя и своей неумелости. Юнги не стал проводить каких-то лекций или настаивать на чем-либо. Он просил Чимина лишь довериться и пообещал со своей стороны не торопить и не давить, а сделать всё, чтобы младший чувствовал себя комфортно.
Сейчас, когда прошло уже почти шесть месяцев после начала их совместной половой жизни, Чимин чувствует себя намного уверенней, хотя они лишь недавно начали практиковать секс при свете. До этого Чимин жутко стыдился наготы и реакций своего тела на удовольствие, получаемое от близости, поэтому всегда просил Юнги задернуть плотные шторы на окнах или погасить все лампы в квартире. Даже синее свечение от экрана телевизора не давало ему раскрепоститься в полную меру, поэтому электронные приборы тоже лишались питания на время.
Хотя разговоры интимного характера не так сильно заставляли его стесняться, как первоначально секс, Чимин, слушая, что обсуждают друзья, всё равно испытывает чрезмерный стыд. Стыд за свою неискушенность и неумение так же непринужденно поддерживать беседу на сокровенную тему, как будто он какой-то девственник.
Чтобы скрыть это чувство, которое всё больше овладевает им, Чимин опускает руки, до этого нервно перебирающие пальцы, в карманы кардигана. В одном из них он нащупывает несколько штук своих любимых карамелек и вытаскивает одну из них, уповая теперь на мерное рассасывание, как на некое спасение от неловкости.
Как только мятная сладость оказывается во рту, один из друзей повышает голос, чтобы заглушить воцарившийся гомон и обратить на себя внимание всех присутствующих за столом:
— А я вам рассказывал, как меня девушка недавно обломала?
Все затихают, переводя на него заинтересованный взгляд. Кто-то прыскает в бокал с пивом. А самопровозглашённый ловелас Ли Чувон, польщённый вниманием всех друзей сразу, вальяжно откидывается на спинку стула, и, самодовольно хмыкнув, продолжает:
— Прихожу я с ней в отель. Мы долго целуемся прямо у двери в номере, и тут она опускается на колени. Я думаю, ну сейчас отсосет. Я завелся ещё больше, член колом. Она расстегивает ремень, стягивает с меня штаны с бельём, а я стою весь в предвкушении. А она что? — за столом все заинтригованно смотрят на рассказчика и ждут продолжения. Все, кроме Чимина, — А она поднимается с колен и лезет назад целоваться. Я ей: "Погоди, детка. Разве ты не хочешь сначала поработать ротиком?". А у неё лицо скривилось так, будто она лимон лизнула. "Я никогда ни у кого не брала в рот и у тебя не собираюсь! Это мерзко и противно!" она мне заявляет. Представляете?! — он обводит компанию друзей вопросительным взглядом, ища в их глазах понимание и согласие, и только после этого продолжает, видимо, найдя, что искал, у большинства, — Но я ей глаза на правду то открыл. Будет она сосать. Это она сейчас думает, что нет, и строит из себя брезгливую неженку. Но наступит момент...
Чимин перестает слушать совсем. В ушах стоит гул. Глаза невидяще смотря перед собой. Во рту чувствуется привкус крови вперемешку с мятой. Тело натянуто, словно струна. Кажется, ещё одно слово на эту тему, и он лопнет.
Чимин, после того, как близость, основанная на сексе с проникновением и стимуляции руками, перестала для него быть чем-то смущающем, решил, что вполне готов попробовать что-то ещё, какие-то иные способы для достижения оргазма.
Оральные ласки, а точнее минет — первое из несложного, что пришло на ум Юнги, когда младший набрался смелости обговорить этот вопрос. Тогда Чимин тоже неосознанно скривил лицо от отвращения. Минет всегда представлялся ему чем-то грязным и оскорбительным для того, кто его делал, хотя Юнги пытался объяснить, что и принимающий и отдающий наслаждаются процессом почти в одинаковой степени.
— Но это же унизительно? — утверждение из уст младшего прозвучало скорее как вопрос. Убедить Чимина в обратном Юнги так и не удалось, и младший мысленно пообещал себе, что никогда не будет делать минет.
— Нет ничего унизительного в том, чтобы доставить удовольствие любимому человеку, — Юнги кончиками пальцев нежно поглаживал низ живота младшего, — Хочешь покажу, насколько это приятно?
Юнги на одну фалангу указательного пальца нырнул под резинку домашних шорт Чимина, но тот обхватил его руку за запястье, останавливая, и, поймав слегка удивлённый взгляд возлюбленного, отрицательно покачал головой.
— Нет, — тихо, но настойчиво, шепнул он, чтобы старший точно его понял.
Чимин не мог позволить Юнги сделать то, чем сам отплатить потом не смог бы. А младший всегда старался в любви отдавать столько же, сколько получал.
И вот, эта история в баре воскресила в памяти Чимина их недавний разговор с Юнги и запустила неустанный механизм мышления о том, неужели минет и правда настолько приятная ласка, которую желает испытать каждый мужчина. А Чимин очень хочет доставить хёну удовольствие за всё его терпение, понимание и снисходительность по отношению к зажатому мальчишке, которым он был и, возможно, ещё остаётся. Похоже, наступил тот момент, про который с такой уверенностью говорил Чувон своей неудавшейся пассии.
Подавив в себе брезгливость по отношению к рассматриванию гениталий чужих людей, Чимин набирает в браузере "минет видео" и нажимает "энтр" на клавиатуре. Среди множества всплывших ссылок кликает на первую попавшуюся и нервно трясёт ногой, ожидая, пока прогрузится сначала подтверждение о достижении Паком совершеннолетия, а затем и видео с предупреждением о том, что лишь первый просмотр бесплатный. "А больше и не потребуется," — раздражённо думает Чимин.
Первый кадр заставляет его поморщиться от омерзения, но он удерживает себя от желания выключить нахрен ноутбук только мыслями о Юнги. Ракурс просто отвратительный: на переднем плане ещё вялый мужской член. Такое ощущение, что съёмку ведёт хозяин этого достоинства, держа камеру или телефон в районе живота. Но Чимин не выдержит, если начнёт искать что-то другое, просто сдастся. Поэтому смотрит дальше, щёлкнув в нижний правый угол экрана, чтобы ускорить видео в два раза и сократить свои мучения с пятнадцати минут до семи. В кадре появляется девушка. Она на коленях подползает к мужчине и берёт его член в руку, проводя по нему несколько раз по всей длине, а затем высовывает язык и начинает мокро лизать, посматривая томным взглядом из-под опущенных ресниц прямо в камеру.
Чимин внимательно следит за каждым движением девушки, подмечая детали и запоминая процесс целиком, пока несколько мятных карамелек одна за одной тают у него во рту. Он чувствует себя, как на лекции в университете, но вместо обычных предметов, наглядное пособие по доставлению наслаждения с помощью языка и рта. Поэтому к концу видео ни о каком личном возбуждении даже речи не идёт.
Чимин захлопывает крышку ноутбука, как только лицо девушки покрывается некрасивыми брызгами спермы, и она тянется одной ладонью к самой большой из них, чтобы, видимо, собрать, а потом слизать семя с пальцев. Пак откидывается на спинку дивана и прикрывает глаза. Гоняя языком конфетку от одной щеке к другой, он думает, сможет ли повторить то, что делала девушка в видео, когда Юнги вернётся через несколько часов после подработки официантом в ночном клубе.
Он не замечает, как мысли убаюкивает его, и он проваливается в сон. Просыпается Чимин от прикосновения нежных и тёплых пальцев к своей щеке.
— Юнги, почему ты так рано вернулся? — сонно бормочет он, чувствуя, что карамелька во рту почти не уменьшилась в размере, а значит уснул он не так давно.
— Приехала какая-то проверка, — Юнги встает с дивана и открывает дверцу шкафа, чтобы повесить свою верхнюю одежду, — Клуб закрыли, а нас распустили по домам.
Чимин подходит к возлюбленному со спины и кладёт подбородок ему на плечо. Его ладони сминают мягкий свитер на стройных боках старшего, слегка царапая и задирая пушистую ткань ногтями.
— Хён, — мурлычет Чимин ему на ухо.
Он чувствует, как его пульс подскакивает в предвкушении того, что он собирается сделать.
Юнги оборачивается, нежно улыбаясь, и тянется губами сначала к мягкой щеке, затем к подбородку и наконец к губам младшего. Чимин тихонечко выдыхает в поцелуй и отстраняется, утыкаясь носом в пространство между шеей и плечом старшего. Его голос немного прерывается, а уши пылают, когда он тихо шепчет, опаляя кожу Юнги:
— Хён, я тут посмотрел одно видео и хочу повторить то, что там увидел.
— Какое видео, мой маленький? — Юнги берёт Чимина за предплечья, пытаясь отстранить от себя, чтобы заглянуть в его глаза, но тот ещё крепче цепляется руками за талию хëна, не желая выдать своё смущение. Сегодня он должен выглядеть уверенным в глазах Юнги.
— Ты скоро сам поймёшь. Я покажу, а ты будешь говорить, насколько тебе нравится то, что я делаю.
Юнги целует его за ухом и легонько трётся носом, своеобразно кивая и давая так своё согласие. И Чимин, начиная со спины, скользит руками по ремню старшего. Он чуть подаётся бёдрами назад, чтобы дать больший доступ своим ладоням. Его пальцы цепляются за шлëвки, но всё равно продолжают свой путь, пока не замирают на пряжке. Чимин подцепляет указательным пальцем ремень и освобождает его от застёжки, медленно вынимая конец из шлëвок и заставляя толстую полоску чёрной кожи скользить в своей ладони.
В темноте комнаты отчётливо слышится сначала звук разъезжающейся ширинки, а сразу за ним звонкий удар пряжки о паркет. Джинсы Юнги вместе с его бельем остаются лежать бесформенной кучкой у щиколоток старшего, когда Чимин обхватывает горячей ладонью полувозбуждённый член хёна, и слышит судорожный вздох прямо над ухом. Мин будто до этого и не дышал вовсе. Сегодня он отдал весь контроль в руки младшего и, кажется, даже не шевелится, просто смотрит и наслаждается действиями любимого.
Плоть в руке младшего твердеет с каждым движением крепко сжатых в кольцо пальцев, скользящих от головки к основанию и обратно. Чимин уже готов опуститься на колени и принять член хëна у себя во рту, когда его язык ощущает тяжесть под собой. Чимин полностью отдался процессу и совсем забыл, что до этого сосал свою любимую мятную конфету. Она ещё слишком большая, чтобы можно было её проглотить, а сплевывать или раскусывать нет времени. Он большим пальцем чувствует, как на головке члена старшего проступает первая капелька смазки.
Чимин медленно опускается на колени и обдает горячим дыханием член Юнги. Твёрдая плоть дёргается, и из горла старшего вырывается неожиданный стон.
— Так вот какое видео ты посмотрел, мой хороший.
Чимин поднимает взгляд и встречается с подернутыми дымкой возбуждения зрачками Юнги. Тот дышит прерывисто. Его губы приоткрыты, и мокрый язык мелькает в уголках, смачивая их, а грудь тяжело вздымается и опускается. От такого хёна младший сходит с ума моментально. Он сильнее сводит бёдра, чувствуя жжение внизу живота.
Чимин сжимает член Юнги у основания и уверенным движением направляет к себе в рот. Сначала он обхватывает губами лишь головку и, прижимая язык к дырочке, слизывает солёную капельку смазки. Та смешивается со вкусом мяты и приобретает какую-то странную сладость. Совсем не мерзко, как думал Чимин раньше, а, наоборот, приятно. Юнги, протяжно выдыхая, запрокидывает голову, но тут же опускает ее назад, видимо, желая следить за процессом.
Чимин круговыми движениями массирует головку языком, тягуче и размеренно, а потом выпускает её изо рта. Он неосознанно дует на горячую плоть перед собой, переводя дыхание. Член старшего дёргается и ударяется о его живот, а сам Юнги резко запускает пальцы одной руки в пряди на затылке младшего.
— Чимин-и, у тебя что, во рту сейчас мятная конфета? — сбивчиво дыша, спрашивает он.
Младший, пойманный с поличным, краснеет сильнее прежнего и не знает куда деть свои глаза. Юнги, видимо, почувствовав замешательство любимого, начинает массировать ему кончиками пальцев кожу головы и спешит пояснить:
— Нет, я не осуждаю тебя. Наоборот... Ох, — он снова стонет, когда изо рта Чимина вырывается вздох облегчения, который ложится на возбуждённую головку члена Юнги, — Это так приятно... Ты сначала холодишь своим мятным языком кожу, а затем выдыхаешь на неё горячий воздух. Я не испытывал ничего подобного раньше. И мне нравится... Очень...
Чимин наконец понимает, почему Юнги говорил, что отдающий и принимающий получают одинаковое удовольствие от процесса. Ему так нравится делать хёну приятно, слышать его стоны и понимать, что он является тому причиной. Чимин чувствует, как в собственных штанах становится жутко тесно. Он решает, что не стоит больше останавливаться, иначе они оба не продержатся долго.
Чимин снова обхватывает член хёна, почти касаясь мошонки, и, высунув язык, лижет по всей длине, от самого основания до головки, иногда задерживаясь на ней, чтобы поиграться. Юнги тихо постанывает, смотря вниз поплывшим взглядом и изредка сжимая пряди волос младшего в кулак, но не больно, просто для того, чтобы удерживать сознание в реальности.
Когда слюны становится так много, что она начинает прозрачными каплями стекать с пальцев Чимина на пол, он перестаёт лизать и проталкивает головку члена к себе в рот. Он плавно опускается ниже, чувствуя, как легко скользит член прямо к нему в горло. Тяжесть на языке, на удивление, ощущается так правильно и желанно.
Чимин медленно двигает головой вверх и вниз, не беря пока слишком глубоко, лишь на половину. Но Юнги, кажется, достаточно и этого. Он стонет, уже не сдерживаясь, в полную силу, и Чимин чувствует, как бедра старшего дрожат, когда кладет одну руку ему на ягодицу.
— Черт, Чимин-и, ты такой хороший мальчик...У тебя так идеально получается сосать, — подбадривает хриплым голосом Юнги. — Сможешь ещё шире открыть ротик для своего хёна? — он дрожащими руками гладит волосы младшего.
Чимин утвердительно мычит, усиливая для обоих накатившую волну возбуждения. Младший не может ничего с собой поделать, он хочет, чтобы хён метался и задыхался ещё сильнее, поэтому он пытается расслабить горло и заглатывает член Юнги ещё глубже.
Когда нос Чимина упирается в самый низ живота старшего, он чувствует, как его рот изнутри распирает горячая плоть, которая до сих пор не потеряла вкус мяты, хотя конфета уже давно растаяла в таком обильном количестве слюны. Все рецепторы улавливают концентрацию кайфа в чистом виде, и Чимин, не сдержавшись, снова с наслаждением стонет.
Челюсть болит с непривычки, а горло жжёт, но Чимин продолжает двигаться. Он медленно поднимает голову, надавливая прохладным языком на член и вылизывая вздувшиеся венки на нём. Ему всё ещё сложно взять быстрый темп, поэтому он просто скользит крепко сомкнутыми пухлыми губами по члену старшего, поднимаясь к головке и возвращаясь к основанию снова и снова. Юнги больно сжимает волосы Чимина в кулаке, потерявшись в удовольствии. Но потом отпускает и хватается за дверцу шкафа.
— Чимин-и, — слышно, что ему не хватает воздуха. — Детка... блять, я скоро кончу.
Эти слова распаляют младшего ещё сильнее. Он набирает быстрый темп, но уже не заглатывает член полностью, а обхватывает его у основания рукой и надрачивает в такт движениям головы. Чимин думает, что проглотить сперму он пока ещё не готов, но и повторить то, что сделала девушка на видео, тоже не сможет. Он закатывает глаза, чувствуя, как судорога охватывает тело Юнги, и громко стонет.
Когда Чимин резко поднимает веки, то видит перед собой лишь темноту комнаты, а в воздухе ещё звучит его громкий стон.
Черт.
Это был всего лишь сон.
Но стояк в его штанах самый настоящий и настолько болезненный, что в глазах всё плывёт. Нужно срочно подрочить. Или...
Чимин одной рукой хватает телефон с журнального столика, а другой через штаны сжимает место между стволом и головкой, чтобы ослабить возбуждение.
Пальцы быстро бегают по буквам на дисплее, пока Пак скулит и рвано дышит.
Чимин
Хён, ты скоро приедешь домой?
Юнги
Да, я уже еду. Что-то случилось?
Чимин
Да, но тебе понравится ;) Просто приезжай скорее.
Чимин отбрасывает телефон и зажмуривается. Картинки из сна яркими пятнами всплывают под закрытыми веками. Сегодня он сделает хёну приятно, и сам при этом получит удовольствие. Теперь он в этом точно уверен.
